Приграничное поселение

Количество манны, запас ментальной(магической) энергии: 161/161

Краф незаметно одел подаренный Айлу перстень. Он уже понял, как тот работает. Из фурии вышел бы неплохой учитель. Обычно маг расходует для каста собственную ментальную энергию. Происходит сложная невидимая трансформация её в физическую. Сущность этого процесса не смогла объяснить даже Айлу.

Тем не менее факт на лицо. Такое встречается и на Земле, в большом мире. Сильные экстрасенсы имеют возможность сдвигать взглядом спичечные коробки, или что ещё не очень тяжёлое. Смысл один и тот же. Ментальная энергия мысли, через взгляд переходит в физическую, и двигает предметы. А вот с перстнем совсем по-другому.

Из пространства взять энергию невозможно. Пространство однородно, а для перетекания энергии нужен перепад давления. Такой перепад и создаёт перстень. Типа вакуумной воронки, куда стекает энергия окружающего колдуна мира. И очень здорово что собственная энергия при этом не расходуется и этот существенный довесок, четвёртая часть от собственных запасов, последующего восполнения не требует.

Опасность заключается в том, чтобы эти двадцать пять процентов отсчитывались с учётом ментальной выносливости. Тогда её можно управлять. Как реактивной мощностью в атомном реакторе на медленных нейтронах. Иначе переизбыток подаренной пространством энергии, может вызвать кавитационный удар по внутренней энергетической структуре неосторожного мага. Чем это конкретно грозит, Айлу не сказала, но понятно, что хорошего будет мало.

Краф осторожно наполнял перстень и не менее осторожно и медленно сбрасывал избыточную энергию. Не рассчитал он лишь один раз, когда в сторону от него пролегла заметная полоса полёгшей травы. К счастью в этот момент резко подул степной ветер, и никто из друзей не обратил внимания. За этими упражнениями быстро пролетело время. И вот уже Такари, сбрасывая шаг, предупредительно подняла руку.

Вдали показалось знакомое марево. И вскоре в просветы зарослей травы стали видны первые разрушенные здания. Всё также над ними возвышались башни с перекинутыми мостиками, опять потянуло запахом гниющей затхлой тины.

– Стоп! Небольшой привал. Приводим в порядок амуницию – как-то так само собой решилось что в их боевых вылазках командная роль всегда доставалась Такари. В принципе это и правильно, если учесть их тактику.

Колян, как тяжеловооружённый танк в первой линии принимает на себя главные удары. Он толком ничего вокруг и не видит. Не до этого. По башке бы не получить. Краф набрасывает на него перед схваткой энергетику, как бафер, и в течении боя работает и хиллиром, и если нужно поддерживает первую линию магическими ударами. И у Коляна, и у него забот полный рот, на поболтать и времени нет.

Такари другое дело. Она наблюдает за Коляном и страхует его своим маневрированием, если нужно, то и копьём. Если нужно подключает дальнюю артиллерию в виде их собственного мага. Важно выполнять её заявки без промедления. При этом ей требуется прикрывать и самого Крафа. В общем такая активная тактическая единица, обязана видеть всё. И кому тогда командовать как не ей. Ребята это понимали, и возражений с самого начала не было.

С этой стороны травяной покров был гораздо гуще, чем с той откуда они подходили в первый раз. Высокая трава закрывала обзор и лёгкая Такари забралась на услужливо подставленные плечи Коляна. Через минуту она спрыгнула и указала направление движения. И через несколько минут осторожной хотьбы, они сквозь травяные заросли уже наблюдали трогательную картину. Два слизняка, почти обнявшись паслись на участке полусгнившей травы словно герои любовники.

Краф вопросительно взглянул на Такари. Она в ответ покачала головой и тихо прошептала.

– Это не то что ты думаешь. Они размножаются кладкой. У них одна матка на всех. Так что будем бить.

