На пути к мышлению или интеллектуальные путешествия в страну Философию

3.1. Классическая онтология

Первое направление можно назвать классической онтологией. Такая онтология понимается как наука о фундаментальных структурах бытия, как исследование сущего в свете принципов. Речь идет об онтологии как общей метафизике (metaphysica generalis), унаследовавшей традиции средневековой схоластики и немецкой академической философии (Schulphilosophie) первой половины XVIII века. Такую онтологию можно также назвать фундаментальной метафизикой. Эта онтология, несмотря на мощную критику со стороны позитивизма и неокантианства в начале XX века, продолжала развиваться в католических университетах в разных формах неотомизма и неосхоластики.

В первой половине XX века среди представителей классической онтологии мы можем найти немало оригинальных и влиятельных мыслителей. Одни из них пытались совместить классическую онтологию (преимущественно ориентированную на теорию бытия Аристотеля и Фомы Аквинского) с Кантовой трансцендентальной философией. Прежде всего это Иозеф Марешаль и представители так называемого трансцендентального томизма (Вальтер Брюггер, Иоганнес Лотц, Карл Ранер, Йозеф де Фриз и др.).

Другие философы, такие как Этьен Жильсон или Жак Маритен, были критически настроены относительно попыток совместить классическую онтологию с трансцендентальной философией, усматривая в последней опасность субъективизма и антропоцентризма. Для таких мыслителей ориентироваться на теорию бытия Аквината означало занимать отчетливо антикантианскую позицию. Жильсон различает эссенциальную и экзистенциальную онтологии. Первая ставит в центр своих теоретических построений понятие сущности (essentia), вторая кладет в основу теории реальности понятие бытия, или существования (esse, existentia). Экзистенциальная онтология была обоснована впервые Фомой Аквинским.

Во второй половине XX века эту версию онтологии развивали представители так называемой Люблинской школы философии (Мечислав Кромпец, Стефан Свежавский, Ежи Калиновский, а сегодня - Анджей Маринярчик). Представители этой школы разрабатывают онтологию как реалистическую философию (реалистический томизм).

3.2. Феноменологическая онтология

Второе направление онтологических исследований сформировалось в совершенно другом интеллектуальном контексте. Его жизненной средой были не католические университеты, а влиятельные философские школы начала XX века - неокантианство и феноменология. Возникновение новой онтологии в то время связано с именами Майнонга, Гуссерля, Ингардена, Конрад-Мартиус, Гартмана и др. С некоторыми оговорками это направление можно условно назвать феноменологической онтологией.

Прежде всего следует назвать имя Мартина Хайдеггера, который был наиболее влиятельным философом континентальной Европы 1920-1980-x. Его труд «Бытие и время» (1927) стал главным фактором возобновления интереса к онтологической проблематике.

Николай Гартман (ученик Когена и Наторпа) справедливо считается одним из лидеров так называемого онтологического поворота. Однако, разрабатывая свою онтологию, Гартман не возвращается к традиционной онтологии как общей метафизике. Напротив, он разрабатывает принципиально неметафизическую онтологию. Метафизика по Гартману представляет собой скорее совокупность фоновых или остаточных проблем, своеобразную внутреннюю мотивацию различных научных изысканий. Метафизическими являются все те проблемы, которые не поддаются окончательному решению. Однако, подчеркивает Гартман, метафизика не является наукой. Научный статус имеет только онтология: «вопрос о способе и структуре бытия, его модальной и категориальной конструкциях, есть то, что наименее метафизично в рамках метафизических проблем»[56]. Онтологии в таком понимании принадлежит исключительное место фундаментальной дисциплины.

Роман Ингарден, критикуя идеализм Гуссерля, предложил собственный вариант неметафизической онтологии. Онтология по Ингардену является (1) философской апоретичной наукой (от греческого слова aporia - тупик, сложная проблема), опирающейся на эйдетическое созерцание, (2) наукой независимой от фактических утверждений и (3) первой наукой в Аристотелевом смысле, то есть фундаментальной дисциплиной, дающей основание другим наукам. Онтология - это теоретическая дисциплина, занимающаяся априорным анализом содержания идей, идеальных качеств и необходимых связей между ними. В жестком противопоставлении онтологии и метафизики Ингарден близок к Гартману. Однако в понимании содержания онтологического исследования Ингарден безусловно ближе к Гуссерлю. Главным онтологическим произведением Ингардена следует считать «Спор о существовании мира» (двухтомное издание впервые вышло на польском языке в 1947-1948 годах)[57].

Другие представители феноменологии, такие как Гедвига Конрад-Мартиус и Эдит Штайн, пришли к теории бытия, которую можно по праву назвать метафизической (Йозеф Зайферт употребляет в этом контексте термины «реалистическая феноменология» и «феноменологическая метафизика»)[58]. Главные онтологические произведения Конрад-Мартиус - это «Метафизические диалоги» (1921), «Реальная онтология» (1923) и «Бытие» (1932). Главными же онтологическими трактатами Эдит Штайн являются фундаментальный труд «Конечное и вечное бытие. Опыт восхождения к смыслу бытия» (1937, первая публикация - 1950)[59] и более ранняя работа «Возможность и действие». По словам самой Штайн, она стремилась соединить Гуссерля и Фому Аквинского. Понятно, что от Гуссерля она могла взять скорее метод исследования. Как писала сама Штайн (уже в 1941 году), Гуссерль всегда подчеркивал, что он не метафизик и что он не хотел строить какую-то философскую систему. Он разрабатывал «лишь метод - философский метод как таковой»[60]. Сама же она применяла феноменологический метод как раз для разработки метафизической системы.

