Вид истинный вернет

— Да хотя бы совет дали, если уж ты ослепла от чувств. Только чувствами там и не пахло. Ох, Лили. Ох, дочка! Вот он, достойный и порядочный, каким оказался, — подлецом и трусом! А друг у него и того хуже, убийца!

Побушевав ещё немного, отец устало осел на стуле и так резко, с присвистом, втянул в себя воздух, что Лили испугалась, не стало ли ему плохо.

— Северус, — медленно произнёс он, — признаю, я раньше не считал тебя достойным другом для юной девушки, но теперь я вижу, как серьёзно ошибался. Ты лучше знаешь тот мир. Что мы можем сделать?

— В Англии — ничего. Лили права, Поттеры слишком влиятельная семья. Их сыну в Хогвартсе сходили с рук такие выходки, о которых никто даже и не знает, — Северус поморщился. — Вас не станут слушать. В лучшем случае — посмеются и сотрут память, в худшем...

Он выразительно замолчал, и отец побледнел прямо на глазах.

— Боже мой, Лили, доченька! — внезапно расплакалась мать. — Да что же это? За что же так с моей кровиночкой?

Она рыдала так отчаянно, что все разом всполошились. Отец бросился доставать из комода аптечку, Лили с Петуньей наперегонки, столкнувшись плечами в дверном проёме, кинулись на кухню за водой, Северус выхватил волшебную палочку и принялся выписывать ею сложные пассы, что-то бормоча себе под нос. У него при себе оказалось ещё и успокоительное зелье, которое он тут же велел матери выпить, а затем скомандовать уложить её в кровать и до утра не беспокоить.

— Я дал ей двойную дозу, — объяснил Северус на невысказанный вопрос отца, — иначе не подействовало бы, слишком большой стресс. Миссис Эванс нужно поспать, и хорошо, чтобы кто-то был рядом.

Вызвалась Петунья, и с её уходом в гостиной окончательно поселились уныние и удушающее чувство безнадёжности. Лили, еле сдерживая слёзы, оглядела оставшийся кавардак: разбросанные лекарства, валяющиеся на столике флаконы из-под зелий, сбитая с дивана любимая мамина накидка, подушечки-думки, сиротливо лежавшие на полу. Она убрала и поправила всё, села в кресло и спрятала лицо в ладонях. Снова дали о себе знать последствия её бездумного вранья, а сколько ещё таких раз будет? Сколько Лили придётся расхлёбывать собственные ошибки?

— Мистер Эванс, в Англии у Лили точно нет никаких шансов, — Северус наконец решился напомнить о себе, продолжая прерванный разговор. — Осенью будут досрочные выборы министра магии, и уже сейчас понятно, что победу одержит волшебник, который защищает права чистокровных. При нём никто не посмеет даже заикнуться, что это не Лили пыталась кого-то опоить, а её оговорили.

— Ты так говоришь, как будто в другой стране шанс есть.

— Он и есть. Я скоро уеду в Вену учиться дальше зельеварению. Подзаработаю только денег, чтобы устроиться там, и уеду. Лили может...

— Ага, увезёшь её непонятно куда? Нет, так дело не пойдёт. Никуда Лили не поедет.

— Папа!

— Что «папа»? Думаешь, стукнуло восемнадцать лет, так всё, взрослая и самостоятельная? Нет, милая, думать головой ты ещё пока не научилась, значит, я за тебя думать буду. Никуда Лили не поедет, — повторил отец уже Северусу. — Не сможет жить в магическом мире? Не беда, в нашем устроится, чай, не хуже будем! Пойдёт... вон, хоть на курсы машинисток, а дальше — работать да ума набираться.

— Мистер Эванс, — голос Северуса был твёрд, а сам он смотрел прямо и уверенно, — я люблю Лили и очень давно. Всё случившееся никак не повлияло на мои чувства, это не жалость и не снисхождение. Лили была той, кто вытянул меня со дна... вы же знаете, как жила наша семья. Я готов отдать за неё всё, даже собственную жизнь.

— На что это ты намекаешь, парень? — отец грозно прищурился. — Что, ещё один жених выискался? Нет уж, хватит!

— Я прошу вашего разрешения ухаживать за Лили, — упрямо продолжил Северус. — Я понимаю, вы сейчас ничего не хотите слышать, но обещайте, что подумаете. Я не увезу её без спроса, но надеюсь, однажды... однажды мы всё-таки уедем вместе.

Залившаяся краской Лили не знала, как реагировать на это неожиданное (а точно неожиданное ли?) признание. Сердце, только недавно колотившееся, как безумное, будто замерло. Северус... Он... она... как она не заметила? И не думала даже, а Северус всё это время... Лили вдруг наполнилась мучительным стыдом за то, какой предстала в глазах Северуса, и одновременно гордостью, восторгом, что была настолько любима. Ради неё Северус готов был горы свернуть! А она его...

