Гарри Поттер и новая семья. Первый курс

— Ключ у мистера Олсена есть, — профессор Макгонагалл достала его и положила на стойку перед гоблином.

— Хорошо, — кивнул тот, — тогда остается последняя проблема. Вы еще не достигли совершеннолетия, поэтому у вас должен быть опекун. Ваши родители сразу после вашего рождения назначили таковым Сириуса Блэка, который, однако, не может исполнять свои обязанности, поскольку отбывает пожизненное заключение в Азкабане.

— Это очень длинная и грустная история, — предупредила последующие вопросы профессор Макгонагалл. — Я расскажу ее как-нибудь потом, если вы не возражаете.

— Подобные случаи не редкость, — продолжал Богрод, — особенно после войны. Право опеки над мистером Поттером перешло к министерству магии, которое передало его Альбусу Дамблдору. То, что вы жили в магловском мире, не имело значения, поскольку ваши опекуны не были волшебниками. Но так продолжалось только до тех пор, пока вас официально не усыновили.

Он снова взялся за иглу и обратился к Эрику:

— Вашу руку, пожалуйста.

Капля крови Эрика упала в пробирку и, смешавшись с кровью Гарри, окрасилась сперва в глубокий синий, а затем в алый цвет, гораздо более яркий, чем прежде.

— Очень интересно... — пробормотал Богрод и поднял глаза на ошарашенного Гарри. — Я могу поклясться, что вы с вашей приемной семьей — не биологические родственники как минимум до седьмого колена. И, тем не менее, магия признала Эрика Олсена вашим отцом, причем даже более близким, чем Джеймс Поттер. Очень, очень редкое явление.

Он взял ключ от сейфа Гарри и передал его Эрику.

— Возьмите. Теперь для Гринготтса вы официальный опекун мистера Олсена до его семнадцатилетия.

— А сколько в моем сейфе денег? — поинтересовался Гарри.

— Сорок пять тысяч триста шестнадцать галлеонов, восемь сиклей и одиннадцать кнатов, — ответил гоблин.

— Это много или мало?

— Смотря для чего, — Богрод пожал плечами. — Вероятно, вам хватит денег, чтобы удовлетворить скромные запросы до конца обучения, а затем купить дом в любом месте волшебной Британии, кроме Косого переулка.

Гарри покосился на Элин, которая, казалось, совсем не обращала внимания на разговор, увлеченно рассматривая брошюру о магической денежной системе и делая какие-то пометки в своем блокноте, с которым не расставалась ни на минуту.

— Я хотел бы отдать половину этой суммы моей сестре, — сказал он.

— Гарри! — мгновенно оторвалась та от своего занятия. — Это же твои деньги, я их не возьму. Ты не должен...

— Должен, — твердо ответил тот. — Я перед вами в неоплатном долгу. Деньгами он не измеряется, но это самое меньшее, что я могу для вас сделать.

— Нет, Гарри, — покачал головой его отец. — Я понимаю, почему ты хочешь так поступить, но нет. Я не разрешу тебе лишиться половины своего состояния.

— Без разрешения вашего опекуна я не могу выполнить ваше распоряжение, — гоблин растянул рот в улыбке. — Но если вы позволите совет... Вы ведь собирались положить какую-то сумму в сейф, мистер Олсен? — спросил он Эрика.

— Да, — кивнул тот, доставая пачку банкнот.

— Тогда вы можете положить их в сейф вашей дочери и дать к ним совместный доступ обоим детям. Это будет ваше оперативное хранилище, аналог расчетного счета в вашем банке. А наследство вашего сына останется в его хранилище до тех пор, пока он не станет совершеннолетним. Как он распорядится им потом — это уже будет его решение.

Мистер Олсен кивнул и протянул деньги гоблину.

— Жаль, что вы не предупредили меня о возможности выписать чек, — сказал он Макгонагалл. — Не пришлось бы таскаться с наличными.

— Как я уже сказал, — со смешком произнес Богрод, — волшебники совсем не разбираются в финансах.

