Невеста на побегушках

Глава 15

— Артемида, я убедительно тебя прошу не провоцировать меня.

Голос Габриэля звучит низко и словно бы даже немного хрипло, будто я довела его до белого каления и он едва сдерживается, чтобы не придушить слишком болтливую ношу.

Может, кусты — это лучший вариант? По крайней мере останусь живой.

— Я немного перенервничала. На самом деле я так не думаю, — извиняюсь так, как умею, то есть не очень хорошо. — Ты прекрасно управлял шаром, пока я тебе не помешала.

— Я понимаю, когда ты говоришь не то, что думаешь на самом деле, и язвишь при этом, маскируя свои чувства. Мне это кажется даже милым, — удивляет меня мужчина.

— То есть я зря тут распинаюсь?!

— Не зря. Но я о другом. Перестань ёрзать и прижиматься ко мне. Я не железный.

Замираю.

Какова вероятность, что под теми колючими кустами, на которые он так внимательно смотрел, росла мягкая трава? Мужчины ничего не понимают в романтике. Хотя, может, он думал, что моё платье выступит в роли отличной перины?

Оно может.

Но сейчас не об этом.

— За это извинений от меня ты не дождёшься! — говорю, испытывая страстное желание прижаться к нему сильнее. Нельзя меня так провоцировать. Ненавижу запреты.

Так и представила, что будь здесь Алистер, он бы бежал за нами с микрофоном и расспрашивал: «Уважаемая мисс Морган, как вы относитесь к сексу на первом свидании?» А я в ответ: «Если он происходит не в кустах, то почему бы и нет?»

— Это твой положительный ответ?

— А разве ты задавал какие-то вопросы? — спрашиваю невинно и тут же перевожу разговор в иное русло: — Ой, кажется дождь начинается. Нам бы ускориться.

— То есть юбку с тебя всё-таки снять?

— И не мечтай. Но можешь её не беречь, всё равно платье придётся перешивать. Побежали!

Я непроизвольно задвигала бёдрами, симулируя бег, за что получила тяжелый взгляд Габриэля и удар ветра в лицо, когда он сорвался с места. Представляю свою причёску под конец марафона. Фиолетовый начёс с кучей веток и листьев. Ещё повезёт, если не мокрый.

Двигаясь на высокой скорости мы могли довольно быстро добраться до замка, но небо вновь громыхнуло, уже куда ближе, а следом засверкали молнии.

— Избушка! — закричала я, разглядев домик между деревьев. — Давай туда, а то промокнем!

Нечеловеческая скорость нас не спасла. Когда разверзлись небеса мы были почти у цели. И за считанные мгновения вымокли до нитки.

Меня поставили на ноги только под навесом у двери, осмотрели с ног до головы, ехидно хмыкнули.

— То есть мне с тебя юбку снимать было нельзя?

Опустила взгляд. Не то, чтобы я стояла совсем без юбки, но то, что от неё осталось, совершенно ничего не скрывало, более того, подчёркивало, облепив, как вторая кожа.

— Ты обещал мне свою рубашку, — говорю требовательно.

— Я весь в твоём распоряжении, — отвечает Габриэль, стягивая пиджак, который благодаря насквозь промокшей мне остался почти сухим. — Кстати, платье, наверное, лучше снять.

— Тогда с тебя и рубашка и пиджак! — не теряюсь я. — Раздевайся.

— Без проблем. Сейчас проверю, безопасен ли дом. — Он скрывается внутри и через минуту возвращается с хорошими новостями: — Пол немного скрипит, но крыша целая, можешь спокойно переодеться, я подожду здесь.

Киваю и иду в дом, но с молнией на спине без помощи мне не справиться.

— Ты мне нужен, — зову изнутри. Однако Габриэль понимает меня совсем не так.

С молнией он мне, конечно, помог. И даже вёл себя, как джентльмен. Накинул согретую его телом рубашку на мои обнаженные плечи, развернул к себе, начал застегивать пуговицы… И такое у него при этом было лицо бессовестно-непроницаемое, словно не держит сейчас в руках самую потрясающую девушку в его жизни! А ведь ещё несколько минут назад делал непристойные предложения — соблазнял кустами!

