Дом теней

— Чего ты хочешь, мама? — оскалилась ее дочь.

— Ты знаешь, почему я тут.

— Я не пойду с тобой. Ты — трусиха.

Мэй скривилась. Слова ударяли, хоть в них была юность. Она не знала, чем Мэй пожертвовала ради нее.

— Ты не знаешь, о чем говоришь.

— Я тут, чтобы помочь нам победить в войне с теми варварами. Что ты делаешь, мама?

Мэй сжала кулаки. Она не будет реагировать на оскорбление. Захина никогда не признается, что ее мать была из племени Шарбоннэ.

— Прошу, идем со мной.

— Куда? Куда ты убегаешь? Как ты смеешь убегать от своего долга перед Обществом?

— У меня нет долга перед Обществом, — прорычала она. — Обществу есть дело только до себя.

Ее дочь отпрянула на шаг.

— Ты включаешь меня в эту оценку.

— Да, — процедила она.

— Тогда это конец. Трулиан тоже не уйдет. Как он не видит, какая ты на самом деле?

— Твой отец тут ни при чем.

Ее дочь прищурилась.

— Он — не мой отец.

— Нам не нужно это повторять.

— У меня нет родителей.

— Прошу, — сломлено прошептала Мэй.

Она знала, что должна сделать. Ей нужно было в Кавор. Поднять стену, чтобы покончить с этой войной. Она не знала, что будет, когда она сделает это, и было ли это возможно. Но она знала, что будет, если она не попытается.

Она видела это.

Все умрут.

— Прошу, — повторила она.

— Прощай, мама, — девушка отвернулась от нее и сдвинула ткань на входе в палатку.

— Захина, прошу…

Но она уже ушла.

А Мэй нужно было спасти мир.

Трулиан нашел ее на спине Андромы. Она забралась к нему, и они полетели. Мэй крепко держалась за дракона. Она почти не боялась, видения приходили к ней с юного возраста. Но от полета на драконе всегда кружилась голова. Словно она была так ближе к духу всего вокруг нее.

Они опустились у ее родного Кавора. Она была никем, когда ее выбрали из — за близости к духу. Она годами училась с послом, чтобы занять ее место. Покинула родной город и отправилась к Кинкадию, где встретила и влюбилась в Трулиана. Но Кавор всегда был домом.

Война жестоко обошлась с когда — то красивой деревней. Огонь дракона уничтожил почти половину одним залпом. Только горы спасали народ внутри, оставляя людей и полуфейри отбиваться самих в войне, которую они не хотели.

— Мне жаль, — сказала она.

— Мэй, ты уверена? — спросил голос за ней. Она рассказала ему о плане по пути. — Тот народ… они не заслуживают этого.

— Не заслуживают, — Мэй развернулась. Ее сердце сжалось.

Трулиан первым поверил в нее. Его сопротивление означало, что, может, даже она пересекла черту.

— Ты вообще можешь сделать это?

Она прикусила губу и провела ладонями по своим почти черным волосам.

— Не знаю, но какой есть выбор? Ты знаешь, что они сделают, если мы не остановим их. Ты был на встрече, Тру.

Он взглянул на гору за ее головой.

— Это не может быть ответом. Они — монстры, но…

— Есть только такой путь. Я видела это.

— Видела? — он нахмурился. — Снова? Ты не говорила мне.

— О, Тру, — прошептала она, все тайны между ними сдавили ее горло. Все видения, о которых она не осмеливалась рассказать ему, пока ее разум разбивался день за днем во время войны.

— Прошу, — умолял он.

— Отойди. Мне нужно работать, — сказала она. — Спасти наши души.

Трулиан не успел ее отговорить, Мэй подняла свои коричневые руки в сторону трех вершин Дома Теней. Яркий ослепительный свет собрался между ее ладоней, и она выпустила его.

Сила слетела с ее рук и устремилась к ее дому. Окутывая их. Защищая их. Изолируя их. Она излила в магию духа все сердце и душу. Ее народ будет защищен. Общество забудет, где горы. Они не смогут уничтожить ее дом. Они не смогут уничтожить все.

— Прости, — прошептала Мэй Трулиану, и магия забрала ее жизненную силу, устремила каждую ее каплю в стену.

Трулиан кричал, понял, что она не вернется. Но Мэй не могла остановиться. Стена останется. Она будет стоять, пока не придет время убрать ее. И она убедится в этом даже в смерти.

51

СДВИГ

Арбор

Винтер подняла руки над головой.

— Вы чувствуете это? Ощущаете сдвиг? Это уже близко, — ее голос стал громче. — Близко!

Арбор чуть не зевнула, глядя на пустоту. Она не видела стену так, как якобы могла Винтер. Но она привела дюжину лучших помощников к стене на лошадях, чтобы посмотреть, как она машет руками. Народ становился беспокойным. Прошел почти год с тех пор, как Керриган совершила чудо. Арбор просила Фордхэма вернуться на Гэйврею, надеясь, что это оживит народ. Но у него были планы.

Она не могла объяснить причины, и почему нужно было поспешить. Народ хотел — им было нужно во что — то верить. Винтер была лицом, но Арбор устраивала все это. Король терял популярность. Если она сыграет картами правильно, она сможет убрать его в любое время. Может, им не придется ждать возвращения Фордхэма и Керриган.

— Близко! — скандировали прислужники.

Арбор взглянула на Прескотта на другой стороне поляны. Он закатил глаза. Она попыталась скрыть улыбку. Прес плохо скрывал презрение к Винтер. Это было не важно. Порой так было лучше. Прес вел себя холодно, а Арбор заслуживала похвалы. Это поднимало ее в глазах Винтер, а работать почти не приходилось.

