Мой вагончик

Немножко Крыма

Летом, оставив тетушку под присмотром родственницы, мы с друзьями, двумя машинами, поехали в Крым. Хотели попутешествовать и забрать кое какие вещи. Сзади громыхали прицепы. Взяли с собой и Лайму.

Ехать решили через Кубань. Уже поспели клубника и черешня. Мы накупили ягод и отвели душу. С нами трое детей, которым все интересно.

Места для ночевок выбирали тщательно, на дорогах было по-прежнему неспокойно. К счастью, сиденья в наших машинах раскладывались полностью, образуя довольно большой диван, на который мы стелили белье, полноценные подушки, и укрывались теплыми одеялами в пододеяльниках. Почти как дома. Это для женщин и детей. Мужчины ставили палатку. Охраняла всех Лайма. За ночь стекла в машине полностью запотевали, выбираться из гнездышка в утреннюю прохладу не хотелось. Еду готовили на примусе: варили макароны с тушенкой.

Прогромыхав по дорогам Кубани, искупавшись под Темрюком в Азовском море, мы, наконец, приблизились к переправе Кавказ – Крым.

На паром скопилась огромная очередь, за сутки не пройти. Стоять не хотелось. Мы знали, что есть вариант объезда. Если перебраться через идущую параллельно автомобильной дороге железнодорожную ветку, то можно, вдоль моря, по песчаному пляжу, выскочить прямо к парому, минуя очередь. Съехали с трассы и по разбитой грунтовке протащились вдоль железной дороги до переезда, но не тут-то было: переезд перегораживал тепловоз. Наши мужчины отправились на переговоры с машинистом, и, за две бутылки водки – самой устойчивой валюты тех дней, тот завел огромную пыхтящую машину и сдал назад, освобождая нам путь.

Говорят, что вскоре, на пляже вырыли поперечные канавы, лишив хитрого машиниста дохода.

Две недели поездок по Крыму пролетели быстро. Мы побывали в пещерах и во дворцах, в художественных галереях и в ботаническом саду, купались в море и ели фрукты. Дети загорели, устали, деньги заканчивались.

В одну из последних поездок, после осмотра Бахчисарая, решили заглянуть в Крымскую обсерваторию. Попали неудачно: в тот день не пускали. Я по наитию сказала дежурному на проходной, что мой отец занимался теорией пространств и назвала фамилию. К моему удивлению, нам распахнули двери. Имя отца здесь знали. Рассчитанные им пространства оказались не просто рядом непонятных значков на бумаге и темой научных симпозиумов – их использовали в цифровой обработке сигналов и изображений из далеких галактик. Оказалось, что его работы применяют не только в астрономии, но и в геофизике, медицине и других областях. Мой вечно погруженный в свои мысли отец. Лицом к лицу лица не увидать…

Нагруженные вещами и впечатлениями, с трудом преодолев таможню и раздолбанные дороги, вернулись домой.