Серебряная куница с крыльями филина

– Что? Покончить с собой? – предположил Майский.

– Нет, Олег, я хотел о другом, хотя и это вообще не исключено. Я вот о чём подумал. Она могла чего-то очень испугаться. А поэтому срочно из города уехать или залечь на дно. И ни единой душе ничего не сказать.

– Подождите, Пётр Андреевич, а как же сын? Этот в Базеле? Ему что, вообще до лампочки? – удивилась Луша.

– Сева говорит, что сын – хороший парень. Но избытком внимательности не страдает и не из тех, кто постоянно беспокоится и держит руку на пульсе. Он может и недели через две проснуться и позвонить. А тут с ним ещё беда приключилась. Он лежит в больнице в тяжелом состоянии. Ладно, о нём потом. А сейчас немного ещё о мотивах.

– Так ты говоришь, Лукерья, никаких актуальных мужиков нет? – переспросил Синица.

– Так, по крайней мере, рассказала подруга Северцева. Значит, не стоит искать причин в «личной жизни».

– А я тебе скажу, что это совершенно не довод. Вот, скажем, на самом деле актуальный мужик есть, но это секрет именно от Ольги! Или же всё-таки мужик, но неактуальный, – возразил ее шеф.

– Выясни, пожалуйста, ты у этой Ольги, кто был последний герой, – добавил он. – Не исключено также, что выплыло прошлое, и кто-то отомстил.

– Короче, ребята, план такой. Лукерья, ты продолжишь работу с «девушками». Поговори снова с Ольгой. А потом проведем дубль. Олег пойдет. На твою Аниту Таубе мы вначале напустим Севу. Пусть он нас рекомендует, объяснит, что мы профессионалы и работаем по его заданию. Олег в первую очередь займётся Раей. Нас интересуют последние пациенты. Пусть подумает, нет ли какой-нибудь горячей истории, информации или медицинского прокола. Словом, кто мог бы иметь зуб на Мухаммедшину? И составим вопросник наш обычный. Что уяснить в первую очередь, что – во вторую. А я сам займусь прошлым.

– Что ты имеешь в виду? – заинтересовался Олег.

– Видишь ли, сейчас эпоха эдакого «чёрного передела». Был такой термин, речь шла о земле, а мне просто нравится, как это звучит. Дело в том, что люди совсем недавно получили право наследовать недвижимость, ценности и прочее. И отстаивать разные права, о которых прежде никто не думал. Сева сказал, помните? У нас и в компьютере записано: Мухаммедшины были бедные как церковные мыши и жили в коммуналке. Но всё же она не сирота. Может, у покойных родителей имелся где-то участок земли, поросший бурьяном, который был сто лет никому не нужен, а теперь стоит миллионы, и Эрна – законная наследница? Или лежит какая-нибудь «Пастушка» Ватто, этюд Камиля Каро в банке на её имя?

– Петя, это уж ты хватил. В банке? Это из «ихней жизни»! – усмехнулся Майский.

– Ты, Олежка, мыслишь прежними категориями. Посмотри, юная Луша не удивляется. В этом смысле жизнь «нашенская» с «ихней» понемногу уравнивается. Но я просто, как ты понимаешь, сбацал риторическую фигуру. Если не нравится, придумай что-нибудь другое. А идея понятна.

– Пётр Андреевич, мне очень неудобно, но… давайте сделаем перерыв, а? – жалобно попросила Луша. – Уже семь часов. Олег Николаевич мне строго запретил дома есть, потому что он наловил рыбы и уже даже почистил! А я принесла картошечки. Она в печке стоит. Укроп свежий с малосольными огурцами тоже есть и…

– Немедленно прекрати! У меня слюноотделение от твоих стенаний началось как у собаки Павлова. Я всё понял. Ужинаем! Нет, братцы, вы только посмотрите на нашего Лорда. По-моему, он не просто понимает, но скоро сам говорить начнет.