* * *

Спустя полчаса они вышли из банка с подвешенными к поясам небольшими кошелями из кожи нюхлера, зачарованными от воровства и потери. Они обошлись в тридцать галлеонов, но зато позволяли в любой момент как доставать галлеоны или фунты из хранилища, так и класть их туда, не заходя в банк. На внутренней стороне каждого из них красными чернилами писалось количество лежавших там денег, а у Элин и Гарри рядом стояло еще и синее число, показывающее, сколько они могут взять до конца месяца. Отец разрешил им брать по пять галлеонов в месяц, а чтобы позволить больше, он должен был опустить в свой кошелек записку, например, «Гарри 100», после чего тот смог бы один раз достать оттуда еще сто галлеонов.

В нагрудном кармане пиджака мистера Олсена также лежал ключ от сейфа Гарри и заверенный гоблинами пергамент, в котором говорилось, что все имущество, принадлежащее Гарольду Джеймсу Олсену в волшебном мире, в случае его смерти должно будет отойти его сестре.

Когда мальчик заявил, что хочет составить завещание, Макгонагалл посмотрела на него с нескрываемым изумлением, а вот Богрод, наоборот, выказал явное уважение. Элин же с отцом лишь понимающе кивнули: «Мамина школа». Примерно половина заработка Линды Олсен состояла из гонораров от наследников тех, кто в свое время забыл оформить нужные бумаги.

— Куда теперь? — спросил Гарри, щурясь от яркого света.

— Теперь, — ответила профессор Макгонагалл, — мы отправимся в магазин Олливандера. Вам пора обзавестись волшебными палочками.

* * *

— Такой вид может себе позволить магазин, который или вконец разорился, или, наоборот, слишком процветает, — произнес мистер Олсен, глядя на пыльную витрину, в которой лежала одинокая волшебная палочка на вытертой подушке.

— Второе, мистер Олсен, — кивнула профессор Макгонагалл. — Олливандер продает лучшие палочки в Британии, если не во всем мире. Но процесс их выбора чрезвычайно скучен, вы точно хотите присутствовать?

— Разумеется, — глаза Эрика горели, — это же волшебные палочки! Как я могу такое пропустить?

— Ну что ж, я вас предупредила, — ответила она. — Заходим.

Внутри лавки было абсолютно пусто, если не считать единственного стула, зато все стены от пола до потолка были заставлены тысячами длинных узких коробок.

— Добрый день, — раздался из глубины магазина тихий голос. — Я так и думал, что скоро увижу вас, Гарри Поттер.

— Э-э-э... здравствуйте, сэр, — неуверенно произнес Гарри, разглядывая седого всклоченного старика с очень живыми, словно светящимися глазами. — Только моя фамилия Олсен.

— Ах да, я слышал, вас спрятали среди маглов, — старик перевел взгляд на Эрика и протянул ему руку. — Меня зовут Гаррик Олливандер, мистер Олсен. Спасибо, что заменили Гарри отца.

Его рукопожатие оказалось неожиданно крепким.

— А эта девочка, очевидно, ваша дочь? — он посмотрел на Элин, которая, задрав голову, завороженно рассматривала уходящие ввысь стеллажи. — Нетрудно догадаться, у нее ваши глаза... Здесь три тысячи сто двадцать одна палочка, юная леди, не трудитесь пересчитывать.

— Извините, — смутилась она. — Меня зовут Элин, я сестра Гарри.

— Рад знакомству, мисс Элин. Стало быть, вас выбрала магия?

— Простите?

— Это метафора, мисс Олсен, — пояснила Макгонагалл. — Так раньше говорили, когда в семье маглов рождался волшебник.

— Пихта и сердечная жила дракона, девять с половиной дюймов, очень жесткая... Здравствуйте, профессор, — обратился к ней продавец. — И это совсем не метафора, магия выбирает людей, точно так же, как палочка выбирает своего хозяина.

— «Выбранная магией» звучит здорово, — заявила Элин. — Не то, что «маглорожденная», это слово такое сухое, что мне от него хочется залезть в одну из этих коробок и умереть там от старости.

