Планета фантазий, или Бойся своих желаний

— Ты как? — подскочил ко мне вернувшийся Торион.

— Уже нормально, — пробурчала я, пытаясь счистить с себя тину, песок и прочую не совсем свежую прибрежную флору.

— Иди, ополоснись, — предложил мужчина. Я подняла на него глаза.

— Сам иди, я тебя здесь подожду.

Он потоптался рядом, а потом присел.

— Я тебя, вообще-то, предупреждал, — начал издалека, — а ты поплыла на середину.

— Если бы ты сказал, что здесь водятся прозрачные твари, любящие таскать девушек за ноги, я бы не полезла.

— Зато я теперь знаю, что ты будешь достойной матерью моим детям.

— Нашим детям, — поправила я.

— Нет, моим, — исправил он меня вновь, отчего мои брови удивлённо полезли вверх.

— Я чего-то не знаю?

— Это не имеет значения, — отрезал он, смотря куда-то вдаль.

Если честно, то сейчас во мне боролись два желания. Первое — треснуть его по голове, и второе — провести руками по шоколадной спине. И я пока не решила, чего хочу больше.

— А что имеет? — попробовала уточнить, надо же как-то налаживать отношения. Только почему наши дети будут только его, я не поняла? Может, он думает, что я как кукушка, рожу и брошу. Ну так он не угадал. Если что, всё своё заберу. Вот!

— Не имеет, потому что я тебя купил, — заявил мне этот стоеросовый. Вот кто он после этого?

— Собирайся, Иля, пошли, перекусим и поедем.

— Как ты меня назвал? — не поняла я. Что за страна такая — это королевство? Вообще ни в чём не разберусь.

— Я буду звать тебя Иля, — заявил ни с того, ни с сего Торион, после чего довольный направился к коню и сумкам.

— Я, вообще-то, Диана, — поправила я его, вспоминая, что мы даже не познакомились.

— Мне не нравится твоё имя, будешь Илей, — резко ответил мужчина, как будто даже слышать ничего не хотел.

— Не буду, — воспротивилась я, — у меня уже есть имя. Торион, тебе же не понравится, если я буду называть тебя Губобом, — я уставилась на него, требуя ответа.

— Такого имени нет, — безапелляционно заявил он.

— А Иля есть? — уточнила я, на что он кивнул. — Тогда и Губоб будет, — заключила и пошла вперёд. Мужчина смотрел на меня, недобро прищурившись, но мне было всё равно.

— Ты строптивая, — наконец, сделал он заключение. Я развернулась к нему.

— Нет, — покачала головой, — я за открытость и равноправие в отношениях мужчины и женщины. Если ты хочешь называть меня так, как тебе нравится, то я тоже хочу делать так.

— Тебе что, — он подозрительно рассматривал меня, — нравится это странное имя?

— Очень, особенно когда ласково — Губобочка.

Мужчину передёрнуло. Он осмотрел меня с головы до ног, и его взгляд на секунду задержался на моих пятнах.

— Нет, я так не согласен, — категорично заявил и встретился с моим мятежным взглядом. Помолчал, снова что-то взвешивая и не сводя взгляда с моих щёк. — Хорошо, — тяжело вздохнул и выдал, — пусть будет Диана.

— Я тоже так думаю, Торион, что имена не следует менять. А вдруг карма изменится, и начнут несчастья преследовать?

Он снова как-то странно на меня посмотрел, но ничего не сказал, я пожала плечами, главное, что я не Иля, а Диана, с остальным, надеюсь, справлюсь.

Противная грязь застыла на животе, груди и ногах коркой, но к воде идти категорически не хотелось. Был и один плюс. Моя одежда, покрывшись смесью из тины, глины и земли, стала, наконец, непрозрачной. Торион пожертвовал запасом воды и дал помыть руки. Больше не выделил, заявив, что вода питьевая и выливать её просто так в пути нельзя, а я могу потерпеть и до дома, раз не хочу идти к озеру. Мы перекусили лепёшкой с сыром, запили водой из фляги и отправились в путь.

