Этнографические исследования развития культуры

В северных районах вожди мало чем отличались от «больших людей» по образу жизни и поведению. Они также устраивали престижные пиры и соперничали друг с другом из-за влияния. Вместе с тем уважение к ним было, очевидно, большим, их окружал особый этикет. Вождь считался священным, жизнь его оберегали. Поэтому вожди в отличие от остальных мужчин могли не принимать активного участия в войне и жили в центре поселка[267]. У больших намбас запрещалось сидеть или стоять выше вождя. Мужчины обязаны были передвигаться в его присутствии скачками, согнувшись в поклоне или на четвереньках. Женщины обращались к нему, низко склонившись, стеная и охая, показывая своим поведением право вождя казнить или миловать. Это правило не распространялось только на жен вождя, которые обладали не менее высоким статусом, чем он сам[268]. В раздраженном состоянии вождь поднимал руки над головой, и лишь подношение ему в этот момент клыкастого борова могло умерить его гнев[269].

По представлениям больших намбас, вождь не должен был быстро и много двигаться. Поэтому в детстве будущих вождей кормили специальным растением, от чего они быстро полнели и могли без особых усилий держаться в рамках модели ожидаемого от них поведения[270].

Повседневная одежда вождей мало чем отличались от одежды простых общинников. Зато жены вождей и в обычное время носили иную одежду, чем другие женщины. Как сообщает Ж. Гиар, на церемониях вожди больших намбас одевали особые украшения, символизировавшие их статус: плетеный пояс с тесемками и красными помпонами, особенно крупный браслет из раковин, к которому приделывали три пучка волос из свиных хвостов, а также украшения из сушеных зерен, обрамленных белым куриным пухом. Некоторые браслеты и ожерелья не несли социальной нагрузки, однако у вождей их было больше, чем у остальных[271]. У более отсталых горцев северных островов лидеры вообще не имели внешних знаков различия[272]. На южных островах внешние атрибуты вождеского статуса были гораздо более развиты. На о. Танна в прошлом вожди носили узорчатую одежду из тапы и особый головной убор «кериа», который у верховного вождя отличался значительной высотой[273]. На о. Эроманга одежда вождей была длиннее, чем у других. Вождям принадлежали магические камни «навела», служившие всеобщим эквивалентом наряду со свиньями. Только вожди знали место хранения этих камней[274]. На о. Танна мужчины из рода вождей, проявившие себя колдунами (нурукерами), также обладали магическими камнями[275].

В целом при сравнении социально-культурных особенностей населения островов Новогебридского архипелага можно констатировать более резкую дифференциацию его от северных районов к южным. Если на севере мужской дом, служивший одновременно центром деятельности тайного общества, был открыт для всех мужчин, совершивших необходимые ритуалы, то на юге мужские дома вождей и простых общинников различались[276]. На севере питье кавы было доступно всем мужчинам, а на юге оно составляло привилегию знати[277]. В наиболее развитых прибрежных районах северных островов прослеживалась четкая связь мифов о происхождении людей с вождями[278]; в мифологии южных островов вообще фигурировали одни только вожди и им приписывалось божественное происхождение[279]. На юге большое развитие получил ритуальный каннибализм, который практиковался исключительно вождями и выдающимися воинами[280]. Впрочем, между отдельными южными островами существовали определенные различия в институте вождества. Так, если на о. Танна вожди еще не превратились в замкнутое сословие и каких-либо кастовых ограничений на брак не прослеживалось, то на о. Эроманга женщинам из семей вождей не позволялось вступать в брак с «низкорожденными», а мужчины могли заключать такой брак лишь в виде исключения. Впрочем, сыновья от любой жены здесь еще обладали равными правами и при наличии определенных способностей каждый из них мог стать вождем[281].

На Новых Гебридах власть вождей и «больших людей» была выше, чем на Соломоновых островах. В некоторых районах только им разрешалось обсуждать важные вопросы общественного значения и выносить решения[282]. Собрания общинников кое-где стали фикцией, а кое-где вообще были упразднены. Однако могущество вождей было небезграничным: за серьезную провинность вождя порой казнили[283].