— Так вы понимаете, — счастливо вздохнул мастер. — Да, мисс Олсен, слова очень важны, даже странно, что столь многие волшебники не обращают на них должного внимания. Ну что ж, приступим. Кто первый?

— Дамы вперед, — любезно произнес Гарри, и Элин встала перед Олливандером.

— Вы ведь правша, мисс Олсен? Отлично. Вытяните правую руку, вот так, — Олливандер вытащил из кармана длинную линейку, которая сразу же подскочила к девочке и, то укорачиваясь, то удлиняясь, измерила сперва ее руки и ноги, затем расстояние от плеча до пола и, напоследок свернувшись в кольцо, измерила окружность ее головы.

Сам мастер в это время отошел к полкам и стал вытаскивать одну коробку за другой.

— Внутри каждой палочки находится волшебная субстанция, — пояснил он. — Я обычно использую шерсть единорога, перья феникса или сердце дракона, и каждая моя палочка индивидуальна, потому что не бывает двух похожих единорогов, драконов или фениксов.

— А какие палочки больше подходят для прорицаний и огня? — спросила Элин.

— Для прорицаний — никакие, это врожденный дар, и палочка там почти не используется, — ответил Олливандер. — А вот для огня... Я так понимаю, у вас к нему сильное сродство?

Он окинул Элин цепким взглядом.

— Что ж, попробуйте вот эту. Бук и сердце дракона. Взмахните ею!

С замиранием сердца она взмахнула предложенной палочкой, и... ничего не произошло.

— Нет, это, очевидно, не ваша, — произнес мастер, забирая палочку у нее из рук. — Ну ничего, не расстраивайтесь, где-то здесь наверняка есть та, которой вы предназначены. Вот, попробуйте клен и перо феникса.

Элин пробовала одну палочку за другой, но ни одна из них не была признана подходящей. Некоторые вроде бы вызывали у нее покалывание в пальцах, но когда она сказала об этом Олливандеру, тот лишь покачал головой.

— Вы были правы, профессор, — грустно заявил, наконец, ее отец. — Это довольно скучный процесс. Без обид, мастер, но я просто ничего в нем не понимаю.

— Ничего страшного, мистер Олсен, — рассеяно ответил тот, не отрываясь от своего занятия. — Даже из волшебников мало кто в нем разбирается, именно поэтому изготовление палочек — столь редкое искусство. Вы можете подождать в баре, если хотите. Он через квартал отсюда.

— Пойдемте, профессор, — Эрик любезно распахнул дверь перед Макгонагалл. — Вы позволите вас угостить?

— Когда вы закончите, идите в магазин мадам Малкин, он прямо напротив, — обратилась та к детям. — И пожалуйста, не заходите никуда еще. Надеюсь на ваше благоразумие.

* * *

— А вы довольно необычный клиент, мисс Олсен, — Олливандер отложил очередную коробку. Его глаза сияли от удовольствия. — Я готов поставить свою репутацию на то, что палочки с шерстью единорога не для вас. Сердце дракона должно было подойти, но, как ни странно, нет. Перо феникса...

Он вдруг задумался.

— А почему бы и нет? — произнес он, протягивая руку, в которую сама собой скользнула коробка с самой верхней полки. — Сочетание очень необычное, остролист и перо феникса, одиннадцать дюймов, очень гибкая.

Элин взмахнула палочкой и из нее вылетела одинокая синяя искорка.

— Так это моя палочка? — разочарованно спросила она. Ей казалось, что должно было произойти что-то большее.

— Очень странно, — задумчиво пробормотал Олливандер и вдруг посмотрел на Гарри. — Мистер Олсен, попробуйте-ка вы.

Едва Гарри взмахнул рукой, как из кончика палочки вырвался целый сноп разноцветных искр, осветивших все вокруг.

— Так-так, любопытно... очень любопытно... Ваша палочка нашла вас с первого раза, мистер Олсен, поздравляю. Но кто бы мог подумать... Весьма любопытно... — бормотал Олливандер, упаковывая палочку в коробку.