Крипта. Как шифропанки, программисты и жулики сковали Россию блокчейном

Спасение в крипте

Block 11

Index: Россия

Timestamp: 2022 год

Hash: спасение в крипте

PreviousHash: NFT-схематоз от Эрмитажа

19 сентября 2021 года в «Экспоцентре» на Краснопресненской набережной в Москве звучали термины вроде «блокчейн», «транзакция» и «ключ шифрования». Но это была не очередная криптоконференция: в «Экспоцентре» работал общественный штаб по наблюдению за выборами в Госдуму и Мосгордуму. В столице впервые массово применили технологию электронного голосования, которую до этого тестировали на референдуме по поправкам в Конституцию в 2020 году.

Московскую систему электронного голосования можно назвать «государственным блокчейном». Разработчики из департамента информационных технологий взяли за основу принципы биткоина, эфира и других криптовалют: процесс голосования состоит из множества «транзакций» (регистрация избирателя, выдача бюллетеня, прием бюллетеня), которые записываются друг за другом. То есть, как и в случае с классическим блокчейном, в теории переписать записи задним числом нельзя.

Чтобы подчеркнуть, насколько система защищена от взлома и изменений извне, из процесса дешифровки устраивается целое шоу: «ключ расшифрования» заранее разделяется на несколько частей, которые вручаются разным людям, а после окончания голосования «хранители ключей» торжественно приносят свои части, и под камеры начинается дешифровка блокчейна. Так, например, было и 19 сентября 2021 года в «Экспоцентре». «У нас есть ведомость, в ней расписались все хранители, кому были переданы ключи. Сейчас они по этой ведомости их вернут, и мы будем приступать к процессу дешифровки», — говорил ведущий радиостанции «Говорит Москва» Александр Асафов, который входит в общественный штаб по наблюдению за выборами.

Все формальные признаки блокчейна есть, кроме одного, но самого главного: подлинной децентрализации. «Какая проблема перерисовать данные, если они только у них хранятся? Я могу у себя на компьютере сделать свой эксклюзивный блокчейн и переписывать его хоть полностью по нескольку раз на дню, — эмоционально объяснял мне основатель одного из старейших русскоязычных порталов о криптовалютах Bits.Media Иван Тихонов. — Нормальные блокчейны от этого защищены тем, что данные реплицируются на устройства всех, кто заинтересован в неподдельности истории. Тогда, если кто-либо начнет эти данные подделывать, остальные узлы это увидят и просто не будут [передавать] ложные транзакции и блоки»[105].

На выборах 2021 года проявилась вся непрозрачность блокчейна системы электронного голосования в Москве. Ключи торжественно соединили, но с подведением итогов произошла заминка: обнародование откладывали несколько раз, и результаты стали известны только к утру. Власти объясняли задержку тем, что нужно было пересчитать электронные бюллетени тех, кто воспользовался функцией переголосования: она была заложена в систему, чтобы в случае административного давления избиратели могли позднее вернуться и поставить галочку за своего кандидата. Таких было якобы 300 тысяч человек, но эта функция появилась позднее, ее исходный код нигде не публиковался, и как она работала, проконтролировать было нельзя. Но именно электронное голосование позволило победить кандидатам от «Единой России» и административным выдвиженцам, причем оно дало им больше голосов, чем традиционные бумажные бюллетени.

Работу государственного блокчейна в столице, конечно, признали эффективной и пообещали использовать электронное голосование и в будущем: например, спустя год москвичи дистанционно выбирали муниципальных депутатов.

При голосовании в регионах применяется блокчейн, созданный «Ростелекомом» совместно с компанией Waves — разработчиком одноименной криптовалюты и платформы для собственных децентрализованных проектов. Технологических претензий к их системе под названием WE.Vote не было, хотя базовые вопросы к электронному голосованию в России остаются прежними. Во-первых, в системе отсутствует независимая от государства проверка списка голосующих — регистрация проходит на «Госуслугах», которые контролирует все то же государство. Во-вторых, непрозрачность системы может оказывать дополнительное давление на бюджетников, которых по традиции гонят на выборы обеспечивать явку: если, ставя галочку в бумажном бюллетене не за партию власти, бюджетник может не волноваться, что начальство узнает о его выборе, то при электронном голосовании он скорее не станет доверять рассказам про тайну и анонимность блокчейна и с гораздо большей вероятностью проголосует как надо.

Послушный блокчейн, как в электронном голосовании, вполне устраивает российские власти: это не вольные криптовалюты, которые граждане пересылают друг другу, обходя расставленные государством блокпосты. Использование криптовалют и так было сильно ограничено, с чем столкнулся Эрмитаж при попытке продать свои NFT, но в начале 2022 года Центробанк предложил еще сильнее закрутить гайки. В докладе о планах регулирования криптовалют в России ЦБ анонсировал запрет на выпуск цифровых монет и любые вложения в них с целью инвестиций. Но это еще не все: по версии Банка России, майнинг тоже должен попасть под официальный запрет[106]. Для таких, как директор Эрмитажа, предусмотрен отдельный пункт: Центробанк предлагал установить ответственность для граждан и юрлиц, которые нарушают закон и все же расплачиваются криптовалютами за товары и услуги. При этом, по информации властей, россияне на этот момент владели криптовалютами на 2 трлн рублей (около 12 миллионов кошельков).

