Руны законов Сварога

С серой землистой кожей, борода и усы сочетают в себе черноту, багрянец и серебро. Лишённый волос на голове, Чернобог глядит на мир с жесткой многозначительной усмешкой и превосходством во взгляде тёмных глаз с янтарными радужками. Облачённый в угольно-чёрный доспех, он постоянно окружён многоликими тенями. Подобно магическому ореолу или вечно чадящему серо-чёрному дыму, сливающиеся безликие тени сплетались и вились вокруг фигуры Чернобога.

Если всмотреться в детали их обликов, можно увидеть страдальческие мрачные выражения на расплывчатых лицах теней мертвецов.

— Не поверишь, но я крайне рад тебя видеть, Денница, — с глухим басовитым и скрежещущим смехом произнёс Чернобог, завидев приближающегося Утреннюю звезду.

Глаза его при этом недобро сверкнули янтарно-золотистым блеском. А смех властителя мертвецов и теней мёртвых напомнил Деннице звук, с которым обветшалые створки старых металлических ворот ударяются друг о друга, покачиваясь от порывов мощных северных ветров.

— Действительно, вериться с трудом, — немного прохладным тоном ответил предводитель бунта земных сварожичей. — Однако, если вспомнить, что я единственный, кто всё ещё имеет сильнейшее влияние на умы и сердца сварожичей и людей, можно поверить, что ты всё-таки и правда рад видеть меня живым!

Чернобог кивнул, глядя на то, как Денница снимает шлем, панцирь и поддоспешник.

— Злишься на меня? — властитель мертвецов протянул другу металлическую флягу, украшенную человеческими костями.

— Злюсь, — не стал скрывать правду Денница, и откупорил сосуд. — Но не на тебя. Скорее на некоторых твоих слуг и друзей, а больше всего, конечно же, на Сварога. Знаешь…

Утрення звезда задумался на пару-тройку мгновений.

— Вот раньше я ещё думал, что, когда свергну его вместе с приспешниками, то просто… Да позволю им уйти. Лишь бы только они пообещали не возвращаться.

Утренняя звезда снова замолчал, поливая мёртвой водой из фляги свои устрашающие раны.

— А теперича что? — чуть прищурившись спросил Чернобог.

— А теперича, — прорычал с ненавистью в словах Денница, — я жизнь готов положить, дабы увидеть самую мучительную гибель Сварога, вместе с Перуном, Радегастом, Семарглом и Свентовитом! Я хочу увидеть их мучения! Я хочу узреть, как извиваются в агонии их тела! Я жажду слышать, как сварожичи небесные все до единого, во главе с их Отцом, молят меня о пощаде и скорой лёгкой смерти! Я хочу их боли, страданий и ужаса!!!

Последние три слова Денница прорычал так, что звук и эхо его голоса унеслись далеко прочь, разлетаясь над туманными, пустынными и укрытыми мрачным сумраком просторами Нави.

— Возможно, тебе вскоре и представиться такой шанс, — усмехнулся Чернобог.

— О чём ты? — непонимающе скривился Денница и развёл руками. — Я лишился всего своего войска. У меня ничего не осталось! Если я и достигну желаемого, то уж точно не в ближайшие века. Мне слишком многое придётся создать заново.

— Не столь многое, как ты думаешь да и не столь долго, как тебе кажется, — покачал головой Чернобог. — Ты проиграл, но в своём желании разгромить тебя Сварог и другие боги уничтожили собственный Порядок, Устои и Законы. Мир пылает и горит… Но на его пепелище и остовах прежнего порядка, можно создать Порядок Новый! Вопрос только в том, кто успеет раньше — мы или они.

— Мы, — тут же, осознав и приняв смысл слов Чернобога, решительно ответил Денница. — Мы не можем и не должны проиграть второй раз.

— Значит, не проиграем, — лукаво усмехнулся Чернобог.

Он небрежным взмахом левой руки отогнал от лица подплывшую слишком близко тень покойника, словно та была назойливым насекомым.

— У тебя есть какие-то идеи или ты что-то знаешь? — с подозрением спросил бывший Наместник Сварога, протягивая почти опустевшую флягу с мёртвой водой.

— Земля слухами полнится, — глухо посмеиваясь, заметил Чернобог. — Сказывают, мол Сварог, брат мой названный, задумал на земле камень установить, да на нём законы новые высечь, по которым вся Явь отныне и будет жить, а вместе с ней и Правь, и Навь.

— Что⁈ — агрессивно прошипел Денница. — Что за камень⁈ Где⁈ Что это за законы такие?!!

— Гадкие законы, — поморщился Чернобог, — мерзкие… Для ничтожеств и рабов, но зато утверждающие власть Сварога, его детей и свиты. А выбиты должны быть в виде чародейских рун, аккурат на твёрдом и гигантском валуне, что Сварог называет Алатырь-Камнем. Слышал о таком?

— Только краем уха, — нахмурился Денница. — Была когда-то у Сварога такая мысль — свод законов на божественном камне издать…

— Камень тот Сварог с сыновьями хотят на далёком одиноком острове поставить, вроде, как я слышал, остров тот Буяном зовут. И вот тут, Денница, друг мой, для нас с тобой открываются прекраснейшие возможности.

— В чём же? — сложив руки на груди, спросил Утренняя звезда. — Только не говори, что ты задумал напасть на сварожичей, когда они камень этот водружать станут.

— Да дело то может быть недурное — напасть внезапно, да перебить часть сыновей Сварога, — почесав чёрно-багровую бороду, ответил хозяин мёртвых. — Да только бестолковое это занятие, в сравнении с другим вариантом.

