Гарри Поттер и новая семья. Первый курс
Читать книгу "Гарри Поттер и новая семья. Первый курс"
— Извините, что именно любопытно? — удивился Гарри.
— Видите ли, мистер Олсен, я помню все проданные мной палочки, — ответил мастер. — В вашей — перо феникса, как я уже сказал, и обычно феникс отдает только одно перо из хвоста, но в вашем случае он отдал два. Одно из них — тут, а второе... Ну что ж, не буду скрывать, та палочка оставила у вас на лице этот шрам.
— То есть, мы с Волдемортом, — Олливандер вздрогнул, но Гарри не обратил на это внимания, — выбрали палочки-сестры?
— Именно это и странно, мистер Олсен, — ответил тот. — Только не вы выбрали, а вас, я ведь говорил, что это палочка выбирает волшебника, а не наоборот. Так что думаю, что мы должны ждать от вас больших свершений. Ведь Тот-Чье-Имя-Нельзя-Называть сотворил много великих дел. Да, ужасных, но все же великих.
Он обернулся к едва сдерживающей слезы Элин, которая уже представляла, как мистер Олливандер, перепробовав все три тысячи сто двадцать палочек, с позором выгоняет ее из магазина и заявляет, что она — ненастоящая волшебница и должна будет убираться обратно в обычный мир.
— Ну что же, теперь продолжим с вами... О, не стоит плакать, мисс Олсен, не расстраивайтесь. Палочки капризны, иногда они находят своего волшебника сразу, а иногда заставляют попотеть. Так на чем мы остановились? Не единорог, не дракон, феникс вроде бы подошел, но... Хм. А что, если попробовать эту?
Он вложил в ее руку палочку из светлой древесины с красноватыми прожилками, и ее слезы моментально высохли. По ее телу разлилось успокаивающее тепло, она взмахнула рукой и вызвала красный фейерверк, такой же, как минуту назад вызвал Гарри.
— Ну вот, а вы боялись, — обрадовался Олливандер. — Видите, и ваша палочка, наконец, нашлась. Хотя мне следовало сразу догадаться, едва вы сказали, что склонны к огню...
— А из чего она? — поинтересовалась Элин.
— Делоникс и чешуя саламандры, десять с половиной дюймов, умеренно гибкая, — ответил мастер. — Я сам не использую столь редкие компоненты, но мой отец обожал экспериментировать и постоянно привозил что-то новое из самых разных мест... Палочка ждала вас почти сотню лет, мисс Олсен.
* * *
— Мантии, шляпа, защитные перчатки, зимний плащ... Так, а под мантиями нам что, голыми ходить? — Элин перевернула список. — Ага, тут приписка:
«В учебное время все ученики должны придерживаться следующей формы одежды:
— для юношей: мантия, белая рубашка, серый джемпер, черные брюки, черные ботинки;
— для девушек: мантия, белая блузка, серый джемпер, серая юбка, чулки или гольфы, черные туфли.
Студенты также обязаны носить галстуки в цветах факультета. Обращаем особое внимание на то, что юбка должна достигать колен, за нарушение этого правила студентки будут оштрафованы».
— Несправедливо! — воскликнула она.
— И не говори, — поддержал ее Гарри, — ты же так хотела соблазнять одноклассников своими мини...
Он успел отскочить прежде, чем сестра дала ему подзатыльник.
— Я хотела сказать, что женщины носят брюки вот уже семьдесят лет! Почему школа так отстала от жизни? Где толерантность? Где мода унисекс? Где гендерное равенство?
Она с силой распахнула дверь магазина «Одежда на все случаи жизни» и сердито уставилась на стоявшего в центре зала долговязого рыжего подростка, вокруг которого суетились две женщины, подгонявшие ему мантию по росту.
— Здравствуйте, дети. Едете учиться в Хогвартс? Подождите немного, мы сейчас освободимся, — произнесла одна из них.
Элин уселась на стоявший поблизости диванчик и принялась разглядывать парня с таким видом, как будто он лично был виноват в том, что школа заставляет ее носить ненавистные юбки.
— Так вы двое тоже в Хогвартс? Первый курс? — произнес тот с таким видом, как будто делал им одолжение.
— Ага. А ты там уже учишься?
— Я — староста Гриффиндора! — примерно таким тоном, должно быть, Людовик XIV произносил свое знаменитое «Государство — это я».
