Под покровительством

— Да. А что? — голос прозвучал бесстрастно. Пожалуй, даже слишком.

— Ты какой-то… как не здесь.

— Я просто задумался, — он двумя руками взял с блюдца чашку, чуть раздвинул ментальные блоки и постарался придать лицу непринужденный вид. Лили еще ненадолго задержала на нем неуверенный взгляд, а потом ее внимание привлекло происходящее по другую сторону стола. Там Поттер тискал черно-белую кошку.

— Венди, говоришь? — он весело исподлобья взглянул на Петунию и снова принялся наглаживать урчащее животное. — У наших соседей такая была. Джессикой звали. Снитч ловила… это мячик такой…

— Я знаю! — звонко отозвалась девица, еще недавно брезгливо воротившая нос от всего волшебного.

Лохматый Олень звездно блеснул зубами.

— Вот она его, как заправский ловец, ловила. Лучше меня — точно!

— А вы… ловец?

— Нет, я охотник.

«Такой милый мальчик, что вот-вот стошнит…»

Хотя тошнота, скорее, шла бонусом к головной боли, потому что против того, чтобы Поттер очаровывал старшую из сестер Эванс, Северус ничего не имел. Как раз наоборот: "Олень и Кобыла, чем не прекрасная пара?" Жаль, что только в фантазиях. Северус осторожно перевел дыхание. Ему бы не утешаться временным отступлением Поттера, а ловить момент и завести непринужденную беседу с Лили, которая позвякивала чайной ложкой о края чашки, размешивая сахар, и выглядела задумчивой и немного грустной. Золотой ореол, зажженный косыми лучами заходящего солнца вокруг чуть склоненной головы, делал образ любимой девушки еще более нежным, чистым, неземным.

Где-то на заднем фоне Петуния рассыпалась предложениями попробовать печенье, варенье и еще кучу разной еды. Северус же, не в силах оторвать взгляд от Лили, мучительно пытался придумать пусть даже не особо умную, но хотя бы уместную реплику. Безрезультатно.

И вот уже Поттер избавился от кошки.

— Кстати, что вы думаете о последнем альбоме Queen? — он обвел все присутствующих, включая Снейпа, фальшиво доброжелательным взглядом.

— Ой, я в восторге! — Петуния по-прежнему пребывала в несвойственном ей хорошем настроении.

— Я тоже. «Богемская рапсодия» — это что-то невероятное! — оживилась Лили.

— Согласен! — подняв вверх указательный палец, кивнул Олень.

Разговор быстро набирал темп. И чем воодушевленнее обменивались репликами другие, тем стремительнее терял связь с реальностью Северус. Сидящие вокруг него хвалили королеву. Само по себе это еще бы куда ни шло, но они восторгались ее "непревзойденным вокалом" и "улетными аранжировками". А потом без всякой логической связи переключались на некоего "неподражаемого Фредди".

— Брайн тоже милый! — уточняла Петуния.

Блэк, по-петушиному вытягивая шею, тоненьким голосом совершенно не к месту поминал Галилео(2) или, кривляясь, низким хриплым голосом распевал о любви к автомобилю(3). Все сопровождалось смехом и одобрительными восклицаниями.

От этой похожей на бредовый сон фантасмагории голова шла кругом, а боль и тошнота усиливались, но Северус старался сохранять нейтральный вид и давал себе слово обязательно разобраться с происходящим позже. Однако тихонько отсидеться в стороне ему не позволили.

— Снейп, а ты почему молчишь? — хищно оскалился Блэк. — Что ты скажешь о творчестве Queen?

— Я… — Северус, пытаясь не морщиться, пожал плечами, — никогда не интересовался монархами и не…

Договаривать он не стал, поскольку лица присутствующих отчего-то напряглись, покраснели и через мгновение пространство, взорвавшись нестройным «П-хах!», заполнилось дружным хохотом. Запрокинув голову, ржал Поттер. Лай его дружка, наверное, был слышен и в соседнем квартале. Пригнувшись к столу, заливалась Петуния. Лили тоже смеялась, уронив голову на сложенные домиком руки.

