Отпуск на даче

Вот как несовершенно устроены люди! Я искренне сочувствовала подруге, говорила, от всего сердца желая её как-то утешить, а попутно подумала, что мамины слова «мы всегда в долгу перед мёртвыми» хорошо было бы вложить в уста одного из моих героев, очень умного старика.

— Твоя мама правильно сказала, — согласилась Марина. — Возможно, я больше воображаю, чем было на самом деле, но всё равно я не должна была давать маму в обиду. А я сразу уступила, а потом уже ничего нельзя было сделать. Я даже сейчас не могу ему простить смерть моей мамы.

Меня последняя фраза сразу насторожила. Почему именно сейчас? Её мама умерла год назад… И тут сразу мне бросилось в глаза несоответствие между солнечным днём и чёрной одеждой моей школьной подруги. Уж не умер ли у неё заодно и муж? Но я решила подождать с расспросами. Придёт время, и Марина сама мне всё расскажет. Было, впрочем, совершенно ясно, что меня ждёт не лёгкий и приятный разговор за чашечкой кофе, а совсем наоборот.

Я думала, что меня приведут в какую-нибудь роскошную или, как сейчас говорят, элитную новостройку с подземными гаражами, однако дом был старым и сравнительно невысоким, не больше восьми этажей. Зато сразу за входной дверью начиналось непривычное. Мы очутились в обширном холле, где стены не были обшарпаны и выкрашены в неприятный цвет, как это обычно бывает, а оказались обшиты панелями под какое-то дерево и увешаны картинами на общеизвестные сюжеты. Это были не копии, а скорее вариации, но смотрелись хорошо. И всюду были ухоженные цветы. Консьержка бдительно подняла голову и вежливо поздоровалась. Марина ответила тоже вежливо, но с прохладцей.

В это время из лифта вышла женщина с ребёнком и молча прошла мимо, ни на кого не глядя.

— Голытьба, — проворчала моя подруга.

Мне стало неловко, ведь женщина могла услышать этот отзыв о себе, а Марина доверительно, словно я обязана ей посочувствовать, объяснила:

— Представляешь, эта мадам отказывается платить за ремонты в подъезде, за обустройство детской площадки. Ты не представляешь, какая у нас детская площадка за домом! Мне она, конечно, ни к чему, но мы платим, чтобы не выглядеть нищими, а она не желает. Сказала, что она там не гуляет. И цветники во дворе ей тоже не нужны. Как будто мне нужны. Я целыми днями на работе, а потом вожусь по дому. Мне и взглянуть на них некогда. И за консьержку она тоже не платит. Говорит, что у неё взять нечего, поэтому консьержка ей не нужна.

— Может, у неё нет денег? — предположила я, соображая, сколько же может стоит консьержка, ремонт, цветы, картины, необыкновенная детская площадка, цветники.

— А раз нет денег, то и пусть съезжает. Здесь дом не для бедных.

Мне захотелось увести разговор в сторону от неприятной темы.

— Хорошая у вас консьержка? — спросила я.

— Была бы плохая — давно бы сменили, — отозвалась Марина.

— У нас долго были консьержки и консьержи, но это не помешало произойти убийству семьи предпринимателей и нескольким ограблениям, — поведала я. — Причём наш консьерж лично придерживал дверь тем, кто выносил награбленное, не подозревая, что это воры, и думая, что кто-то перевозит вещи. Убийц он тоже спокойно пропустил. Сейчас у нас нет никаких консьержек, а в другом подъезде до сих пор сидят. Но и там как-то убили хозяйку квартиры.

— Криминальный дом? — удивилась Марина.

— Так это когда было! Когда бизнесмены подсылали друг к другу наёмных убийц. Сейчас тоже всё возможно, но пока, тьфу-тьфу, тихо.

