Мужская работа

Девушка потащила меня в другую молельню, где я раньше не был, и вскоре мы очутились пред ликом другого предка, облаченного в броню вроде нашей, только украшенную, и с длинным мечом в лапе. Тут оказалось пусто и темно, ни одной лампадки.

— Накажи меня, накажи… — зашептала она, прижавшись ко мне. — Все, что хочешь!

И какой мужчина устоит перед такими словами?

Извини, Юля, но развратник я страшный!

— На колени, — выдавил я.

Юнесса послушно упала на четвереньки, повела бедрами, оглянулась через плечо. После этого я словно сошел с ума и вцепился, точно клещ, в горячее и сильное молодое тело. Получилось грубо, она застонала, но я не остановился, а еще дернул ее за волосы, сильно, до боли.

Колени мои елозили по холодному шершавому полу, мешали не спущенные до конца штаны, но это был такой кайф, которого я не испытывал очень давно — бешеное, неистовое освобождение, возможность получить удовольствие, не сдерживаясь.

— Накажи меня, накажи… — продолжала шептать Юнесса.

И я наказывал. * * *

Палатка нам досталась та же самая, что и в прошлый раз, и я занял привычное место, но на этом плюсы закончились. Мудаки, обитавшие тут после нас, уделали жилище капитально, оставили кучи мусора в углах и неистребимый запах грязных носков, плесени и гнили.

Нет, и раньше тут воняло не розами, но сейчас, войдя внутрь, я чуть не упал.

— О… о… вапще… — сказал Макс, зажимая нос.

Пришлось откинуть полог, чтобы палатка хоть как-то проветрилась, и тусоваться снаружи. Печки так и не отремонтировали, поэтому мы снова развели костер и расселись вокруг него.

— И целуй меня везде, я ведь взрослая уже, — затянул Макс, отчего мне немедленно захотелось его вовсе не поцеловать.

Мне в лодыжку ткнулось что-то теплое, и опустив взгляд, я обнаружил мохнатую круглую морду с черными глазами.

— А ты тут откуда? — спросил я, и почесал Котика за ухом.

Всегда думал, что корабельная живность за пределы линкора не выбирается.

— Ух ты, какой звереночек! — воскликнула случившаяся рядом Пира. — Кусается?

— Бывает, — ответил я.

Но она уже присела и потянулась к Котику узкой ладошкой, на голове девушки-жевельде закачались перья.

— Хр, — предупреждающе сказал тот, но позволил себя погладить.

— Паразит? Здесь? — голос Равуды над самым ухом заставил меня вздрогнуть, а звук вставленного до упора магазина испугал — он что, собрался стрелять прямо тут. — Уничтожим без жалости.

— Ты что? Нет-нет! Это репрессии! — и так большие глаза Пиры стали чуть ли не в пол-лица.

Я потянулся к автомату Равуды, надеясь сбить прицел, но кайтерит уже нажал курок. Выстрела не последовало, раздался сухой щелчок, треск и резко запахло озоном. Отлично, почистить свое оружие высокомерный дурень забыл, и вот оно его подвело.

— Прочь, уходи! — я пихнул Котика в бок, но тот и не подумал удирать, нагло уселся и вывесил из пасти длинный язык.

Равуда попытался выстрелить еще раз, с тем же результатом — теперь ты, мой дорогой, можешь жать на «гашетку» хоть до посинения, автомат тебя не послушается. Вскочив на ноги, я заехал кайтериту с разворота, с размаху, и угодил куда целился — в челюсть.

Есть там такая точка, куда если попасть, то самый здоровенный лоб ляжет.

У людей… и не только.

Равуду унесло назад, автомат отлетел в сторону, его хозяин с грохотом приземлился на груду мусора. Задергались разбросанные руки, вразнобой заморгали алые глаза, один больше, другой меньше, а я налетел на него, прижал к земле и врезал по морде раз, другой.

Около нашего костра кричали, но мне было все равно — я наслаждался местью, я молотил эту тварь по мордасам, не давая ему очухаться, лупил и за себя, и за Диль, и за Юнессу, и за ту же Пиру, которая побывала у него в постели, а потом была выкинута оттуда как использованный гандон. Равуда ворочался, на автомате закрывал лицо, но двигался он медленно и неуверенно.

