Ханет. Том 1

– Пока трудно судить, как именно придется здесь одеваться нам, – сказал Далий. – Одежда огр, как это ни странно, весьма похожа на наряды наших нидинцев. Хотя куда более вероятным представляется тот факт, что это нидинцы переняли подобную манеру одеваться еще в те времена, когда огры жили на равнинах. Однако же эмрисы, которых мы видели сегодня, одеты иначе...

– Один из эмрисов энтих… этих, то бишь, сказал, что их нужно артмами называть, – вставил Ханет.

– Что, прости? – Поставив чайник обратно на подставку, Далий добавил в свою чашку меда.

– Артмы одеваются в тёмное, потому их можно от других отличить. Так мне сказали.

– И что это значит? – недоуменно спросил Нейтан.

– А то и значит, что они – вдовцы, – важно пояснил Ханет и, не удержавшись, скорчил Далию рожу. – Теперь мне, пожалуй, поболе твоего ведомо!

– Как интересно! – воскликнул Далий и, взяв с блюда лепешку, положил на тарелку. – Значит, артмы? Нужно запомнить. А гзартмы, должно быть, одеваются в светлое?

– Я тут с ума сойду, право слово. Гзартмы! Что это такое? – Нейтан отщипнул небольшой кусок от своей лепешки, отправил в рот.

– Не что, а кто, – поправил Далий. – Гзартмы – это компаньоны огр. Мы как раз и будем гзартмами.

– Компаньоны, это так у них называется? – проворчал Нейтан. –Странно тут все! Вопрос в том, каков будет наш статус после аукциона? Прислуги? Наемных работников?

– Вон оно как, значится, а я думал было, одному мне невдомек, что за чудеса такие с этими торгами-акционами! Прежде-то вы вид делали, будто вам оно по душе и понятно!

– Аукционами, а не акционами. И нет, вовсе не по душе, просто… – Далий пожал плечами. – Ну какой толк возмущаться, мы ведь здесь по своей воле. Здесь все странно, с этим сложно спорить. И все же это не работорговля, поскольку мы будем получать вознаграждение за нашу службу. Торговцы тут, скорее, выступают в качестве посредников и получают плату за свои труды, в том числе, и в возмещение затрат за авансы, выплаченные семьям тех, кого они привозят сюда.

– Да, это ты верно говоришь, я и сам думал про энто, токмо не такими умными словами. А еще выходит, что огры-то здорово за людей переплачивают. Говорил – и еще скажу: ежели сравнить, сколько задатка дали моей семье и твоей, выйдет, что деньги совсем разные! А за Нейтана платила Оскату его семья, значит, за него тот и вовсе двойную плату получит!

– Да, но какой у огр выход? Без посредников тут не обойтись. Стоит им выбраться из этих гор, как начнется паника, а там и до новой войны недалеко.

Ханет уставился на него во все глаза.

– Война-то была вона когда! Неужто у вас тут огр до сих пор так стерегутся?

– А у вас на островах не боятся? – Нейтан поднял брови.

– Для нас они навроде сказки. Были когда-то, да кто их видал-то?

– Понятно. Что ж, в наших землях огры оставили о себе более яркие воспоминания. – Нейтан невесело улыбнулся. – Ты же ехал через Ондол, верно? Видел…

– Да, – торопливо кивнул Ханет. – И я все спросить хотел, да токмо случая не пришлось, что же у вас такое приключилось?

– Долго рассказывать. Но одной из причин бунта как раз стало то, что Дарин ведет дела с ограми. Конечно, это был лишь предлог. Стоит признать, что Табирния получает очень неплохую выгоду от торговли с Огровыми копями. Уголь, руды, включая золото, серебро и нангарн, – Нейтан выразительно постучал ногтем по своему браслету, – драгоценные камни, да даже целебные воды! Богатства этих гор можно перечислять бесконечно.

– И с ограми токмо Табирния торг ведет? – Ханет почесал в затылке. – А другие-то королевства отчего нет?

