Anima Mea. Моя душа

Она вдруг резко повернула на восток и направилась к городским воротам. На удивление, ей удавалось хорошо ориентироваться, особенно если учесть, что указателей не было, и большинство улочек были извилистыми и переплетались друг с другом. Грейнджер повернула налево и прошла мимо городской бани. Оттуда долетало хриплое пение. Повернув направо на следующем перекрестке, она вышла на форум — сердце торговой жизни в городе.

Гермиона остановилась, восхищаясь открывавшимся видом. Форум представлял собой большую площадь, приблизительно сорок на сто двадцать метров. На каждой её стороне возвышалось здание. Всё пространство было заполнено людьми. Одни пришли сюда для того, чтобы заключать сделки, посещать храмы и выступать в судах, другие — чтобы продавать и покупать товары или просто пообщаться. Повсюду бегали дети, гоняясь за собаками и друг за другом. Воздух был наполнен криками и смехом. Оживленная городская площадь, наполненная суетой и гамом. Гермиона попала на форум через восточный вход, пройдя мимо здания Евмахии. Ее коллеги по университету Маккуори часто спорили о предназначении этой постройки. Одни утверждали, что здание было возведено для коллегии красильщиков, ткачей и фуллонов, другие же настаивали, что это был рынок рабов. Во время раскопок археологам удалось найти надпись, которая утверждала, что здание было построено в начале первого века нашей эры на деньги общественной жрицы Евмахии. С тех пор оно было названо её именем. С замиранием сердца Гермиона подумала, что ей удалось бы прекратить все научные споры о предназначении этой постройки самым легким способом — она могла бы просто кого-нибудь об этом спросить. Эта идея была абсурдной, но в то же время восхитительной. Прямо напротив нее сквозь торговые лотки виднелась белая мраморная колоннада Базилики. Здесь вершили правосудие, а в остальное время проходили коммерческие и развлекательные собрания.

Гермиона вышла на середину площади и медленно огляделась. Ее взгляд скользнул по огромному зданию с мраморным фасадом, расположившемуся рядом с Базиликой. Это был храм Аполлона. Вокруг алтаря, установленного перед входом, собралась группа людей. Далее было здание поменьше — храм, посвященный трем капитолийским божествам — Юпитеру, Юноне и Минерве. Этот храм с Триумфальными арками по обеим сторонам господствовал на северной стороне Форума и находился точно по центральной оси, проходящей через всю площадь. Справа от него был продуктовый рынок — мацеллум. Помимо обычных продуктов, здесь также можно было купить животных для жертвоприношений. По периметру площади возвышались колонны, которые перемежались статуями известных и богатых людей. Гермиона подошла к одной из них — огромной конной скульптуре императора Веспасиана. Она с легкостью узнала его толстую шею и бычьи черты лица, неожиданно вспомнив, что Веспасиан умер совсем недавно, и теперь на престоле его сменил сын Тит. Внимательно разглядев черты почившего императора, Грейнджер посмотрела вдаль, на силуэт черной горы, четко вырисовывавшейся на горизонте, грозной махиной нависавшей над городом. Это был Везувий.

Вулкан казался тихим и безобидным. За ним простирались лазурные воды Средиземного моря. Присмотревшись, она заметила, что очертания Везувия несколько отличалась от тех, что она привыкла видеть в свое время. В 79 году нашей эры вулкан имел совершенную коническую форму. Его симметричные склоны заросли виноградниками, которые очень любили вулканическую почву, богатую минералами. Земледелие приносило хорошие доходы, и вокруг города было большое количество ферм — латифундий. На фермах выращивались всевозможные злаки, овощи и фрукты для продажи как в городе, так и за его пределами. В этот момент на вулкан набежало перистое облачко, похожее на легкий дымок. Гермиона со всей ясностью осознала, что она была в непосредственной близости от Везувия, чьё печально известное извержение случилось как раз в 79 году нашей эры! Нужно было выбираться отсюда и поскорее! Припоминая месторасположение улиц в городе, она решила, что кратчайший путь из Помпей пролегал через Морские ворота, находившихся к востоку от Форума. Протиснувшись через толпу, она обогнула Базилику, вышла с площади и направилась к морю. Снейп, полный любопытства и все еще находящийся под воздействием дезиллюминационных чар, направился за ней.

