Планета фантазий, или Бойся своих желаний

— А у меня нет мамы…

— Так бывает? — в глазах плещется испуг.

— Бывает, иногда. Но у меня бабушка хорошая.

— А…, — мальчишка снова садится рядом со мной. — А ты ничего, понятливая, — делает своё умозаключение, — недаром тебя батя привёз.

«Здрасьте, приехали…».

— Тебя как зовут? — решила познакомиться.

— Я Том, — важно надувает щёки, — старший сын. А ты?

— Диана, — отвечаю ему.

— Да? — удивляется он. — А батя матери сказал, что Иля.

— Вот Губоб-то, — произношу со злостью. — Это он перепутал, — поясняю ребёнку.

— Мне Диана больше нравится, — важно сообщает тот. — А кто такой Губобот?

— Человек, который врёт, — нахожусь я. — Том, а ты не знаешь, что за топь такая?

— Знаю, — он хитро на меня смотрит. — Я слышал, что отец заставляет тебя через неё идти. Днём там не страшно, — шепчет он, — я лазил, а вот ночью, говорят духи там бродят.

— А я что, ночью идти должна?

— Ага, — важно кивает он, — тебя духи проверять будут. Говорят, если женщина нечистая, её духи утаскивают.

— А вдруг они ошибутся? — уточняю на всякий случай.

— Ты что, духи не ошибаются, — уверяет малец.

«Вообще-то, устами ребёнка глаголет истина, — думаю я, — тогда мне бояться нечего, но с другой стороны, кто знает правда это или нет, пропавших женщин-то никто не проверял. А они, может, все невинные были». От таких мыслей голова начинает пухнуть и руки трястись.

— Том, что за топь-то, — пробую уточнить ещё раз, — болото?

— Не-а, — мотает он головой — лабиринт.

— Лабиринт? — переспрашиваю в ужасе.

— Ага, — лицо его светится восторгом, — древний, в старом замке, — шёпотом добавляет он.

«Час от часу не легче», — вздыхаю я. На крыльцо выходит Заруня и осматривает двор, натыкается взглядом на сидящую вместе с Томом меня и злится. Я даже отсюда вижу, как раздуваются ноздри её точёного носа.

— Томми, — разносится её властный голос, — а ну, ступай домой ужинать. А ты, — она окидывает меня презрительным взглядом, — иди, помойся для начала, а то, как тебя вести-то такую, — и захлопывает дверь.

Я пожимаю плечами, где тут мыться, хоть бы сказала для начала, да и надо ли? Насколько я поняла, из-за грязи на мне не видны пятна, за которые идут в тюрьму, как только покидаешь гостеприимное государство Аббау, да и духи, может, испугаются и приставать не будут, потому продолжаю сидеть.

Через час на крыльцо выходит Торион и идёт ко мне.

— Ты что сидишь? — недовольно спрашивает он.

— А что? — отвечаю ему с вызовом. — Мешаю?

Он смотрит на меня так, словно размышляет, сразу меня пристукнуть или можно оставить, чтобы помучилась.

— У тебя всё равно нет другого выхода, — произносит после долгих раздумий, — я не могу взять в жёны женщину не прошедшую ритуал.

— Торион, — вздыхаю я, — а почему бы тебе просто меня не отпустить? У тебя прекрасная семья, зачем ты это всё придумал?

— Ты мне понравилась — это раз, Заруне нужна помощница — это два, — он смотрит на меня, — а потом, тебя всё равно посадят или заставят возместить ущерб тем людям, которым ты пожелала зла. У тебя есть деньги? — он выжидательно смотрит на меня.

— Немного, — честно отвечаю я, — но я смогла бы найти. Уж твой медяк я бы тебе точно вернула.

— А услуги за освобождение? — напоминает этот предприниматель.

— А моральный ущерб за купание? — показываю, что не хуже его умею торговаться.

Мы смотрим друг на друга. Потом он принимает решение.

— Готовься к ритуалу, надо привести себя в порядок, Заруня поможет, — встаёт и уходит.

Мне хочется крикнуть, что он свинья, но я молчу. Зачем зазря сотрясать воздух? Нужно думать. Но мыслей, как назло, в голове не было. Чужая страна, чужой мир и чужая я в нём. Что может быть безнадёжнее. «Веравски, — вновь попросила я, — найди меня, пожалуйста».