Девушка неслышно коснулась Коляна и показала на правую фигуру, имитировав рубящий удар по собственному горлу. Колян понимающе опустил подбородок.

–Краф, мы с тобой бьём левого. Постарайся сработать на максимум. Я его не смогу долго держать, как Колян. Поехали!

Краф перед боем втихаря одел подаренное кольцо. По пути он достаточно натренировался, и сбрасывая лишнюю энергию, и накладывая «исцеление» на растянутые вчерашними тренажёрами мышцы. В принципе, оказалось не очень сложно. В момент формирования силового каста нужно было держать в памяти перед собой кольцо, словно пропуская силу через него, и тогда оно работало особенно эффективно.

Сейчас, словно скрываясь за массивным камнем, он собирал сгусток энергии с окружающего пространства. Кольцо послушно создала вакуумную воронку, куда сразу потекла энергия. Мысленно разогнав воздушный шар замахом из-за спины, парень резко убрал контроль и сжатый большим давлением воздух выстрелил, как из пращи. Эффект превзошёл все его ожидания.

Слизняк, который бросился на Такари, принял удар всей своей головогрудью.

Вы нанесли удар «воздушным камнем» в критически важный орган. Урон – 19

Такари едва успела отвернуть лицо. Брызги слизи разлетелись по сторонам. Две трубчатые лапы отломились сразу, а третью закрутило так, что выплеснувшаяся из неё струя слизи веером улетела вверх и за спину, немало смутив Коляна. Тот с трудом удерживал бьющегося на аркане второго монстра.

Такари с криком вонзила копью в ошеломлённого ударом противника, и оно против заскрипело, перерезая мускульные мешки со слизью.

Победа!

Слизняк прямоходящий, семейство слизней – погибает

Уровень 3

Жизнь 0/28

Но останавливаться было рано. Рядом плевался ядовитой слизью второй противник. Краф забежал чуть сбоку, выводя Коляна с линии удара, и на этот раз «ледяная стрела» нашла цель. Этот удар был не столь ошеломляющим, и информационная система подтвердила снятие только 6 энергетических единиц. Но Колян заметно приободрился, а Краф только сейчас понял, что таких крупных слизняков им ещё не попадалось.

Слизняк прямоходящий, семейство слизней

Уровень 5

Жизнь 25/38

Опасность – небольшая, ядовитые обжигающие плети, базовый урон: 4,8

действие яда 0,01-0,015 в минуту

Подскочившая Такари, наотмашь полоснула копьём-протазаном по размытой слизистой фигуре и ещё 3 снятые единички урона облегчили жизнь изнывающему от напряжения танку. На этот раз Краф прицелился более тщательно. Бить воздушным камнем он боялся. От таких ударов слизь брызжет во все стороны… а вот «ледяная стрела» с мягким чавканьем вошла в район живота монстра, без таких внешних эффектов. Тело урода вокруг раны покрылось ледяным налётом и система сообщила о снятии ещё 8 единиц.

Колян, резко дёрнув арканом, пригнул на мгновенье безобразное туловище, и Краф понял, что победа близка. Оставшиеся 12 единиц гнилой жизни были не без отвращения распиты на троих. Копьё Такари, «ледяная стрела» отрядного мага, и аркан Коляна, окончательно придавил урода к земле.

Несколько секунд все рассматривали крупную жертву. Пятый уровень оказался не так прост. Но всё же победа им досталась без потерь, если не считать дрожащие от усталости руки Коляна и прожженную в двух местах куртку Такари.

– Не знаю, как вы, а я перекур… – освободив тело слизняка от лыковой петли Колян устало опустился на примятую боем траву. Рядом села Такари старательно очищающая куртку.

– Ну ты даёшь Крафчик. Чем ты его долбанул? Гранатой что ли?

– Он попал в главную слизистую железу – подсказал Колян, который, не смотря на борьбу с 5-ти уровневым монстром, ухитрялся ещё и наблюдать за товарищами.

