Сказка о Шуте и ведьме. Госпожа Янига

— Судьба — это судьба, Янига, — воин легко сжал моё запястье. — Её можно как укоротить, так и растянуть.

— Растянуть? Как?!

— От многого зависит, ведьма, — он без улыбки вытирал мне навернувшиеся слёзы. — Не думай об этом. У нас других забот хватает. Пошли, поедим, готово всё.

Я собирала бусины и бисер обратно в мешочек. «Зелёная радуга» на запястье грела мне душу.

И она была чуть крупнее чёрной.

Тёмную пока не искать…

Ох… И радостно, и… тревожно.

Завтракали мы молча. Похлёбки в чугунке хватило бы на несколько человек, но мы всё съели вдвоём. Я не думала, что настолько голодная, пока не опустошила две миски и налила половинку добавки. Джастер доел остальное. В его котелке настаивалась ромашка.

— Ну вот, жить можно, — воин довольно улыбался. — Теперь собираться будем потихоньку. И давай-ка его с собой возьмём. Хороший попался, нравится он мне.

С этими словами он взял чугунок с нашими мисками и отправился их мыть.

— А что нам собирать? — я вышла следом за ним.

— Да так, по мелочи всякое, — Шут споласкивал посуду из ведра. — Головы помыть, сделать кое-что…

— Что именно? — я заинтересованно смотрела на него.

— Попоны с пологом на солнышке посушить. Плащ твой тоже пусть проветрится. — Он с усмешкой сунул мне в руки чистые чашки. — И посуду тоже поставь куда, пусть обсохнет.

— А ты?

— А я воды принесу. Или ты в ополосках голову мыть хочешь?

Я успела не только расстелить плащ, попоны и полог на просушку, но даже распустила косу и расчесала волосы, когда Шут вернулся.

В своей миске Джастер развёл золу водой и помог мне намазать этой смесью голову, а затем намазался сам. Чистую воду он зачерпывал миской из ведра и поливал аккуратно, помогая мне промыть кудри. Затем принёс котелок с ромашковым настоем и сполоснул мне волосы. Со своей шевелюрой он разобрался сам, пока я выжимала из волос воду.

— Ну вот, совсем другое дело, — Шут вылил остатки отвара себе на голову. — Не баня, конечно, но в нашем положении и так хорошо.

— И зачем это? — Я повернулась спиной к солнцу, чтобы волосы сохли быстрее.

— Чтобы чистыми быть, — ухмыльнулся он. — И вообще, рыжей ты мне больше нравишься. К твоему характеру и веснушкам больше подходит.

Пока я смущённо разглядывала свои посветлевшие пряди, пытаясь понять, насколько волосы обрели родной цвет, Джастер уселся возле стены сарая и взял торбу. Его шевелюра после мытья стала намного светлее, и в сочетании с тёмной бородой выглядело это очень ярко и необычно.

Неужели, он собирается в таком виде дальше идти?

— Эх, не для того брал, ну да ладно, — Джастер спокойно выудил из недр торбы огромную бутыль с прозрачной жидкостью, которую купил в Кронтуше у аптекаря.

— Что это?

— В аптекарских свитках эту штуку называют «огненная вода», — Шут ножом аккуратно достал пробку, потянул носом и снова закупорил бутыль, но до меня донёсся резкий и сильный запах. — Это очень-очень чистое и крепкое вино. Можно сказать — сущность вина. Отличная вещь. Хотя штука редкая и очень дорогая, потому что сделать её сложно.

— А почему она огненная?

— Потому что горит. — без улыбки ответил он. — У тебя пустой склянки нет случаем?

— Нет. Я же не продавала ничего. А остальные все под зельями.

Вода, которая горит… Раньше я бы решила что он шутит. Но сейчас….

Сейчас я верила каждому его слову.

— Ладно, придётся такие взять… — Джастер поставил бутыль в сторону и достал из своей торбы один из ящиков с фиалами.

При виде сверкающей на солнце красоты, я восхищенно вздохнула. Всё же работа мастера Извара была великолепна.