— Ну и какой у тебя «вариант»? — с долей насмешки спросил Лжец.

— Законы эти, что на камне высечены будут, никаким заклинанием, проклятием, аль силой после нанесения не порушить, не стереть, не изменить, — объяснил Чернобог. — А теперь представь, хотя бы на мгновение, чего будет со Сварогом, детьми его, всей Явью людской и Правью божественной, коли мы там свои законы пропишем.

И вот тут-то мир Нави накрыла почти совершенная тишина. Замолчали мёртвые души людей, что доселе выли от печали и страданий, перестали вдалеке кричать мёртвые птицы. Только из трещин в мёртвой высохшей земле продолжал с шелестящим угрожающим шипением вырываться жаркий обжигающий пар.

— Замечательный план, — сухо ответил Денница, теряя интерес. — Надёжный, как слёзы Жели* от подыхающих людишек.

(Желя — восточнославянская богиня смертного плача, печали и горя. Покровительница Тризны, обряда захоронения, и вестница мертвецов, прим. автора)

— Ты Желю не трошь, — предупредил Чернобог. — Она девка нормальная… Просто впечатлительная чересчур и жалостливая больно — вот и рыдает по мелочам. Но при этом — одна из немногих, кто от меня нос не воротит.

— Плевать, — отмахнулся Денница. — Лучше скажи, как Буян-остров искать будем и как ты собрался вместо Сварога законы на Алатырь-камне выбить?

Властитель мира мёртвых и пристанища душ, не попавших в Ирий, самодовольно усмехнулся.

— Сварог, не будь дурнем, не желает, чтобы мы тот остров и камень нашли, прежде времени, — начал объяснять Чернобог. — Сам Творец на остров не отправится и детей своих не пустит — иначе мы с тобой уследим и прознаем о месте нахождения Буяна, а Отцу сварожичей этого не надобно.

— А как тогда он собирается на камне законы набивать⁈ — раздражённо и нетерпеливо спросил Утренняя звезда.

— Тут-то как раз самое интересное и непонятное кроется, — пожал плечами Чернобог. — Сварог задумал к камню кого-то из волхвов аль ворожей послать. Кого-то, кто с рунами чародейственными близко знается, грамоте обучен и, что тоже важно, законам Сварога живые символы найдёт.

— Любопытно, — прокомментировал сообщение Чернобога Денница. — А есть сведенья, кто этот волхв или ворожея?

— Пока, только подозрения.

— Хм, а кто тебе вообще такие сведенья интересные поставляет? Э? — с долей ехидства спросил Утренняя звезда.

— То тебя не касается, Денница, — чуть посуровев, покачал головой Чернобог. — Важно, что это мой верный слуга и друг, который очень сильно жизнью рискует, донося мне планы Сварога.

— Тебе служит кто-то из небесных сварожичей⁈ — удивился Денница.

— Повторяю, — сухо и жестко ответил собеседник Лжеца, — тебя то интересовать не должно.

«Как же! — с пренебрежением подумал Искуситель. — Не должно! Ещё как интересует, друг мой, Чернобог! И я обязательно выясню, кто тебе на Сварога доносит… Пусть и мне служит, как тебе!»

— Стало быть, нужно искать избранницу или избранника Сварога среди самых талантливых ворожей и волхвов, — решил Денница.

Хозяин мира мёртвых в наставительном жесте поднял указательный палец правой руки.

— Токмо, не среди самых талантливых, а среди самых рьяных, долгу верных и знания свои кропотливым трудом обрётших.

— А это не одно и тоже? — насмешливо спросил бывший Наместник Сварога.

— Нет, — решительно ответил Чернобог. — Талант для человеков — то есть большой дар от Сварога и детей его, да только дар тот, без труда и стараний, бесполезен, аки лошадь в море аль корабль в поле.

— И кто будет искать такого трудолюбивого чародея или трудолюбивую чародейку? — с сомнением спросил гость Чернобога.

— Виевичи, дети друга нашего, Вия Ужасного, способны легко людьми притворяться. Да так, что и сам Сварог не отличит человек перед ним, аль бог или полубог какой. Вот они-то пусть и стараются. Тем более, что там для надёжности потребуется…

Тут Чернобог умолк, потому что к его левому уху вдруг прильнула одна из теней из его свиты. Денница увидел, как тень что-то шепчет властелину мёртвых, а тот с задумчивым хмурым видом кивает.

Взмахом руки, хозяин Мира мёртвых отпустил тень и проговорил увереннее:

— Сварог только что сделал выбор. Избранницей его станет кто-то из людских ворожей, кто с рунами хорошо знается. И вот одной из них сыну Вия придётся глубоко в душу залезть и в сердце запасть, чтоб чародейка от него голову потеряла, да к Алатырь-камню виевича нашего и привела. А там уж он её принудит сделать так, как нам надобно.

— Боюсь, друг мой, тут без приворотного зелья то не обойтись, — заметил Денница.

— А ты не бойся, — с предвкушением во взгляде засмеялся Чернобог. — Я об том уже подумал.

Хозяин мира мёртвых показал гостю прозрачный флакон с красивой бронзовой каймой, в виде цветов, и толстой пробкой в горлышке. Внутри флакона плескалась полупрозрачная розоватая вязкая жидкость.

— Жаль будет девку, — насмешливо заметил Денница.

— Ничуть, — прорычал Чернобог. — Сама будет виновата, коли согласится!