Висзерия. Окрик судьбы

— Ох, покажи, — присмотрелся Сормит. — Ничего особенного.

— А вдруг я вчера что-то подцепил от Лифалиньи? О боже, я знал, что рано или поздно этим закончится! Мне срочно нужен лекарь!

— Начинается, — закатил глаза дверг. — Вот скажи мне, это уже который раз? И каждый, сука, раз тебе лекарь говорит, что ничего серьезного! Завязывай уже!

— А что, если…

— О… даже не начинай. Станет хуже — найдем тебе лекаря. А пока держи себя в руках.

— Я больше ни ногой в подобные места!

— Да? А вчера Лифалинье твердил, что женишься на ней, — усмехнулся дверг.

— У-у-у… — заулыбался Данноэ’саэвэль.

— Я был чертовски пьян!

— Ага, в три жопы! — смеялся дверг.

— Бак, не бери в голову. Просто какое-то раздражение, — похлопал друга по плечу эльф. — Уверен, скоро пройдет.

— Спасибо, Дан. Надеюсь.

— Мне вот интересно, кто первый из вас обручится, Данноэ’саэвэль с Рианэсс или ты с Лифалиньей?

— Сорм, умоляю, забудь, что я вчера нес. И никогда — слышишь? — никогда мне об этом не напоминай.

— Ну вот, а я уже надеялся гульнуть от души… — наигранно вздохнул дверг. — Ладно, тогда вся надежда на Дана… Кстати, я, между прочим, очень жду твоей свадьбы.

— С чего бы это? — заподозрил неладное эльф.

— Ну на ней же будет эта подруга Рианэсс… Как ее? С такими большими сиськами.

— Фирадейя.

— Ну точно. Фирадейя, — дьявольски улыбнулся Сормит.

— Даже не думай. Это лучшая подруга Нэсс.

— И что?

— А ничего. Я не хочу, чтобы потом мне выговаривали за тебя. Не хочу краснеть.

— Подумаешь… может, я люблю ее?

— И поэтому ты помнишь ее как кого-то с большими…

— У меня просто память на имена плохая.

— У наемника плохая память на имена… — нахмурился Данноэ’саэвэль.

— Ну… я записываю.

Бакар продолжал ехать молча и внимательно разглядывал локоть.

— Вот так ты с другом, значит…

— Сорм, даже не начинай…

Когда они подъехали к провинциальному городку, уже смеркалось.

— Ну вот, мы почти на месте, — обратил внимание рыжебородый наемник на дорожную деревянную табличку, прибитую к дереву, на которой было написано «Темносвод 500 м».

— Скорее бы… я уже не чувствую задницу, — пожаловался Данноэ’саэвэль.

— Ага, да и спать охота… — зевнул Бакар.

— А ну завязывайте нудить! Я уже жалею, что позвал вас с собой. Один не успел доехать, уже погибает от смертоносной половой болезни, второй спустил все монеты на штаны, которые не спасли его задницу от седла.

Двое друзей, видимо, устыдившись, решили не вступать в перепалку.

***

— Это что, крысиное дерьмо? — брезгливо посмотрел Бакар в угол съемной комнаты.

— Вроде оно, — внимательно разглядывая нечто, похожее на изюм, в углу комнаты, подтвердил эльф.

— А вы чего ожидали, когда я говорил «невзрачный трактир»? — Сормит закинул дорожную сумку на ближайшую к входу кровать.

— Ну неужели они не могли подмести? — негодовал Бакар, привыкший жить в совершенно других условиях.

— Подумаешь, крысиные какашки… — покачал головой дверг. — Как же мы теперь тут будем…

Бакар покосился на Сормита и закинул сумку на кровать посередине.

— А по мне милая комната, — беззаботно сказал эльф, кинув свою добро на самую дальнюю кровать у окна.

— Сразу видно, кто рос беспризорником, а кто в золотой рубахе, — раскрыл свою сумку рыжебородый наемник.

Бакару стало неловко. Он мысленно выговорил себе за длинный язык и принялся разбирать вещи.

— Ладно, вы располагайтесь тут, а я пойду прогуляюсь, — надел темно-бордовый плащ с капюшоном дверг.

