Сказка о Шуте и ведьме. Госпожа Янига

Ножками, как же… Лошадей к рукам прибрать да в наших вещах покопаться хотят.

— Я помогу вам, госпожа! — Джастер с готовностью спрыгнул с Огонька, — только лютня на спине звякнула струнами. — Только подождите чутка! Вот как повезло нам: добрых людей в такой глуши встретили!

Я милостиво позволила Шуту подхватить меня за талию, и снять с Ласточки. Джастер, словно слуга расправлял мне юбку, не переставая говорить о том, как нам повезло встретить в лесу добрых людей, а не разбойников.

Тем временем Вран, не прислушиваясь к болтовне Шута, внимательно разглядывал наше оружие. И если потрёпанные ножны и простая рукоять меча в кожаной оплётке на поясе Джастера удостоились только беглого взгляда и презрительной гримасы, то к Живому мечу атаман разбойников присматривался куда пристальней.

— А вы, госпожа, никак и оружием балуетесь? — вкрадчиво поинтересовался Вран. — Я погляжу, без ножен его носите…

— О, госпожа не балуется, госпожа сражается! — тут же ввернул своё слово Джастер. — Она не чета обычным ведьмам, которые только зелья продают! Госпожа Янига — самая могучая ведьма в королевстве! Я ж говорю — не нужна ей никакая охрана! Она сама кого хошь — фьють!

— Что, и посильнее госпожи Вахалы будет? — недоверчиво усмехнулся Вран, пока его люди уводили в чащу наших лошадей.

— Вахала? — я тоже изобразила удивление, стараясь унять бешеное биение сердца и поднявшийся страх..

Джастер был прав. Во всём…

— Хто это? — искренне удивился Шут, давая мне время справится с чувствами. — Никогда не слыхал. Разве она хозяйка этого надела, госпожа?

Я вдруг вспомнила проклятый Пеггивилль, «тятенька, не надо!»; весёлых гостеприимных домеров, вынужденных повернуть свои повозки в Сурайю; серый запуганный Костиноград; зажиточную — пока зажиточную! — деревню Томила и Вольты… А ведь ещё были Абрациус и Эрдорик, потерявшие любимых, была резня под Упочкой, были сгоревшие останки Чернецов…

Хозяйка… Она?! Эта… Эта… карга, которая смеет называть себя ведьмой?!

Ну уж нет! Хватит с меня!

— Обойдётся! — я в гневе топнула ногой так, что снова полыхнуло огнём: оберег среагировал на мои чувства. — Это мой надел! Никакой Вахалы здесь много лет не было и не будет!

От такого заявления атаман разбойников, отшатнувшийся от огня, поперхнулся и закашлялся, косясь на меня настороженно и с опаской.

А вот в серых глазах Джастера неподдельное изумление сменялось искренним восхищением и уважением.

24. Цветок магов

Насладиться произведённым впечатлением, как и понять, что на меня нашло, я не успела.

От моего громкого и яркого возмущения лошади заржали и взвились на дыбы, вырывая повод из рук разбойника, который их вёл.

— Джастер! — подчиняясь новой волне гнева, я властно взмахнула рукой в сторону лошадей. С пальцев слетели искры, и Шут немедля кинулся туда, ловя поводья и успокаивая лошадей голосом.

Краем сознания я понимала, что «госпожа ведьма» должна держать себя в руках, но наверно, я слишком долго терпела и боялась. Страх перед ведьмой, из-за которой пострадало столько людей, да и я сама оказалась в неприятностях, переплавился в злость, которая вместе с поднявшейся волной дара, стремительно разгоралась в незнакомую мне прежде огненную ярость.

Этой ярости мне бы легко хватило поджарить кхвана, но я была готова обрушить её на стоявшего в паре шагов атамана разбойников.

В моей силе этот негодяй сомневается? С этой мерзкой старухой меня сравнивает?!

Да я из этого Врана всю душу вытрясу!

Он мне всё расскажет!

Уперев руки в бока, я развернулась к атаману, явно не ожидавшему такого беспокойства от молодой ведьмы и её «дурачка».

