Тигриные игры

Джадд был его братом, его близнецом, и хотя узы близнецов всегда были там, его привязанность к Кэт все же была другой. Она будет принадлежать ему, когда достигнет зрелости. В одно мгновение мальчик и животное знали это. Это было не сексуальное знание, это был инстинкт. Он нашел свою вторую половину, если сможет ее спасти.

Его интеллект даже тогда намного превосходил любого, с кем он контактировал. Глубина знаний, которые он смог накопить, сводила его с ума, разрывая его разум, когда его человеческая половина боролось с животной, слитой с ним.

Вглядываясь в ее слабые, страдающие от боли глаза, связь, изменившая каждую часть его, была самым большим переживанием в его жизни, произошла в одно мгновение. И самая малая часть этого на самом деле была человеческой.

Его разум, как человеческий, так и животный, разорвал бы его на части, если бы не этот момент. Кэт сосредоточила его, собрала все его раздробленные части воедино.

Дала цель. Ее выживание.

Ее выживание означало не только излечение генетической неисправности в ее теле, которую он сразу почувствовал, но и обеспечение того, что такая человеческая слабость никогда не ослабит ее снова.

Он и доктор Фостер выделили генетическую функцию сыворотки, созданной до того, как доктор Фостер был назначен в проект. Доктор и Грэм знали, что часть этого никогда не будет раскрыта, и они боролись, чтобы скрыть это. Это вылечит Кэт, точно так же, как это вылечивало Онор, но с Кэт генетический вирус, изолированный и по большей части взятый из сыворотки, будет добавлен обратно, как только Фостер закодирует в генетике Породы, необходимой для его активации.

Тигриная генетика.

Войдя в большую главную пещеру под поместьем, он подошел к столу и куче компьютеров, установленных в ближайшем углу. Ей удалось найти большинство камер, но он знал, что найдет. Осталось еще достаточно, чтобы следить за ней, чтобы обеспечить ее безопасность.

Территория была обильно увешена камерами, электронными датчиками и сигнализацией. Он не примет ее безопасность как должное.

Проверяя каждый уровень безопасности, которую установил, он чувствовал запах приближающегося отвлечения.

Лобо Ривер редко посещал пещеры под своим домом, которые он передал Грэму. Они были владением Грэма, это было согласовано. И теперь тот наведывался два раза в неделю.

Сойдя с грубо обтесанной каменной лестницы, Порода волков тихо двинулся в главную пещеру, а затем шагнул к мониторам безопасности, расположенным на стене рядом с Грэмом. Эти мониторы, всего около двух десятков, охватывали все поместье. Его взгляд задержался на одном из них, показывая область бассейна, и молодую женщину, растянувшуюся под лучами солнца с ленивой энергией.

— Нужно что-нибудь? — спросил Грэм, его внимание былона мониторе отображающем состояние различных мер безопасности площади.

— Джонас был здесь, — внимание Лобо оставалось на бассейне, его взгляд был задумчивым, когда он ответил на вопрос. — Он хотел поговорить с тобой, но, похоже, тебя не было.

— Мне нужно было позаботиться об арендованном помещении, — сообщил ему Грэм. — Отстойно быть Джонасом.

Насмешливое ворчание Лобо было скорее соглашением, чем чем-либо еще.

— Тебе не интересно, что он хотел? — спросила волчья Порода через несколько секунд.

Ему интересно?

— Не совсем, — он был более заинтересован в изоляции конкретной аномалии, которая появилась в программах безопасности. — Джонас редко касается меня, и то, что он хочет, никогда не соответствует тому, что хочу я, поэтому я обычно не беспокоюсь об этом.

Веселье окутало другую Породу.

Хотя у Лобо было странное чувство юмора. Грэм научился терпеть это. В конце концов, Порода волка терпела его часто кровавое хобби допрашивать койотов Совета, поэтому они пытались найти примирение по таким вопросам.

— Он настаивает, чтобы я позволил двум его сотрудникам следить за арендованным помещением, — сказал Лобо. — На самом деле настолько настойчиво, что он обращается с просьбой к Бюро. У меня есть соглашение с Бюро, Грэм. То, которое я предпочел бы не расторгать.

Заявление не было какой-либо просьбой. Он информировал Грэма о том, что в этом случае Бюро может иметь преимущество перед несогласием Грэма.

Раздраженный рык проскользнул из его горла.

— Этот лев слишком сильно давит на меня, — пробормотал он, устанавливая программу безопасности, чтобы изолировать и устранить аномалию в протоколах безопасности, которые он оценивал. — Держи его подальше от нее.

— Грэм, сколько бы мне ни было наплевать на твои различные маленькие проекты в моих пещерах, я должен отметить, что не отчитываюсь перед тобой. Благодарен тебе за то, что предоставил Хи этот небольшой промежуток времени для рассмотрения ее вариантов. Но я не буду воевать с Бюро по делам Пород за это.

Грэм поднял ресницы и долго смотрел на него.

— По крайней мере, не без труда, — Порода волка в отчаянии выдохнул. — Эта женщина будет моей погибелью.

— Кажется, у нас одинаковая беда, — с отвращением заметил Грэм, оттолкнувшись от голографической доски и отключив ее. — Как Джонас это аргументирует?

Он предпочел бы разорвать горло директору Бюро, но это могло расстроить его дочь, а Грэм полюбил малышку за те месяцы, которые он тайно давал ей сыворотку, необходимую для спасения ее жизни. Бранденмор нашел способ изначально ввести инъекцию младенцу, пытаясь заставить Джонаса и Пород найти лекарство от разрушения его собственного тела, которое создавала сыворотка, которую он сам себе вводил. Он убедил Джонаса, что то же самое случится с Эмбер.

