Русская сказка. Избранные мастера

Говорит царь, вольной человек: «Девича, желашь ли за меня замуж выйти?» Говорит девича: «За кого же выйти, как царь возьмёт!» — «Ну, девича, готовься, приеду за тобой, буду венчаться». Распорядился и пошел домой. Приходит домой, коней запрягали, всё направили и поехали за девичой. Тогда прикатились к девиче, оделась девича, посадили на корету и повезли к венцу. Тогда обвенчали, пировали-панке́товали и жили несколько времени. Эта чарича стала беременна. Царя спросили в ино восударство на совет. Этот царь оставляет приказ: «Кого моя жена родит, чтобы мне-ка с ответом были».

И скоро скажется, долго деется. — Царь отправился, жона у его родила двух сынов: по-локоть руки в золоте, поколен ноги в серебре, в тыли месеч, по косичам часты звезды, во лбу солнчё, другого полокот руки в золоти, поколен ноги в серебри. Тогда написали письмо и отправили к царю слугу, приказали слуге: «Ты в этот дом не заходи, из которого она была взята».

Слуга шел, шел и прошел этот мимо дом. И сделалась буря-погода, как темная ночь стала, и заходит в этот дом, из которого была царица взята. Заходит, богу помолился, с девичами поздоровался. — «Здраствуйте, красные девичи!» — «Приходи, милости просим, слуга царской, куда ты идёшь, куда ты правишься?» — «Я иду из своего царства, пошел царю, царица родила у нас двух сынов, дак пошел царю с ответом». — «Не угодно ли, господин слуга, тебе с переходу с пути в баенке попариться?» — «А пожалуй, кабы попарили, дак я бы попарился!» Сейчас баенку стали топить. Тогда истопили баенку, пошел париться, свою сумочку повесил на спичку. Эти девичи у него из сумы вынули царское письмо, которое было царю послано, написали и положили свое: «царица без царя принесла — суку да пса».

Слуга из бани вышел, наделся и пошел. Царь письмо получил, прочитал и головой покачал, и спросил: «Где ты был ле дорогой?» — «Я был в том доме, из которого царица взята». — Это письмо царь у себя оставил и свое написал: «Кого бы жона не родила, без меня некуда не девать!» Положил письмо в сумку и сказал: «Больше ты в тот дом не заходи, иди мимо во своё царство!» Тогда слуга с царем распростился и отправился. Идет, шел, шел, идет мимо того дому, из которого царица взята, и проходит этот дом. И опять сделалась буря-погода, накатилась, аки тёмнакая (sic!).

Ходил, ходил слуга, блудил, блудил, не мог пути найти, назад к тому дому пришел и думает в уме: «Мне-ка царь в этот дом не велел заходить». Пошел, ходил и опять к дому пришел. Опять заходит, богу помолился, с девичами поздоровался: «Здраствуйте, девичи красные!» — «Приходи, садитесь, отдыхайте вы, с пути, с дороги». — Поставили слуге попить, поись, покушати, стал слуга наряжаться итти. «Господин слуга, попарься в бане, с переходу великого и с тягости, будет тебе легче итти». На то слуга согласился, истопили баню, изготовили, пошел париться, суму опять на спичку повесил. — Эти опять девичи из сумы вынули царьское письмо, а свое написали: «Кого моя жона родила, к моему штобы приходу все были убраны, упра́влены!»

Выпарился слуга, оделся и отправился во своё царство. Приходит слуга во свое царство, письмо отдает. Царица письмо прочитала и слезно проплакала. И спрашивает: «Где ты был по дороге?» — «А был я в том доме, из которого ты взята». Говорит царица: «Это все от их состоялось».

Собирали попов и крестили этих бладеньчей, одному имя нарекли Иван-царевич, а другому Федор-царевич. И стали думу думать: «Куды жо эту чаричу с бладеньчами девать?» и придумали: сделать бочку большую, положить чаричу с сыном, с Федором в эту бочку, спустить в синёё морё; а Ивана-царевича за тридевять земель в ино государство страшному царю, пламенному копью, к огненному тылу отдали подарками.

