Женщина на все времена
![Женщина на все времена](/uploads/covers/2023-10-28/zhenshhina-na-vse-vremena-0.jpg-205x.webp)
- Автор: Элизабет Хэран
- Жанр: Исторические любовные романы
- Дата выхода: 2009
Читать книгу "Женщина на все времена"
— Спасибо, Хэнк. Но еще больше я благодарю вас за то, что вы спасли мне жизнь.
— Вас спасло то, что вы умеете плавать. Честно говоря, когда я увидел, как вы рухнули в воду, подумал, что вам конец.
— Я тоже, — призналась она.
— Если бы ваши английские знакомые могли вас сейчас увидеть… — сказал Бредли и, не выдержав, рассмеялся.
Нола была рада, что у нее нет под рукой зеркала. И вдруг ей вспомнилась миссис Гарет. Как она тогда упала на поле для игры в крикет и вся измазалась…
— Поверьте, Хэнк, они-то как раз не были бы удивлены.
Нола провела рукой по лицу, и на нем остался еще один грязный след.
— Знаете, а в этом есть смысл! Если я надену вашу одежду, мистер Райнхарт, может быть, в первую минуту подумает, что новый учитель — мужчина, как они там ждут…
Хэнк критически осмотрел ее и отрицательно помотал головой.
— Ни одного шанса, — таков был приговор Бредли. — Он, может быть, человек со странностями, но точно не слепой.
Между тем Нола обрадовалась — она все-таки настоящая женщина!
При любых обстоятельствах.
— Ну хоть это я о нем теперь знаю, — ответила молодая учительница.
Хэнк достал свою одежду и сообщил ей еще одну приятную новость.
— Посмотрите, что еще осталось в экипаже.
— Моя сумка! Отлично! У меня есть немного вещичек! И главное — целы документы.
Она взяла предложенные ей рубашку и брюки и исчезла за каретой, чтобы умыть лицо и переодеться. Бредли закурил. Со вчерашнего дня на него обрушилось столько впечатлений, что их, пожалуй, хватит лет на пять их размеренной, монотонной жизни, не столь богатой событиями.
Как хорошо, что у запасливого Хэнка оказалась одежда! Переодевшись в сухие вещи, Нола воспряла духом. Лучше могла быть только горячая ванна, но откуда ей тут взяться? Впрочем, не надо и ванны, воды на сегодня для нее достаточно.
Рубашка Хэнка оказалась слишком широкой, но брюки подошли, правда, пришлось потуже затянуть пояс. Сапоги, конечно, велики, но ее-то собственные туфли слетели с ног в реке, так что привередничать не приходилось. Мокрые грязные волосы Нола привести в порядок не смогла и спрятала их под уцелевшей шляпой. Нельзя сказать чтобы эта шляпа хорошо сочеталась с сапогами Бредли, но что прикажете делать?
Скоро их взору предстали широкие ворота с табличкой «Земля Ленгфорда Райнхарта». На взгляд молодой женщины, ворота не мешало бы покрасить, и Хэнк словно прочитал ее мысли.
— Ворот на здешних пастбищах много, и все вроде этих. До них просто руки не доходят. Дай Бог с овцами управиться! А земля Райнхарта начинается сразу на этом берегу. Здесь южная граница зоны скотоводства в нашем штате.
Они продолжали путь, но ни одной постройки все еще не было видно. Нола спросила:
— Сколько гектаров занимает поместье?
— Гектаров? Я не силен считать в уме.
— Как это понимать?
— Тысяча триста квадратных миль — это сколько гектаров?
Нола удивилась:
— Такое большое?
— Да что вы! Это одно из самых маленьких владений в наших краях. Некоторые поместья занимают несколько тысяч квадратных миль. Там огромные стада овец. Но есть-то животным нужно. Вот овчары и перегоняют их с пастбища на пастбище.
— Должно быть, это очень трудно — смотреть за такими стадами, — задумчиво сказала молодая женщина.
— Хорошие овчары справляются. Да и собаки помогают. Здесь собаки особые — настоящие пастухи.
— Сколько же у мистера Райнхарта овец?
