Лось 3

– Ублажил я тебя?

– Лучше любой женщины!!!

Воронин был в своем репертуаре, выдавая двусмысленности, которым я охотно потакал – мы оба знали, что эта часть игры, никто из нас не испытывал никакого сексуального влечения друг к другу.

– Возьми их, – с придыханием произнес шеф, наглаживая корпуса двух «Модестов».

– Легко, итицкая сила! – и повторил все кульбиты с навешенным вооружением на обе руки.

– Левая отстает, – заметил Воронин, встречая моё еще более пропотевшее тело, – Надо доработать.

– Шеф, это я притормаживаю, у меня все швы – слева. Давайте позовем Жоппера, то есть Ярославцева.

– Миша, я ценю Дмитрия, но он для меня не показатель.

– Иван Дмитриевич, давайте уже признаем, что он талантливее меня. Меня это нисколько не ущемляет – все, какие можно, лавры я уже собрал. Машинка шикарная, но с моим позвоночником она большую часть времени будет пылиться. Отдайте ее рыбожопу, – с тоской провел рукой по обводам корпуса, – Он достоин.

– Бросаешь?.. – спросил шеф, вкладывая в вопрос слишком много значений.

– Бросаю… Вру!!! Не отдавайте ее ему!!! Она – моя!!! – и приник к ребрам каркаса.

– То-то же! Эта девятка сейчас в единственном экземпляре. Нет, не девятка – десятка. Отличий столько, что на ее производство потребуется новое техзадание.

Простота в обращении?.. Но – давайте говорить честно – для меня, Жоппера, Утки и, наверное, Квадрата. И – только возможно! – для еще трех-четырех пилотов. Все – мужчины, что характерно. Не хочу ничего плохого сказать про служащих у нас девушек, но были у них определенные сложности с девятками – не хватало им куража, или чего-то еще. Редко кто мог встать вровень с пилотами-мужчинами. Тушка и Коваль смогли бы, но первая списана по здоровью, а вторую мы год назад схоронили. Может быть – только может быть! – смогла бы Света. Все три отмеченные девушки имели скорее мужское, чем женское мышление, что бы ни подразумевал я сейчас под этим словом!

– Шеф, а как там Ванечка?..

– Ванечка?.. Новые процессоры себя не оправдали – он по-прежнему слишком долго думает.

– Иван Дмитриевич, не бросайте! – взмолился я, прекрасно зная по прошлому миру, что в ближайшие двадцать лет так и не придумают достойный ИИ для нашего робота, – Нам хватит десятки, но нашим детям?!. Я не хочу, чтобы Лешка однажды оказался на линии огня!

– Миша! – сжал профессор мое плечо¸- Для Олежки с Лешенькой я тоже не хочу такой участи.

Спина ныла, тянула и болела – за что, итицкая сила?! Чем я так нагрешил в обеих жизнях?! Услужливая память подсказывала – чем именно, как именно и в каких позах, но, мать вашу, все же оставались довольны?!

Плюнув на незаполненные бумаги, собрался домой, столкнувшись в коридоре с Максом.

– Миха, – тихо позвал он меня, – Как ты думаешь… я и Вика?..

Притормозил, замедляя ускоренный при виде друга шаг – злиться я уже не злился, но видеть его мне все еще было неприятно.

– Сам спросить не хочешь?

– Как? Отпуск уже закончился, а командировок пока не предвидится…

– Письмо, например, написать. Или позвонить. Не разоришься, чай, на межгороде!

– Знаешь, и написал бы, и позвонил… только вот мерзко, когда твои письма будут читать еще другие люди, а звонки – слушать! – намекнул он на статус городка.

– Отговорки! – торпедой вырвавшись на новый уровень, я не сразу привык к почти полному отсутствию приватности, но привык же!

– Понял… – Макс, сгорбившись, пошел в обратную сторону.

«Дарья, посмотри на него! Это мой лучший друг! Он не должен так лежать!» – вдруг вспомнился мне его властный голос, так резко сейчас контрастирующий с шаркающей походкой.