Вторая половина нашего пути тоже не очень меня радовала. Я уже привыкла к разным казусам, что происходили со мной в отпуске, но мой спаситель к этому готов не был, потому вначале не хотел меня даже поддерживать в седле, видите ли, я была грязная, можно подумать, меня ни с его лёгкой руки извозили. Но после того как я чуть не вылетела из седла, он пожалел себя, решив, что жена-калека ему ни к чему.

В Киричи мы приехали ближе к вечеру. Торион пустил Верга рысью, у меня к концу дня отвалилось всё, что могло, и когда небольшой городок показался из-за пригорка, я была ему несказанно рада. Киричи раскинулись вдоль извилистой реки, но не полосой, а треугольником, уходя центром дальше от воды. Поселение было небольшое, судя по маленьким, но аккуратным домикам, не особо богатое. Мы проехали центральную площадь и двинулись дальше к окраине. Что-то меня это не особо впечатлило, но я молчала. «А кто забыл попросить, чтобы воин был при деньгах?» — спрашивала сама себя.

Остановились возле добротного деревянного дома, огороженного ровным забором. Во дворе стояло несколько подсобных строений. У меня даже от сердца отлегло. Торион спешился и, протянув руки, стянул меня. Дверь открылась и на крыльцо вышла молодая статная женщина в расшитом шёлковом платье, наподобие того, что было у меня, когда я гостила у пирата. Следом за ней высыпались три ребёнка мал мала меньше, которые с воплями: «Тятя», — понеслись к моему мужчине. Женщина недобро рассматривала меня.

— Это кто? — ткнула в меня пальцем.

— Купил тебе в подмогу, — ответил Торион и я чуть не села. «Что значит, купил тебе в подмогу?» — мысль молоточком стучала в голове.

Женщина величаво спустилась с крыльца и, улыбаясь, подошла к моему воину, не обращая больше на меня никакого внимания. И я её хорошо понимала, вот интересно, как бы я отреагировала, если бы муж притащил домой бабу. Я бы точно не молчала. Но сейчас я наблюдала. Как всё складывается забавно, и кто теперь я тут? Служанка? Веравски, где тебя носит? Я уже, кажется, готова закончить свой отпуск. Что-то не везёт мне с мужчинами. Хочу просто на пляж.

— Тор, — между тем прильнула всем своим телом к мужу женщина, любовно оглаживая могучие плечи, — я так скучала.

— Заруня, — он мягко приобнял её, — я верю тебе, любимая. Но сейчас давай решим проблемы.

— Проблемы? — она подняла на него удивительно яркие зелёные глаза.

— Да, — кивнул ей, — видишь ли, это Диана, и её надо подготовить к вечернему ритуалу.

— К какому ритуалу, Торион? — в глазах заметалась обида понимания, а следом показались слёзы. — Ты же говорил, что я всегда буду единственной. А потом уже вечер, мы не успеем.

— Успеете, а ты и есть единственная, — кивнул этот остолоп, в красивой обвёртке, — но понимаешь, я же переживаю, что ты тут с детьми одна, когда я уезжаю, а потому решил взять ещё одну жену тебе в помощь.

— Ты мог взять ещё служанку, — упрекнула его женщина.

— Служанке надо платить, — отмахнулся уже не мой любимый мужчина.

— А эта детей нарожает, или ты не будешь к ней ходить? — в голосе зазвучала надежда.

— Что же я жену буду внимания лишать? — прозвучал железный аргумент.

— Подожди, но ты сказал, что купил её, — произнесла вопрос дрожащим голосом, — значит, она раба? Зачем тогда на ней жениться, ей и так можно не платить.

— Она иномирянка, — неохотно сообщил Торион, — и я обязан жениться, не пропадать же деньгам.

— Иномирянка? — женщина обернулась и с любопытством уставилась на меня. — Давай отпустим её, а… Отвези, где взял.

— Не надо, где взял, — подала я голос, — но если вы меня вернёте к любому космопорту…

— То тебя посадят, — перебил меня Торион.

— Почему это? — удивилась я.

— В зеркало на себя посмотри, — напомнил он мне, и я поняла, о чём он.

— А что с ней не так, а, Торион? — как-то очень живо заинтересовалась Заруня. — Почему её должны посадить?