Мы поднялись на лифте на четвёртый этаж, и моя подруга отперла железную дверь, но не обычную дверь, которые установлены у всех в нашем доме, а с каким-то орнаментом, узорами. Красивая была дверь, ни в какое сравнение не шла с тем, что я когда-либо видела.

— Вот и моя квартира, — объявила Марина.

Точнее было бы сказать, что это были четыре квартиры, выходящие в прямоугольный холл, но все они принадлежали мужу Марины.

— Раздевайся и переобувайся. Вот тапочки.

Трудно даже описать то, что я увидела. Одна квартира была превращена в пункт питания, иначе не скажешь. Кухня после ремонта была соединена с маленькой комнатой, так что от стены осталась лишь огромная арка. Все стены этого помещения были заставлены и увешаны сверхновыми и очень удобными устройствами для приготовления пищи, мытья посуды, хранения продуктов и прочего, прочего, прочего. Большая комната служила столовой. В ней были внушительных размеров обеденный стол, два роскошных дивана, несколько кресел, пара столиков, отлично подходивших по стилю к диванам и креслам, телевизор на четверть стены. Там была и ещё какая-то мебель, но я не могла обозреть всего.

— Как здорово! — воскликнула я. — Удобно и, главное, очень уютно. Это кто всё так сделал? Вызывали дизайнера или сами?

— Я сама, — с законной гордостью ответила Марина. — Здесь был какой-то ужас, когда я переехала к мужу. Вроде, вещи дорогие и хорошие, но настолько ничего не сочеталось, что мне пришлось вмешаться. Почти всё я спровадила на дачу, продумала, как квартира должна выглядеть после ремонта, сама наняла рабочих и сама заказывала мебель и технику. Муж не мешал и без возражений платил. Потом он признался, что не ожидал, что всё может так здорово получиться. Между прочим, это 3Д-телевизор.

— Это, конечно, хорошо, но по мне так хоть 4Д. Мне некогда смотреть телевизор.

— Мне тоже, — призналась хозяйка. — Престижно иметь 3Д, вот мы и заимели его. Пускай стоит, места для него достаточно, но зато, если кто придёт в гости, то сразу видит, что вещь дорогая.

— У тебя просто талант, — искренне сказал я.

— Это ещё что! Пойдём дальше.

Другая квартира была превращена в обширное и изящное хранилище всевозможных вещей, от посуды до одежды.

— Я так понимаю, что это чуланчик, — высказала я свою догадку.

Марина окинула взглядом двадцатиметровую комнату, где мы сейчас стояли, оглянулась в сторону бывшей кухни и другой комнаты и принялась смеяться. У неё даже слёзы выступили на глазах.

— Жаль, тебя Сережа не слышал, — с трудом успокоившись, сказала она. — Ему бы это понравилось. Мы-то называли это складами, а «чуланчик» звучит намного лучше.

Третья квартира предназначалась для ночного отдыха. Две комнаты были с пугающими по своей величине кроватями, а средняя — поделена пополам. Вместо двери в середине сооружённой стены была полукруглая арка. Служили эти половинки комнаты чем-то вроде двух будуаров. Я терпеть не могу кровати, которые занимают всё пространство, а потому искренне восхитилась лишь зеркалами в особо красивых рамах. Они смотрелись бы вычурно в другой обстановке, но здесь были уместны, придавали комнатам изысканность и гармонировали с мебелью.

— Великолепно! У тебя даже цветочные горшки сочетаются с оправой зеркал.

— А я специально их подбирала, — объяснила подруга. — Рамы и зеркала я заказала по собственному рисунку, а горшки мне попались случайно.

Четвертая квартира тоже когда-то была двухкомнатной, с кухней, прихожей и прочим, а теперь выполняла функцию гостиной. Обе комнаты и кухня, расположенные друг за другом, стена к стене, вместо дверей соединялись любимыми Мариной широкими арками. Получилось что-то вроде укороченной анфилады. Меня сначала что-то смущало, но потом я сообразила, что убрали стенку, отделяющую коридор от комнат и кухни, так что образовались три одинаковые по ширине обширные комнаты, плавно переходящие одна в другую.