— Так что ты там про эту каргу говорил, которая в моём наделе себя хозяйкой объявить решила?! — я почти рычала, а в правой ладони наливалась огнём боевая руна.

Конечно, человек не нежить, но мало ему тоже не покажется.

— А ну, повтори!

— Госпожа! — Вран, мгновенно оценивший грозящую опасность, рухнул на колени, вскидывая руки в жесте защиты. — Смилуйтесь, госпожа! Вы самая сильная ведьма! Ваш это надел, ваш, только не гневайтесь!

Ах ты, перебежчик какой! Ну уж нет! Я тебе не дура!

— Что, пока твоя хозяйка далеко, а я близко, так и надел мой?! А как отвернусь, ей докладывать побежишь?! За дурочку меня держишь?! Да я из тебя жаркое сделаю за дела твои!

За моей спиной громко ржали лошади, а на лице атамана отразился неподдельный страх: жар от руны шёл такой, что чёрные волосы в его бороде подпаливались. Но сказать он ничего не успел.

— Госпожа, госпожа, не серчайте! Лошадки наши боятся шибко! — встревоженный Джастер с трудом перекрикивал громкое ржание.

— А ты почему их в чужие руки отдал?! — не задумываясь, я рявкнула в ответ. — Тебе кто на это разрешение давал?! Я?!

— Простите, госпожа Янига! — виновато и жалобно откликнулся Шут. — Виноват, не подумал! Только не гневайтесь, а то не удержим лошадок, сбегут! Не серчайте на лесничего, госпожа Янига! Он плохого не хотел! Он же нас в гости звал!

Вран торопливо замотал, а затем закивал головой, всем своим видом показывая, что слова «дурачка» чистая правда. Плохого не хотел и в гости звал.

Ну да, как же…

Я оглянулась и увидела, что Джастер на пару с испуганным разбойником и в самом деле едва удерживают рвущихся лошадей. На одно мгновение я встретилась с Шутом взглядами, и с меня словно спала пелена.

Да что я делаю, в самом деле?! Я что, с ума сошла?!

Ладно, разбойники, но лошади и… Джастер?! На них-то я за что накричала?

Эта мысль остудила бушевавшую во мне ярость. Только дар глухо ворочался внутри, снова успокаиваясь, но я уже знала, что он стал заметно сильнее и глубже, чем был.

Хмурясь, я сложила руки на груди, скрывая внезапную дрожь и растерянность от случившегося.

Неужели это из-за оберега дар так усилился? Джастер же сейчас не колдовал…

Ладно, потом с этим разберусь. Сейчас другое важно.

Я постаралась принять вид милостивой «госпожи ведьмы», и обернулась к атаману, по-прежнему стоявшему на коленях.

«Лесник» уже сумел взять себя в руки и всем своим видом показывал глубокое почтение передо мной. Навряд ли разгневанная госпожа Янига сумела внушить ему уважение, но, кажется, заставила считаться со своей силой.

Ладно, посмотрим, что он задумал.

— Вставай и веди в свой лагерь. Расскажешь всё, что знаешь про эту каргу! — грозно произнесла я, глядя на Врана сверху вниз. И, не глядя, бросила через плечо: — А ты забери лошадей и никому не давай! А то так прокляну, хоронить нечего будет!

— Слушаюсь, госпожа! — покорно отозвался Шут, пока атаман вставал на ноги, глядя на меня с определённым уважением.

Если до этого он не особо верил в россказни «дурачка» и слухи про «госпожу Янигу», то сейчас не сомневался в моём могуществе и грозном нраве.

Вот и отлично.

Надеюсь, моя внезапная вспышка не испортила план Джастера…

Я только украдкой вздохнула, глядя в спину атамана, с угодливыми поклонами показывавшего «могучей госпоже» дорогу в свой лагерь.

Джастер следовал за мной, тихо и ласково разговаривая с «лошадками».

Идти до Гнилого болота оказалось недолго. Очень скоро сухие мхи с черничником и брусничником сменились на поваленные и замшелые коряги, под ногами появились кочки, а про поднятых комаров и мошек и говорить не приходилось.