— Янига, иди сюда, помогай. Хоть по таким разлить.

Он достал из ящика фиал, открыл, и протянул мне.

— Держи крепко и не тряси. — Джастер сунул один конец сорванной соломинки в горлышко, а другой — в бутылку и начал медленно наливать жидкость в крохотный сосуд. По соломинке текло ровно и почти не капало.

— Ну вот, — он взял соломинку в губы. — Закрывай этот и бери следующий.

Когда остался только один незаполненный фиал, Джастер закупорил бутыль.

— Хватит пока.

— И зачем она тебе?

— Как ты думаешь, Янига, чья это земля? — он достал из торбы мешочек, развязал, проверяя содержимое, и удовлетворённо кивнул.

— Короля, конечно, — я с недоумением смотрела на воина. — Это глупый вопрос.

— Ага, — спокойно подтвердил Джастер. — А провинция эта чья?

— Герцога, — не могла понять, к чему он затеял этот разговор.

— Какого?

— Не знаю! — сердито буркнула я. Опять он меня выставил деревенской девчонкой! — В каждой провинции свой герцог. Я с ними не знакома!

— Да, свой. И мы с тобой вчера перешли границу между двумя такими провинциями.

— Ты про реку?

Воин кивнул, достав из торбы ступку с пестиком из чёрного, в серую крапинку, камня.

— У тебя никаких мыслей не возникло?

— Нет, — я покачала головой. — Наделы ведьм не совпадают с провинциями.

— Не совпадали, — усмехнулся воин. — До недавнего времени.

— Ты о чём? — нахмурилась я.

— А ты сама подумай, Янига, — он насыпал в ступку какие-то сушёные семена и начал толочь. — Матёрая ведьма, при одном имени которой все окрестные жители от страха должны были на коленях ползать, вдруг перестаёт бродить по городам и деревням. При её скверном характере о ней никто ничего не слышит много лет. Настолько много, что даже ты выросла в неведении. Однако год назад эта карга появляется в Пеггивилле и не просто накладывает сильное проклятие, но и проводит ритуал призыва демона. Довольно грамотно и успешно, должен заметить. Также год назад в западной провинции появляется банда разбойников, которые не побоялись нападать на большие караваны под Кронтушем. Этим летом разбойники, среди которых по слухам нежить и нечисть, лютуют в окрестностях Игга на юге. А что между ними?

— Салаксхем, — хмуро буркнула я, понимая, куда он клонит.

— Именно. И его герцог, на которого до этого простой народ не жаловался, этим летом сделал что?

Пригрел в постели молодую и прекрасную Вахалу, которая управляет демонами. И в пух разругался с королевским наместником.

Я растерянно качала головой. Надо же, какую картину он из таких разных кусочков собрал… Мне бы и в голову не пришло.

— Думаешь, что это Вахала прибрала к рукам всю власть в провинции Салаксхема?

— А ты сомневаешься? — усмехнулся воин, не отвлекаясь от своего занятия. — Думаешь, просто так эти разбойники соседние уделы жестоко грабят, а свой она демонами запугивает? Нет, Янига. Эта карга хочет и остальное к рукам прибрать. Просто она ещё в силу не вошла.

От таких слов солнечный день померк, словно на светило набежали тучи. Только вот на небе не было ни облачка.

— И я тебе больше скажу, Янига. — спокойно продолжил Шут, не обращая внимания на мой испуг. — Почему волшебники на это сквозь пальцы смотрят?

Под негромкий «тук-тук-тук» каменного пестика я ахнула, испуганно зажав рот ладонью.

— Ты серьёзно? Но это же… Это же…

— Две вероятности, ведьма. — Джастер поднял вверх руку, показывая мне два пальца. — Или это измена. Или один из волшебников короля — не настоящий. Как понимаешь, одно другого не исключает. Хорошо, если это просто измена. А вот если там он…

Шут покачал головой и снова вернулся к ступке.

— Вашему королю я не завидую. Я вообще никому там не завидую.