С одной стороны, риторика о максимальном запрете криптовалют всегда была свойственна ведомству Эльвиры Набиуллиной и ей лично: буквально за месяц до публикации доклада она честно признавалась, что в Центробанке к крипте «отношение, мягко говоря, скептическое». С другой — по данным Bloomberg, главу ЦБ в этом скептицизме поддержала ФСБ: чекистам якобы не нравилось, что биткоины стали популярным способом поддержать независимые медиа, НКО и политиков, в то время как за обычный банковский платеж из-за рубежа любого могли признать иностранным агентом. Союз ФСБ и Центробанка выглядел более солидным, хотя, например, по данным политического обозревателя Константина Гаазе, предложения ведомства Эльвиры Набиуллиной были восприняты в штыки всеми ее коллегами по российскому политическому олимпу, включая силовиков и даже ФСБ. Причина — они сами давно держат как минимум часть сбережений в крипте, эмоционально рассказывал Гаазе в своем подкасте с журналистом Андреем Перцевым.

После 24 февраля 2022 года позиции криптовалютных либералов в правительстве, на первый взгляд, укрепились. Например, из-за санкций в отношении крупнейших банков и отключения от межбанковской системы передачи информации (SWIFT) Минфин предложил сделать послабления для импортеров.

На самом деле такой опыт у российских импортеров уже был, но — у весьма специфических. В октябре 2022 года в Италии по запросу США был арестован Артем Усс — сын губернатора Красноярского края Александра Усса. По версии американских властей, Артем Усс был одним из бенефициаров немецкой компании, через которую в Россию в обход санкций поставлялись из США комплектующие для истребителей, ракетных систем, военных радаров и спутников, в том числе современные микропроцессоры. Кроме того, компания Усса имела отношение к торговле венесуэльской нефтью — также в обход санкций. И часть сделок якобы оплачивалась как раз криптовалютой.

«Мы готовы обсуждать способы использования цифровых активов для международных расчетов», — заявила осенью 2022 года глава ЦБ Эльвира Набиуллина, которая за год до этого готовилась к крестовому походу против криптовалют в России. Теперь она была и не против легализации майнинга, но по-прежнему против того, чтобы граждане могли платить за товары и услуги биткоинами и другими цифровыми валютами. Правда, в итоге либерализация сопровождалась удушением: в проект закона о легализации майнинга включили пункт о запрете рекламы криптовалют, что по сути означает запрет на работу криптообменников и криптобирж в российской юрисдикции.

А к весне 2023 года в законопроекте появились и всевозможные наказания. Так, туда внесли идею штрафовать за использование криптовалют в качестве средств платежа (штраф — от 20 до 200 тысяч рублей), за нарушение порядка продажи намайненной крипты (от 30 до 50 тысяч). Станет невозможным и появление новой BTC-e/Wex — в обсуждаемой на март 2023 года версии закона есть предложение сажать на семь лет за организацию криптобирж с большим оборотом.

При этом после 24 февраля криптовалютная грамотность этих самых граждан выросла в разы. Если до вторжения криптой увлекались в основном айтишники и трейдеры, то теперь она стала главным способом вывести деньги за границу. С марта 2022 года лично я десятки раз консультировал друзей и коллег о том, что такое «фиат» и «стейблкоин», где лучше всего купить биткоин и как завести криптокарту. Свои российские заработки я обменивал на биткоин в финском сервисе Localbitcoins: ищешь объявление, пишешь продавцу, переводишь ему деньги на карту «Тинькофф», а он тебе — крипту по не самому выгодному курсу. Моя жена — резидент Евросоюза — сделала себе криптокарту эстонского стартапа CryptoPay, и эта карта была главным средством расчета для нашей семьи до тех пор, пока мы не открыли себе европейские банковские счета. «Тинькофф», правда, в середине апреля заблокировал меня за регулярные покупки биткоина, но я раструбил об этом во всех соцсетях, и банк в итоге разморозил счет, взяв с меня слово, что я больше никогда не буду использовать его для покупки криптовалют.

С начала марта средний оборот московских обменников вырос в пять раз, рассказывал мне владелец одного такого сервиса. Всплеска покупок было два — в марте-апреле, на фоне слухов о возможном введении военного положения, и в конце сентября, после объявления мобилизации. В это время в России в разы вырастали продажи аппаратных криптокошельков, которые можно провезти через границу под видом обычной флешки. В Евросоюзе, который пытался остановить войну санкциями, заметили, что вместо банковских переводов россияне выводят деньги через криптовалюты, и дважды ограничивали эту возможность: весной гражданам России ограничили право владеть криптой на сумму более 10 тыс. евро, а в октябре и вовсе запретили держать биткоины и другие цифровые валюты на криптокошельках, зарегистрированных в европейских сервисах. Этот запрет коснулся централизованных площадок вроде того же CryptoPay, на которых нужно проходить верификацию, чтобы выводить крипту в фиат, но не лишил россиян доступа к цифровым деньгам: вся суть криптоэкономики в том, что человек может иметь сколько угодно анонимных кошельков и пользоваться децентрализованными обменниками.