Когда наступает рассвет

1

Ткачев вернулся домой под утро, озабоченный.

— Как Груня? — спросил он.

— Уже два раза просыпалась, про вас спрашивала. Напоила ее чаем, и она снова уснула.

Иван Петрович стал раздеваться.

— Поешьте чего-нибудь, погрейтесь чаем с холоду… Ну что в городе?

— Большие дела надвигаются, дочка! — садясь за стол, сказал Ткачев. Он старался говорить вполголоса, чтобы не разбудить жену. Но Груня услышала.

— Это ты, Ваня? Подойди ко мне, хочу посмотреть на тебя.

— Грушенька, прости, разбудил тебя? — подошел к жене Иван Петрович. — Как себя чувствуешь? Может, чаю выпьешь?

— Не откажусь, а больше ничего не надо… Я так беспокоилась за тебя.

— Напрасно, Грушенька, — подавая ей чашку, сказал муж. — Уж если на фронте не удушили газом, теперь не пропаду. Жаль вот, лекаря не разыскал.

— Обойдусь, Ваня. А меня не уволят? — с тревогой спросила она.

— Не беспокойся, — погладил по голове жену Ткачев, — В ближайшие дни никто не пойдет на работу.

— Почему?

— Всеобщая забастовка, ответ на расстрелы. Посмотрим, кто сильнее. Меня выбрали в забастовочный комитет. Отдохну, и снова надо бежать…

— Первым же тебя и прогонит хозяин с фабрики, — сказала Груня.

— Может статься, и прогонит. А все же надо кому-нибудь, Грушенька… Спи, все будет хорошо…

Серый, холодный день Домне и Груне показался бесконечно длинным. Прошла тревожная ночь. Утром Домна побежала на фабрику: ее послала Груня повидать Ивана Петровича.

Фабрика не работала. Дежуривший у ворот рабочий пикет не пропускал никого во двор. Не пустили и Домну, хотя она и рвалась повидать Ивана Петровича.