Гермиона поняла, что что-то было не так, как только подошла к воротам. По мере приближения к городским стенам она учуяла морской запах и услышала крики чаек. Спасение было совсем близко. Может быть, ей удастся попасть на какой-нибудь корабль, а потом она что-нибудь придумает. Самое главное было не стоять на месте. Самое главное было убраться подальше от вулкана, а все остальное как-то образуется. Однако чем она ближе подходила к выходу из города, тем хуже ей становилось. Ворота были распахнуты для торговцев и прочего люда. Подойдя к ним вплотную, она явственно ощутила присутствие магии. Волшебство пульсировало в жилах, вызывая тошноту. Решив не сдаваться, она упорно продолжала идти к воротам. Едва поравнявшись с легионером, охранявшим вход, Гермиона почувствовала, будто ее ударили в живот — перед глазами поплыло, и она чуть на потеряла сознание. Неожиданно она оказалась перед ярко окрашенным зданием в совсем другой части города.

Споткнувшись, она прислонилась к стене какого-то магазина. Голова кружилась. "Пора бы и привыкнуть к дурноте", — устало подумала она и огляделась. Она понятия не имела, где находилась, но потом ее взгляд упал на знакомую мозаику на противоположной стороне улицы. На ней была изображена большая черная оскалившаяся собака, рвущаяся с привязи. Вокруг собачьих лап была выложена неровная надпись: "Берегись собаки". Это был дом Трагического поэта, который находился в противоположной, восточной, части города, севернее Форума. Городские ворота были защищены сильнейшим заклинанием. Интересно, с другими воротами дела обстоят таким же образом? Странно, что Снейп ничего ей об этом не сказал." Хотя, по правде говоря, у нас и разговора-то особенного не получилось", — печально напомнила себе Гермиона. Он вывел ее из себя своим поведением, она сорвалась, запаниковала и ушла. Теперь, перед лицом еще больших неприятностей, Гермиона пожалела, что проявила чрезмерную независимость и так опрометчиво покинула его дом.

Она предприняла отчаянную попытку подавить нараставшую панику. Еще с самой войны мысль оказаться в ловушке была ей невыносима. Год, проведенный с Гарри и Роном в бегах, когда они были вечно голодными, холодными и напуганными, не прошел даром. Она знала, что все дело было в голове — так называемое посттравматическое стрессовое расстройство. Как ни назови, легче от этого не становилось. На нее опять накатила тошнота, и она прижала руку к груди в попытке хоть как-то унять сердцебиение. "Дыши глубоко, Гермиона, успокойся", — уговаривала она себя. Иногда ей удавалось взять себя в руки, подменив панику гневом. "Черт возьми, я должна испробовать все возможности для побега, прежде чем вернуться к нему домой", — решила она. Предстояло выяснить, все ли ворота были заколдованы, и где был источник магии.