– Потому что у других нет Дарина! Огры, видишь ли, вовсе не стремятся заключать соглашения со всеми королевствами. Их вполне устраивает сотрудничество с Табирнией, а другие им не нужны. Ну вот разве что нужны люди… И, если честно, это то, что занимает меня в данный момент гораздо сильнее геополитики. Я тоже повторю, что желал бы знать, в каком всё-таки положении мы окажемся после торгов? Не хотелось бы оказаться чем-то вроде комнатной собачонки. Ну не всерьез же это все про… ну, то есть вы видели этих огр, если понимаете, о чем я.

Далий густо покраснел, Ханет хмыкнул. Если Нейтана и в самом деле отослали из дома, чтобы его не повесили, то он, поначалу, должно быть, считал, что неплохо выкрутился, но теперь перестал так думать. Впрочем, он и сам слабо представлял, чем могучих огры могли заинтересовать человеческие мужчины, особенно мальчишки. Им бы искать себе могучих воинов, а не желторотых юнцов! И вряд ли их всех привезли для работы в каменоломных или для другой какой-то тяжелой работы. Ну он-то сам ладно, а вот Нейтан и особенно Далий явно не протянули бы на такой и месяца. Хотя Нейтан, может быть, мог бы своей огненной магией прожигать в горах тоннели… если бы магия действовала в Копях.

– Давайте сменим тему и поговорим о чем-то более занятном. Вы обратили внимание, как одеты эти «вдовцы»? – спросил Нейтан, прервав его размышления. – Я видел немало эмрисов из Валлории, но ни один не был наряжен подобным образом. Эмрисы коротко стригут волосы и одеваются очень строго – Ханету понравилось бы. А тут – украшения, длинные одежды, невообразимые прически… Право слово, я начинаю подозревать, что наш верховный маг бывал в этих краях и, наряжаясь, черпает вдохновение в том, что видел здесь.

– Он ведь тоже эмрис, не так ли? – спросил Далий.

– Да, но обычный, не древний, как эти… вдовцы. На ком тут, гром их разрази, они были женаты, если сюда не допускаются никакие женщины, кроме огр?

– Ну, может, женаты-то были не тут вовсе, а дома у себя, в Валлории? – предположил Ханет. – А с жёнами… Несчастный случай какой… да мало ли! Вон Эллания, Мертвые земли то бишь … может, они оттель родом? Там, сказывают у нас, очень многие погибли из-за страшного колдовства. И, может, сюда артмы приехали жить оттого, что не хотят боле видеть других женщин? У нас поговаривают, что эмрисы – однолюбы, но правда то или нет, никому не ведомо.

– Однолюбы-то однолюбы, но… Кстати, а вы заметили, какие у этих артм уши? У обычных эмрисов они просто немного удлиненные и заострённые, а у этих… И, кажется, у них даже клыки есть! А еще – по шесть пальцев на руках!

– Пальцы я не приметил, – пробормотал Ханет. Теперь он уже жалел, что не смотрел на артм внимательнее.

– Эмрисы, как ты верно сказал, бессмертны, так что эти артмы могут быть старше гор, которые нас окружают, – сказал Далий. – Кто знает, может быть, в прежние времена, представители их расы были более звероподобны. И шестипалы.

– А может статься, что они такие, оттого что долго живут рядом с ограми… – Ханет обеспокоенно взглянул на свои руки и пощупал уши – а вдруг начали меняться?

– Все может быть, – пожал плечами Далий. – Если вам от этого полегчает, считайте, что здесь живут существа со своими странностями, особенностями и причудами.

– Мне вовсе не легчает. – Ханет и наклонился, чтобы подуть на чай. – Почему нам ничего толком не говорят? Что все-таки от нас надо-то, а? Как именно мы должны служить ограм? Ну не это же самое…

– Трудно сказать. Развлекать, заниматься домом, распоряжаться слугами, ну а может и это, как ты выразился, самое… Полагаю, мы все узнаем со временем. Важно, что за свои прихоти огры очень щедро платят, не так ли? К тому же, мы все здесь по своей воле, – еще раз напомнил Далий.

– Кроме Паоло, – заметил Нейтан, прежде чем Ханет успел открыть рот и сказать, что брать плату за «это самое» вовсе не годится для того, кто считает себя мужчиной, но Далий прыснул, Нейтан рассмеялся, а за ними невольно рассмеялся и он.