Она снова смеялась над ним вместе с Поттером и Блэком.

Окклюментные щиты не выдерживали, осыпались корявыми черепками, а те разбегались подобно крысам на тонущем корабле. Северус, с трудом сглатывая, смотрел на свои подрагивающие руки и думал, что самым лучшим будет уйти.

— Это другая королева, Снейп, — сдавленно пояснил прослезившийся Поттер.

Горечь собственного фиаско грозила перерасти в рвотные позывы. Следовало уходить и как можно скорее, но Лили коснулась его локтя и, все еще продолжая смеяться, неожиданно уткнулась лбом в плечо.

— Сев, ты такой… Такой…

— Дикарь! — вклинилась ее раздухарившаяся сестра.

— Оригинальный, — простонала Лили, поднимая раскрасневшееся лицо и глядя влажными и невероятно красивыми изумрудными глазами. Пока он судорожно соображал, как реагировать на услышанное, она шумно вздохнула и добавила: — Только не дуйся. Пойдем лучше поможешь.

Лили скользнула у него за спиной и направилась к двери дома. Снейпу ничего не оставалось, как на деревянных ногах плестись следом. В холле Лили повернулась к нему, схватила за руку и потащила за собой дальше к лестнице.

— Не принимай все так близко к сердцу, пожалуйста, — на ходу бросая смешливо-извиняющиеся взгляды, говорила она. — Это музыкальная группа так называется. Queen.

Они пересекли небольшой коридор и оказались в комнате с большим мягким диваном и шкафом во всю стену. Лили, скованно оглядываясь, прошла к высокой тумбе.

— Это проигрыватель, — взглядом она указала на стоящий на тумбе лакированный деревянный короб с парой поворотных регуляторов на передней стенке и прозрачной крышкой. Приблизившись, Северус рассмотрел под ней черный матовый круг и непонятное устройство, отдаленно напоминающее змею. — Поможешь отнести вниз?

Северус кивнул и взялся за бока короба, примеряясь, как получше его подхватить.

— Не обижайся. Ладно? — она накрыла его руку своей.

Он не сдержал вздоха.

— Я не обижаюсь, — слова звучали сдавленно и глухо. — Просто неприятно чувствовать себя идиотом…

— Ты не идиот, Сев. Да, неразбериха получилась смешная, но никто не знает всего обо всем. Если подумать, что удивительного в том, что ты не разбираешься в маггловских музыкантах?

— Ну, они же в курсе, — не глядя на подругу, он усмехнулся. — А я вроде как одной ногой там, другой — здесь…

— И что? У Поттера, как он сам говорит, родители активно интересуются искусством обычных людей. А у Блэка дядя Альфард так и вовсе ведет какие-то совместные дела с магглами. Так что у них есть выходы в наш мир, Сев. А вот нужды изо дня в день горбатиться в аптеке, чтобы заработать на жизнь, нет. Так чем им еще заниматься в свободное время, если не наслаждаться лучшим в обоих мирах? Ну что ты опять кривишься?

— Голова раскалывается. Прости, — тихо ответил он и потер чуть дрожащей рукой лоб. Боль в самом деле пронизывала голову раскаленными иглами.

— Это, наверное, от жары. Сильно болит? Давай принесу таблетку. Она маггловская, но мне помогает... — на последнем слове она, как будто запнулась.

— Давай таблетку, — спешно выдохнул Северус так, будто эта таблетка была его последней надеждой. Подумаешь — маггловское лекарство принять. Он бы и семян Ricinus commúnis(4) сейчас нажрался, только бы Лили не вспомнила "грязнокровку".

— Вот, держи, — вернувшись в комнату со стаканом воды, она протягивала ему на раскрытой ладони маленькую белую таблетку, которую он, не раздумывая, отправил в рот и сделал пару глотков из стакана.