– Через два дня к нам прибывает великая княжна Валентина, – бросил ему вслед, – Вика будет в ее свите.

– Послезавтра?! – подскочил ко мне приятель, хватая за лацканы пиджака – вне мероприятий я по-прежнему предпочитал гражданскую одежду, – И ты, сволочь, мне только сейчас это говоришь?!

– Полегче! – оторвал его кулаки от своей одежды, – Это будет формальный визит. И не к нам конкретно, а на «Лейку» – они там что-то грандиозное изобрели.

– Сверхзвуковой движок они изобрели, давно уже, – походя выдал государственную тайну Кудымов, ошалев от предстоящей встречи с моей сестрой, – Нового поколения. Теперь в Москву не шесть часов летать будем, а всего три. Мама сказала, она с кем-то с «Лейки» общается, когда Юрку выгуливает.

Всегда знал, что система «ОБС» – «Одна Баба Сказала» – родилась не на пустом месте. Я знал – но я-то с этим был плотно связан, так случилось! А вот, что Макс знает?!

– Давно пора, – сверхзвук здесь уже был, но использовался только в военной авиации – для гражданской его обслуживание до сих пор обходилось слишком дорого. На моем «Мишке» он, кстати, стоял, разом возводя меня в ранг значимых персон. Совсем недавно я еще имел радость летать обычными рейсами и сравнить скорости возможность была. Правда меня, как бывшего авиатехника, сильно тревожила форма корпуса, рассчитанного на прежние дозвуковые нагрузки. И по этому поводу с Мигуновым я уже разругался в пух и прах, совершенно неожиданно попав в итоге в рабочую группу по разработке нового самолета. Где меня, льстя моей падкой на комплименты натуре, считали гением и постоянно звали бросить фигню и перейти к ним на постоянной основе. Мигунов даже грозился уволить Шатунову и вставить мои буквы на место ее. «МиЛо» – сразу тогда представил я название новой серии, – «Стопудово: или прозовут „мылом“, или „милашкой“!» – И от чести отказался. Зря, наверное.

– Лось… Миха… Михаил Анатольевич! – вдруг перешел Максим с робкого блеяния на обычный тон, – Ставлю вас в известность, что собираюсь жениться на вашей сестре!

– Максим Юрьевич! – отозвался подстать ему, – Решать Вике! Но не перейти ли нам по этому поводу на «ты»?!

– Господи, Миха! Я скучал! – полез он обниматься. Какое счастье, что здесь еще не стали воспринимать обычные проявления чувств за изврат!

– Итицкая сила, я тоже! – обнял друга в ответ.

– У меня будет еще один сын? – удивленно отстранился он от меня, словно только сейчас осознав новость.

– У такого, как ты? – Только дочь!

– Мать твою, Миха! Я хочу еще одного сына!!! – возмутился он на мое подкалывание.

– Зато, прикинь, я хочу племянницу! Косички, бантики, куклы, конфеты!!! Мне вашей воронинско-угоринско-кудымовской банды вот так хватает! – и жестом показал – как.

– Знаешь, на твоем месте я бы не надеялся! – с силой хлопнул он меня по плечу, – Если случится девочка, то она эту банду возглавит, вот увидишь!

– Спаси и сохрани! – перекрестился я.

– Так, может, по одной? За твоего будущего племянника?

«Бедная моя печень!»

– Ко мне или к тебе?

Новая «десятка» требовала новых решений по броне – старая ее тормозила. На наших заказах Геннадий Матвеевич сильно приподнялся, поэтому его замы приняли меня как дорогого гостя:

– Михаил Анатольевич, как дорога?

– Терпимо, – долгий перелет извел меня ожиданием флаттера, ведь новый корпус «Мишки» все еще был в процессе разработки.

Сам Горбунов себе не изменял, все так же лелея неведомые обиды:

– Приехал?! – словно с упреком встретил он меня в своем кабинете, – Опять требовать будешь?

Как с ним себя вести, я уже знал:

– Интересная задачка, Матвей Геннадьевич, только ваш гений может ее решить!

– Что у вас там? – проворчал конструктор брони, надевая очки.

– Вот! – выложил перед ним ворох бумаг.