Пока она могла уберечь Преса. У нее остался только он. Она убьёт Винтер и покончит с мятежом, но не даст навредить ее брату.

Она посмотрела на свои изломанные ногти, гадая, сколько ей еще терпеть это, когда Прескотт охнул. Она дёрнулась на звук. Это отличалось от его обычно дразнящего тона.

А потом она тоже охнула.

— Видите? — сказала она, ни к кому не обращаясь.

Но Прескотт вдруг оказался рядом с ней, бросив блондинку, которая все собрание была у его руки.

— Вижу.

Винтер высоко подняла руки.

— Время настало.

Так и было.

Арбор восхищенно смотрела, как стену стало видно. Она сияла синим светом, и впервые она увидела карту вен на бесконечной стене. Это были не трещины, как говорила Винтер. Они словно сосуды несли энергию. И это было красиво.

— Вы видите перед собой стену, — сказала Винтер. Ее голос стал почти безумным. — Как я и говорила все время, ее видно, и она ослабевает. Теперь даже вы можете ее видеть.

Прислужники упали на колени перед Винтер. Они кланялись и хвалили ее за щедрость. За то, что она позволила им увидеть стену, о которой говорила.

Но Арбор стояла. Винтер не делала этого. Она была вещью для мятежа Арбор, но не стоила большего. Как это происходило?

— Скоро мы освободимся! — закричала Винтер. — Скоро мы получим свое. Покажем миру, кто мы.

Винтер повернулась к стене, и она замерцала.

Арбор снова охнула. Она словно смотрела на калейдоскоп звездного света. А потом стена взорвалась и рухнула вокруг них. Она вытянула руку, кусочек стены коснулся ее и пропал.

— Ты видишь это? — спросил у нее Прес.

— Глазам не верю, — выдохнула она.

Винтер шагнула вперед.

— Пора, дети, — закричала она. — Пора.

Она прошла там, где тысячу лет была стена. Прес взял ее за руку, и они присоединились к ней вне стены.

Вне стены.

Она не верила Винтер. Но она стояла по другую сторону стены. Не важно, сделала ли это она. Дюжина свидетелей сказали бы, что она достигла этого.

Арбор грозно улыбнулась и посмотрела на брата.

— Пора.

— Сестра, — сказал он, поклонился и поцеловал ее ладонь.

— Покажем миру, из чего мы сделаны.

52

БОЛЕЗНЬ

Кловер

Кловер нашла Амонда там, где он всегда был — в логове лока.

— Вставай. Вставай. Срочное дело.

Амонд кивнул и затянулся из трубки.

— Дозан послал за мной?

— Да! И он оторвет тебе голову, если ты не в состоянии колдовать.

— Моя магия работать из — за лока, грустная голубка, — сказал он, вставая. — Ты — то должна это знать.

— Откуда мне это знать? — Кловер погнала его к двери. — Я — человек. У меня нет магии.

— Как скажешь.

Кловер покачала головой и закатила глаза.

— Мой отец был часовщиком. Мама была учителем при церкви Жалоб. С их сторон нет магии.

— Религия — тоже магия.

Она фыркнула.

— У меня нет и религии. Она умерла в огне.

Пять лет назад, когда на Керриган жестоко напали, Кловер была в церкви Жалоб на Площади с другими сиротами. Выжила только она, спряталась среди мертвых в катакомбах. Она добралась до Дозана. Но магия не спасла ее в ту ночь, только ее способность прятаться.

Амонд не слушал ее, но, к счастью, шел за ней наверх. Он прошел внутрь, и Дозан направил его вперед. Амонд создал синий шар магии и провел им по Керриган.

Он покачал головой.

— Болезнь магии прогрессирует быстро. Она не проживет и ночь, если не найти способ стабилизировать ее.

— Так стабилизируй ее! — потребовал Дозан.

— Я не обучен этому. Я опытен в другом. Для такой работы нужен умелый целитель Общества. Я не специалист узкого профиля, — сказал им Амонд без стыда.

Фордхэм скрестил руки.

— Я отнесу ее к Хелли.

— Нельзя! — сказала Кловер. — Она только сбежала.

Дозан коснулся плеча Кловер.

— Я согласен с Фордхэмом.

Фордхэм моргнул.

— Да?

— Если ничего не делать, она умрет. Я тогда не смогу жить, — Дозан отпрянул на шаг. — Бери ее. Сделай, что сможешь.

Фордхэм кивнул, понимание мелькнуло между ними.

— Я не смогу перенести нас двоих тенями на таком расстоянии, — сказал он. Это ему не нравилось. — Придется вызвать Нетту.

— Тогда я с тобой, — сказала Кловер.

Фордхэм не спорил. Он поднял Керриган на руки и пошел к двери. Дозан следовал за ними, не сводил взгляда с Керриган. Кловер долго сомневалась в его чувствах к ее подруге. Она гадала, что за игру он вел. Пыталась подтолкнуть их обоих выпустить невыносимое сексуальное напряжение. Но она еще не видела такой взгляд Дозана. Под всей его бравадой он переживал за Керриган.

Они оба переживали.

Народ все еще бродил у Отходов, когда прилетела Нетта. Толпа охнула вокруг них, побежала от места ее приземления. Фордхэм не замедлился. Он кивнул Нетте и тенями поднял Керриган на спину дракона.

— Ты идешь или нет? — спросил Фордхэм.

Кловер посмотрела на зверя с каплей страха. Она видела драконов всю жизнь, но не летала. Она терпела страх ради Керриган.

Пока Фордхэм устраивал Керриган на Нетте, Кловер поняла, как забраться, и села за Фордхэмом. Нетта без предупреждения оттолкнулась от земли и взлетела.

Кловер закричала, желудок улетел в пятки, а потом поднялся.