Наваждения

Глава 3

Примечания:

Не хотела я выкладывать третью главу, пока не закончу с шестой, но в такой-то день ну как не выложить?))

С днем рождения, наш дорогой любимый профессор Снейп!))

--------------------

Взбешенная Гермиона сбежала с не успевшей еще остановиться лестницы и чуть не врезалась в поджидающую ее профессора МакГонагалл.

— О, моя дорогая, — окинула она девушку понимающим взглядом. — Как все прошло? Вы поссорились?

— О! — топнула ногой Гермиона. — Теперь я понимаю Гарри! Он же совершенно невыносим! Представляете, запретил мне к нему приставать и водить к себе мужчин.

— Ну-ну, мисс Грейнджер, — ободряюще похлопала ее по плечу несколько шокированная МакГонагалл. — Вообще-то Северус прав. Нам нельзя никого к себе водить, а неуставные отношения, сами понимаете…

— Да блин! — вскипела Гермиона, только сообразив, как прозвучала ее фраза. — Не собиралась я никого к себе приводить. И очень мне надо приставать к этому упырю…

— Продолжайте, мисс Грейнджер, — раздался за ее спиной ледяной голос Снейпа, и Гермиона с МакГонагалл чуть не подпрыгнули от неожиданности.

— …слизеринскому, — с несчастным видом закончила девушка, а Минерва, мигом оценив вид сжавшихся в тонкую ниточку губ Снейпа, подхватила несдержанную младшую коллегу под локоток и потащила от директора прочь.

— Кошмар! — проговорила, чуть не плача, Гермиона, когда они отошли на безопасное расстояние. — Я продержалась на этой проклятой должности всего полдня. Все рекорды побила. Какой позор!

— Не будет Северус тебя увольнять, не бери в голову, — хохотнула Минерва. — Не за три недели до нового учебного года точно. Он же не дурак.

— Ну, разве что только из-за этого, — с сомнением пробормотала девушка. — Но как же неудобно получилось.

— О, то ли еще будет, моя дорогая, — успокоила ее МакГонагалл. — Пойдем-ка, я покажу тебе твою комнату.

И Минерва увлекла все еще мучимую угрызениями совести Гермиону в лабиринт коридоров. Они шли долго, поднимались и спускались по лестницам, сворачивали в узенькие и темные коридорчики, и девушка уже начала опасаться, что в следующий раз без провожатого она и вовсе не найдет свою комнату, когда Минерва остановилась наконец у серой неприметной двери и постучала по ней палочкой.

С тихим скрипом дверь открылась, и Гермиона осторожно шагнула в комнату, которая станет ее личным убежищем на ближайший год. Если, конечно, противный Снейп не уволит ее раньше.

Апартаменты преподавателя Гермионе понравились. Они были выдержаны в спокойных серо-голубых тонах (никаких отличительных цветов факультетов, что ее только обрадовало) и состояли из небольшой, но уютной гостиной, спальни и ванной комнаты.

— Как же здесь здорово! — выдала Гермиона, уже во второй раз обежав комнаты.

Минерва со снисходительной улыбкой наблюдала за раскрасневшейся девушкой.

— Ну, в общем, добро пожаловать, — резюмировала Минерва и вдруг озорно ей подмигнула: — Главное, не води сюда мужчин и, ради Бога, не приставай к Северусу.

— Постараюсь держать себя в руках, — фыркнула Гермиона.

Позже, когда МакГонагалл уже ушла, она еще раз, уже неспешно, обошла свои владения. Погладила мягкую велюровую обивку дивана, раздвинула тяжелые портьеры, впустив сноп теплых солнечных лучей в комнату, провела тонким пальчиком по корешкам книг. Хорошо! Ну что, новый, несомненно счастливый, этап ее жизни можно считать официально открытым?

— Привет! — раздался вдруг за ее спиной мелодичный женский голос, и Гермиона вздрогнула от неожиданности.

Отойдя от массивного книжного шкафа, она завертела головой в поисках говорившего.