Поднимаюсь на цыпочки, чтобы посмотреть в наглые глаза, запрокидываю лицо, набираю воздуха в лёгкие для обличительной тирады, но говорю совершенно иное:

— Что ты делаешь?

Габриэль с деловитым видом завязывает рукава рубашки за моей спиной. Их длина легко позволяет это сделать.

— Избавляю тебя от неловкости. Вдруг надумаешь дать мне пощёчину.

— Вообще, я планировала тебя поцеловать, — бессовестно вру. — Но теперь твой вариант мне нравится больше! Развяжи меня!

Габриэль сжимает меня в объятиях, притягивая к крепкому телу. Глаза голодные, взгляд острый, жадный.

— Руки для поцелуев не нужны, — шепчет он в мои губы, обжигая дыханием. Облизываю их, словно пробую его на вкус. Смотрю завороженно.

От осознания, что я хочу этого поцелуя не меньше мужчины, нервные окончания бьёт током. Вспыхиваю. Загораюсь.

— Может, я хотела бы зарыться пальцами в твои волосы, — шепчу в ответ.

— Позднее, — обещает он, накрывая мои губы.

О нежности не идёт и речи. Первое касание похоже на столкновение со взрывом. Перед глазами расплываются цветные пятна, голова кружится, по коже трещит электрическими разрядами возбуждение.

Рука Габриэля в моих волосах. Он собирает волосы в ладонь, чуть сдавливая, заставляя застонать от непристойных, одуряюще-сладких ощущений, откинуть голову назад, подставляя беззащитную его страсти шею.

Закрываю глаза, подаюсь вперёд, вдавливаясь ею в его тело. Кажется, отпусти он меня сейчас, осталась бы на том же месте, словно примагниченная.

— Моя, — шепчет Габриэль. — Ты — моя, Артемида.

Его язык скользит от губ к нежному ушку, спускается ниже, вырисовывает узоры на шее. Чувствую, как он вдыхает аромат моей кожи, будто впитывая его в себя, привыкая. Я сама не своя. Горю. Мне слишком хорошо, чтобы спорить… Но…

— Это ты — мой, Габриэль, — шепчу едва слышно. Голос срывается. Его руки уже под рубашкой, и я почти не соображаю.

Сознания касается непонятный звук.

Выныриваю из сладкого забытья, непонимающим взглядом смотрю на Габриэля. Он изгибает бровь, а затем косится на дверь.

— Дверь, — озвучиваю зачем-то, ещё не придя в себя.

В следующее мгновение эта самая дверь распахивается настежь, ударяется о стену, слетает с петель и падает внутрь комнаты, являя нашим ошарашенным взглядам Алистера Нолана собственной персоной.

— Ой, — вместо приветствия выдаёт он.

— Дверь закрой! — говорим хором.

— С той стороны, — добавляет Габриэль многозначительно и явно нехотя убирает руки с моих ягодиц, передвигая повыше.

— Но там гром и молния, — пытается оправдаться Алистер, с волос которого стекает вода.

— А здесь злая Ада, — парирует Габриэль, не выпуская меня из объятий. Ада при этом чувствует себя, словно попавшее на пляж мороженное и вообще слабо соображает, но пытается сделать грозный вид.

За спиной вампира вырастают новые фигуры. К сожалению, не спасатели, а несостоявшиеся невесты господина Нолана. Хорошо, не всем составом.

— Алистер, чего ты опустил руку? Мы ничего не видим! — раздаётся требовательный голос Лукреции из динамиков телефона. — Где обещанная трансляция? Мы за что тебе деньги платим?

Волшебное слово возвращает меня с небес на землю.

— Да, Алистер, за что? — переспрашиваю ехидно.

Бесстыжий вампир поднимает руку и делает плавный взмах, показывая убранство помещения, а затем направляет на нас камеру смартфона.

— Зарабатываю вам на свадебный подарок, судя по всему, — отвечает в своём стиле.

— Я замуж не собираюсь! — говорю важно, пытаясь разомкнуть объятия Габриэля, но со связанными руками это непросто.