Я любовалась апартаментами, а в голове вертелся вопрос: где же проживала мама хозяйки? Составленное из четырёх квартир и холла помещение было огромным, комфортабельным, но не угадывалось ни одной комнаты, где могла бы найти приют пожилая женщина, которую не желал видеть муж Марины. Однако язык не поворачивался об этом спросить.

— Я так понимаю, что туалет и ванную снесли, — сказала я.

— Да, у нас большая ванная в «чуланчике», забыла её тебе показать. Пойдём, посмотришь.

— Можно и потом.

Но Марине очень хотелось её показать, и вскоре я поняла, почему. Эта комната была сделана из помещений для ванной и туалета и части коридора. К голубой ванне, похожей на маленький бассейн, вели две очень широкие ступеньки. Кафель на стенах был выложен в виде картины, изображающей волны, дельфинов, морских звёзд, рыб. Только акулы не хватало. Пол устилал густой синий кафель с блёстками и рыбками, а потолок был зеркальным. Тут стояло кресло из водонепроницаемого материала, туалет за ширмой, раковина в тон ванны, голубая с белым и синим мебель для белья и средств гигиены. Удивительное дело, вроде, помещение было не слишком большим, а вещей много, и всё-таки оставалось впечатление простора.

Вообще у помещений для ванной (и не только для ванной) имеется странная особенность неожиданно увеличиваться. Вот у нас дома ванная стандартная, не расширенная, как у Марины. У нас там, напротив двери, от стены до стены расположена ванна, справа от двери умывальник и бывший шкафчик для хранения овощей, служащий нам для хранения стирального порошка, мыла и чистящих средств. По левую сторону от двери — корзина для белья и впритык к ней — стиральная машина. Свободного пространства, как сами понимаете, нет, только в самом центре. Но однажды я принесла стул, встала на него, чтобы достать соковыжималку с антресолей, а собака решила поддержать меня своим присутствием и разлеглась на оставшемся кусочке пола. Я потянулась кверху, ножки стула подкосились… Когда я осознала, что лежу на полу, выяснилось, что хватило место и для меня, и для упавшего стула, и для удивлённой моим приземлением собаки. И при этом никто не пострадал. Вот я и говорю, что крохотные помещения способны вмещать в себя невообразимо много предметов.

— А туалетов у нас два, — продолжала Марина. — Пойдём, посмотришь.

Это были соединённые вместе ванная и туалет. Стену между ними убрали и саму ванну убрали, а оставили туалет, беде и раковину. Когда-то в прежние времена возмущались, что квартиры стали строить с совмещёнными удобствами, а теперь многие стали соединять ванную и туалет. Ванная у Марины была отдельная, но туалет совместили с раковиной. Захочешь всего лишь вымыть руки, а попадаешь в туалет. У Марины одно такое помещение было в «пункте питания», а другое — в «спальной квартире». Они тоже были красивы, с тщательно продуманным рисунком кафеля стен и пола, с зеркальными потолками… Но стоит ли много рассуждать о туалетах?

— Мне у тебя всё нравится, — сказала я. — Я не вижу никаких недостатков.

Мне, и правда, здесь очень нравилось. У Марины был прекрасный вкус и имелись деньги, чтобы его проявить. Единственным недостатком было, пожалуй, только одно — минимум книг (в очень богатых переплётах), но ведь не будешь это говорить. Мне это кажется недостатком, а другим — достоинством. Одно время на помойки вываливали целые контейнеры прекрасных томов, да и сейчас время от времени выставляются стопки книг для желающих их взять.

— Куда пойдём? — спросила хозяйка. — В гостиную или столовую?

— Куда скажешь. Мне везде нравится.

— Тогда сначала пошли в столовую. Я там чаще всего бываю, хотя готовлю мало и сама ем преимущественно овощи. Там и кофе попьём.