— Может, я с тобой? Я-то выспался сегодня, — перестал стряхивать дорожную пыль со своей одежки Данноэ’саэвэль.

— Не стоит. Я хочу немного осмотреться, а ты мне будешь только мешать.

— Ну как знаешь, — пожал плечами тот и посмотрел на Бакара, который плюхнулся на свою кровать лицом вниз.

Когда дверг, прихватив двуручный топор, покинул комнату, эльф принялся разбирать вещи.

— Как думаешь, у нас получится? — спросил он Бакара, но в ответ ничего не услышал.

Повернувшись, увидел, что, судя по сочившейся слюне из уголка приоткрытого рта, Бакар видит второй сон. Данноэ’саэвэль задул свечи, что стояли на прикроватной тумбе и, сев на кровать, посмотрел в окно. На душе была невыносимая тоска, которая не давала дышать полной грудью. Днем друзья отвлекали его от этого чувства. Но стоило оказаться одному, как она вновь овладела им.

В ночи, кроме теней от ветвей, подсвечиваемых золотой луной, ничего не было видно. Ночное светило же было прекрасно. «Одна луна», — услышал он сладкий голос Рианэсс.

— Одна луна, — шепотом сказал он и лег набок так, чтобы продолжать смотреть в окно.

Думает ли она о нем? Скучает ли так, как он? Подобные мысли не давали покоя. Громкий храп заставил его вздрогнуть. Он повернулся на спину и не моргая смотрел в потолок.

***

Рианэсс ехала в роскошной имперской карете. В изящном транспорте, который был окован золотом и расписан вырезными эльфийскими рунами на благородной древесной породе, принцессе составляли компанию три подруги. Несмотря на то, что они вместе с императорской свитой уже преодолели немалый путь, эльфийки нисколько не утомились. Наоборот, пара из них, сидевшая напротив единственной дочери императора, никак не умолкала. И когда казалось, что все в Висзерии ими было обсуждено, одна из них переключилась на другую тему.

— Нэсси, расскажи, что-нибудь еще о нем… — хитро заулыбалась темноволосая девушка.

— Да-да! Пожалуйста! — активно закивала вторая, русые волосы которой были собраны в длинную косу.

— Умолкните, несушки! Еще не хватало, чтобы Зинофир услышал! — грубо осадила их сидевшая рядом с Рианэсс самая близкая подруга. Фирадейя легко могла потягаться красотой с самой принцессой. В отличие от других трех эльфиек, она не была такой стройной. Но и полной ее назвать было бы невежеством. Фирадейя была прекрасна, а ее бюст сводил с ума сотни мужчин.

— Ничего, дорогая, — улыбнулась Рианэсс. — Девочки, я правда не знаю, чего бы вам еще о нем рассказать.

— Что дальше? — любопытствовала девушка с косой.

— Как только святое озеро благословит меня, при первой же возможности я отправлюсь в Разномест.

— Чтобы увидеть его?

— Чтобы забрать его и представить папе.

— Как же это мило! — скрестив пальцы в кулак перед подбородком, сказала темноволосая эльфийка.

— Будто начало прекрасной сказки, — закрыв глаза, мечтательно сказала другая подруга. — Надеюсь, у нее будет счастливый конец.

— Зачем думать о конце сказки, когда можно наслаждаться ее началом? — заметила Фирадейя.

Рианэсс с любовью посмотрела на самую близкую подругу. Как она, ее никто и никогда не сможет понять.

— Он и вправду не боится твоего отца? — не унималась эльфийка с косой.

— Нет, Виэлушка, Дани жаждет встречи с ним.

— Куда вы сбежали с ним в ночь празднества Гармонии? — не уступала подруге темноволосая эльфийка.

— Дани показывал мне красивые места в столице.

— Какая же ты смелая. Я до сих пор не могу поверить, что Зинофир упустил тебя из виду.

— Этим я обязана дорогой Фирадейе. — Рианэсс положила ладонь на ее колено.

— Как же это романтично! — восторженно воскликнула Виэлла. Темноволосая Ниссемия закивала в знак солидарности с подругой.

— Видимо, я одна не разделяю вашего восторга, — нахмурила брови Фирадейя. — Это было очень опасно.

