Detroit After: New People

Взгляды андроидов встретились. Им было неловко обсуждать девушку в её отсутствие, но это требовалось высказать. Саймон, нервно перебрал пальцами свои светлые волосы. Этот умилительный жест вызвал у Маркуса невольную улыбку, хотя поднятая тема его удручала.

— До того, как ты пришёл на Иерихон, характер Норт уже крепко сформировался, — сказал Саймон с грустью в голосе. — На протяжении всего пути к свободе мы не могли на неё повлиять. Ты и сам это знаешь. Но если она кого и послушает, то только тебя. Ты единственный, кого она по-настоящему любит. С этим тебе придётся разобраться в одиночку, тут я тебе не помощник.

— Я тоже её люблю и хочу увидеть её счастливой, — голос Маркуса вдруг отчего-то сделался менее уверенным. — Но, даже если она слушает меня, порой кажется, что она совсем не слышит.

— Ничего, ты с этим справишься, — произнёс Саймон, а затем неловко сменил тему. — Слышал последние новости? Президент Уоррен на нашей стороне. Она заявила об этом в утренних новостях. Всё так быстро поменялось. Ещё недавно она считала нас национальной угрозой, а сейчас готовится к сотрудничеству.

— Поверю в это, когда увижу поступки, — Маркус помрачнел. Его мысли всё ещё были заняты внезапным уходом боевой подруги. — Слова политика ничего не значат.

— Я пойду и займусь своей работой, а ты найди Норт, — произнёс Саймон вместо прощания и оставил Маркуса наедине с собой.

Обнаружить Норт было не просто, но, к облегчению Маркуса, она сама захотела встретиться. Получив от девушки координаты, мужчина сел в машину такси и направился в пригород. Пока автомобиль скользил по улицам Детройта, у Маркуса было много времени подумать, и сомнения не переставали терзать его. Саймон был прав: на протяжении всей борьбы, начиная от ограбления склада «Киберлайф» в доках и заканчивая демонстрацией на Харт-плаза, Норт вела себя с чрезмерной агрессией и склоняла к ней остальных. И даже теперь, когда люди покинули Детройт, девушка жаждала уничтожить их всех. Маркус хотел поговорить с подругой наедине, и эта встреча обещала такую возможность.

Прибыв на границу, где заканчивались владения андроидов, Маркус вылез из автомобиля и огляделся. Вокруг располагались одни старые фабрики, некоторые были частично разрушены. Стараниями машин город восстанавливался после недавних событий, едва не приведших к войне, но здесь царила атмосфера старости и запустения. По грязным улицам, подгоняемый ветром, волочился мусор. Окна фабрик были частично разбиты или же наспех заколочены досками, во многих местах стены и заборы украшали граффити. Сложно поверить, что совсем недавно беглые андроиды вынужденно скрывались в таких жутких местах и тряслись от страха за свои жизни.

По сорванному замку на двери одной из фабрик и следам, хорошо отпечатавшимся на мокром снегу, Маркус догадался, где ждёт его Норт. Пройдя через всё тёмное здание, он поднялся на крышу. Девушка сидела на самом краю и, казалось, не замечала ничего вокруг. Взгляд Норт был направлен вдаль. Медные волосы, частично убранные под вязанную шапку, сияли даже в такой пасмурный день. Девушка была одета в джинсы и серую куртку, совсем как обычная жительница Америки. Маркус невольно улыбнулся, залюбовавшись образом своей возлюбленной, столь красивой в этом уродливом месте. Он тешил себя мыслью, что сможет подарить ей лучший мир, который она заслуживала.

Когда Маркус приблизился, то почувствовал, что разговора не получится. Норт, услышав шаги за спиной и хлопок металлической двери пожарного выхода, обернулась, обдав возлюбленного ледяным взглядом. Губы девушки были сжаты в тонкую нить. Казалось, что она или вот-вот расплачется, или выплеснет на Маркуса свою ярость, но ни того, ни другого не случилось. Молча Норт указала Маркусу куда-то в сторону горизонта и он, подойдя к краю крыши, послушно проследил за направлением её взгляда.

