Дропкат реальности, или пособие для начинающего шулера

* * *

Полночь. Тлеющие угли. Они почти не дают света, лишь жар. Красные, подсвеченные изнутри, Ваурию они напоминали глаза дракона, что любят описывать менестрели в легендах. Император смотрел в раззявленную черную пасть камина, держа в одной руке бокал красного вина, в другой — кипу отчетов. Монарх думал о том, каким будет мир в тот клин, когда рухнут устои веков, и когда упадет покров с магиков. А он обязательно упадет.

В том, что нужно менять в империи незыблемые до этого правила, он сегодня убедился лично. Эта девчонка, по сути еще совсем юное созданье, сумела сломить в нем уверенность, что всерадетель в открытую не выступит против Ваурия, пока монарх его не трогает.

Так или иначе, но появившаяся в его покоях фьеррина добилась того, за чем пришла: пусть и не сразу, но Ваурий взглянул на происходящее по — новому. Он, конечно, знал о том, что всерадетель за его спиной плетет сети, впрочем, как и великий инквизитор. Император понимал: нет в мире такого трона, который нельзя было бы пошатнуть, но способ, который выбрал хогонова десница…

Беглый почерк писаря, составлявшего отчет: 'Со слов Иласа Бертрана, он обладает способностью к немедленному исцелению, данной ему свыше при рождении. Оная не раз спасала ему жизнь во время службы в приграничье…'. Ваурий посмотрел на другой лист: 'Всерадетель под предлогом очищения души забирает одаренных детей в монастыри, где под его контролем ….'. Меж казенными листами затесалось письмо, то самое, где хоганову дланнику был предоставлен подробнейший отчет о покушении на великого инквизитора.

О том, чтобы отнять у всерадетеля главный козырь — магиков, Ваурий и думал этой ночью. Но как? Нет, конечно, у императора был тайный артефактчик, который за свои умения и получил индульгенцию, был избавлен от инквизиторского костра и казематов, но то один, а у хоганова дланников — армия.

Мысль державного владыки зацепилась за одно слово в отчете: 'контролем'.

— А что, если взять детей со способностями под этот самый контроль в масштабах всей империи легально и на законных основаниях, поместив их не в монастыри, а в… кадетские корпуса или вроде того? — вслух размышлял Ваурий.

Угли в камине, словно соглашаясь со словами императора, начали потухать.