Вран молча шёл вперёд, явно выбирая тропу посуше. Мне же приходилось подбирать юбку, чтобы не испортить наряда. Я шла за разбойником, отмахиваясь от комарья сорванной веткой брусничного куста и поднятым подолом. Жёсткие листья царапали обнаженные голени, между кочками чавкало и виднелась вода. Даже атаман предпочитал не мочить сапоги, а мне в туфлях и вовсе лучше не соваться в такое. Как Джастеру удавалось вести следом за нами негромко фыркающих лошадей, я даже не представляла, но слышала за спиной тихое и неразборчивое ворчание.

Шут явно не был доволен.

Эх, Янига, Янига… Опять наговорила всякого не подумав.

Зря я не позволила разбойнику лошадей увести. Не в этом же болоте они их держать собирались? Наверняка место для скотины есть сухое. Они же всю живность с Чернецов увели, да и в караванах лошадей не оставляли…

Джастер позади выругался тихо, но вполне отчётливо.

— Долго ещё? — грозно вопросила я, вовремя отмахнувшись от комара, едва не влетевшего мне в глаз.

— Почти пришли, госпожа, — откликнулся атаман, обернувшись через плечо. — Вон за той сосенкой гать.

Я незаметно вздохнула. Надеюсь, лошади там пройдут…

Если с ними что-то случится, Джастер мне не простит.

К счастью, гать оказалась выстланной не просто соломой, землёй и хворостом, но и располовиненными брёвнами. Хотя тропка узкая, провести лошадь возможно. После кочек идти по такой тропинке было сплошным удовольствием. Даже Шут, со всем почтением попросивший госпожу взять повод Ласточки, потому что «две лошадки рядом не пройдут», заметно повеселел, да и лошади негромко цокали копытами по шершавым брёвнам.

По бокам гати плескалась чёрная вода, от которой шёл могильный холод. Солнце ещё не село, но клочья тумана уже гнездились у кочек, скрывая границу между мхом и топью.

Означало это только одно.

Чуть оступился на мокром — и всё. Только тебя и видели.

Гнилое болото и в самом деле было прибежищем не только разбойников, но и нежити, которая ждала своего часа.

Только разбойников опасное соседство ничуть не волновало. Вран шёл спокойно, даже головы не поворачивая в сторону негромких всплесков в нескольких шагах от тропы.

Хотя нервы у меня были натянуты как струны на лютне Шута, я старалась не подавать вида, но в глубине души невольно вздрагивала, вспоминая своё первое путешествие через болото.

«Помни, кто ты и что должна сделать…»

Помню. Я — помню.

План Джастера, казавшийся мне поначалу бредом, работал.

«Сами придут и к себе отведут».

Ведьма Янига и в самом деле смогла заинтересовать разбойников настолько, что Вран согласился привести её в лагерь, куда Джастер хотел попасть.

Кое-что важное мы уже успели узнать, но этого мало.

Атаман — матёрый «волчара», явно якшается с этой Вахалой, и так просто разговорить его не получится…

Разбойничья стоянка оказалась настоящим лагерем, расположенном на большом и сухом острове, густо поросшем соснами и мхом. Срубы из неошкуренных брёвен, крытые тёсом и мхом, прекрасно скрывались среди стволов и сосновой поросли и с берега топи были не видны. Кроме срубов, в лагере было устроено кострище и даже отгорожен небольшой загон для животных, где стоял вороной конь.

Учитывая, что нежить здесь водилась и без проводника добраться до гати можно только случайно, даже без охраны разбойники могли чувствовать себя в полной безопасности.

Тем не менее, охрана была.

Двое широкоплечих разбойников, вооруженных луками и короткими копьями, смотрели хмуро и злобно, мигом оценив как нас, так и наших лошадей с поклажей. Вран же, с поклонами и ухмылочкой, которую прятал в бороде, рассыпался в покорнейших извинениях перед госпожой ведьмой за «скромную лесную обитель сирых и убогих».