После того царь явился, водворился во свое государство и спрашиваёт: «Де моя жона и де мои дети?» Отвечают ему: «Твоя жона спущена в синё морё в бочки с сыном Федором, а сын твой Иван царю отдан за тридевять морей, за тридевять земель, в тридевятое царство и в ино государство, страшному царю, пламенному копью, к огненному тылу и отдали подарками». — «Почему так делали это дело?» Подносят ему письмо, которое слуга поднес: «Вот, по вашему приказанью». И спрашивает царь у слуги: «Ты шел от меня — куды заходил?» Отвечает слуга: «Я заходил в тот дом из которого чарича взята». — «Зачем ты в тот дом заходил, когда я тебе не приказывал?» — «Я не мог пути найти». — Взял царь слугу, сказнил. «Тебе когда которо не велено, не должо̀н роботать!» Этот царь несколь времени жил холост не женат и задумал опять жениться и тогда взял эту девичу из того же дому, котора умела шолком шить, и живут царь с новой женой.

А эту царицу с сыном с Федором носило по морю несколько времени, качало да валяло и говорит сын Федор: «Маменька, я слышу: нас больше на валу не качает». И выбросило их в этой бочке на Буян-остров. И говорит Федор царевич: «Я, маменька, растянусь, разорву бочку, я слышу: мы теперь на земле». — «О, сын Федор, как мы на воды? разорвешь бочку — потонём ведь?» — «Нет, маменька, слышу — на земли». Растянулся, бочка разорвалась, разлетелась, — а действительнё на земли. Стали они на этом острову жить. А на этом острову лисич да кунич довольнё оченно. Федор-царевич сделал лучек, да стрелку, настрелял лисич, да кунич этой стрелкой, сделал из лисич да кунич шатер себе.

И видит Федор-царевич: бежат из-за моря купчи с товарами. Говорит своей маменьке: «Маменька, маменька, вон купцы бежат, я буду им махать да кричать, штобы они взели меня посмотреть Русию». — «Вот, чадо мило, купцы пойдут, понесут подарки, а ты с чем пойдешь?» — «Ничего, я и так посмотрю и обратно с има́ буду!» Была у царицы вышита ширинка. «На, дитятко, отнеси царю в подарки». Побежал Федор-царевич край синего моря, стал платочком махать и кричать: «Господа корабельщики! Приворачивайте суда!»

Из лубочного издания «Сказка о Силе-царевице и о Ивашке белой рубашке».

Корабельщики приворотили, пристали, вышли на берег. Приходят к шатру и дивуются: «Ах какой шатер прекрасной! Мы этуды́ много раз бывали, а экого чудо не видали!» Постоели, посмотрели на ихну житель, походят на караб и побегают за синёё морё. Благословился Федор-царевич ко своей матери за синёё морё бежать и пошел на караб. Заходят они на караб, сходни поклали, якори побросали, тонки парусы подымали и побега́ли за синёё морё. Дал им бог тѝшины пособной.

Побежали в то самое царство, из которого Федор-царевич спущеной. Брали купцы подарки, пошли к царю. Федор-царевич с ними пошел сзади; приходят купцы к чарю, челом бьют и низко кланяются и здороваются; дарят купцы царю подарки всякие, подходит Федор-царевич, челом бьет и низко кланяется: «Здравствуешь, царь вольной человек!» — «Здравствуй, доброй молодеч!» — Вынимал Федор-царевич из зепи ширинку, дарил царю. Царь смотрит скольки на ширинку, а вдвое-втрое глядит на молодца. «Экая ширинка чудесна, молодеч прекрасной!»

Говорят купцы: «Царь вольной человек, прежде мы бегали мимо этот остров, мимо Буян, не видали ничего. Живет этот молодеч с женщиной, и у него из лисич да кунич шатер сделанной, и то чудо, то диво». Царица и говорит:— «Это како́ чудо, како диво: середи моря есть остров, на острову есть со́сна, на этой со́сне ходит белка, — на вершиночку идет, песенку ноет, на комелёк идет, сказки сказывает и старины поет. У этой белки на хвосту байна, под хвостом морё, в байне в мори выкупаешься; то утеха, то забава!» — Федор-царевич стоит, выслушивает, на ум берет. Тогда этим купчам царь дал распоряжение: торговать безданно и безпошлинно в городу.

Скоро скажется, долго деется. Продали товары, побегать стали за синёё морё. Дал им бог ти́шины пособные. Прибежали к Буян-острову, выпускают Федора-царевича к маменьке своей... (Федор-царевич рассказывает все, что видел, матери)... «Я как, маменька, ей разе буду доставать, эту белочку». — «Куда же, дитятко, ты будешь ей доставать, положишь меня бедну одну жить здесь?» — «Однако же дай благословенье, я отведаю ее достать!» — «Ну, божье да мое благословенье, дитятко, доставай!»

