Слишком много слов

5. Гарри. Пятница

Гермиона качается в старинном кресле Вальбурги. Я сижу рядом на такой же старинной оттоманке и рассматриваю себя в огромное зеркало в полстены.

— Что это? Морщинка? — картинно придвигаюсь ближе, и Гермиона фыркает.

— Только одна? — она тоже придвигается к зеркалу и смотрит на меня через него. — Я удивлена.

Пожимаю плечами и почти с гордостью сообщаю:

— А у меня ещё волосы поседели... Вот тут, смотри, — поворачиваюсь к зеркалу левым виском.

— Подумаешь! Пара волосков, — Гермиону сложно впечатлить, тем более такой мелочью. Хотя это и неважно.

— Ты сегодня какая-то странная, — наблюдаю за ней с любопытством. — Что?

Внезапно Гермиона перестаёт качаться и смотрит мне в глаза очень серьезно, как в детстве. В этих миндальных глазах сейчас слишком много тоски... перебор для мертвого человека.

— Гарри, я ездила в Бристоль, — говорит она многозначительно. И я понимаю.

— Опять? — стараюсь казаться спокойным, но мне очень жаль её. — Ты же думала о том, чтобы прекратить.

— Это как дурман пополам с белладонной... — сумрачно отвечает она и машет рукой, констатируя бесполезность всей этой затеи.

— Ты пробовала? — не без любопытства интересуюсь я.

— Однажды.

Смотрю на неё задумчиво, потом припоминаю собственные ощущения от этой хмари.

— Подвисаешь, верно? — стараюсь поддержать её, и Гермиона согласно кивает.

— Ты тоже?

Неизящно шмыгаю носом, как бы подчеркивая собственную крутость.

— Угу. На все сто. У МакЛаггена.

Гермиона скептически поджимает губы.

— Нашёл где... — говорит она, словно я ребёнок. — Этот ведь и аврорам стукнуть может.

— Может... — соглашаюсь я неохотно. — Но я ему телок подгоняю. Говорю им, что мы с ним вместе... с Волдемортом... Кому какое дело?!

Призываю со стола кружку с пивом и делаю большой беззаботный глоток, потом передаю кружку Гермионе.

— Бред... — медленно произносит она, поднося кружку к губам. Пьёт, а потом внезапно заявляет: — Гарри, возьми меня с собой как-нибудь.

Я молчу — в специальных комнатах у МакЛаггена ей не место, а в его клуб мы и так часто ходим на пару. Поэтому просто сруливаю с темы.

— Что в Бристоле?

Гермиона, кажется, мне благодарна. Интересно, ей тоже иногда хочется жить нормально?

— Папа дивится, что у его постоянной клиентки с такой же фамилией столь плохие зубы, — печально говорит она. — А меня стошнило прямо на пол в кабинете — не могу больше пить зелье Гниения.

— Они не вспомнят, верно? — мне хочется обнять её, и я встаю и подхожу ближе.

— Не вспомнят, — отвечает Гермиона, прижимаясь ко мне. — Но я буду пытаться стать ближе... Хочешь, покажу новый зуб?

Она открывает рот и задирает верхнюю губу, чтобы мне лучше было видно.

— Фу-у-у! — улыбаюсь я, не пряча взор от неприятного зрелища. Я уже привык.

Но Гермиона все никак не привыкнет. Девчонка...

— Это так, ерунда, — говорит она, убеждая, конечно, себя. — Гарри, ерунда, слышишь?! Дай ещё выпить.

Я снова подаю ей почти пустую кружку.

— Во вторник опять бухала с Малфоем?

Гермиона меняется в лице, и я не могу понять, о чем она теперь думает.

— Это длится уже почти год, и каждый раз ты спрашиваешь, — улыбается она какой-то неестественной, вымученной улыбкой. — Смешно даже!

Пожимаю плечами — Гермиона права. Спрашиваю. Наверное, до сих пор волнуюсь за неё, хоть это и глупо.

— И как он?

Гермиона не понимает:

— В смысле?

— В постели, — стараюсь казаться равнодушным, хотя меня бесит мысль о том, что Гермиона могла проделывать у Малфоя.

— О! — изумляется она почти неподдельно. — Раньше тебя это не интересовало.

— Раньше я не спрашивал, — беру её за руку и утягиваю за собой на пол, на мягкий ковёр — единственное, что я притащил в дом Блэков из ближайшей Икеи.

— Не знаю, — отвечает Гермиона на мой вопрос с опозданием в пару минут, словно и не на него вовсе.

— Что, вообще никакой? — снисходительно уточняю я. О таком всегда приятно думать.

Но Гермиона лишь неуверенно пожимает плечами, допивая пиво из кружки.

— Да не знаю я, — повторяет она как-то уж слишком спокойно. — Мы с ним не спали.

— Почему? — тут же уточняю я, обнимая её сзади.

— Ты же знаешь! — теперь в голосе Гермионы слышатся нотки снисходительности, и я закатываю глаза.

— При чем тут его отец?! На что тебе вообще сдался Люциус?

И её реакция вполне предсказуема и крайне неудовлетворительна:

— Не знаю...