– Ванька придумал? – оторвался он спустя час от изучения.

– Он самый.

– Как он? – нехотя поинтересовался Воронинский приятель детства.

Итицкая сила, прогресс, однако! Раньше он только о Светлане Владимировне справлялся, а как ее не стало, так и вовсе на личные темы не разговаривал!

– Нормально. Растит сыновей, радуется жизни.

– Радуется он! – буркнул под нос Горбунов, вставая из-за стола, – Пойдем-ка, пройдемся, покажу я кое-какие диковины, которые в ваших столицах днем с огнем не сыщешь!

Не стал поправлять хозяина, что вообще-то я вовсе не столичный гость. И лететь мне от Муромцево до Москвы почти столько же, сколько до его Оренбурга. Хочет бухтеть – пусть бухтит, лишь бы дело делал.

Идти (ехать!) пришлось не в цеха в его вотчине, как я думал, а вовсе даже на другой конец города.

– Аренда! – непонятно провозгласил Горбунов, когда его водительница миновала ряды покосившихся изб и вырулила к воротам явно производственного назначения.

– Что арендуют?

– Нет, район так называется – «Аренда». А от него – научно-исследовательский центр. Самое закрытое заведение в империи, даже Марии Четвертой потребовался бы спецпропуск! Но Толя – мой давний друг, поэтому со мной вас пропустят.

У меня пропуск-вездеход категории «ноль», а если его не хватит, то один звонок Забелиной и меня пропустят куда угодно. И очень сомневаюсь, что кто-то попытается задержать в воротах императрицу, которая это безобразие финансирует. Но хочется Горбунову набивать себе цену, хвастаясь связями, так и хрен с ним. Мне с ним детей не крестить, а его закидоны я приноровился сносить.

– А вы здесь каким боком? – поинтересовался у спутника, когда тяжелые ворота за нами закрылись, отсекая от машин и моей неразлучной свиты, которую на территорию не пустили.

– Работаю с ним. Идемте!

Экскурсия неожиданно вышла познавательной – я оказался в филиале того самого НИИ, что изучало пришельцев.

– А хотите, покажу вам Войну?! Свежая поставка! – с ходу предложил встретивший нас мужчина, представившийся «просто Толей», – Настоящего! Такая ласточка!!!

– Четырнадцать пуль в районе печени и три – в башке! – отметил я при виде замороженного пришельца, – Ну, сука, Жоппер у меня получит! Извести четыре по шесть тысяч патронов, а попасть всего семнадцать раз! Хрен ему, а не командировка в Москву, пока нормативы по стрельбе не пересдаст!

– Кто, что?! И откуда вы знаете?!

– Вижу. Этого всадника завалил мой подчиненный со своей тройкой. Позавчера. Клялся, что все прошло «чики-пуки»! А сам на волосок от смерти побывал! С такими ранами они очень даже резвые!

– Чики-пуки! – залился неприятным смехом «Простотоля», – Чики-пуки! Обязательно надо запомнить! А что скажете на этого умницу?! – провел он нас к другому боксу.

– Моя работа, – признал убитого полгода назад Чуму, – Быстрый, тварь, как не знаю кто! Носился в прицеле, едва успевал подлавливать!

– А вам повезло! – с новым мерзким смешком прокомментировал ученый, – У «умницы» улучшенные мышцы спины и ног, по нашим расчетам мгновенную скорость должен развивать до шестидесяти километров в час. Сам Лосяцкий должен был едва успевать за ним!

– Вы близко к правде. Шестьдесят – не шестьдесят, но достреливал я его уже почти в упор.

– Толя, это и есть Лосяцкий! – намного уважительнее глянул на меня Горбунов, сравнив мои габариты и габариты окоченевшего Чумы.

– Хи-хикс! – выдал новую порцию смешков «экскурсовод», явно имеющий отклонения в психике, – Лосяцкий! Не смешите мой халат!

Его заляпанную чем-то спецодежду, однозначно знававшую лучшие времена, веселить у меня никакого интереса не было.

– Зачем мы здесь? – обратился к Горбунову.