Нет. Не может быть.

— Но ведь это… это…. — я беспомощно смотрела на Джастера.

Яркий солнечный день вдруг стал каким-то… ненастоящим. Словно протяни руку — и всё развеется как туман, и останутся только чёрные обгоревшие брёвна домов, обрушенные трубы печей и запах горького дыма и крови…

— Это называется «переворот», Янига. — Шут придирчиво осмотрел толчёное, и несколько раз с усилием провёл пестиком, дотирая оставшееся. — Захват власти силой. И скорее всего, потом будет война. Людей с людьми и людей с демонами.

Нет. Не верю. Не хочу в такую жуть верить!

— Почему ты так решил?

Воин отставил ступку, встал, потянулся, огляделся и поманил меня пальцем.

— Вот смотри, — он указал на паутину в углу под крышей. — Что ты видишь?

— Паутину, — сердито буркнула я в ответ. — Это глупый вопрос.

— Угу, — кивнул Джастер. — А что ты ещё видишь?

— Сарай, лес, луг, лошадей, небо, деревню… Зачем ты спрашиваешь? Как это относится к…

Воин покосился на меня, задумчиво наклонив голову к плечу.

— А что ты знаешь про эту паутину?

— Что она висит на сарае, в углу и её сплёл паук, чтобы ловить мух и есть…

В голове словно что-то щёлкнуло.

Паук с паутиной. Вахала со своими демонами. Сарай на лужке между лесом и деревней. Салаксхем между Кронтушем и Иггом.

И «муха» Янига, которая случайно попала паутину и увязла бы в ней, если бы не…

— Джастер…

— М?

— Я чувствую себя мухой…

— Ты не муха, ты оса, Янига. Ты свою паучиху уже дважды укусила больно, потому она и бесится. — ухмыльнулся Шут. — Просто ты привыкла смотреть не думая, как все люди. Паук не видит ничего, кроме своей паутины. Бабочек интересуют только цветы. Пчёлы собирают мёд. Гусеницы едят листья. Каждый занят своим делом, и мир вокруг для него не существует. Как будто сам человек живой, а мир — мёртвый. И другие люди в нём просто говорящие куклы.

— Но ведь не все такие…

— Не все. Так видят мир умные люди. Они сплетают себе сеть из своих представлений о мире и людях, и живут в них, как пауки в собственной паутине. Это очень удобно. Их беда только в том, что мир вокруг на самом деле не мёртвый, а живой. Поэтому когда в паутину залетит кто-то посерьёзней обычной мухи, например, шершень, пауку может сильно не поздоровиться.

Да уж… Залетел такой в мою «паутину» и всё порвал.

Золотой в чёрном. И с Живым мечом на поясе.

Шершень…

И я ему — оса.

— А ты как видишь?

— Как шут и дурак, конечно, — легко улыбнулся он. — Просто. Как есть. Всё вокруг живое, Янига. Даже то, что кажется мёртвым.

Просто… Ничего себе: просто…

Я вспомнила ночное колдовство. Всё вокруг живое… Брр!

— И что теперь…

— Не бойся, ведьма, — Джастер усмехнулся, снова вернувшись на своё место. — Это пока просто вероятность. Мои предположения. Что ты так смотришь?

— Потому что с твоим «просто» обычно как ты говоришь, так и получается. Ты мог бы для разнообразия что-то хорошее пре… предположить?

Он весело улыбнулся.

— Думаю я обычно ещё хуже. Тебя это успокоит?

Я закрыла лицо ладонями и покачала головой.

Хуже? Куда ещё хуже?!

— Джастер… Если она паук, то твой враг — он тоже…

Шут криво усмехнулся.

— Он намного опаснее, Янига. Такими пауками он завтракает, обедает и ужинает, если захочет.

— Почему ты уверен, что он во дворце?

— Потому что это самое удобное место для засады. — Воин спокойно смотрел на меня. — Ты мантисов когда-нибудь видела?

Я покачала головой. Даже не слышала про таких.