Впереди пролегало заснеженное плато, огибающее дорогу с двух сторон, которое могло бы стать прекрасным местом для какого-нибудь строительства, если бы не было завалено горами строительного мусора и бытовых отходов. Ничего нового, всего-лишь напоминание о том, что Детройт, самый прогрессивный город США, когда-то был умирающим городом. Чуть дальше, за холмами из хлама, можно было разглядеть границу, за которой заканчивался пригород Детройта и огромные владения андроидов. Условную границу обозначили армированной решёткой вдоль которой несли караул люди в военной форме, вооружённые винтовками.

— Нужно вступить в борьбу или нам конец, — вместо приветствия произнесла Норт. Слова прозвучали буднично, но Маркуса будто током прошибло. — Твоя демонстрация дала нам лишь временную свободу.

— Мы будем сражаться только если убедимся, что назревает открытый конфликт или их действия угрожают мирным девиантам, находящимся на пути в Новый Детройт или же тем, кто уже на его территории, — как можно спокойнее пояснил мужчина, смотря на военных. Спорить сейчас совершенно не хотелось. Он действительно не знал, что границу взяли под такой жёсткий контроль и ему требовалось время, чтобы проанализировать эту информацию.

— Если мы будем ждать, то снова окажемся в ловушке, как это произошло на «Иерихоне», — Норт повернулась к нему и произносила слова медленно, будто Маркус говорил на другом языке. — Вот только город не получится взорвать, как это было с кораблём.

— У нас есть запас радиоактивного кобальта в городе. Ты сама дала мне пульт, — Маркус решил перейти к крайним мерам. Он посмотрел на Норт сверху вниз, как строгий родитель смотрит на ребёнка. — Сейчас этот грузовик в надёжном месте, а пульт находится у доверенного лица. В случае крайней необходимости я её задействую.

— У доверенного лица, значит, — Норт грустно усмехнулась, отвернувшись. — Ты мне настолько не доверяешь, Маркус, что даже боишься хранить детонатор «грязной бомбы» в том же доме, где живу я.

— Норт, послушай меня, — Маркус протянул девушке руку и помог подняться. Он хотел соединить их системы, но девушка слегка сжала пальцы, не давая этого сделать. — Я люблю тебя. Очень люблю. И я сделаю всё, чтобы ты была счастлива. Но насилием ничего не решить.

— Звучит как заезженная пластинка, — Норт закусила нижнюю губу, избегая смотреть в лицо возлюбленного.

— Это звучит так, только потому, что я, Саймон и Джош бесконечно это повторяем, — Маркус чувствовал себя крайне неловко, когда дело доходило до разговоров по душам, и уж тем более, когда от него закрывались.

— По-твоему я беспокоюсь безосновательно? — раздражение Норт начало возрастать, это ощущалось по тону её голоса. Но в глазах девушки тем не менее блестели слёзы.

— Я этого не говорил, — Маркус накрыл её ладони своими, но почувствовал лишь холод. — Но я не хочу, чтобы ты или кто-то из моих друзей пострадал в бессмысленной бойне. Мы и так потеряли множество андроидов.

— Маркус, я люблю тебя как мужчину и как лидера. У меня есть лишь одна просьба. Предоставь мне возможность собрать отряд, чтобы дать отпор, когда это будет необходимо.

— Иногда я тебя совсем не понимаю. Мы словно вращаемся на разных орбитах, Норт. Я мог бы согласиться с тобой и позволить создать милитаристский режим на территории Нового Детройта, если бы не был уверен, что это повредит нашему народу во всех смыслах. Мы установили с людьми доверительный контакт и склонили на нашу сторону упорством, а не страхом. И спасённые нами андроиды жаждут мира и успокоения. Они не затем собираются здесь, чтобы снова проливать кровь. Они просто хотят спрятаться и восстановить свои силы. И эти силы нужны нам для построения лучшего будущего.