— Перестань, все же обошлось. — Принцесса убрала руку с ее колена.

— Слава Солнцу и Луне, нам повезло. Ты знаешь своего телохранителя. Зинофир знает обо всем, что касается тебя. Тем более он отвечает головой перед твоим отцом. Хорошо, что Данноэ’саэвэль оказался порядочным парнем. Иначе это могло закончиться большой трагедией. И потом, я приложила немало усилий, чтобы Зинофир ничего не заподозрил. Но, думается мне, и этого было мало.

— Не будь занудой! Ты отлично справилась, за что я тебе благодарна! Я не сомневалась в намерениях Дани и спокойно доверилась ему. Как видишь, все хорошо… А если Зинофир что-то подозревал и не помешал, значит, у него действительно есть сердце.

— У Зинофира-то? — усмехнулась темноволосая девушка. — Очень сомневаюсь. Из него и слова не вытянешь, не говоря о том, чтобы он улыбнулся.

— Император ценит его не за улыбку, — раздраженно возразила Фирадейя.

— И все же я на месте Рианэсс со скуки бы умерла, если бы у меня был такой телохранитель.

— Как славно, что ты не на ее месте!

— Ты не права, Ниссемия, — чувствуя, как накаляется обстановка, вмешалась Рианэсс. — Зинофир очень хороший. Я всецело доверяю себя ему одному, и мне повезло, что именно он мой телохранитель.

— Хм… а между вами что-нибудь было? — Глаза Виэллы сверкнули.

— Что? Солнце и Луна, нет, конечно!

— Ты совсем рехнулась?! — не сдержала эмоций самая близкая подруга Рианэсс. Казалось, что она готова задушить болтливую эльфийку собственной косой.

— Он же совсем взрослый для нее… И этот шрам… — умничала Ниссемия.

Видимо, это стало последней каплей, потому что Фирадейя сжала губы от гнева и готова была поколотить обеих не замолкавших эльфиек. Ситуацию снова спасла Рианэсс:

— Девочки, а вот и Величайший мост!

Все эльфийки тут же посмотрели в окно. Этот мост не зря носил такое название, он действительно был величайшим мостом во всей Висзерии, и подобных ему даже близко не сыскать. Невообразимо огромный, он простирался от одного континента к другому, и ему не было видно ни конца ни края. Построенный из королевского белого мрамора, он был ослепительно-белоснежным.

Перед величайшим сооружением стояла дюжина стражей. Высокие, подтянутые, крепкие эльфы с изящными копьями и высокими щитами жемчужного цвета. Они были одеты в легкие доспехи и сторожили мост с обеих сторон. Мост настолько был широк, что по нему могли бы свободно шагать в один ряд четыре слона, а из-за его высоты межконтинентальное море, над которым он возвышался, почти не слышалось. Хоть эльфийки и не раз пересекали его, тем не менее каждый раз он завораживал и влюблял в себя заново.

— Свет солнца, Луны тьма! Как же он прекрасен! — прокомментировала вслух свои мысли Ниссемия.

— Каждый раз об этом думаю, — поделилась Виэлла. — Какие мужчины… вы видите эти мускулы? — минуя стражей, которые пропускали свиту принцессы, игриво заметила эльфийка.

— Слюной не подавись, — съязвила Фирадейя, на что та обиженно закатила глаза.

Глядя в окно, Рианэсс погрузилась в мысли. Она вспомнила, как совсем еще недавно лежала на зеленой траве с Данноэ’саэвэлем и обещала ему показать Величайший мост, самую большую гордость всех эльфов. Интересно, какие эмоции он испытает? Ей не терпелось это увидеть. Она вспомнила себя совсем малюткой. Тогда ее отец, император Еа’нвент, сказал: «Нэсси, этот мост построили наши предки. Мы созидаем то, о чем другие не смеют мечтать. Посмотри, доченька, как он восхитителен. Этому мосту тысячи лет, а белизна его не померкла».

День потихоньку перетекал в вечер. Все время, что они ехали по мосту в карете, была тишина. Когда они пересекли его на половину, Ниссемия заметила:

— Это что, облака? Так низко?

— Откуда тут облака? Это туман, — выразила свое мнение Виэлла.