— Не твоё дело, женщина, — вдруг рыкнул мужчина, и она как-то разом сжалась. — Готовь её к ритуалу. Чтобы она к вечеру готова была.

— А ты уверен, что она чистая? — вдруг выпрямилась Заруня. — Я бы от иномирянок такого не ожидала.

— Это её проблемы, если она грязная, топь её не выпустит, — бросил он через плечо и, подхватив младшего на руки, стал подниматься на крыльцо.

— Какая топь, — переполошилась я, — не хочу никакой топи.

— Раньше надо было думать, — как-то зло рассмеялась Заруня, — когда к чужому мужу лезла.

— Да на нём что, клеймо стояло? — возмутилась я. Лезть в какую бы то ни было топь, решительно не хотелось. — Откуда я знала, что он твой муж?

— Не оправдывайся, мне всё равно, вылезешь из топи, тогда поговорим, а нет…, что на тебя тогда слова лишние тратить, — женщина развернулась и ушла, оставив меня стоять посреди двора.

«Вот влипла, так влипла, — подумала я. Теперь даже перспектива стать рабыней-наложницей пугала не так. А гнездо дракона, где кормили мясом и давали валяться на кровати сколько хочешь, казалось райским уголком. — Вот что мне делать?» — я даже постучала себя по лбу, но ничего путного не придумала.

— Тётенька, — позвал меня кто-то из-под крылечка, — а ты, правда, иномирянка, — на меня смотрели круглые зелёные, как у матери, глаза старшего сына Ториона.

— Правда, — вздохнув, ответила я. — Слушай, может, здесь есть куда сесть, а то меня от всего этого ноги плохо держат.

Нос смешно сморщился, видать, обдумывая проблему.

— А ты про свой мир расскажешь?

— А в кого ты такой торгаш?

— Ух ты, — маленькая рука поскребла по носу, — а почём знаешь?

— Торгуешься, — ответила я, усмехнувшись, — значит, с детства жилка есть.

— А отец говорит, что должен стать воином, — пожаловался малец.

— Ты сам решай, тебе самому по жизни шлёпать, отец по своей дороге идёт.

— А я хочу как дед, — он, наконец, вылез полностью из-под крыльца и подтянул штаны. — А это, правда, что отец на тебе жениться хочет?

— Честно? — посмотрела на ребёнка, и он мне в ответ серьёзно так кивнул. — Не знаю, я думала он одинокий, а у него семья и мне это не нравится.

— Мне тоже, — важно сообщили мне и шмыгнули носом. — Пойдём, покажу, где лавка. Маманя, пока отца не помоет, не покормит, общаться не будет.

Мы дошли до лавки, она стояла возле сарая, потому я её сразу не приметила, села и вытянула ноги.

— Тёть, а ты что такая грязная? — снова не выдержал мальчонка.

— А…, это, в озере поплавала неудачно, еле ноги унесла, — махнула рукой.

— В Щурачьем? — и без того круглые глаза стали словно плошки.

— Да кто его знает, — пожала плечами, — полдня отсюда ехать.

— Щурачье, — важно подтвердил малец, — там плавать сказывают нельзя, нечисть утащит.

— Да какая нечисть, — я махнула рукой, — нечисть жуткая, а этот как медуза с глазками — хулиган, — рассуждаю с ним на пару.

— Брешишь? — мальчишка соскочил со скамейки и уставился на меня. — Брешишь ведь, его никто не видел.

— А я видела, потому и не пошла грязь смывать.

— А говоришь, не страшно, — протянул он.

— Противно, вдруг прыгнет, а он склизкий.

— Тётенька, ты большая, а словно Марийка соседская рассуждаешь, — засмеялся мальчишка и сел рядом со мной. — А как там в вашем мире? Хорошо?

— Не знаю, — вздохнула я, — поначалу думала у вас тут здорово, желания всякие сбываются. А теперь понимаю, что у нас лучше.

— А у вас не сбываются? Мамка вот не разрешает ничего загадывать, говорит Заорания злая шутница, может посмеяться так, что не захочешь желаний.

— Да, — горько усмехнулась я, — твоя мама права.

— А тебя мама разве не учила? — мальчонка опять соскочил и стал напротив меня, заглядывая мне в лицо своими огромными глазами.