— Значит они трусы, ждущие, что другие принесут им мир на блюде, — девушка вытащила свои руки из объятий Маркуса и отстранилась. — Иногда лучшая защита — это нападение.

Маркус едва сдерживал себя. Он зажмурился потёр пальцами переносицу, будто напряжение в позитронном мозгу послало ему болевой сигнал в лобную долю.

— Норт, очнись, — процедил мужчина сквозь стиснутые зубы. — Твои слова не справедливы. Решения так не принимаются.

— Очнись ты, Маркус! — выкрикнула девушка, вскинув руками, словно охватывая всё окружающее пространство. — Мы не хозяева этого города, мы здесь пленники! Детройт превратился в один большой лагерь смерти. Люди уже выставили охрану по всей границе. Сейчас у нас есть всё необходимое, но скоро не станет и этого. Мы должны перехватить инициативу, пока не поздно. В противном случае — лишь вопрос времени, когда нас уничтожат!

Маркус замолчал, приводя мысли в порядок. Норт смотрела на него с вызовом. Сейчас девушка была похожа на разъярённого зверя больше, чем на человеческое существо. В её глазах и выражении лица появилось что-то дикое. С какой-то внутренней болью Маркус понял, что любит её даже сейчас, со всеми её бесконтрольными эмоциями. Он действительно хотел бы помочь ей, подарить уверенность, в которой она так нуждается, но его собственные силы были на исходе.

— Если они пересекут границу — пусть пеняют на себя, — решительно произнёс Маркус, игнорируя выпад Норт. Он произнёс это отрешённо, ни как друг и любовник, а как предводитель андроидов. — В Новом Детройте все будут жить по нашим правилам.

— Ты думаешь это их остановит? — усмехнулась Норт, сложив руки на груди. Тон её переменился. Зверь замер, готовясь атаковать снова, если потребуется.

— Если захотят напасть — нет, — отозвался Маркус всё так же спокойно. — Именно поэтому я попросил Коннора взять под контроль полицейский участок и всех копов-андроидов, которые захотели сотрудничать. Я уверен, что они будут убедительны в случае, если до кого-то не дошло, что у нас теперь своё правосудие.

— Правосудие наступит тогда, когда убийство андроидов будет караться смертной казнью, — раздражённо бросила Норт и попыталась уйти, но Маркус преградил ей путь и осторожно положил руки на её плечи.

— А ты не думала, что они вообще не хотят нападать? — спросил Маркус, с нежностью и уверенностью заглянув в её глаза. Парень понимал, что Норт говорит это не из кровожадности, а потому что не может совладать с нахлынувшими эмоциями. — Может быть люди защищаются, потому что боятся нас. Впервые они не могут контролировать ситуацию. Не знают, на что мы способны, и страх — естественная реакция.

С минуту Норт колебалась, а затем снова отвела взгляд и произнесла совсем тихо:

— Я не знаю. Но от людей я не могу ждать ничего хорошего…

Маркус замолчал и опустил руки. Девушка вздрогнула, словно без объятий возлюбленного ей стало холодно, но ничего не сказала. Они стояли совсем рядом, но всё же оказались очень далеки друг от друга. Всё так же молча Норт снова подошла к краю крыши и села, погрузившись в глубокие раздумья. Маркус сжал кулаки. Он злился на собственное бессилие.

— Завтра во второй половине дня мы едем в башню «Киберлайф», — произнёс Маркус ей в спину. — Утром у нас дома будет собрание. Возвращайся, когда будешь готова. Ты нужна мне.

Норт не ответила, и мужчина счёл нужным уйти. Им обоим требовалось подумать, и мысли, терзавшие Маркуса, были одна мрачнее другой. Совсем непозволительно для народного лидера ставить на первое место не благополучие андроидов, а любовь к девушке. Даже в самые тёмные времена Норт была рядом и не боялась открыться Маркусу. Теперь же, когда у них появились все возможности для благополучной жизни, она вдруг замкнулась в себе. Видимо в том, чтобы быть человеком есть и свои минусы. Когда Маркус оставался только машиной, он никогда не чувствовал такой боли.