100 самых известных «русских мусульман»

Промежуточным итогом деятельности Полосина на новом поприще стало резкое ухудшение отношений между Советом муфтиев России и Русской Православной Церковью. В конце 2001 года председатель Отдела внешних церковных связей Московского Патриархата митрополит Смоленский и Калининградский Кирилл направил муфтию Равилю Гайнутдину письмо с просьбой прокомментировать кощунственные антихристианские выпады официального представителя Совета муфтиев и настоятельно рекомендовал воздержаться от активной рекламы новообращенных мусульман, поскольку она противоречит базовым принципам межрелигиозного диалога292. В ответном письме муфтий Мукаддас Бибарсов заявил, что Полосин пишет свои книги как частное лицо, поэтому все претензии к Совету муфтиев со стороны Московского Патриархата абсолютно необоснованны293.

Весной 2001 года Али-Вячеслав Полосин вышел из общественно-политического движения «Рефах», переживавшего в то время период кризиса. Через некоторое время он начал открыто интриговать против лидеров Евразийской партии России (ставшей преемницей «Рефаха») другого «русского мусульманина» Абдул-Вахеда Ниязова и муфтия Нафигуллы Аширова, провоцируя конфликт уже внутри Совета муфтиев России. Впоследствии курируемый Полосиным сайт Союза мусульманских журналистов www.islam-info.ru неоднократно критиковал политику Совета муфтиев России, выступая, например, против одобренного этой организаций празднования 4 ноября как Дня народного единства или оскорбительно критикуя его сопредседателей294.

После этого Полосин пытался найти себя на должностях члена президиума общероссийского общественного движения «Российское исламское наследие», председателя созданного на деньги Кувейта российского центра «Аль-Васатыйя», председателя комиссии по изучению общественных процессов и противодействию исламофобии и члена Экспертного совета при Совете муфтиев России. По линии «Аль-Васатыйи» он прожил два года в Кувейте, но арабский так и не выучил. При этом Вячеслава-Али Полосина регулярно уличали в незнании как базовых основ ислама, так и православия, что привело к постепенному падению его популярности295.

Старался Полосин как-то объединить и «русских мусульман». В 2001 году вместе с Валерией Пороховой он создал в Москве общину новообращенных под названием «Прямой путь», в которую вошли около пятнадцати человек (татары, русские, один поляк, арабы и евреи). А когда появилась Национальная организация русских мусульман, пытался сотрудничать с ней. В феврале 2006 года он даже стал первым наибом амира этой структуры, однако со временем их пути разошлись296.

«Одновременно с созданием НОРМ в интернете развернулась яростная критика с самыми жесткими выражениями со стороны идеологов НОРМ в мой адрес и в адрес Пороховой, а также нашей общины «Прямой путь». НОРМ подавался как идеологический антипод и противник «Прямого пути», я-де «продался» татарам, а Порохова – арабам. Эта тема широко публиковалась и обсуждалась на нескольких мусульманских сайтах и форумах. Поэтому представить меня как «вдохновителя и идеолога НОРМ» – это, по меньшей мере, несерьезно, это абсолютная ложь. НОРМ была создана, в том числе, для идеологической борьбы со мной и Пороховой, и об этом тогда говорилось открыто!

– Но затем Вы же помирились с НОРМ?

– Да, примерно через год-полтора позиция идеологов этой организации изменилась, они отказались от части своих прежних установок и в части вероучения, и в части национального вопроса. Более того, мне принесли публичные извинения, и я извинился за резкие слова, и мы по-человечески помирились в мечети. Познакомившись с руководством НОРМ, я увидел группу одаренных молодых людей с хорошим образованием, а Харун-Вадим Сидоров показал себя и как весьма проницательный аналитик, и как харизматичный лидер. Ректор МИУ пригласил их участвовать в конференции и устроил руководству НОРМ встречу с председателем СМР муфтием Равилем Гайнутдином. Я как советник СМР тоже присутствовал на этой встрече. Это было, кажется, летом 2006 года.

На встрече руководители НОРМ высказали свое понимание роли наций в исламе, и муфтий отметил, что их позиция стала намного ближе к ортодоксальной. Муфтий поручил мне как советнику СМР курировать контакты с НОРМ, ибо задача муфтиятов, как и отдельных имамов, в том, чтобы контактировать со всеми слоями верующих, со всеми течениями в просветительских целях побуждения к благому и отвращения от дурного. Я стал принимать участие в собраниях НОРМ. Справедливости ради надо упомянуть, что НОРМ изначально не занимался миссионерско-прозелитической деятельностью, поэтому распространяемые отдельными радикалами из православной среды слухи, что НОРМ создан-де для «обращения русских в ислам», являются мифом, который нужен, по-видимому, для получения кем-то грантов под «защиту устоев». Позиция НОРМ в отношении Российского государства была подчеркнуто патриотической.

Осенью 2006 г. я уехал на два года в Кувейт изучать принципы толерантности и умеренности в исламе, и мои контакты с НОРМ после этого были эпизодическими. Как мне стало известно, в тот период больше влияние на руководство НОРМ оказал дагестанец Рашид Исаев, и все руководство уже собралось ехать в Дагестан вступать в тарикат в Чиркее. Однако это решение было изменено: лидеры НОРМ неожиданно вступили в тарикат «Мурабитун» в ЮАР, после чего у них произошел разрыв с Рашидом и стоящими за ним дагестанцами.

