Жизнь на кончиках пальцев — 3

Глава восьмая

Утром первого октября Истомины, отец и сын, вышли из квартиры, принадлежащей семье, ровно в восемь.

Автомобиль ждал Сергея Васильевича, чтобы доставить к месту службы.

— Тебя подбросить? — поинтересовался Истомин-старший у сына.

— Нет, — покачал головой Сергей. — Мне нужно быть в театре к девяти. Пройдусь пешком.

Дорога к театру не отняла много времени. Через полчаса Сергей стоял перед черным входом и раздумывал о том, пройти ли в зал, где должна собраться труппа, сразу или лучше немного обожать. Посидеть, например, на скамейке в уютном дворике Пале-Рояля.

В октябрьском воздухе уже чувствовалось едва уловимое дыхание осени. Утро было прохладным, но солнечным, и обещало жаркий день. Еще радостно зеленела листва платанов, но «ладошки» каштанов начинали рыжеть и скручиваться по краям.

Сергей опустился на одну из скамеек, расположенных полукругом перед фонтаном в центре дворика. Раскинул руки вдоль спинки скамьи. Запрокинул голову, подставив лицо лучам восходящего солнца, и прикрыл глаза.

— Досыпаете, юноша? — рядом послышался скрипучий прокуренный голос. — А мне думалось, что двух недель после гастролей более чем достаточно для того чтобы отдохнуть и отоспаться.

Сергей приоткрыл глаза, слегка повернул голову и увидел сидящего рядом главного хореографа театра, вынимающего из серебряного портсигара папиросу, марки, являющейся одним из символов Южной Пальмиры.

— Позволите? — спросил хореограф только для того, чтобы соблюсти приличия. Разрешения Сергея ему явно не требовалось.

— Конечно, курите, — кивнул Истомин. Уточнил: — А я не курю.

— А вам и нельзя, — усмехнулся хореограф, поднося к папиросе огонек длинной спички. — При вашем, юноша, росте и статях нужно иметь здоровые лёгкие. Иначе, ту роль, которую я собираюсь вам предложить в грядущей новой постановке — не вытяните никогда!

Сергей почувствовал, как напряглась каждая мышца:

— Я могу узнать, о какой роли вы говорите?

— Можете, — кивнул хореограф, — и обязательно узнаете! Только чуть позже. Когда соберется вся труппа! — не мудрствуя лукаво, отшвырнул окурок в сторону урны и, к удивлению Истомина, попал точно в неё. Хлопнул ладонями по худым ляжкам и резко встал:

— Кому сидим, юноша? Чего ждем? Пора идти. Нам сегодня предстоит выдержать неравный бой! — и, не оборачиваясь, зашагал к черному входу в театр.

— Меня Сергеем зовут, — юноша быстро шел следом за постановщиком спектаклей. — Истомин фамилия, — решил напомнить.

— Я знаю, — ответил резко хореограф. * * *

Первые ряды партера были заполнены балеринами и танцовщиками. На эту встречу приглашались все. От ведущих исполнителей заглавных партий до тех, кто выступал в кордебалете.

Сегодня главный хореограф не только утвердит или перераспределит роли в спектаклях, которые давно и с неизменным успехом идут на сцене Театра Оперы и Балета, но, возможно, объявит о начале репетиций новой постановки! Этого момента с нетерпением и страхом ждали все.

С нетерпением — потому что вполне возможно именно в новом спектакле кому-то, выступающему на вторых ролях, будет предложено попытаться блеснуть в новой партии. Со страхом — потому как подобного предложения может и не быть. И снова придётся довольствоваться малым, радуясь тому, что тебя не отодвинули к «заднику», что не станешь всего лишь фоном для феерического танца Примы и её партнера.

Головы присутствующих повернулись к проходу, по которому быстро шел к сцене хореограф.

По залу пронёсся шепот, переходящий в откровенно недоумевающие, достаточно громкие фразы.

Балетные не могли взять в толк, с какого перепугу этот мальчишка, который на сцене без году неделя, удостоился чести сопровождать хореографа. Что он такое? Какую роль ему отныне суждено играть в театре? Не станет ли он новым фаворитом у постановщика? Не обойдет ли всех в гонке, именуемой битвой за роль?

