Под покровительством

Пройдя сквозь полумрак прихожей, рассеченный полными пыли лучами света, Северус надавил на прохладную металлическую ручку и вдохнул неожиданно свежего воздуха с улицы. Наверное, от избытка кислорода в глазах слегка потемнело, и силуэт подруги на пару мгновений расплылся яркими пятнами. Потому он не успел разглядеть ее перемещение, только, почти сбитый с ног, спиной ощутил вздувшуюся пузырями поверхность дверной фанеры.

— Сев! — Лили обвила руками его шею и даже на один охренительно прекрасный миг прильнула всем телом, окатив волной пахнущих лесом волос. — Слава богу, ты дома!

Она отстранилась, и часть радужных пузырьков, наполнивших грудь и мысли Северуса, лопнула, прыснув смутным разочарованием. Непроизвольно он попытался удержать подругу рукой, непонятно как оказавшейся на ее потрясающе тонкой и гибкой талии. Но вовремя спохватился, убрал своевольную конечность в карман и постарался въехать в то, о чем Лили его только, что спросила. Вроде бы это было:

— Значит, тебя отпустили?

— Ну… типа… да. Почти. Наверное, — выдал Северус и офигел от собственного красноречия. А еще на нем мятая, пропахшая вчерашним потом рубашка. И голова немыта. И лицо... Черт!

— Что значит почти наверное? — Лили посмотрела с неподдельной тревогой и заботой.

Губы Северуса тронула невольная улыбка, которой никак нельзя было позволить стать широкой и выставляющей напоказ неровные зубы. Это он понял еще года три назад, когда по совету, вычитанному на каникулах в каком-то маггловском журнале, попытался поупражняться в эффектной мимике перед зеркалом. Эффект его лыба, конечно, производила, но при Лили лучше не надо.

— Ну, это в двух словах не расскажешь, — ему удалось собрать физиономию в кучу и сохранить серьезность, — давай я сейчас по-быстрому переоденусь и мы пойдем… погуляем... — он рассеянно сунул пятерню в свои волосы. Жуткий ужас. Может быть, Лили согласится подождать, пока он и голову вымоет?.. — Зайдешь?

Папаша мог явиться в любой момент, но не заставлять же ее стоять под дверью.

— Нет, Сев, я не могу гулять, — досадливо сморщилась она, тем не менее проходя в дом. — У меня мало времени. Расскажи, чем все закончилось, и я пойду.

— Ну… ладно, — ругая себя за бесконечные «ну», он прошел за гостьей в гостиную и жестом пригласил на кухню, неловко пододвинул ей табурет. — Чаю попьем?

— Не надо чая, Сев. Рассказывай уже.

— Что рассказывать? — заняв табурет с другого конца стола, он поковырял ногтем вывернутый край прорези на старой клеенке. — Загребли нас всех в Аврорат за нарушение Ста… Постой, а ты, получается, про это знаешь? Откуда? — Догадка насчет Поттера саданула под дых.

Лили нахмурилась:

— Да, мама Поттера со мной связывалась по камину прямо посреди ночи…

— И чего она хотела? — криво усмехнулся Северус, настороженно следя за кусающей губы подругой. Казалось, что та решает, как лучше ответить.

— Что хотела? — Лили тряхнула густыми волосами. — Чтобы я поддержала ее сына в суде, дала показания, что он ни в чем не виноват и ты первый начал… Но ты же понимаешь, что я этого не сделаю? Во-первых, я не видела драку и с чего она началась, поэтому не могу на этот счет давать никаких показаний — так я ей и ответила. А во-вторых, ты ушел раньше и не мог знать, когда и как будут уходить они, чтобы подкараулить, значит... Короче, это не доказательство, но я уверена, что это они на тебя напали, а не наоборот.

Любуясь распахнутыми ярко-зелеными глазами, Северус благодарно кивнул.

— Я так и думала! Но так что было в Аврорате?

— Да ничего! — вырвалось с горьким сарказмом. — Следак попался сволочь, сказал, что это я напал на хороших мальчиков с тремя палочками и за это меня нужно исключить из Хогвартса, отнять палочку и запретить колдовать. Но… — осекся он, заметив выражение неподдельного ужаса на лице подруги, — но мне предоставили адвоката. И, знаешь, как это ни удивительно, он вроде бы действительно собирается меня защищать. Поэтому...

— Хоть бы так и было! — ее брови сочувственно изогнулись. — Сев, я так за тебя волнуюсь…

— Правда? Вчера, когда ты на меня разозлилась и выгнала, мне так не показалось… — наверное, какой-то драккл дернул его за язык.

Лили чуть-чуть помолчала, вздохнула и одарила неопределенным взглядом:

— Балбес ты, Сев. Конечно, я на тебя разозлилась. Знаешь, за что? За то, что повелся на их дурацкую провокацию. А я знаю Туни. Она сделала все, чтобы родители увидели ее в слезах. Я знала, что раз она ушла, значит через несколько минут к нам выйдет папа, а он… Прости, но он и так тебя не любит. Я еле уговорила, чтобы мне разрешили тебя пригласить, но после жалоб Туни… В общем, ничего хорошего он бы тебе не сказал. Поэтому лучше всего было, чтобы ты побыстрее ушел. Ну и… Ты обиделся?

— Я не могу на тебя обижаться, Лили, — честно ответил он. — Не получается.

Она сверкнула смущенной улыбкой.

— Это хорошо, что не обижаешься. Я ведь… Ты мне… В общем, я правда за тебя переживаю. И если я смогу тебе чем-то помочь, ты только скажи. И знаешь что? Мне, конечно, запретили с тобой общаться, но я не собираюсь их слушаться. Сейчас мне нужно уже бежать, потому что мой поход в магазин и так уже слишком затянулся, — Лили хихикнула. — Но давай встретимся с тобой после ланча? Я придумаю какой-нибудь предлог. Только нужно выбрать место, где Туни нас не выследит.

Конечно же, он полностью «за». Он даже забыл, что ему противопоказано широко улыбаться. Проводив до дверей свой солнечный, теплый вихрь, он готов был стечь по стенке счастливой лужицей, но предстояло много дел. Во-первых, вернуть себе хотя бы сносный вид. Во-вторых… когда речь шла о предстоящем суде, в голове мелькала какая-то нужная мысль. А! Да! Полистать на всякий случай учебники по окклюменции. Вдруг там найдется что-нибудь полезное, с чем он еще не разобрался.