Очень уж я удачно влепил ему в первый раз.

— Стой! — кто-то вцепился мне в плечо. — Остановись, это приказ!

Приказ? Я обернулся?

Ждал, что это будет Йухиро или кто-то из наших офицеров, но меня пытался оттащить от кайтерита высокий и очень бледный шавван в полевой форме центуриона с нашивкой медика на груди. Из-за ворота выглядывала татуировка в виде трехпалой лапы с когтями… точно, это же тот самый врач, который дал мне таблетки для переводчика!

— Прказ? — выпалил я. — Скак хрена?

— Хочешь вылететь из армии до завершения контракта? — он перехватил мою занесенную для очередного удара руку. — Стой! Прекрати немедленно! А ты не двигайся!

Последняя фраза относилась к Равуде, который шевелился уже осмысленнее.

Вот что за фигня — как меня соберутся отметелить или использовать в качестве секс-игрушки, так рядом никого нет, а как я попробую что-то сделать, так сразу возникает такой миротворец?

— Блин, — выдавил я, тяжело дыша и глядя на кайтерита. — Твою мать! Жопа!

Украсил я его знатно, Равуда перестал быть красавчиком — губы разбиты в кровь, синяки всюду, где только можно, жаль, что нос уцелел; да только этого мало, мало для этого подонка! И глянул он на меня с неукрощенной злобой, так, что мне захотелось немедленно добавить.

— Встать! — скомандовал врач, и я неохотно подчинился. — Следуй за мной.

Это что, он собрался устроить мне выволочку? Или сдаст Лиргане на белы руки?

Мы отошли за соседнюю палатку, и я он повернулся ко мне, лицо в чешуйках под шапкой серых волос отразило тревогу.

— Тебе завтра нужно остаться на корабле, — сказал врач.

Челюсть моя отвисла — о чем это он?

— Но приказы же… Что за ботва?

— В бой не идут больные, — продолжил он, глядя на меня так, словно ждал услышать некие слова. — Поэтому если мы организуем тебе хорошие, надежные симптомы болезни, тебя отправят в лазарет.

Глаза мои в этот момент были наверняка не меньше, чем у Пиры.

— Вот, — врач протянул мне две черные капсулы. — Одну примешь перед ужином. Вторую проглотишь утром натощак… и через полчаса тебя прикует к сортиру, затрещит голова, температура скакнет. Не бойся, как окажешься в лазарете, все за сутки снимем. Никаких последствий. Главное чтобы ты эти сутки на линкоре оставался.

— Но зачем это все? Вы хотите, чтобы я сыграл труса, стал симулянтом?

Ага, мои соратники пойдут в бой, а я нажрусь таблеток и буду валяться в безопасном тылу? Неужели Диррг подослал этого типа, заплатил ему, чтобы получить такого нужного помощника?

Шавван шаввану чешую не сколупнет или типа того.

— Я не могу объяснить, — он вздохнул. — Но это очень важно, поверь.

Искушение было, не спорю — в лазарете куда меньше шансов погибнуть, чем в лесу, когда впереди у тебя бриан, а рядом такой мстительный, злобный и способный на все «друг», как Равуда.

Но пойти на обман, на подлог?

— Нет, — сказал я. — Либо растолкуйте, в чем дело, либо я не согласен.

— Я не могу… — повторил врач с мучительной гримасой.

Я пожал плечами:

— Ну а этот приказ я не обязан выполнять. Вы старше по званию и классу, факт. Только вы не мой командир. Спасибо, что оттащили от этого гаденыша, но я пошел.

Я думал, что шавван попытается остановить меня, но он только головой покачал.

Равуды на груде мусора не оказалось, как и Котика рядом с костром, но меня встретили как героя. Дю-Жхе пожал руку, Пира поцеловала в щеку, Крыска подмигнула, а Макс предложил исполнить любую песню группы «Дюна» по моему выбору.

От последнего я спешно отказался.