— В смысле? — доносится из телефона. — Поматросила и бросила? Ты ослепла, что ли? Посмотри, какой шикарный мужчина! Без рубашки он выглядит как древнегреческий бог!

Дальше мы минут пятнадцать выслушиваем комплименты в адрес Габриэля и нотацию — в мой адрес, но затем одна из девушек замечает маленький нюанс.

— Ада, ты что, связана?!

На избушку падает оглушающая тишина. На Габриэле скрещиваются возмущённые девичьи взгляды. Атмосфера накаляется.

— Артемида, мы тебя спасём! — Илона Ройс делает шаг вперёд, закатывая рукава эффектного модного комбинезона цвета морской волны.

— Поверить не могу! А с виду приличный мужчина, — возмущается Лукреция из телефона.

Девушки начинают ругаться, будто не они только что требовали от меня благоразумия и едва ли не послушания в отношении Габриэля.

Ситуация перестает быть забавной. Понимаю,что пора остановить это безумие.

Закатываю глаза и легко разрываю белоснежную ткань, демонстрируя совершенно свободные руки на камеру и присутствующим.

— У вас что, БДСМ-игры? — оживляется Алистер, оценив мое положение иначе.

— Ещё слово, и я повешу тебя на ближайшей сосне, — заявляю грозно. Испортили нам такой момент! — Остатков юбки как раз хватит на подобие верёвки.

— Какая многофункциональная юбка, — восхищается Илона с тонкой издевкой.

— Уверена, что её хватит на верёвку? — сомневается Рената Мопс. — Судя по многокилометровой фатиновой дорожке от воздушного шара до этого пристанища влюблённых ты израсходовала весь её запас.

Вот значит, как они нас нашли. Надо было разложить куски ткани по кругу, чтобы они блуждали в поисках как можно дольше.

— Одежды у вас не так много, — подмечает Лукреция со странными интонациями в голосе.

Ловлю восхищённые взгляды девушек, обращённые к моему мужчине.

Илона и вовсе расчехлила орудие массового поражения — четвёртый размер, подчёркнутый полупрозрачным кружевным бельём — едва ли не до пояса опустив молнию на комбинезоне.

Беру отброшенный ранее за ненадобностью пиджак и передаю Габриэлю.

— Лучше надень его, — советует Алистер ехидно. — Мы же не хотим допустить кровопролитие.

— Я-то оденусь, а ты раздевайся.

Глаза Алистера едва не вылезают из орбит. Он делает шаг назад.

— В смысле? Ты что, предлагаешь заменить тебя? Ада?!

Напарник делает шокированное лицо, но глаза его смеются. Я не могу не подыграть этой шутке, видя, как затаили дыхание вампирши.

— Габриэля я не променяю даже на тебя, дорогой, — говорю, прижимая руку к груди. — Но можешь присоединиться.

Пытаюсь состроить из себя роковую красотку, но растрёпанные мокрые волосы и порванная рубашка, скорее, возвращают меня в образ Кикиморы Болотной, которая так понравилась Габриэлю утром.

— Правда?! — преувеличенно радуется Алистер.

— Нет! — хором отвечают ему все присутствующие, включая Габриэля. Последний ещё и притянул меня к себе, показывая, что свою женщину делить не собирается даже в шутку.

Жмурюсь от удовольствия, обнимаю его в ответ. Чувствую, как его рука вновь зарывается в мои волосы, мягко массируя затылок.

Романтический момент разрушает голос из телефона:

— Так я не поняла, они женятся или нет?

Алистер вновь надевает маску шоумена и обращается ко мне:

— Ада, что ты ответишь на вопрос зрителей?

Неожиданно поймав волну куража, отодвигаюсь от Габриэля и смотрю в камеру несчастными глазами.

— Что я могу ответить? На свидание меня забрали насильно, не единожды подвергли мою жизнь опасности, делали непристойные намёки, протащили по всем кустам, лишили платья, а в итоге заперли в избушке, связав. Если бы не вы, не знаю, чем бы это кончилось! — Речь получилась пронзительной и сильной. Присутствующие впечатлились. Выждав театральную паузу, продолжила: — Но самое трагическое во всей этой истории — он до сих пор не сделал мне предложение!