Миланский вокзал

* * *

Дверь из облупившегося и ржавого железа вела в здание, граничащее с восточной частью вокзала, со стороны площади Луиджи ди Савойя, прямо напротив автобусного терминала. На одной из дверей – простая пластиковая табличка с надписью «C.D.A. – Центр социальной помощи», а под ней – «Зарезервировано для пассажиров первого класса».

Она была открыта. Стоя на тротуаре в нескольких метрах от нее, Лаура некоторое время наблюдала за ней. Здесь постоянно суетились какие-то убогие и потрепанные на вид люди. Она попыталась заглянуть внутрь, но ничего не смогла разглядеть. Лаура колебалась еще несколько минут, переминаясь с одной ноги на другую, а затем приняла решение. Она тяжело вздохнула и пошла дальше. Войдя, испуганно огляделась.

Стены голого помещения с высоким потолком, под которым проходили большие выступающие трубы, были украшены красочными фресками, вносившими веселую нотку в унылую обстановку. Помимо нескольких металлических шкафов и картотек, в комнате было всего три стола, за одним из которых сидел крупный мужчина с густой черной бородой. Лаура узнала в нем Леонардо Раймонди, главу Центра. Еще здесь были два волонтера. Они разговаривали с грудастой женщиной в обтягивающей одежде и с такой черной кожей, какой только может быть черная кожа, толстым и грязным парнем, от которого исходила резкая вонь, и худым и нервным молодым человеком, чьи руки заметно дрожали. На двух деревянных скамьях, установленных у стены по бокам входной двери, ждала своей очереди небольшая толпа бомжей, наркоманов и иммигрантов, преимущественно мужчин. Все уставились на нее с настойчивым любопытством, от которого ей становилось не по себе.

Как только бородатый мужчина заметил Лауру, он помахал ей рукой и продолжил разговор с женщиной – той самой, которую Лаура приняла за нигерийскую проститутку. Через несколько минут Раймонди тепло попрощался с ней, надолго сжав обе ее руки в своих, затем встал и подошел к Лауре. Он действительно был очень высоким. Его исхудалое лицо, изборожденное ранними морщинами, выглядело усталым, а глаза – печальными, несмотря на улыбку, которой он одарил ее. Но в глубине его взгляда, как сразу почувствовала Лаура, горели непоколебимая сила и решимость.

– Ты Лаура, не так ли? Приятно познакомиться. Я – Леонардо, но все здесь называют меня Лео, – сказал он ей низким, мягким голосом, полным обнадеживающего самообладания, поразившим ее еще тогда, когда они разговаривали по телефону. – Давай не будем просто стоять, а пойдем и поговорим; я объясню, как здесь все устроено, а ты расскажешь мне немного о себе.

Лаура последовала за ним к его столу и села на стул, который до недавнего времени занимала чернокожая женщина. Раймонди молчал несколько секунд, прикрыв глаза, поставив локти на стол и подперев ладонями лицо, словно пытаясь собраться с мыслями, потом заговорил:

– Видишь ли, Лаура, есть три вида бедности: первый – это несчастье, отсутствие денег, отсутствие дома, голод и холод; второй – болезнь, физическая или психическая, к которой я также отношу все наркотические зависимости; и затем – самое худшее из всего – одиночество, отсутствие личных и социальных отношений, семейных связей или дружбы. А здесь, на вокзале, всего этого в избытке. Центральный вокзал – место пересечения всех форм несчастий и трудностей в городе, перекресток боли и отчаяния. Многие из самых слабых и несчастных людей, не могущих идти в ногу со временем и оттесненных на обочину общества, рано или поздно оказываются здесь. И мы заботимся об этих несчастных людях. Только мы. Потому что до них никому нет дела. Ни политикам, ни организациям, ни гражданам. За исключением тех случаев, когда они воспринимаются как угроза безопасности и общественному порядку, как это было в последние дни. И поэтому единственным ответом, решением, которое нам предлагают, являются репрессии; при этом никто не понимает, что одних репрессий недостаточно – если они не сочетаются с солидарностью, то ни к чему не приводят. Необходимо устранить причины всего этого дискомфорта, помочь этим людям воссоединиться с обществом, реинтегрироваться, иначе проблема будет повторяться бесконечно, без изменений, снова и снова. Что касается нас, то мы делаем всё возможное и невозможное, имея в своем распоряжении скудные средства, понимая, что самая серьезная и трудно искоренимая проблема – это одиночество. Потому что проблемы первого типа можно решить, возможно, с помощью работы, а болезни можно вылечить. В то время как одиночество в конечном итоге разрушает личность, лишая ее идентичности. Для того чтобы восстановить ее, требуется долгий и трудный путь оздоровления с весьма неопределенными результатами.

Раймонди сделал паузу. Не зная, что сказать, Лаура энергично кивнула, как, впрочем, делала уже несколько раз за время его речи.

– И этого очень много, понимаешь, – страданий и несчастья, даже в таком богатом обществе, как наше. Гораздо больше, чем можно себе представить. Просто посчитай: наркоманы, бездомные, алкоголики, психически больные; люди, которые сидят или сидели в тюрьме… нелегальных иммигрантов пока оставим в стороне. Это два с половиной миллиона. И в каждую из этих ситуаций вовлечены в среднем четыре члена семьи, итого получается десять миллионов человек. Каждый шестой прохожий, который пересекает улицу, может быть, пытается улыбнуться, но в сердце у него царит смерть.

«Знаю, знаю, – подумала Лаура. – Знаю слишком хорошо…» Но ничего не сказала, просто кивнула в очередной раз.

– Наша работа может быть тяжелой, чего уж тут, – продолжал Раймонди, – и ты должна это понимать. Конечно, бывают и радости, но для каждой из них нужно пройти через множество разочарований и поражений. С тех пор как я здесь, я познал бездну и ад, я видел, как умирают люди, я соприкоснулся с глубочайшим отчаянием и болью в сердце. Требуется много терпения и упрямства, нужно научиться защищаться от эмоций. Но я не теряю веры, потому что знаю: то, что я делаю, то немногое, что мне удается сделать, все равно имеет значение для этих людей, и я по-прежнему убежден, что даже в самом запутанном случае где-то есть решение – просто нужно продолжать искать, пока не найдешь его.

Из всей речи Раймонди именно эти несколько слов запечатлелись в голове Лауры: «нужно научиться защищаться от эмоций». «Да, – подумала она, – это именно то, что мне так необходимо». Слушая его, Лаура убедилась в том, что действительно сделала правильный выбор.