Сергей приотстал. Увидел сидевшую слева от прохода Диану. Заметил пустое место рядом с девушкой. Протиснулся мимо балерин кордебалета, которым не пристало красоваться в первых рядах. Сел в кресло:

— Привет, — улыбнулся девушке. — А ты здесь какими судьбами?

— Мстислава велела приехать, — пожала плечами. — Вчера вызвала и сказала, что мне сегодня нужно не в школу, а сюда.

На пару зашикали из передних рядов.

Хореограф стоял на сцене и недовольно смотрел в зал, ожидая полной тишины.

— Итак, друзья мои, — постановщик одарил присутствующих широкой улыбкой, — как всегда, я рад сообщить вам о том, что в этом году гастроли прошли не менее успешно, чем в предыдущем, — довольно потёр руки, — а потому мы, отработав до совершенства спектакли, входящие в репертуар, можем себе позволить включить нечто новое! Нечто, которое, как я думаю, станет не только в ряд со Щелкунчиком и Лебединым, но и, возможно, превзойдет их по успеху у публики! Вы уже догадались, о какой постановке я говорю? — обвел взглядом балетных, все так же хранящих гробовое молчание. Продолжил, так и не получив ответ, на который, впрочем, и не рассчитывал, а только «создавал ажиотаж»:

— Баядерка! Вот какой спектакль я намерен поставить! И думается мне, что нам, друзья мои, удастся превзойти и Петипа, и его любимых танцовщиков!

Зал продолжал хранить молчание, словно ожидая продолжения речи.

— Я, конечно, могу исполнять сразу партии: Одетты, Феи и Китри, для меня это не трудно. Но, в придачу к ним вы хотите, чтобы я начала репетировать и Никию! Это не под силу даже такой выдающейся балерине, как я! — Прима встала и гордо вскинула голову. Нахмурилась, словно о чем-то подумав: — Или вы хотите отказаться от какой-то постановки?!

— Нет, — отчего-то развеселился хореограф. — Все спектакли останутся! И ты, голубушка, получишь возможность блеснуть в роли Баядерки! Скажу больше, Фею ты танцуешь в этом сезоне в последний раз. В следующем году твоими останутся партии Одетты, Китри и, собственно, Никии.

— И кто же будет танцевать Фею в основном составе? — ехидно усмехнулась Прима. Кивнула в сторону сидевшей невдалеке балерины. — Уж не эта ли великовозрастная жирная деревяшка?

— В нашей дружной труппе в этом году появились два новых исполнителя! — хореограф решил не акцентировать внимание на оскорблении. — И одной из них стала Диана Малышкина! — зааплодировал, приглашая присутствующих присоединится к нему. — Встань, Дианочка, дай товарищам полюбоваться на тебя!

Диана встала, смущенно потупившись. Все, кто был в зале, обернулись, чтобы рассмотреть эту «выскочку». Хореограф, словно не обращая внимания на происходящее, продолжил:

— И наш новый танцовщик — Сергей Истомин! Многие из вас успели познакомиться с ним во время гастролей. Ну а кто был на зарубежных, познакомитесь во время репетиций.

Богдан Любарский, вечный исполнитель партии Дон-Кихота, вскочил с места:

— Позвольте! Насколько мне известно, Малышкина еще не закончила обучение! Она только в выпускном классе!

— Ну и что? — беззаботно отмахнулся хореограф. — Пока, в этом сезоне, Диана будет принимать участие только в дневных спектаклях, которые даются вторым составом. Конечно, ей придется потрудиться. Потому как исполнение всей парии намного сложнее танца, поставленного нашей непревзойденной Мстиславой Звездинской. Но я верю в чутьё Славочки! — добавил, чуть тише: — И в свое тоже.

— Почему новенькая будет танцевать Фею? — поинтересовалась одна из балерин. — Она могла бы начать с Клары!