— Староста чего? — удивился Гарри.
— Гриффиндор — это лучший факультет в школе, — ответил тот. Стоявшая рядом с ним портниха с маленьким черно-желтым значком, приколотым к мантии, громко фыркнула, и парень посмотрел на нее с неприязнью. Ему явно не нравилось, когда кто-то сомневался в его словах.
— А вы, наверное, маглорожденные, раз не знаете про факультеты? — продолжал он.
— Да, а у тебя с этим проблемы? — Элин вспомнила, что рассказывала профессор Макгонагалл.
— О нет, моя семья не презирает кого-то из-за происхождения, — ответил он.
«Ну да, ты презираешь вообще всех подряд» — подумала она. Этот парень хоть и не сказал ничего плохого, но чем-то безумно ее раздражал.
Колокольчик на двери звякнул, когда в лавку вошла полноватая женщина, державшая за руку симпатичную рыжеволосую девчушку. Еще один подросток, с виду постарше, волочился за ней следом.
— Ну ма-а-ам, — услышала Элин, — это несправедливо! Почему у Перси новая мантия, а у меня нет?
— Потому что Перси теперь староста, — ответила его мать. — И больше не ной, Рон. Все готово, мадам Малкин?
— С вас восемь галлеонов, миссис Уизли, — портниха протянула женщине сверток с новой мантией, и та, недовольно пожевав губами, отсчитала восемь золотых монет.
— Ну, пойдем, мы еще должны купить тебе сову, — обратилась она к Перси.
— Так ему еще и сова достанется? — Рон чуть не плакал.
— Рональд! — ответила та. — Если я еще раз услышу от тебя хоть одну жалобу, то клянусь, остаток лета ты проведешь в компании с садовыми гномами. Вот когда станешь старостой, тогда получишь и новую мантию, и сову. Пошли уже! Джинни, ты куда уставилась?
Девочка, которую, очевидно, звали Джинни, вытянула дрожащую руку и указала в сторону Гарри.
— У него шрам! Это же... Ой! — она спряталась за юбку матери.
— Гарри Поттер! — воскликнула миссис Уизли, и Гарри тяжело вздохнул.
— Да, это я. Но меня зовут Гарольд Олсен, с вашего позволения, — ответил он.
— Олсен? А, понимаю, это маскировка! — кивнула та. — Я слышала, что тебя спрятали в семье каких-то маглов.
— Да откуда все про это знают? — не выдержала Элин. — Если кого-то прячут, то обычно не говорят, где именно.
— А ты... — обратилась к ней женщина, проигнорировав вопрос.
— Элин Олсен, его сестра.
— Меня зовут Молли Уизли, а это мои сыновья, Перси и Рон.
Старший из сыновей важно кивнул и протянул Гарри руку. До этого момента он, видимо, считал ниже своего достоинства представляться каким-то первокурсникам.
— А ты помнишь, как выглядел Тот-Кого-Нельзя-Называть? — вылез вперед его брат.
— Рональд, я запрещаю тебе задавать такие вопросы! — одернула его мать и обернулась к дочери. — А это Джинни. Ну же, покажись.
Та лишь пискнула и отвернулась, пряча покрасневшее лицо.
— Она с детства мечтала с тобой познакомиться, — пояснила миссис Уизли. — Но странно, обычно она не такая стеснительная. Ладно, не будем тебе надоедать, Гарри, милый. Надеюсь, ты попадешь на Гриффиндор, как твои родители, Перси там о тебе позаботится. Пошли, дети, отец с близнецами нас уже заждались.
«Надо же, — подумала Элин, глядя ей вслед, — пять детей, и она не может обеспечить их новой одеждой. Зачем же тогда рожала? Или... О господи, нет, только не это!»
Она, конечно, не собиралась выходить замуж и рожать детей, но кто знает, что начнет вытворять ее тело года через три, когда его захлестнет волна гормонов. Может быть, ее все же начнут привлекать мальчики, или того хлеще, какие-нибудь взрослые мужики с сальными волосами, кто знает.
— Профессор Макгонагалл, — серьезным тоном произнесла она спустя полчаса, когда они вышли из лавки мадам Малкин, — у меня к вам очень важный вопрос. Можно сказать, вопрос жизни и смерти.
— Спрашивайте, мисс Олсен, — кивнула та.
— У волшебников есть противозачаточные?