Голос, как оказалось, принадлежал портрету красивой молодой женщины. Ее зеленые миндалевидные глаза с поволокой доброжелательно смотрели на Гермиону, полные красные губы растянулись в приятной улыбке. Тяжелые смоляные кудри волнами лежали на плечах и груди, за спиной виднелся запутанный лабиринт из живой изгороди. Немного длинный хищный нос совсем не портил женщину, наоборот, вносил пикантный диссонанс в ее облик, уравновешивая общую картину.

— Здр… здравствуйте, — пробормотала сконфуженная Гермиона, ослепленная такой явной красотой.

— Привет-привет, — снова помахала ей женщина. — Ты моя новая соседка?

— Ну, получается, так, — кивнула Гермиона и все же не выдержала, произнесла восхищенно: — Какая вы красивая!

Женщина довольно усмехнулась.

— Да, есть немного, — снисходительно, как и полагается всем красавицам, признала она. — Я Жюстина. А ты Гермиона Грейнджер, да? Подруга Гарри Поттера? Я слышала о тебе, когда ходила в гости в другие портреты. Сэр Кэдоган о тебе очень лестно отзывался. И та толстая дура, которая охраняет вход в Гриффиндорскую башню, тоже. К старикам в кабинете директора я почти не суюсь, такие они напыщенные и высокомерные, но этот тип в лиловой мантии, Дамблдор, кажется, меня иногда к себе пускает. Он не такой противный, как все остальные. И тогда можно немного полюбоваться на НЕГО. Ах, какой мужчина!

— Кто? Дамблдор? — заинтересовалась Гермиона, придвигаясь поближе. Новая болтливая соседка ей определенно нравилась.

— Фу! Ты что! Северус Снейп, конечно, — с придыханием проговорила Жюстина, томно прикрыв глаза.

Гермиона закашлялась.

— Северус Снейп? Который директор Хогвартса? — с нескрываемым ужасом в голосе уточнила она.

— О, да, — облизнулась Жюстина. Вот реально облизнулась — высунула юркий розовый язычок и плотоядно обвела им губы. — Потрясающий мужчина! Ты его нос видела? Знаешь, что говорят о мужских носах? Чем он длиннее, тем больше…

— Да-да, я слышала, — перебила ее Гермиона, отчаянно покраснев и больше всего желая вернуться на пару секунд в прошлое, чтобы успеть закрыть уши и не слышать слов Жюстины. Северус Снейп — ее бывший учитель и действующий начальник, а она теперь, благодаря странной похотливой дамочке из портрета, каждый раз, глядя на него, будет думать о размере его члена. А если он мысли ее прочитает! Ужас какой! Может, локальный Обливейт на саму себя наложить? Хотя нельзя. Она клятвенно пообещала родителям никогда больше не использовать это негуманное заклинание.

— Ты не знаешь, нет ли среди его предков гасконцев? — продолжала между тем Жюстина. — Был у меня один любовник. Гасконец. Не помню уже, как его звали, но шнобель у него был знатный. Да и между ног штуковина выдающаяся болталась, потом аж все болело после него.

Гермиона приоткрыла в изумлении рот, захлопала растерянно ресницами. Это что за соседка такая, готовая рассказывать первому встречному о своих любовных похождениях, ей досталась? Это вообще нормально?

— Я не думаю, что такие разговоры уместны, — чопорно начала она, но Жюстина нетерпеливо ее перебила:

— Я уже целый месяц строю ему глазки, а реакции никакой, представляешь? Я как-то подслушала, что в юности у него случилась трагическая любовь, и он до сих пор по ней сохнет. Ох, ну до чего же все это интересно! — Женщина предвкушающе потерла руки и вдруг со все возрастающим интересом уставилась на свою смущенную юную собеседницу. — Слушай, у меня шикарная идея! Давай ты соблазнишь его и потом все-все мне расскажешь?

— Что? — вскричала шокированная Гермиона, отступая от распутного портрета вглубь комнаты. — Вы серьезно?

— А что такого? — не смутилась любвеобильная Жюстина. — Тебе жалко, что ли? — и она грустно вздохнула, послав в сторону Гермионы укоризненный взгляд.