Разумеется, смеяться над чужой бедой было нехорошо, но Паоло ухитрился настроить против себя всех и больше ему никто не сочувствовал. Сразу после приезда луриец высказал недовольство скромностью комнат, а после попытался уговорить Оската поселить его вместе с Нейтаном и Далием, которых считал себе ровней, несмотря на их вопиющие недостатки. Именно так он и заявил во всеуслышание, после чего Далий и Нейтан ответили решительным «нет», предпочтя общество Ханета. В результате Паоло поселили вместе с Гарретом и Эваном, чем все трое оказались страшно недовольны. Зато, ко всеобщему удивлению, Паоло довольно спокойно отнесся к тому, как их муштровали весь день торговцы. Возможно, он просто не желал давать другим лишний повод смеяться над собой, но это ему не помогло. Нидинцы не преминули высказать предположение, что некоторым лурийцам просто нравится одеваться в бабские тряпки и вести себя, словно продажная девка. Тут уж и Паоло не остался в долгу, ответив, что нидинцам, всю жизнь расхаживающим в юбках, вообще не следовало бы жаловаться. Дело опять едва не кончилось дракой, но Оскат вмешался и на этот раз, пообещав продать всех троих по дешевке самым бедным ограм.

– Как вы думаете, пропустят его на а-ук-ци-он? – спросил Ханет и с трудом сдержал довольную улыбку, впервые правильно произнеся трудное слово.

– Он ведь все еще здесь, – сказал Нейтан. – Может быть, наш лурийский друг понял, наконец, что никуда уже не денется, или эти артмы сбили с него спесь своими ледяными взглядами и каверзными вопросами. Как вспомню их, так в дрожь бросает! Бр-р-р!

Демонстративно содрогнувшись, он сделал несколько глотков чая и продолжал:

– Даже во время экзаменов в Академии самые строгие профессора из меня так душу не вынимали!

Далий согласно кивнул:

– Да, это и в самом деле походило на экзамен. Но он уже позади, завтра начнутся торги. Жаль, что нам нельзя выходить из гостиницы. Прогулка по городу могла бы отвлечь нас.

– Прогуляться я бы не отказался, – расправившись с лепешкой, заявил Нейтан. – Мы ведь так толком и не видели это Запопье. Много ли разглядишь в щелку между шторами?

– Повидаем еще. Не станут же огры держать нас взаперти, – без особой уверенности произнес Ханет.

В дверь постучали, и в комнату просунул голову Гаррет.

– Можно к вам?

– Заходи, конечно! – приветливо улыбнулся Далий. – Мы как раз чай пьем. Хочешь, пошлем слугу за горячими лепешками?

– Нет уж, благодарствую! – ответил Гаррет, войдя в комнату и закрыв за собой дверь. – И так от этих зеленых образин в дрожь всякий раз бросает.

Слуги-огры, работающие в гостинице, были не такими огромными, как огры-стражницы, они старались во всем помогать постояльцам, но зачастую проявляли чрезмерное усердие, и юноши, предпочитали справляться со всем своими силами. А кое-кто попросту побаивался чересчур рьяных помощниц.

– Ну, перестань, они не такие уж страшные, хотя красавицами их, конечно, трудно назвать, – заметил Далий. – И вовсе они не зеленые. Я бы сказал, темно-оливковые.

Гаррет с мрачным видом плюхнулся на свободный стул.

– Да пускай хоть желтые в красную крапинку...

– Ты чего смурной такой, аль стряслось что? – спросил Ханет.

– Стряслось, да еще как! Всё эти остроухие гады из совета или как это там называется? Отправили они Эвана в какую-то там школу для этих самых, для гзартм! Словечко – язык сломаешь! Сказали, мол, нету ему еще даже четырнадцати, а потому никак невозможно сейчас его продать, слишком, мол, молод. Посмотрели на него сквозь эти свои разноцветные гляделки и все – сразу поняли, что совсем он сопляк. Так-то вот! Несо… как там это, словечко заковыристое такое…