После этого Лили чуть ли не силой усадила его на диван, чтобы посидел спокойно и желательно с закрытыми глазами. Он подчинился, поскольку не нашел веских причин отказываться от возможности побыть с ней наедине, пусть даже не видя, но вдыхая ее запах: роза, вереск, сандал, — и прислушиваясь к ее дыханию. Подействовала ли таблетка или сказалось расслабление, но головная боль быстро отступала. К тому же он вспоминал то, что Лили ему недавно говорила, по сути защищая от самого себя, и чувствовал, как испаряется кусок льда, давившего на грудь. Справедливости ради, и при наличии большого количества свободного времени он нашел бы ему лучшее применение, нежели изучение маггловской музыки. Но ее слова грели. А узнать, хоть в общих чертах, что там происходит в мире маггловского искусства, наверное, все-таки придется...

Он открыл глаза и увидел заботливый взгляд. Она осторожно убрала прядь волос упавшую ему на лицо. Стало так болезненно сладко. Смотреть на нее хотелось бесконечно. Невозможная зелень глаз, россыпь веснушек, проступающий сквозь них тонкий румянец. Чуть вздернутый нос, который она умела так зоносчиво задирать, когда возмущалась. И губы, чуть приоткрытые, влажные. На короткое мгновение показалось, что он может...

Услышав совсем рядом быстрые шаги, они вздрогнули и отшатнулись друг от друга. Северус рванулся к проигрывателю.

От порога раздался возмущенный голос Петунии:

— Ну сколько можно ждать?!

Понадежнее обхватив деревянный корпус, Северус выпрямился, но поворачиваться не спешил. Щеки горели, а сердце так подпрыгивало в груди, что его толчки были заметны невооруженным глазом.

— Я раздумывала, какие пластинки лучше взять, — Лили выхватила пару квадратных картонок с полочки под тумбой и помахала ими в воздухе.

— Столько времени?.. — недоверчиво хмыкнула Петуния. — И Пинк Флойд возьми.

Внизу их ждали скучающий Блэк и встревоженный Поттер. Откинувшись в кресле, Сириус обмахивался еще одной квадратной картонкой с ярким рисунком. Впрочем, Снейпу было не до них и их картинок. Все его мысли занимало то, что промелькнуло между ним и Лили полминуты назад. Голова больше не болела. Она кружилась.

Погруженный в собственные грезы, он не сразу разглядел неуверенность во взгляде соперника. Но, разглядев, понял, какое оно на вкус — торжество справедливости! Он даже позволил себе насладиться моментом, отказавшись от окклюменции.

Пластинка вращалась. Узкая стальная игла, выпущенная черной головой змеи, скользила по тонкой спиральной бороздке, и из проигрывателя звучала песня.

— Как тебе Queen? — тихонько спросила Лили, наклонившись, и ее волосы накрыли его руку.

— Занятно, — подобрал он слово и счел нужным добавить: — Мне нравится.

Лили чуть слышно усмехнулась и качнула головой. Она не поверила. Но Северус не врал. В тот момент ему нравилась музыка. И чуть-чуть посвежевший воздух. И этот вечер... Мародеры не нравились, но он обнаружил, что способен просто не обращать на них внимания.

На время идиллию разрушили танцы. Инициатором выступил, конечно же, Поттер. Он будто чувствовал слабые места Снейпа и бил прицельно, без промахов. Северус почувствовал скованность во всех суставах от одной мысли, что каждое его движение может стать предметом пристального внимания и оценивания, и наотрез отказался расстаться с креслом.

Поттер кружил и вился возле Лили, выписывал немыслимые па, а Северус угрюмо страдал, мрачно радуясь только тому, что в сгустившихся сумерках его хотя бы не видно. Попытка загородиться окклюменцией породила резкую вспышку головной боли, а эмоции будто бы даже обострились. Но, оттанцевав под четыре или пять песен, Лили поднялась к нему и, налив себе стакан яблочного сока, расслабленно упала в соседнее кресло. На его самоотверженное: «Ты не должна ради меня отказывать себе в удовольствии…» — только махнула рукой, мол, ни в чем она себе не отказывает, просто хочет спокойно посидеть, и вытянула стройные, белеющие в темноте ноги.