Тракт Чёрной Вдовы

— Как мы защитим Писка?

— Он взрослый, будет смотреть на всё более критично, плюс, у нас есть Тыковка. Надо только их познакомить лично перед тем, как всё начнётся. И пусть ничего не есть и не пьёт.

— Мы сумасшедшие, — проговорила Сессилия, улыбаясь, — все мы.

— Зато какие обаятельные!

Чем хорошо иметь верных людей везде, так это тем, насколько развязаны руки. Фросту королевская стража поверила безоговорочно. Они были верны королю и ради защиты маленького принца готовы нарушить закон. Нам никто не помешает пробраться во дворец. Никто не знал, сколько людей Рейнальда было в замке, поэтому решили пробираться по моим путям, то есть, по старым добрым канализациям.

Вот только без меня.

Сессилия настояла на том, чтобы и я объявилась на балу. Поскольку я была из знатного рода, то тоже получила приглашение. Но я закинула его в дальний угол под неодобрительным взглядом Густава, сейчас пришлось его достать.

Фрост и Атар должны были пробраться во дворец по моим путям, прихватив Тыковку, пока скандальная леди Моэр появляется на балу, во-первых, без сопровождения, во-вторых, в слегка провокационном наряде, в-третьих, подбешивая Фитху и его брата тем, что я не только сбежала, так ещё и жива-здорова.

Сегодня весь город гудел, так что бегающие туда-сюда приютские дети ни у кого не вызывали вопросов. Но они принесли мне много интересных новостей. Рейнальд готовил корабль к отплытию, но, кажется, сам плыть на нём не собирался. Фитха собрал людей в своём логове, они целый день не выходили оттуда. И зачем-то заказали целый ворох платьев.

На всякий случай сказала Фросту и Гроту остерегаться служанок.

В доме мадам Трутин меня уже ждали девушки:

— Хоть мы и торопились, платье ещё не готово, — Римма выглядела грустной, — зато в итоге будет, что надо!

— Чёрное, как вы и просили, — другая девушка подбежала ко мне с мерной лентой, — надо только воротник подогнать.

— Быстренько раздевайтесь, примерка много времени не займёт!

Пять минут спустя я стояла перед зеркалом во весь рост, обалдевши разглядывая себя.

— Откуда у меня грудь? Раньше её не было, — шокировано выдохнула я.

Девушки сшили платье в моём стиле: мрачное, но классическое. Только на этот раз они вшили под ткань плотный корсет, придающий моей талии такую точённость, что казалось, обхвати рукой — сломаешь. Все мои вдовьи наряды были наглухо закрытыми, но сейчас сквозь смелое декольте я любовалась красивыми очертаниями груди, хоть длинные рукава и закрытые плечи девушки решил оставить.

— Вот здесь, видите? Девчонки, у меня есть грудь!

— Я против вдовьей вуали, — пробормотала одна из них, рассматривая мои волосы.

— Думаю, надо строгий пучок и тиара баронессы, — согласилась другая, — у вас ведь есть тиара баронессы?

— У меня есть знакомый ювелир, который одолжит на вечер, — отмахнулась я, возвращаясь к самолюбованию.

— Через часа три платье будет готово, леди Моэр. И поверьте нам, вы будете неотразимой.

— Это точно, пусть оно и чёрное.

Чем ближе был бал, тем больше меня потряхивало. С Моими людьми я потеряю связь как только пересеку ворота дворца. Фрост и Грот проведут Пикса в замок, заручившись поддержкой личной королевской стражи. Тыковка проникнет в комнату настоящего принца, для него сделают полумрак. Одна из служанок должно невзначай погасить свечи и недалеко от трона в тронном зале.

Сессилия должна будет время от времени отвлекать Рейнальда, на всякий случай, а на мне — Фитха. То, что они совершат покушение на принца, никто не сомневался, мы просто не знали, как именно. Мы постарались учесть самые очевидные варианты, но вероятно мы многое не предусмотрели, поэтому надо ещё подстраховаться.