После того, как лидер НОРМ Харун-Вадим Сидоров вынужден был уехать из России в 2009 году, на мой взгляд, деятельность НОРМ в России де-факто прекратилась, хотя, возможно, кто-то под этим брендом иногда и выступал. Однако мои контакты с НОРМ на этом были окончательно исчерпаны.

Тогда же я решил закрыть и общину «Прямой путь», ибо мне не удалось наладить деятельность общины и найти для нее источник финансирования. Я попросил знакомого юриста ликвидировать общину, но он предложил передать документы ему, чтобы попытаться продолжить работу в новом составе. Я отдал их с условием своего полного выхода из этой общины. Дальнейшая ее судьба мне неизвестна», – вспоминал о сотрудничестве с НОРМ сам Полосин297.

В какой-то момент карьера самого яркого из «русских мусульман» пошла под откос и привела его на должность заместителя директора Фонда поддержки исламской культуры, науки и образования, где он трудится и сейчас. Данная позиция оказалась для Полосина не самой лучшей: директор фонда Александр Жданов отбил у него жену Аишу Полосину, руководителя Международного женского клуба «Аиша», и сам на ней женился. В утешение сердобольные мусульмане Дагестана нашли бывшему священнику третью жену.

Последним серьезным творением Полосина стала «Социальная доктрина российских мусульман» от 2015 года, раскритикованная экспертами и быстро позабытая подписавшими ее муфтиями298. Вопрос о том, стоили ли полученные Полосиным блага смены веры, остается открытым, однако можно с уверенностью сказать, что именно его книги стали самым успешным пропагандистским инструментом исламизации людей православной культуры. До 3% новообращенных указали именно их в качестве одного из стимулов смены веры.

Священник из Курска Владислав Сохин 1981 года рождения принял ислам по очень интересной причине: архиерей мешал ему заниматься автостопом в ущерб пасторской деятельности, а жена с тремя детьми создавала ему дополнительные проблемы. Сам он, правда, объяснял случившееся по-другому:

«В то время я ставил себе эти вопросы и не находил на них ответа, продолжая служить священником и молясь перед престолом словами из Евангелия: «Верую, Господи, помоги моему неверию». Чтобы разобраться со всеми этими вопросами, я решил продолжить свое образование и поступил учиться в Санкт-Петербургскую Духовную Академию.

Там я постарался умножить свои знания, но в течение трех последующих лет обучения возникали только противоречия. Сами преподаватели нам говорили о многих несоответствиях между текстом Библии и современным учением церкви. А один даже заявил, что в Библии нет учения о жизни души после смерти! Естественно, все эти вещи нам предлагали фильтровать и не выдавать полученные знания в беседах с простыми прихожанами.

Параллельно я заочно поступил в Курский Госуниверситет на отделение религиоведения. Там я предполагал глубоко изучить все многообразие мировых религий. Но, к сожалению, и там основным направлением было православие, что не соответствовало предназначению факультета. Тут у меня появилась возможность путешествовать, и я решил посвятить свои поездки изучению мирового религиозного опыта.

Первая моя поездка была в Иран. Переступив границу Ирана, я сразу же поразился чистоте людей, их откровенности и гостеприимству. Я нигде не видел пьяной праздношатающейся молодежи. Еще меня поразило то, что практически все те, с кем я встречался, исповедовали Ислам не поверхностно, лишь внешне считая себя мусульманами, но исполняли все предписания Корана, строили по нему свою жизнь. И в этом есть огромный пример для тех, кто сегодня считает себя христианином лишь потому, что был крещен когда-то в детстве.

Посетив многие священные исламские места, я стал читать Коран и глубже изучать историю возникновения ислама. После Ирана я побывал в Косово, где увидел другую, не совсем приятную сторону мусульманской жизни, в которой разрушают православные храмы и убивают людей. Но при внимательном исследовании сербско-албанского конфликта я понял, что во всем этом религия не виновата. Ее использовали как средство, чтобы поссорить людей и получить власть над мелкими раздробленными государствами.

В январе этого года я участвовал в христианской конференции в Кении, а по ее окончании путешествовал по Африке. Там я также столкнулся с мусульманами и все более и более проникся к ним симпатией. В это же время я изучал Коран и основы ислама.

На Занзибаре со мной произошел такой случай. Прогуливаясь вечером по узким улочкам Стоунтауна, я встретил старика африканца, сидящего на пороге старой мечети. Я спросил его, где можно найти дешевое кафе, чтобы поужинать. Он встал и пошел показать мне хорошее место для трапезы и остался поужинать со мной.

За ужином старик спросил меня, чем я занимаюсь. Я ответил ему, что в данный момент сильно интересуюсь исламом. «А что ты будешь делать, когда изучишь ислам?» – спросил меня мой собеседник. «Буду изучать что-нибудь другое», – ответил я. Старик посмотрел мне прямо в глаза и сказал: «Я думаю, что ты примешь ислам». Тогда я не придал значения словам случайного знакомого, но именно в тот момент я впервые задумался о том, что могу стать мусульманином.

По возвращении домой я купил в книжном магазине много мусульманской литературы и стал внимательно ее изучать, продолжая в то же время исследование Библии. И с каждым днем все более и более проникался исламом, искал его.

Незадолго до того, как пришло окончательное решение о принятии ислама, мне в руки попался DVD диск, на котором был записан межрелигиозный диспут между мусульманином Али Вячеславом Полосиным и православным священником Даниилом Сысоевым. Я внимательно просмотрел обе части полемики и еще раз убедился в аргументированной позиции мусульман»299.