Гермиона тянет, но я чувствую, что она темнит. И меня это внезапно раздражает.

— Ну, если так надо, заставь его, — резко говорю я, крепко сжимая её плечи. — Дел-то!

Гермиона снова смотрит на меня через зеркало непонимающе.

— Ты часто заставляешь кого-то трахаться с тобой? — спрашивает она.

— Зачем? — ухмыляюсь почти ласково. — Я ж Гарри Поттер! У меня даже член особенный.

И я почти не бахвалюсь.

— Не смешно, — крутит головой Гермиона, но на её губах появляется сальная улыбочка.

— Хочешь проверить? — я подмигиваю ей через зеркало, и она хихикает.

— Валяй, показывай...

И я валяю изо всех сил. Мы падаем на ковёр, я извлекаю из штанов член, и Гермиона неистово гладит его, потом начинает посасывать, заставляя меня напрячься, чтобы не кончить тут же. Я не оставляю ей шанса довести меня до оргазма: освобождаю член и заставляю Гермиону лечь на спину и развести ноги. Интересно, хотел бы Малфой сделать то же?! А она лежит, возбужденная, с горящими щеками и нетерпеливо двигает бёдрами, призывая избавить её от трусиков. Я с готовностью выполняю её желание и через мгновение уже закидываю ноги Гермионы себе на плечи, входя в неё резко, нетерпеливо... мы трахаемся в разных позах, пока я не кончаю Гермионе прямо в рот, а она глотает мою сперму и облизывается жадно, словно хочет ещё. А может, и правда хочет...

Потом мы лежим рядом на ковре, полуодетые, и молчим. И каждыйдумает о своём, но моё терпение заканчивается быстрее:

— И все же, — возвращаюсь я к излюбленной своей теме, — почему тебе так нужен старший Малфой?

Гермиона мечтательно закрывает глаза.

— Ревнуешь? — спрашивает игриво, но — я знаю — не всерьёз.

— Не понимаю, — поясняю свою позицию, и она, к моему удивлению, соглашается.

— Гарри, да я и сама не понимаю, — она поворачивается набок, ко мне лицом, и смотрит задумчиво, подперев голову рукой. Её волосы волнами спадают на ковёр. — Просто в последнее время это единственная цель, от которой не хочется удавиться.

— Все равно не понимаю, — я закладываю руки за голову и стараюсь казаться беззаботным, хотя нездоровое увлечение Гермионы волнует меня не меньше, чем её одержимость потерявшими память родителями.

— Это потому, что ты думаешь своим особенным членом, — с трудом сдерживая смех, говорит она, тыкая пальцем в моё плечо.

Я смеюсь:

— А ты будто чем-то другим! — я очень люблю такие моменты.

Гермиона включается в игру:

— Ну, технически, члена у меня нет... — тянет она кокетливо.

— Не будь занудой! — я глажу её грудь и снова прихожу в состояние легкого возбуждения. Гермиона не против.

— Я хочу сделать с Малфоем что-то плохое, — доверительно сообщает она, и я вмиг становлюсь серьезным.

— Например?

Сажусь перед ней по-турецки, готовый к решительным действиям, если потребуется.

— В Бристоле на автобусной станции под стойкой диспетчера кто-то забыл книжку... — загадочно говорит она и тоже садится, заглядывая мне в глаза.

— И что там? — осторожно интересуюсь я, боясь спугнуть момент.

— Пойди посмотри, — Гермиона бросает вызов и сально хихикает, облизывая нижнюю губу.

— Да её уже нет там давно! — отмахиваюсь я лениво, но Гермиона не так проста, конечно.

— Есть, — возражает она шепотом, поигрывая бровями. — Просто магглы её не видят.

Азарт Гермионы передаётся мне и, почесав живот, я тяну с готовностью:

— Черт... Квест! Возьму с собой Джорджа.

— И МакЛаггена не забудь, — легко кивает Гермиона. С ней никогда не бывает скучно.

— Он урод, — возражаю я.

— Знаю... — Гермиона отворачивается к зеркалу и начинает водить палочкой, приводя себя в порядок.

— Потом скажу, насколько ты спятила, — обещаю я задорно.

— Круто! — легко соглашается она и странно хмыкает.

Глажу её по спине, чувствуя жалость к нам обоим.

— Гермиона, я иногда за тебя...

— Не бойся, — обрывает она, скидывая мою руку. — Хуже уже не будет. Это все Круцио.

— Это всего лишь оправдание твоего безумия, — пытаюсь настаивать я, но в ней вдруг просыпается злость.

— Это — Круцио! — Гермиона вскакивает на ноги, едва не плача. — Лучше не беси меня, Гарри Поттер! А у тебя — последствия Авады. Все сходится!

— Ненормальная, — я поднимаюсь и заключаю её в свои объятия. — Но я все же тебя люблю.

— Я тоже люблю тебя, — тихо бормочет она, зарываясь в моё плечо.

— Мы психи, — выдаю я, вдыхая её неповторимый аромат.

— Сдохшие психи, — говорит она свою любимую мантру. — Поломанные.

В целом она права. Я соглашаюсь...