Карета за мной приехала, но, прежде, чем отправиться на Зимний бал, я решила зайти на болота.

Духи безучастно поприветствовали меня. Я смотрела на казнённых магов, и сердце сжималось от боли. Сколько они здесь скитаются? Сто лет? Двести, больше?

— Я знаю, как вам помочь, — хрипло проговорила я душам, — я знаю, сколько раз помогали мне вы. Мне жаль, что я пользовалась вашим даром в корыстных целях. Молю лишь о последней самой последней помощи. Это важно для мира и спокойствия.

Они выстроились полукругом. Один из призраков указал рукой на болота, и я поняла без слов. Вытряхнула всё барахло из ридикюля, и положила горсть болотной земли.

Магия, не магия, но преимущество эффекта внезапности ещё никто не отменял.

— Её благородие, вдовствующая баронесса леди Аделаида Арманд Найран-Моэр! — Оповестил голос моё прибытие.

Меня ослепило от тысяч зажжённых свеч и от блеска драгоценностей на шеях и головах местной знати. В огромном зале, казалось, собралось несколько сотен гостей. По негласному правилу все были облачены в холодные тона: от бело-голубых до тёмно-синих. И только я, такое тёмное пятно на местной короне, спускалась по широкой лестнице, держа каменную мину.

Нет, вначале даже попыталась улыбнуться незнакомым людям, но как-то не совсем приветливо на меня смотрели близстоящие благородные леди и лорды.

Ну и фиг с ними. Кушайте, не обляпайтесь.

Кому-то было на меня плевать с высокой колокольни, а кто-то не стесняясь начал шушукаться со своими парами и подругами.

— Она пришла одна! Какой стыд!

— Какой наряд! Вульгарно! — Знали бы, кто мне платье шил, в обморок грохнулись бы. И поверьте, милый дамы, для них это верх добродетели.

— Она водит дружбу с Фитхой! Он даже помог ей дело своё открыть.

— Да бросьте, ни одна благородная леди не посмеет связать себя слухом с таким человеком.

— Тогда как её дело процветает? Вы всерьёз думаете, юная девица могла додуматься до проекторов и печатных станков? — Возразил мужской голос.

Я застыла. Их мнение о моих умственных способностях не волновало ни сколько, а вот связь с Фитхой оскорбляла до глубины души. И тот тон, с которым эти слова были брошены, намекающий не на простую связь, а вплоть до любовной, разозлил. Я и так была на нервах.

— Добрый вечер, лорд и леди Эдмонд, — улыбнулась во весь рот достаточно вежливо.

— Леди Моэр, это правда, что вас не единожды видели в неких домах в обществе людей с сомнительной репутацией? — Леди Эдмонд было привлекательной женщиной чуть за сорок. Вот только чуть снисходительное выражение лица было явно напускным и ей не шёл абсолютно. У моей мачехи это получалось естественно, что придавало ей некий шарм.

Стоило подумать о мачехе, как спину начало жечь. Неужели она здесь? А отец?

— Если ваш муж — человек с сомнительной репутацией, то правда, — всё так же вежливо ответила ей. Лорд Эдмонд побледнел, — скажите, лорд Эдмонд, ваша привычка бить женщин, даже тех, кому вы вынуждены платить за их общество, это детская травма или единственный способ доказать вашу мужественность? — По бокам послышались возмутительные возгласы, — оу, прошу, не волнуйтесь. Вы же знаете, что некоторых сотрудников для моего издательства я наняла из закрывшихся увеселительных заведений. Одна девушка сказала, что он бьёт как девчонка. Никакого вреда, — Супружеская чета сейчас напоминала окаменевших статуй. Готова поспорить, она раз десять успели пожалеть, что задели меня своими погаными языками. Я доверительно положила руку на плечо Эдмонда, вызвав новую волну ахов и вздохов, — благодарю вас за то, что вы такой слабак. Девушки могут спать спокойно. А сейчас, прошу меня простить, меня ждёт более приятное общество. Дам возможность пообсуждать меня за моей спиной ещё немного.