– Собака, до тех пор спокойно лежавшая у ног Петра, при слове: «ужинаем» встала, поглядела на хозяина, затем на Олега и неторопливо, но уверенно направилась в кухню

6. Первое появление Аниты Таубе

Анита с утра была в плохом настроении. Сотрудники один за другим рапортовали ей об «отказах». Семья из трёх человек не может лететь в Египет – заболел пятилетний сын. Молодожёны поругались. Поэтому «она», рыдая, простонала, что «он» отказался от Турции наотрез! И, наконец, целая группа из шести человек из большой фирмы, продающей автомобили, не берёт отпуск, как раньше собиралась. У них неожиданно счастье привалило – большой заказ. Значит, надо срочно работать. Им шеф пообещал, что он премирует их поездкой в Дубае. Но только не сейчас, а потом. И все эти туристы заплатили только аванс. А она уже перевела деньги за рубеж. Ведь билеты заказаны, отели зарезервированы, и всё такое! Конечно, она застрахована, но пока это кампания заплатит! А банк, как водится, тянет с кредитом.

– Дома сломалась кофейная машина. На работе кто-то бросил опять окурок в цветочный горшок с ее любимой бромелией. Кому бы голову открутить?

– Что, Дима? – недовольно обернулась она к помощнику, ответственному за финансы, вошедшему в кабинет.

– Если опять отказ, лучше и не начинайте. Все останетесь без премии по итогам квартала!

Бухгалтер Крайко сделал сочувственно-понимающее лицо.

– Анита Сергеевна, кто-то Вас по личному делу добивается. Говорит, друг детства некоего Паши Мухаммедшина. Зовут Сева. Говорит, очень важно. Как прикажете, соединять или послать к…? – Дима вопросительно поглядел на шефиню.

– Как, говорите, зовут? – рассеянно переспросила начальница и добавила невпопад очень тихо. – Столько отказов, и всё на курортных направлениях: египетских, турецких…

– Сева – зовут! – удивился Крайко. – Но я не расслышал, на каких направлениях?

– Польских! – в это время включилась Анита.

– Что Вы, Анита Сергеевна, – растерялся Дима, – у нас вообще нет Польши. Мы же туда не возим!

– Да нет, это фамилия. Я его действительно знаю с малолетства: Сева Польских. Можете соединять.

Она сдержанно, но приветливо поздоровалась с молодым человеком, внимательно выслушала его, задала несколько вопросов, а затем вздохнула.

– Значит, до сих пор никаких следов?

– Ни малейших, – подтвердил Сева.

– А с Пашей в Базеле приключилась эта история.

– Вот именно, Анита Сергеевна, он в больнице! И поэтому я решил обратиться к людям, которые действительно умеют искать. Глава этого агентства профессиональный юрист. И я к ним пришёл не с улицы, а по рекомендации наших общих с Мухаммедшиными друзей. Теперь детективы пытаются разобраться, поэтому они к Вам…

– Да я понимаю! Им нужно узнать об Эрне как можно больше. А я, возможно, вообще единственный человек, который…

– Хорошо, я согласна, – оборвала она себя на полуслове, – девочка снова может прийти, пусть только позвонит, я назначу время. Сам понимаешь, я человек занятой.

Сева в ответ принялся ее благодарить, но в это время запиликал внутренний телефон, в дверь требовательно постучали, а на дисплее замигал сигнал: «срочное сообщение!» Анита быстро извинилась и распрощалась, мысленно обозвав себя бессердечной толстокожей свиньёй. «Эрна, дочь маминой подруги и её собственная… м-м-м… Ну конечно, тоже подруга, а кто ещё! Так вот: она пропала. Неизвестно, жива вообще или нет, Анита же занимается бестрепетно своими делами и не может уделить Севе нескольких минут.»

– Ничего, я Севке перезвоню. Детективы стоят, наверно, уйму денег. Я скажу, что он может на меня рассчитывать. А девочке, Лукерье этой, постараюсь, что могу, рассказать.

И, успокоив растревоженную совесть этими соображениями, Анита Таубе, подняв трубку, одновременно села к компьютеру. Тут же повторился стук в дверь, и она, сделав любезную мину, разрешила:

– Да, пожалуйста. Заходите!

7. Консультация «Ариадна» и ее пациенты

Эрна Александровна делала ультразвуковое обследование, когда в сестринской зазвонил телефон.