— Трудно сказать. Лето на лето не приходится. В этом году приплод еще не считали и прививки животным не делали. Хотели было начать, а тут малыш Галена заболел. Хетфорд, конечно, остался дома, а без него никак.
При этом замечании Нола внимательно посмотрела на своего спутника. Тут было о чем подумать.
— Мистер Хетфорд прислал в Лондон фотографический снимок усадьбы. Она произвела на нас впечатление.
Хэнк усмехнулся:
— Вы взяли с собой этот снимок?
— Да, он у меня. По-моему, фотография лежит вместе с документами. Одну минуту, — Нола порылась в сумке и вытащила снимок.
Бредли рассматривал фото. На нем был запечатлен дом с балюстрадой вокруг всего второго этажа и с витыми железными перилами. Сзади можно было различить несколько хозяйственных построек и два флигеля. Еще какие-то здания… Да, это, конечно, дом Ленгфорда Райнхарта, только…
— Вероятно, фотографию сделали очень давно, — высказал свое предположение Хэнк.
— А что там произошло за это время? Какой-нибудь балкон обвалился? — язвительно спросила Нола.
Хэнк примирительно улыбнулся:
— Мы скоро приедем, и вы все увидите сами.
Бредли натянул поводья, и лошади встали. Они как раз добрались до вершины холма — отсюда была видна вся усадьба. На какое-то время Нола потеряла дар речи. Она все сравнивала и сравнивала фотографию с тем, что простиралось перед ней.
Дом был на месте, но с того момента, когда делали снимок, он явно пришел в упадок. Железные перила местами сломались, а на веранде их не было совсем. Что касается хозяйственных построек, даже издалека было видно, что их требуется заново покрасить.
Словом, на фотографии был хорошо ухоженный сельский дом с лугом и большими клумбами. Сейчас все выглядело запущенным, а от клумб не осталось и помина. Хэнк тронул Нолу за локоть, чтобы привлечь ее внимание, и показал на маленький флигель, расположенный налево от главного дома.
— Гален с детьми живет там, — сказал он. — Собственно говоря, там должен был бы квартировать и новый учитель, — Хэнк в смущении приподнял брови.
— Ничего страшного. Я полагаю, мы сможем решить все проблемы, — уверенно заявила Нола.
— Флигель справа — бывшая школа. Раньше на ферме было много рабочих и обслуги побольше. У некоторых имелись семьи. Дети учились в поместье. Вероятно, им преподавала жена мистера Хетфорда. — Бредли указал на другие здания на фотографии. — Дом для овчаров, конюшня, силосная башня. На этом снимке не видно хлева, в котором держат коров. Птичника тоже не видно.
Нола кивнула и внимательно посмотрела на фотографию.
— Для одинокого владельца фермы хозяйство громадное. Должно быть, мистер Райнхарт планировал иметь большую семью. Для чего иначе он бы стал все это строить? Да и дом ведь не маленький!
— Дом действительно большой. Самый большой в округе. Однако мистер Райнхарт никогда не выезжает из своего поместья. И к нему, насколько я знаю, тоже много лет никто не ездит.
— Но как же он может управлять таким хозяйством, сидя дома? — Нола была очень озадачена всеми этими подробностями.
— Все делает Гален Хетфорд. Да и решения принимает тоже он.
— Один?
— По большей части, насколько я знаю. Нет, конечно, хозяин — мистер Райнхарт. Наверное, он дает Галену указания. О Ленгфорде Райнхарте разное говорят. Был слух, например, что он почти все время проводит в комнате, где очень мало света. Ни с кем практически не общается. Таких людей называют отшельниками. Вроде бы он сам ведет бухгалтерские книги, хотя, думаю, в последние месяцы в них мало что приходилось записывать. Так что вся ответственность за хозяйство лежит на Галене, а у него, как вам известно, трое детей растут без матери. Бедняге Хетфорду нелегко.
Нола не знала, что на это сказать. Она была смущена. Смутился и Хэнк Бредли:
— Собственно, я не должен был вам все это рассказывать.
Молодая женщина постаралась взять себя в руки.
