Вохштерн

И все это с деревянными, крайне грубо сделанными, макетами настоящего оружия. В основном это были длинные палки с крупным тупым набалдашником. Имелись также короткие палки. Правда, если в первом случае, можно было угадать копье по характерным уколам, то тут я слегка растерялся. То ли дубины, то ли топоры, точнее не скажу.

Мечей, по понятным причинам, не было. Мечи — это оружие не для селянина. А вот щиты были. И они были вполне себе настоящими. И они же были единственной защитой рекрутов. Даже самых элементарных стеганок не было — лишь плотные шерстяные рубахи с узкими рукавами, да такие же штаны. У некоторых, но далеко не всех, имелись еще и войлочные шапочки на голове.

Интересно, и как виконт собирается поступать со всеми этими людьми, когда станет немного холоднее? Ведь уже ясно, что никакого вторжения от захребетников не будет. До весны, по крайней мере. Оставит как есть? Так даже с более теплой одеждой, часть людей до весны не доживет. Распустит по домам? Ага, как же. Зря он что ли всех их собирал, обучал, чтобы просто так всех отпустить? Тем более, когда зима пойдет на убыль и начнется бескормица, можно будет еще кого-нибудь недосчитаться.

Нет, тут что-то явно нечисто. Кабы не устроили подлые де Фели какой-нибудь подлянки в ближайшее время. Надо будет письмецо Селеху накарябать со своими подозрениями. Пусть у него тоже голова болит.

Да и к фарсам съездить лишним не будет. Так, чисто посмотреть, что к чему. На Киффер свой глянуть. С баронами из тех, что поумнее пообщаться. Да и шепнуть им на ушко, чтобы не расслаблялись.

То, что бой за мои будущие баронства будет весной — это уже понятно, но тянуть до весны с разведкой было бы просто глупо. Да и в целом, прежде чем куда-то лезть, нужно обстановку узнать. Мало ли, может фарсы уже все порешали, и ни оружия, ни нового барона им не нужно. А я тут планы планирую.

Глинора я узнал с трудом. Если раньше это был здоровенный, чем-то похожий на постаревшего актера Генри Кавилла, дядька. То сейчас он был лишь тенью себя былого: клочковатая борода, неухоженные усы, и крайне нездоровый, сероватый, оттенок лица.

Про чрезмерную худобу — вообще молчу. И, судя по тому, что среди рекрутов людей в столь плачевном состоянии было не так уж и много, я сделал вывод, что у бывшего старосты не складывались отношения с местным руководством.

Стоило мне об этом подумать, как сержант подошел со спины к Глинору, только что пропустившему тычок от своего партнера по спаррингу, и коротко, без замаха ударил его палкой под колено. Не ожидавший такой подлянки бывший староста упал на землю. За что получил еще несколько ударов. На этот раз по спине.

Что примечательно — другие новобранцы за подобные промахи удостаивались лишь гневного окрика сержантов. А палки шли в дело достаточно редко. В большинстве своем, доставалось как раз таким заморышам, как Глинор. Короче, старосту нужно было выручать, и как можно быстрее.

К сожалению, без массовых жертв и привлечения ненужного внимания, днем это было сделать просто нереально. Пришлось переносить спасательную операцию на ночь. И все оставшееся до нее время я потратил на проработку плана и очередную разведку. Ну и к Ромчику несколько раз наведывался, естественно. Как же я без него? Тем более, что моему четвероногому товарищу вменялось в задачу самое сложное — как можно быстрее унести нас отсюда подальше.

Прождав еще полтора часа после отбоя, я под заклинанием маскировки прокрался в лагерь. После чего аккуратно разместил на крыше кухни и бараков магические конструкты. Их задачей был аккуратный подпал оной. Почему именно кухня? А потому, что я не хотел жертв. Кухня одна имела крышу из теса, в то время как бараки были укрыты соломой. А как быстро и сильно горит солома я имел представление еще из своего детства. Помнится, по дурости, сжег пару стогов с сеном, когда в деревне отдыхал.

— Пожар! — Спустя пару минут после того, как ушел сигнал конструктам, раздался крик с одной из вышек.

Его тут же подхватили на другой:

— Тревога! Пожар!

В бараках тут же начался переполох. Рекруты вскакивали со своих нар и, босиком, не тратя время на обувание, бежали на выход. И лишь один из них остался лежать на своем месте. Но этого никто не заметил.