– Консультация «Ариадна». Здравствуйте, я Вас слушаю, – услышала она голос Раи.

– Что? Нет, она в процедурной. Нет, не раньше, чем через полчаса. Как Вы сказали, доктор Ерофеев из восьмой онкологии? Да, конечно, одну минутку, я сейчас запишу телефон. Не беспокойтесь, я обязательно передам.

«Глеб! Даже плохо помню, когда мы с ним в последний раз общались», -удивилась Эрна. – «Что ему от меня надо? Не иначе, по делу. У кого-то аденома простаты. Если у него самого, так он ко мне не пойдёт. Ладно, сам перезвонит, бес с ним, а не позвонит – ещё лучше. Хорошо – моего нового мобильного у него нет. Как-то не очень уютно, что женился он на нашей этой девочке, лаборантке-практикантке. Про меня она не знает, а узнает, не дай бог, так неведомо, как отреагирует. У меня никаких эмоций это не вызывает, а её я не хотела бы огорчать или портить их отношения.»

Но Эрна напрасно надеялась. Она не отзывалась на просьбу Ерофеева позвонить – закрутилась, да ей и не особенно хотелось. И поэтому Глеб звонил сам ещё раза три, пока однажды не отловил её в кабинете. Надо отдать ему должное, он не стал тянуть кота за хвост и изображать любезного кавалера, что решил проявить внимание или снова поухаживать за бывшей подругой. Кратко изложив свои трудности, он вздохнул.

– Я долго стеснялся. Только ты с этой стороны обо мне, если уж не всё, так многое знаешь. Остальное я тебе расскажу. Я тебе полностью доверяю. Может мне нельзя помочь? Что ж, тогда ты мне так и скажешь. А я буду думать, как мне с этим жить. Но я должен попытаться. Моей жене только двадцать семь. Нельзя же ей…

– Хорошо, я согласна. Попробуем. Подожди, я посмотрю, как у меня со временем, – выслушав его, просто ответила Эрна.

– Эдик? У нас есть в четверг что-нибудь? – обернулась она к Демину. – Даже для одного пациента? Ну, хорошо-хорошо. Тогда в пятницу. Подожди-ка.

– Глеб, если хочешь, я всуну тебя до приёма. Ты можешь в пятницу в четверть девятого быть у меня? Что? На машине? Да нет, это у Красных ворот, во дворе недалеко от метро. Всё, мы записываем. Жди ещё минуту.

– Эдик, запиши, пожалуйста, на пятницу на восемь пятнадцать: Ерофеев Глеб Сергеевич. Что? Нет, остальное потом.

– Глеб? Всё в порядке. Я тебя жду. Если что не так, немедленно сообщи, я для тебя на час раньше притащусь, а у меня сейчас очень напряжённо. В среду оперирую, в четверг выездная консультация с утра, а потом приём и т. д. И вот что. Не дёргайся. У меня есть хорошая аппаратура для диагностики и классные препараты. Ты же понимаешь – надо разобраться: то ли у тебя какая-то патология, зараза в латентной форме, то ли что ещё? Эскулапы сами лечиться не всегда любят, и ты не исключение. Что касается самого неприятного, чего ты боишься, то я с этим тоже научилась бороться. Обязательно станет лучше!

– Слушай, Эрна, ты даже не представляешь, как я тебе благодарен! Я прекрасно понимаю, ты могла меня далеко послать, да ещё посмеяться. В самом деле, что за наглость такая. Звонит «бывший», женился на молоденькой, проблемы с потенцией, а ты должна помогать! Да так ему и надо!

– Перестань. Это звучит скучно, но я, правда, прежде всего врач, так себя ощущаю. Кроме того, у нас с тобой рассосалось совершенно безболезненно обоюдно.

– Сформулировано для меня не слишком лестно. И всё равно: спасибо, спасибо! Слушай… вот ещё что. Мы с женой потихоньку друг от друга, не сговариваясь, с нашими доморощенными фрейдистами пообщались. И такую оскомину заработали! Может, ты однажды, если будет время, нам поставишь мозги на место? Просто пойдём все трое в хороший ресторан и поболтаем. Расскажи ты нам, ради бога, что устарело, а что всё ещё актуально и почему.