Все еще находясь под воздействием дезиллюминационных чар, Снейп наблюдал, как она остановилась посреди улицы и прижала руку к груди. Он забеспокоился и собрался было к ней подойти, но Гермиона встала прямее, расправила плечи и продолжила свой путь. Он удивленно покачал головой. Приходилось признать, что она была выдающейся женщиной. Как он и ожидал, охранное заклинание, наложенное на ворота, отбросило его в тоже место, что и Гермиону. По крайней мере было ясно, чего ожидать от этого волшебства. "Интересно, на сколько ее хватит прежде, чем она окончательно выдохнется, пытаясь разобраться с заколдованными воротами? Вернется ли она тогда ко мне домой?" — подумал Снейп. Эта мысль его взволновала, а он только-только пришел в себя после ее неожиданного появления накануне днем. Он не лукавил, когда говорил о том, что нашел покой в нынешней жизни. Со временем многие его воспоминания утратили свою остроту и казались просто сном. Конечно, он очень ясно и четко помнил свой последний разговор с Темным Лордом и встречу со змеёй, которая почти стоила ему жизни, но все, что было до этого, помнилось смутно, как будто было подернуто дымкой. Он знал, что передал Поттеру важную информацию о том, что тот должен был пожертвовать собой ради победы над Волан-де-Мортом. Истекая кровью на полу в чертовой Хижине, он отдал и другие свои воспоминания, и именно это мучило его больше всего. Как и тогда в Хижине, сейчас, когда он вытирал кровь с ее разбитого лба, ему опять довелось видеть Гермиону так близко, видеть, как расширились ее глаза, когда она узнала его. Он невольно вспомнил, что ему пришлось сделать во имя своего спасения одиннадцать лет назад. Эти воспоминания вызвали в нем угрызения совести, но он тут же попытался задвинуть их подальше. "Я имел право на жизнь, черт побери!" — подумал он. Снейп провел не один год, пытаясь искупить свою вину за смерть Лили, и считал, что заплатил по всем счетам. Он выполнил свой долг, сделал все от него зависящее, чтобы защитить этого заносчивого нахала и его друзей. И считал себя вправе использовать любые средства, только бы выжить.

Между тем Гермиона подходила к Геркуланским воротам... Как он и ожидал, внутренности вдруг скрутило, перед глазами все завертелось, голова закружилась... и вот, пожалуйста! Они оба оказались на совсем другой улице. Снейп отвлекся от самокопания и сосредоточился на Гермионе, чтобы не прозевать момент, когда ей могла бы понадобиться помощь или защита.

Ей не сразу удалось понять, где она находилась. Охранное заклинание отбросило ее на маленькую боковую улочку рядом со Стабиевой улицей. В ее время в этом районе еще не начинали раскопки. На этот раз колдовство отбросило ее дальше и совсем в другом направлении. Ей вспомнился телевизионный сериал, который когда-то так нравился ее родителям. Он назывался "Заключенный", и ее нынешнее положение до боли походило на его сюжет. "Ну что же, — подумала она. — Мне не удалось выбраться и через западные ворота. Но все же надо проверить оставшиеся выходы". Она развернулась и целеустремленно направилась в восточную часть города. Она шла, ориентируясь по солнцу и руководствуясь своими знаниями улиц, всё же пытаясь разобраться в охранной магии. Снейп также не шел у нее из головы. Снейп, который был жив и все также полон сарказма. Снейп, которого она считала погибшим и похороненным.

Пришлось признать, что выглядел он хорошо. Правда, сальные волосы все так же свисали прядями вокруг его лица. Однако италийское солнце позолотило его кожу легким загаром, и он уже не был нездорово-худым. Она вспомнила, как почувствовала его крепкие мышцы через тонкую ткань туники, когда он помог ей сесть, и она обхватила его за плечи. Она была уверена, что в этот момент его сердцебиение участилось, и он был удивлен не меньше самой Гермионы, когда та так неожиданно появилась у него в доме. Сейчас он вел себя уверенно и спокойно. И это разительно отличалось от того, каким она помнила его в последний раз: полным ужаса и отчаяния, лежащим на грязном полу в замызганной комнате. Она вспоминала те последние минуты не один раз и во сне, и наяву. Не считая занятий в школе и нескольких встреч на площади Гриммо, они больше никак не пересекались. Ее отношение к Снейпу всегда было окрашено той неприязнью, которую к нему испытывал Гарри. Она всегда считала его слишком строгим и несправедливым учителем, который к тому же не упускал случая поиздеваться над студентами, особенно над Невиллом. Она вспомнила, как он предстал в виде боггарта в длинном платье и в шляпе с грифом во время одного из занятий по Защите от темных искусств с профессором Люпином. Она тогда смеялась со всеми вместе над его унижением. Он был безумно счастлив, когда ему удалось поймать Сириуса. Снейп не желал слушать никаких доводов о невиновности Блэка и огорчился чуть ли не до слез, когда Сириусу удалось сбежать и орден Мерлина уплыл из рук профессора.