– Да я тоже так сначала подумала, но он же ещё и руки ему повыбивал сразу. Как сухие палки – взгляд её чёрных глаз продолжал сверлить парня и Краф молча поднял перед ней зажатый кулак с одетым перстнем.

– Нифига себе – сразу всё поняла Такари, – а я гадаю откуда у тебя такой фич? Неужели перстень такой мощный? Я думала он на регенерацию.

– Не надо только говорить нигде. Это никому не должно быть интересно. Просто вам не сказать я не могу. Мы должны знать возможности друг друга.

– Нифига себе подарочек… – японка долго и задумчиво смотрела на парня. Колян уже забыл, и занялся чисткой оружия, а девушка всё смотрела и смотрела.

– Ты знаешь насколько такая приблуда может потянуть?

Краф равнодушно пожал плечами.

– Что же ты сделал такого необычного для своей рогатой благодетельницы?

– Трахнул, наверное, с особым цинизмом, между… – Колян не успел рассмеяться над собственной шуткой. Подзатыльник заставил его клацнуть зубами, едва не прикусив язык. Рука у щуплой на вид японки оказалась необычайно тяжёлой.

– Ладно, лучше проедем. Знать такое опасно. Ляпнешь где своим бестолковым языком, а люди кругом добрые… Не дай бог Айлу узнает. И Крафу ещё достанется – девушка демонстративно застегнула ремень подсохшей куртки – Отдохнули? Давай Колян в рабочую позу. Опять на плечи полезу.

Так они обнаружили одного за одним ещё двух слизняков. В эти разы обошлось без накладок, и особенно не уставшие друзья опять присели на отдых.

– У кого сколько в общей сумме? У меня одиннадцать сотых – радостно сообщила Такари.

– Восемь сотых.

Краф на секунду замялся. У него подросли статы сразу и по физике и по менталке.

– Четыре сотых ловкость и двадцать четыре сотых в ментальном древе.

Колян уважительно посмотрел на него.

– Как же я мечтал быть в одной команде с магом. Ты давай качайся дальше, мы таких дел наделаем…

– Наделаем, наделаем… главное, чтоб не в штаны – ехидно передразнила здоровяка японка, и знаком приказав пригнуться, быстро взобралась ему на плечи. Прищурившись, она оценила высоту солнца.

– Подъём! Вокруг никого нет. Я предлагаю заглянуть хоть в одну хижину.

Колян радостно выпятил грудь.

– Давно пора, я только за. Сколько от этих уродов трястись можно. Только ты Крафа прикрой плотнее, с его недоделанным третьим. А я чо… если понадобится и на перерождение скатаюсь. Первый раз что ли?

Оставаясь в зарослях травы, они по нескольку раз тщательно оглядели прилегающие дома и улицы. И только тогда, изрядно нервничая, они стали приближаться к выбранной похожей на приплюснутый блин хижине. Она стояла чуть поодаль, и из неё имелось два противоположных пути отхода. Обе двери и окно были давно вынесены, и внутри проглядывалась только угольная тьма.

– Никого – шёпотом констатировал Колян и копьё в его руке качнулось.

«А он тоже изрядно нервничает» – подумалось Крафу, и он сам с трудом разжал кулак, слившийся в одно целое с рукоятью кинжала. Тот кухонный нож парень давно продал за чисто символическую плату, и теперь на поясе висел боевой клинок, как две капли напоминающий осетинский.

И всё же вошли они в облюбованный дом не сразу. За долгие минуты наблюдения никакого движения ни внутри, ни снаружи на каменистой мостовой замечено не было. Одной дверью дом смотрел на бескрайнее море степной травы, другая выходила на узкую извилистую улочку. Оттуда несло как из самоварной трубы затхлым воздухом, пропитанным гнилостными миазмами. Глухой стук иногда прерывался воем и визгом, но чувствовалось что все эти звуки доносятся ветром издалека. Видимо в центре города кипела жизнь и в эти жаркие дневные часы.