В ряде мест у вождя имелись слуги и помощники. Так, у больших намбас особые люди готовили пищу вождю и носили его трубку, а специальный оратор осуществлял за него ритуалы и принимал гостей[284]. Земля вождей и «больших людей» обрабатывалась коллективным трудом общинников, однако нет сведений о том, что сами они были освобождены от этой работы. Их пища мало отличалась от пищи других людей, однако им, по-видимому, чаще удавалось полакомиться свининой, а на юге только верховным вождям доставались головы черепах. Дома богачей и вождей отличались крупными размерами и украшались нижними челюстями боровов[285]. По-видимому, становление института лидерства нашло отражение в развитии художественной культуры. Наиболее красочные представления с танцами и песнями, подготовка которых начиналась задолго до торжества, происходили именно во время престижных ритуалов[286]. Маски, изображения и черепа предков, украшенные искусственно загнутыми клыками жертвенных боровов, также возникли как субкультура знати[287]. Наконец, строительство земляных и каменных монументальных сооружений (платформ и дольменов) и создание огромных статуй было прямым следствием развития системы рангов[288].

На северных и южных островах социально-культурные различия проявлялись и в некоторых деталях погребального ритуала. На о. Эспириту-Санто тело умершего заворачивали в циновку, а его голову увенчивали убором из паутины и птичьих перьев. В могилу вместе с покойным клали курицу, а над могилой резали свинью. Тело простого человека клали в могилу лежа, а знатного покойника хоронили в сидячем положении, с подогнутыми скрещенными ногами так, чтобы его голова оставалась над землей. Через два года черепа и простых и знатных людей переносили в священные места тайных обществ, где помещали их в особые дольмены. На могилу простого общинника прямо над его головой клали плоский белый камень, что в дальнейшем облегчало добывание его черепа. Погребальный ритуал знати отличался более пышной поминальной церемонией[289]. В некоторых районах о. Малекула продолжительность и разработанность погребального ритуала частично были связаны с рангом умершего, а частично — с его полом, возрастом и другими показателями. Богатые старики еще при жизни строили себе крупные мавзолеи[290]. На юге о. Малекула тела покойников низших рангов окрашивали в красный цвет, а высших — в белый. После погребальных церемоний черепа умерших мужчин отделяли от туловищ, воссоздавали на них лица покойных при помощи глины и водружали их на искусственные деревянные торсы, имевшие все регалии соответствующих рангов. Эти «скульптуры» хранились в мужских домах до тех пор, пока искусственные «тела» не сгнивали, после чего черепа прикреплялись к крышам таких домов[291].

На о. Эроманга знать и простых общинников хоронили на одном кладбище, различий в погребальном ритуале не было, разве что вместе с трупом фанло в его могилу клали камни навела, а период его оплакивания был более продолжительным. Вместе с тем в могилу верховного вождя, а порой — и вождя общины полагалось класть его оружие и другие личные вещи. Однако этот обычай был связан с занимаемой должностью, а не со статусом[292]. На о. Анаитеум лицо покойного вождя обмазывали красной глиной, руки и ноги связывали. Потом к его ногам привязывали камни и сбрасывали тело в море. В исключительных случаях верховных вождей хоронили в земле в вертикальном положении головой наружу. Впоследствии их черепа забирали и хранили в особом месте. Вдов вождей душили[293].

По верованиям островитян, души умерших богатых и знатных людей и души простых общинников имели разную судьбу. На некоторых северных островах люди полагали, что душам предстояло совершить длительное опасное путешествие в потусторонний мир, их поджидал злой дух, безжалостно пожиравший тех, кто при жизни не совершал жертвоприношений свиней. В ряде мест считали, что души таких людей вообще не попадали в страну мертвых, а бродили около поселка, доставляя неприятности живым[294]. В некоторых южных районах потусторонний мир представлялся разделенным на две части: для хороших и для плохих[295].

О воспитании детей на Новых Гебридах известно лишь, что церемонии жизненного цикла для детей богачей и знати устраивались с большой пышностью, хотя обряд инициации, как правило, был для всех одинаков[296]. Вместе с тем при всеобщей тенденции к наследованию статуса страшим сыном порядок примогенитуры еще не стал строго обязательным. На о. Малекула ребенок начинал считаться «старшим сыном» лишь по совершению особой церемонии[297]. На южных островах, например, на о. Танна, вождь избирался на общем собрании знати, причем если сын прежнего вождя признавался неспособным занимать эту должность, вместо него выбирали мужчину, как правило, из «класса вождей», т. е. знати[298].