3.3. Аналитическая онтология

К третьему большому направлению современной онтологии следует отнести аналитическую онтологию (метафизику). Уже из самого названия понятно, что речь идет о направлении, развивающемся в рамках аналитической философии. Интересно, что на первых стадиях своего развития аналитическая философия имела отчетливо антиметафизическую направленность. Однако это не означало, что критически настроенные к метафизике аналитики полностью избавились от проблем традиционной метафизики и онтологии. Наоборот, их позиции были не менее метафизическими, чем те, которые они подвергали критике. Ситуация начала меняться в начале 1960-х годов.

Процесс реабилитации онтологии и метафизики в аналитической философии связан с именами Куайна (Quine)[61] и Стросона (Strawson)[62]. Сегодня можно с уверенностью утверждать, что ситуация изменилась коренным образом. Достаточно только посмотреть на то количество книг и статей по метафизике и онтологии, что публикуются в англосаксонском мире (к этому списку следует еще добавить исследования, например, немецкоязычных или польскоязычных авторов, работающих в аналитической традиции)[63]. Вот только несколько имен. Прежде всего это Родерик Чизем (Chisholm) Дэвид Льюис (Lewis), Армстронг (D. М. Armstrong). Из представителей нового поколения метафизиков и онтологов, можно назвать, например, Питера ван Инвагена (Inwagen) и Майкла Лакса (Loux).

Онтологию понимают в аналитической традиции как дисциплину, исследующую «то, что существует» (ontology is the study of what there is). Важно отметить, что в аналитической философии нет жесткого противопоставления онтологии и метафизики. Онтология понимается как общая метафизика, в которой речь идет о фундаментальных структурах истинного и не-истинного на максимально общем уровне. В онтологических исследованиях учитываются проблемы, касающиеся наиболее общих свойств и отношений, конституирующих существование (реальность, действительность). Например, в учебнике под редакцией Майкла Лакса и Дина Циммермана статьи ведущих аналитических метафизиков распределены по восьми главным темам: (1) универсалии и партикулярные сущности (в традиционной метафизике говорили об индивидуалиях), (2) существование и идентичность, (3) модальность и возможные миры, (4) время, время-пространство и продолжительность, (5) события, каузальность и физика, (6) личности и природа сознания (persons and the nature of mind), (7) свобода воли и (8) дискуссии вокруг реализма / антиреализма.

Вопросы к части второй

Вопросы для начального уровня

Что мы имеем в виду, когда говорим о реальности или действительности?

Зачем нам нужна философская теория реальности?

В чем ограниченность физикалистской интерпретации реальности?

Каковы главные тезисы Платонового понимания реальности?

Что такое идея в философии Платона?

Платоново понимание реальности и современная наука.

Как понимал реальность Аристотель?

Раскройте значение Аристотелевых понятий «субстанция», «акциденция», «возможность», «действительность».

Аристотелево учение о причинах.

Как христианство повлияло на философское понимание реальности?

Кантово понимание реальности: общая характеристика.

Пространство и время в философии Канта.

Категории чистого рассудка: их место в рациональном познании по Канту.

Идеи разума в философии Канта.

Научная картина мира и наше обыденное понимание реальности.

Вопросы для продвинутого уровня

Что такое онтология и метафизика?

Какие основные вопросы исследуются в онтологии и метафизике?

Главные темы метафизики: субстанции и их свойства.

Проблема универсалий в метафизике и онтологии.

Позиции реализма и номинализма в современной метафизике.

Теория категорий.

Учение о трансцснденталиях в современной онтологии.

Направления современной метафизики и онтологии.

Путешествия в философские миры

Путешествие шестое. Запутанный словарь реальности

Употребляя такие привычные для нас слова, как «бытие», «сущность», «реальность», «действительность», «фактичность», «актуальность», мы даже не подозреваем, что все они имеют философское происхождение.

1.Бытие (греч. to einai, лат. esse, нем. Sein, англ, being, фр. être, итал. essere). Впервые слово «бытие» в не повседневном значении употребил древнегреческий философ Парменид. Он заявил, что бытие есть (estin), а небытия нет (оук estin). В его величественной поэме «О природе» бытие освобождается от повседневных контекстов и описывается на пути, который он называет путем «есть» (esti). В то же время употребление глагола «быть» (einai), как и Парменидово новообразование «сущее» (еоn), ставится в совершенно новый контекст и описывается с помощью мифо-поэтического языка. Например, образ бытия, которое богиня Ананке держит в оковах необходимости (бытие же не может рождаться и погибать, двигаться и меняться), перекликается с образом Одиссея, который просит привязать себя к мачте, чтобы не поддаться чарам Сирен (Гомер, Одиссея XII, 158-164). Вот что мы читаем у Парменида: «Оставаясь тем же самым в том же самом месте, оно покоится само по себе. И в таком состоянии оно остается стойко [постоянно], ибо неодолимая Ананкэ (Anagkê - Необходимость) держит его в оковах предела [границы] (peiratos), который [его] запирая-объемлет»[64]. Парменид, а затем Платон с Аристотелем вводят в игру ресурсы повседневного греческого языка. Это единственный и последний пример в истории метафизики, когда метафизическое понятие и слово обыденного языка находятся в максимальной близости друг к другу.