Сделал себе шлюпку, отправился за синее море, переехал синее море, переехал к острову, шлюпку поставил на берег и пошел искать со́сну. И нашел со́сну: стоит со́сенка, на со́сенке ходит белочка и у этой со́сны проведены струны. Тогда Федор-царевич захватил со́сну в охапку, выдернул со коренем, сорвал все струны и тащит ко своей шлюпке и отправился за синёё морё. Выносит на Буян-остров сосенку, выносит к своему шатру и поставил сосенку подле шатра; стала сосенка стое́ть и стала на сосенке белочка ходить. Вот утеха, вот забава им.

Скоро сказывается, долго деется, бегут опять корабельщики... (то же, что и прежде, в первом случае, происходит)... Сколько здрят на шатер, вдвое-втрое на белку. Прежде на Буяне этого не видали. И простояли, просмотрели они тут целые сутки. Опять стали побегать, Федор-царевич у матушки благословенье просит побегать за синёё морё. Дават матушка родима везти в подарок ширинку. Заходят на караб, побежали; прибежали, парусы сымают, идут к царю, челом бьют, низко кланяются, подарки дарят; челом бьет, низко кланяется и Федор-царевич, дарит царю ширинку.

Смотрит царь и дивуется: «Ох, кака ширинка!» — «А вот царь, вольной человек, прежде мы бегали мимо этот остров Буян, не видывали ничего. Живет этот молодеч с женщиной, и у него из лисич, из кунич шатер сделанной; есть сосенка, на этой сосенке ходит белка, на вершиночку идет — песенки поёт, на комелек идет — сказки сказыват и старины поет». Ходит царица по полу и говорит: «Это кака утеха, это кака забава? Есть утеха-забава: есть за тридевять земель, за тридевять морей, у страшного царя, у пламенного копья огненного тыла, есть у него слуга — поколен ноги в серебри, полокот руки в золоте, в тылу месеч, по косичам часты звезды. Вот то́ утеха, то́ забава!»

Федор-царевич выслушиват ихны разговоры. Тогда купцам царь дал дозвол торговать безданно, беспошлинно по городу. И назад стали побегать. Прибежали к Буяну-острову, выпускают Федора-царевича к маменьке ко своей (Федор-царевич рассказывает царице, что слышал у царя). Говорит на то матушка родима: «То-бы, дитятко, твой брат, да где жо его возьмешь?» — «А когда мой брат, дай мне благословенье, я поеду его добывать». — «Где же тебе брата добыть? От страшного царя никто не пришел, не приехал суды». — «Однако же я поеду». — «Божьё да мое, дитятко, благословенье, поезжай!» — Распростился, пошел по Буяну-острову пешком,

Скоро скажется, долго деется. Близко-ле, далёко-ле, низко-ле, высоко-ле, дошел — два молодца дерутся. Кричит им: «Ей молодцы, над чем деритѐсь, перестать надо!» — Молодцы перестали, отвечают: «Делили мы девичу, да ковер-самолет». — «Давай, ужо постойте, я вас разделю». Взял Федор-царевич, сделал лучёк, да стрелку. «Я эту стрелку стрелю, вы бежите, которей переди прибежит, стрелку хватит, тому девича». Выстрелил стрелку, полетела стрелка выше лесу темного; заворотили головы, полетели за стрелкой сзади. Тогда Федор-царевич развернул этот ковер, садился на ковер, взял девичу и полетел.

Ковер перелетел за синёё морё, недалеко от страшного царя, царевич опустился на чистое поле, ко ракитову кусту. Завернул ковер, посадил девичу: «Сиди, девича, пока я не обвернусь». Сам пошел в то царство, к страшному царю. Приходит к этому городу, позади городу живёт бабушка-задворенка в маленькой избушечке. Зашел, богу помолился. «Здравствуй, богоданная матушка!» — «Здравствуй, дитятко, Федор-царевич, куды ты направился? Каки тебя ветры суды забросили?» — «Есть здесь у страшного царя, у пламенного тыла, будто-де мой брат Иван-царевич?» — «Есть, дитятко, Иван-царевич сейчас прибежит ко мне кашку хлебать». — «Я хочу его от страшного царя отобрать, с собой увезти». — «Где же тебе, дитятко, увезти, никто отсуда назад не выезживат». Тогда говорит Федор-царевич: «Бабушка, богоданная матушка, помоги мне отсель брата увезти, я тебе сделаю колыбелю, буду тебе в колыбелю колыбыть и паче отца и матери почитать». Говорит бабушка: «Как же ты суды прибыл?» — «Я прибыл, бабушка, у меня есть ковер-самолет». Говорит бабушка: «Давай, дитятко, отведам, да только от страшного царя едва ли нам уйти и уехать».