Гермиона не знала, плакать ей или смеяться. С одной стороны, наверное, хорошо жить с соседкой-портретом, с которой можно неплохо поболтать и посмеяться перед сном, а с другой — соблазнять ради ее удовольствия Снейпа! Старого, мрачного, злобного Снейпа! Да ну на хрен!

— Не думаю, что это хорошая идея, — твердо сказала Гермиона, и Жюстина надулась уже всерьез. — Никого я соблазнять не буду, но, если хочешь, могу рассказать тебе о парне, за которого чуть не вышла замуж.

— Ну ладно, — смилостивилась Жюстина. — Расскажешь потом. Да и вряд ли бы у тебя с директором что-то получилось, — и она придирчиво осмотрела ее худощавую, без всяких там соблазнительных выпуклостей, фигуру, надолго задержавшись взглядом на волосах. — Он, говорят, рыжих предпочитает. Ты не метаморф случайно?

— Случайно, нет, — рассмеялась Гермиона.

— Можно было бы покрасить, — задумчиво протянула Жюстина. — Но эта форма, да еще и в рыжем цвете — это же кошмар будет! Люди будут думать, что у тебя голова горит.

— Ничего я красить не буду, — уверенно заявила Гермиона. — А ради Снейпа — тем более. Он мне вообще не нравится.

— Да ты что! — ахнула Жюстина и, схватившись за раму, попыталась вылезти из портрета, что, конечно, ей не удалось. — Ты не сумасшедшая часом? Такой мужчина, ммм…

Гермиона подумала, что сумасшедшая в этой комнате только одна — сама Жюстина, втюрившаяся в, страшно сказать, Северуса Снейпа, — но доводить свои мысли до собеседницы все же не стала. Ладно, у всех свои причуды. Нравятся Жюстине мрачные носатые типы, ну и Мерлин с ней.

Если судить по первым и единственным отношениям Гермионы, сама-то она предпочитает веселых долговязых рыжих парней. Наверное. Объективной в этом вопросе она быть не может, потому что после Рона романов у нее так и не случилось. После разрыва она вся с головой ушла в неблагодарную и, как оказалось, нелюбимую работу, и как-то не до того было. Да и с Роном это был больше роман-дружба. Детский, несерьезный. Во время которого они почему-то решили пожениться, но так и не решились пойти до конца в постели. Ерунда, а не роман, короче. Не то что у Гарри и Джинни, которые оторваться друг от друга не могли. Иногда было даже неловко находиться с ними в одном помещении, такие искры между ними летали. И как хорошо все-таки, что неугомонная парочка все время была у нее перед глазами, показывая своим примером, как должно быть, как правильно. Почему и для чего, собственно, люди вообще женятся. Их с Роном робкие поцелуйчики и смущенные поглаживания ее груди под одеждой даже рядом не валялись со страстными объятиями, которые выдавали Гарри и Джинни, когда думали, что никто их не видит.

И рассказать-то Жюстине нечего, какой позор! Ну, разве что придумать… Или действительно Снейпа соблазнить.

«Руки у него потрясающие, — вдруг подумала Гермиона, вспомнив длинные чувственные пальцы, поглаживающие лежащий перед ним пергамент. — Бледные, с четким переплетением синеватых вен. Красивые. Ох, ты ж, блин!»

Гермиона потрясла головой, отгоняя наваждение. Какое ей дело до рук Снейпа, какими бы красивыми они ни были? Что это с ней?

— Задумалась? — насмешливо спросила Жюстина. — И о чем же? О бывшем своем? Кстати, а у него какой нос? — и она заговорщицки ей подмигнула, намекая, что вовсе не нос ее интересует.

Ой-ей! Кажется, нужно ей быть осторожнее с этой порочной соседкой.

— Потом расскажу! — решительно прервала разговор Гермиона и, не прощаясь, направилась в ванную. — Я устала.

— Ну иди, — бросила ей вслед разочарованная Жюстина. — Но учти, я буду ждать!