Лобо опустил взгляд, когда Грэм отодвинул стул от стола и откинулся на спинку, чтобы прислониться к стене позади него, прежде чем положить ноги на стол. Скрестив пальцы за головой, он смотрел на волка прищуренными глазами.

— Твой уровень неуважения поражает меня, — с ленивым юмором заметил Лобо.

— Твой уровень предполагаемого превосходства часто забавляет меня, — заверил его Грэм. — Но я редко возражаю против тебя. Так чего же хочет наш уважаемый директор?

Волк чуть не продемонстрировал насмешливую улыбку, появившуюся у него на губах, но сдержал ее в последнюю секунду.

— Помимо твоей шкуры? — спросил Лобо.

— Ну, да, — Грэм кивнул. — Кроме этого. Хотя я знаю, что в его списке это довольно высоко.

— Я бы сказал, что это возглавляет его список, — проворчал Лобо. — Но, кроме этого, он требует, чтобы я разрешил Бюро наблюдать за территориями, окружающими дом. Кажется, он немного расстроен, что его спутники испытывают трудности с его увеличением. Кажется, есть атмосферные или магнитные помехи.

Грэм улыбнулся, он ничего не мог поделать. Удовлетворение может быть прекрасной вещью.

— Я очень доволен вмешательством, а также его маскировкой, — серые глаза волка отражали собственное удовлетворение Грэма. — Мне особенно приятно, что это невозможно отследить. До сих пор.

— Алгоритм включается только тогда, когда обнаружение спутника перехватывается и постоянно меняется, — Грэм пожал плечами. Существовали также протоколы, которые помогли обнаружить любые попытки отследить его. Это была одна из его самых гениальных программ. Он любил ее.

— Я считаю, что мне очень повезло, что на данный момент у меня есть твоя преданность, — Лобо вздохнул. — Но Уайетт может стать проблемой, Грэм. Наблюдение с земли также может точно определять местоположение спутниковых помех.

Грэм сдержал желание закатить глаза.

— Лобо, наблюдение на месте не определит проблему, — заверил он его. — Я сказал тебе это.

— Но ты не сказал мне почему, — колкость была слышна в его голосе.

Нет, он не сказал ему, почему. Он не объяснил ни Лобо, ни его начальнику охраны, как это работает, и не собирался этого делать. Но отследить это было бы невозможно, в том числе и Джонасу.

Опустив стул на все четыре ножки, Грэм поднялся на ноги и отошел от мониторов, держа Лобо в поле зрения.

— Почему — не имеет значения, — напомнил он другой Породе. — Оно работает.

— Это не волшебство, поэтому оно уязвимо, — утверждал Лобо.

— Это становится проблемой, Ривер?

Уделив ему полное внимание, Грэм прищурился и посмотрел на Волка.

Потеря лояльности Ривера была бы проблемой, но она не была непреодолимой.

— Нет проблемы, — Лобо покачал головой, совершенно не обеспокоенный позицией Грэма. — Просто наблюдение. На данный момент моя единственная проблема — это Уайетт. Как я уже сказал, война с Бюро сейчас будет проблемой. Я бы предпочел остаться на дружеской стороне, если ты не возражаешь. Но я также предпочел бы, чтобы вокруг моей собственности не было силовиков.

В этом Грэм ничуть не винил его.

— Скажи им, что они могут наблюдать за домом сколько им влезет, но не пересекать границы собственности, — предположил он, не заботясь о проблеме. — Твое соглашение с Бюро не позволяет им творить, что они хотят.

— Грэм, они уже наблюдают на границах собственности, — Ривер вздохнул, скрестив руки на груди, вероятно, смяв девственную белую шелковую рубашку, которую носил.

Грэм вспомнил, что Лобо не любил вмятины.

Черт. Если бы ему пришлось воспользоваться личным одолжением, он потерял бы один из долгов, которые собрал за эти годы. Вероятно, несколько из них. Ему не нравилась мысль об этом.

— Разве новый директор подразделения в этом районе не должен тебе? — спросил Грэм, его глаза сузились, глядя на волка. — Ты разрешил использовать эту пещеру, чтобы позаботиться о небольшой проблеме, с которой он столкнулся не так давно.

Казнь человека, который предал пару РулаБрейкера, не была номинальной задолженностью. Якобы Ривер дал согласие на использование пещер, а также пообещал сохранить в тайне место и роль в этом Брейкера.

— Это единственный долг, который Брекер должен мне, — прорычал Лобо. — Я бы предпочел не использовать его.

Грэм удивленно посмотрел на него.

— Ты хочешь, чтобы я использовал свои?

— У тебя их гораздо больше, чем у меня, — сознательно протянул Лобо. — Представляется справедливым, что ты используешь один из множества долгов, а не я единственный, который приобрел у нового директора подразделения.

— У меня есть изобилие, потому что я не трачу их бездумно и не отдаю их, как чертово лакомство, Ривер, — прорычал он, раздраженный мыслью потратить один из драгоценных долгов, которые ему удалось приобрести.

— Я хочу покончить с этим, Грэм, — гладко, без командования, но, безусловно, с предупреждением, Лобо коротко наклонил голову в прощании, прежде чем повернуться и уйти.

— Да, хорошо, и я хочу потерять контроль, но сдерживаю его, — пробормотал он, яростно шагая назад к компьютерам и откидываясь на спинку стула.

Черт возьми, у него не было времени на то, что хотел Лобо.

Глядя на экран компьютера, его глаза сузились от реакции программы на его предыдущую команду. Аномалия не была частью программирования, но и не была идентифицирована или обнаружена.

Подтянув голографическую доску, он вернулся к работе.

Джонасу придется подождать до позднего вечера.