— А роль Феи доверить тебе? — после слов хореографа в зале раздались смешки. — Ну уж нет, голубушка. Будь счастлива тем, что сохранила за собой Клару! Хотя, я понимаю — для этой роли ты старовата, — сделал вид, что задумался. — Может, есть смысл наведаться в училище к Звездинской и внимательно присмотреться к выпускницам.

Балерина, танцующая партию Клары и в первом, и во втором составе труппы, притихла, жалея, что обратила на себя внимание.

— А что с Истоминым? — забеспокоился о своей карьере исполнитель партии Принца. — Он тоже будет танцевать во втором составе?

— В этом году — да, — кивнул постановщик. — Но Истомин так же начнет репетировать в Баядерке, премьера которой запланирована мною на начало следующего сезона.

Прима, уже знающая о том, что ей доверена роль Никии, с любопытством уставилась на Сергея. Ну а что? Из этого красавчика получится великолепный Солор!

— Не облизывайся, голубушка, — усмехнулся хореограф, — Истомина я намерен задействовать в партии раджи, — внимательно оглядел всю трупу: — Надеюсь, с новенькими мы разобрались. В старых спектаклях никаких изменений не будет. Можем приступать к дальнейшему распределению ролей в Баядерке.

Балетные словно в один миг потеряли всякий интерес к Диане и Сергею. Сейчас начнется самое главное. Борьба за роль в новом спектакле! Нужно постараться всеми силами обратить на себя внимание. И даже если хореограф выбрал кого-то другого на определенную роль, постараться переубедить его, преподнести свою персону, как наиболее подходящую. * * *

Из театра Диана и Сергей вышли вместе. Они сидели рядом весь день. Наблюдали за происходящим в зале. Наслушались и криков, и оскорблений в адрес того, кому достались лучшие роли. Но их весь вот этот бедлам не касался. С ними-то, как раз, все было понятно.

Партию раджи, не самую сложную и яркую в спектакле, до выхода которого на сцену был еще год, оспаривать никто не стал. Равно как и роль Принца во втором составе.

Второй состав — это такое. На дневные и утренние спектакли, в отличие от вечерних, приходят не истинные любители балета, а мамочки с детьми, озабоченные приобщением отпрысков к искусству Терпсихоры. И считаются они если не второстепенными, то уж, во всяком случае, не заслуживающими того, чтобы за роли в них бились до крови.

— Значит, мы будем танцевать вместе? — Диана шла, глядя под ноги.

— Выходит, что так, — констатировал факт Сергей. Спросил: — Ты сейчас в училище?

— Конечно, — кивнула, — куда же еще? — вздохнула. — Позавтракать не успела, и на обед опоздала. Есть хочу. Надеюсь, Леночка сумела что-то взять в столовой, — усмехнулась. — Сейчас натрескаюсь и на вечерний урок. С полным желудком.

Сергей заулыбался в ответ:

— Я еще не успел забыть порции для девочек в училище. Наполнять желудок там особо нечем, — задумался на несколько секунд. Предложил: — А хочешь, в кафе зайдем? Никто ведь не знает, во сколько закончилось сегодняшнее мероприятие.

Диана хихикнула, услышав вот это: «мероприятие». Спросила:

— Неужели и мы когда-то станем драться за роль? Вырывать её зубами? Говорить друг о друге гадости?

— Не станем! — убеждено ответил Истомин. Переспросил: — Ну как на счет кафе?

— Нет, — покачала головой Диана. — Леночка ждет, да и не нужно нам встречаться нигде, кроме сцены.

Пара остановилась у аллеи, ведущей к входу в училище.

— Пока, — Диана повернулась, собравшись уходить.

— Репетиция через три дня, — крикнул ей вслед Сергей. — Не забудь!

— Не забуду! — Диана, не оборачиваясь, помахала рукой.

Истомин улыбнулся, довольный сегодняшней встречей с Дианой. Девушка не ершилась, не норовила немедленно убежать. Словно разделила личную жизнь и сцену. Подумал, что в этом есть смысл. Он не станет её торопить. Не станет навязывать свое общество вне сцены. И, может быть, они когда-то сумеют преодолеть черту отчуждения, воздвигнутую девушкой.