Сзади послышался звонкий смех.

— Я хотела познакомить тебя со своими родителями, но не могла устоять услышать продолжения этой беседы, — Сессилия аккуратно чмокнула воздух за моим ушком, и шёпотом спросила, — что ты сделала с глазами? Выглядишь просто невероятно!

— Вазелин и сажа, тушь и подводка называется. И немного теней, потом тебя научу.

— Батюшка, познакомься с леди Моэр, моей близкой подругой, — проворковала Сессилия мужчине с грустными складками на лбу.

— Скандальная революционерка, — он по-доброму усмехнулся, и взял мою руку, затянутую в чёрную, кружевную перчатку, оставив на ней поцелуй, — для меня честь познакомиться с вами.

Я посмотрела в умные глаза, ища подвох. Естественно, для меня было волнительно заявиться в высшем обществе со своей вопиюще неприличной репутацией. Да, обманывала себя не единожды, что мне плевать, но будем откровенны: нелегко находиться там, где вокруг тебя образуется пустота из общественного отчуждения, а за спиной то и дело говорят всякие гадости. Именно поэтому слова лорда Лавариан были так важны. Особенно от того, кто столько лет был десницей короля, у кого целая свита из благородных и мудрых сторонников.

— Польщена вашими словами, лорд Лавариан, — я улыбнулась искренне.

Меня так быстро закидали вопросами о моём издательстве, книгопечатании, и, особенно о моих банковских новшествах, что не сразу заметила, как возле нас образовался круг из лордов, интересующихся моим мнением по поводу некоторых производственных вопросов. Моим мнением!

— Все на месте, — чуть слышно бросил один из моих людей, переодетый в слугу, — ваше шампанское, леди Моэр, — добавил он уже громче.

В зале находилось как минимум пятеро моих людей. Мы подобрали самых, как бы грубо это не звучало, симпатичных. Многие из отряда Фроста были потрёпаны войной или выглядели простовато. Я доверилась Сессилии и Трею в вопросах, кого мы поставим на пост подавальщиков.

Внутри созрел очевидный вопрос: вот здесь мои люди, наверняка подменыши и со стороны Рейнальда и Фитхи, а сколько в зале настоящих королевских слуг?

— Аделаида? — Давно забытый голос вырвал из пучины размышлений.

Жаль, я так и не узнала имени своей мачехи. Она выглядела гораздо хуже, чем раньше. В глазах погас огонь, на шее виднелись синяки, которые она пыталась скрыть за накрахмаленным воротничком.

— Рада вас видеть, — может, она и удивилась моим словам, но говорила я истинную правду, подалась порыву, и крепко обняла женщину.

Может, это было очередным вопиющим нарушением общественного протокола, но на моё объятие спустя мгновение подалась и мачеха. Я почувствовала несмелые ответные объятия, от чего внутри стало теплее.

— Как дела дома? Как мои братья? — Намеренно проигнорировала подошедшего папашу. Теперь мы в одной весовой категории, упырь. Только попробуй сунуться.

— Мы заключили выгодные условия для их брака, — сухо проговорила она, недовольно поджав губы.

— Вижу, ты тоже весьма не дурна, стала даже краше, — пробасил отец, намекая на мой четвёртый брак.

— Благодарю. У меня слишком много дел, чтобы связывать себя новыми узами брака. Тем более, не хочу делиться своим состоянием ни с кем.

О да, он был наслышан о моём прибыльном предприятии. А уж круг из уважаемых лордов, с которыми я беседовала по деловым вопросам, так вовсе явилось лишним доказательством, что его дочь вполне справилась сама, даже пришла к успеху.

Казалось, мачеха хотела мне что-то сказать, но нас прервал багровый папаша, который начал тихим тоном читать о моральном долге дочерей, о том, как унизительно я отказалась от его титула и фамилии, как должна была вернуться домой, помогая семейному бюджету и бла-бла-бла.