— Спасибо, что доверились мне, Хэнк. Мне полезно узнать хотя бы немного об обстоятельствах жизни детей, которых я буду воспитывать. Судя по всему, здесь есть проблемы.
— Галена мне на самом деле жалко. Он вкалывает с утра до ночи, и конца этой работе не видно. Думаю, больших прибылей у мистера Райнхарта сейчас нет, как и у многих других скотоводов. Все, что зарабатывает, он вкладывает в хозяйство. Если засуха в ближайшее время не кончится, овцы начнут падать. Травы-то нет.
— Скажите, Хэнк, а почему мистер Хетфорд работает именно здесь? Такой человек, как он, мог бы устроиться на действительно богатой ферме.
— Гален попал к Райнхарту совсем молоденьким парнишкой. Тогда у него как раз умерли родители, и мистер Райнхарт взял его под свою опеку. Он был ему как отец. Ферма Райнхарта для Галена не только место работы. Он любит эту землю и верит, что она даст возможность обеспечить будущее его детей. Хетфорд мечтает о том, чтобы все здесь восстановить и сделать имение таким, каким оно было раньше.
«Что же, — подумала Нола Грейсон, — похоже, этот человек заслуживает уважения». Вслух она сказала совсем другое:
— Знаете, я от всей души надеюсь, что смогу быть ему полезной. Вы как думаете, Хэнк?
— Да, Галену стало бы намного легче, но мне с трудом верится, что мистер Райнхарт согласится вас оставить. Он даже нас, тех, кто помогает на ферме постоянно, не жалует. Сейчас я не знаю, сколько здесь пробуду. Все будет зависеть от того, что они решать делать с вами и как спланируют вакцинацию своих овец.
— А почему мистер Райнхарт не наймет на эту работу никого другого?
— Никто не пойдет.
— Почему?
Хэнк выглядел обескураженным.
— Даже не знаю. Пытался выяснить, но что-то все молчат.
— Разве с ним так тяжело работать?
— Трудно сказать, каким он был раньше. Сейчас, я уже вам говорил, мистер Райнхарт мало во что вмешивается. Он очень нелюдим. У нас таких не любят.
Нола задумалась. Выражение лица Хэнка Бредли и тот факт, что Ленгфорд Райнхарт и со своими знакомыми — мужчинами! — нелюбезен, не сулили ей ничего хорошего. Она спросила себя, что ждет ее в этом когда-то таком красивом, судя по фотографии, а теперь столь запущенном имении.
— Поехали? — спросил Хэнк.
Она кивнула.
Нола очень удивилась тому, как быстро на австралийской равнине наступает ночь. Между тем зрелище было завораживающее. Сначала в течение четверти часа небо каждую минуту меняло окраску, потом вспыхнуло еще раз багрово-красными тонами, и сразу стало темно. Сумерки, сопровождавшие английский летний вечер, здесь отсутствовали.
К главному дому Хэнк Бредли и привезенная им учительница подошли в темноте. Дом выглядел нежилым. Лужайка и клумбы заросли сорняками. Свет не горел ни в одном окне, и около других построек тоже не чувствовалось никакого движения. Что они там, с одной свечой, что ли, сидят?
— Гален, наверное, ужинает у себя, — объяснил Хэнк извиняющимся тоном.
Столь долгое путешествие закончилось — Нола Грейсон стояла перед домом, в котором предполагала жить и работать.
Она не ожидала встречи с оркестром, но выйти поздороваться хозяин, по ее мнению, мог бы. Хэнк застыл рядом с ней. Ее наряд — клетчатая мужская рубашка, брюки, сапоги на пять размеров больше и дамская шляпка — выглядел комичным и при других обстоятельствах заставил бы улыбнуться кого угодно. Кого угодно, но не Ленгфорда Райнхарта. Хэнк был уверен в этом на сто процентов. Нола почувствовала, о чем он думает.
— Может быть, вы подождете здесь, — предложил он, — а я зайду в дом и поговорю с Райнхартом? Объясню ему, как обстоят дела, и скажу, что вы заглянете к нему завтра. У вас будет время почиститься, привести себя в порядок и отдохнуть… Да и он свыкнется с мыслью, что произошло то, что произошло.