— А Лили ты спрашивал? — спросил отец после долгого молчания. — Она тебя любит? Замуж пойдёт, если ей женихов богатых и достойных подавай?

Возмущённое «Папа» застряло у Лили в горле, потому что, когда Северус обернулся к ней, его глаза горели огнём надежды. Не торжества, не превосходства — надежды. А она не знала и что сказать.

— Я сделаю всё, чтобы ты была счастлива, Лили.

— Ладно, это не сегодняшнего дня разговор, — спас Лили отец, — и не завтрашнего даже. Спасибо, что защищаешь Лили, но ты бы о себе подумал, Северус.

— Я давно уже всё решил, сэр. Вы меня не переубедите.

— Посмотрим. А пока иди-ка домой да отдохни. И нам всем не помешает. Надо хорошенько обдумать, что же теперь делать.

Когда Северус, распрощавшись и оставив ещё пару порций успокоительного, ушёл, одарив Лили напоследок ободряющей улыбкой, отец взглянул на неё и горестно вздохнул.

— Иди спать, Лили, поговорим завтра.

Но она, взбудораженная событиями этого вечера, провертелась всю ночь под одеялом, даже не придремав. Северус любит её! Он был её вечным спутником на протяжении нескольких лет, и Лили, конечно же, нравилось, что Сев никого другого не замечал. Но чтобы он был влюблён... Ох! Лили даже не думала, Северус же её друг. Подруги, соседки Лили по спальне, другие гриффиндорки — никто не рассматривал его как серьезного кавалера, а потом они поссорились, и Лили переключилась на Джеймса, ведь тот был так настойчив, задаривал подарками и позволял чувствовать себя королевой при нём, короле. Любила она Северуса? А как можно любить друга?

Однако… что, если он прав, и отъезд в другую страну — последний её шанс на нормальную жизнь в волшебном мире? Одна Лили, конечно, не справится, но будучи мужней женой... Нет, она не имела права даже просто думать о подобном! Лили уже рассчитала счастливую совместную жизнь с Джеймсом, с Северусом она себе такого не позволит. Это гадко и несправедливо по отношению к нему, к единственному, кто протянул ей руку помощи в трудный момент. Лили скажет всё честно, но если он не отступит... Способна ли она его полюбить? И не окажется ли это чувство благодарностью, а ней той любовью, о которой грезила любая девушка?

За завтраком все ели тихо, молча. Заметно сдавшая мама осунулась и пугала заплаканным лицом, и Лили на пару с сестрой вместо неё и приготовили нехитрые блюда, и накрыли на стол. Когда был выпит чай, а никто не поспешил выйти из-за стола, отец, крякнув, пристально посмотрел на Лили.

— Ты слышала, что сказал вчера твой друг. Что думаешь?

Лили низко опустила голову. Она думала целую ночь, разрываясь от противоречивых желаний. Ужасно хотелось попасть в другой, более привычный колдовской мир, где можно было начать всё с нуля. И в то же время одна мысль о том, что так Лили Северусом просто воспользуется, была невыносима! Лили и без того много ошибок совершила за свою жизнь, новой она не имела права допустить.

— Я не поеду с Северусом. Ты... ты прав, папа, я выучусь, найду работу здесь, буду вам помогать.

— Выучится она, работать будет. Надолго ли тебя хватит? А то я тебя не знаю, дочь! И этот твой Северус не отступит... Не отступит ведь?

Она помотала головой. Упрямства Севу было не занимать, он в этом отношении мог дать фору многим гриффиндорцам.

— Вот! Неважно, что будет далеко. Расстояние, оно иногда лучше любых слов говорит и сильнее поступков действует.

— Джон, ты серьёзно? — прошелестела мать.

— А похоже, что я шучу? Да, Дженна, я серьёзно. Поживём — увидим. Если Северус действительно на всё готов ради нашей дочери, он это докажет. И профессию получит, и на дом заработает, чтобы жену привести, и Лили добьётся. Шансы у него неплохие, на мой взгляд. Был бродяжкой когда-то, а сейчас выглядит вполне прилично. Я посмотрю, Лили, но, если у тебя с ним сладится, препятствовать не буду. Только чтобы всё было по правилам! Одного мерзавца мне хватило с лихвой!

Красная от смущения Лили опустила взгляд, нервно теребя скатерть. Папа так запросто говорил о том, что в будущем они с Северусом будут вместе. Да ещё и в присутствии Лили, когда она сама толком не могла понять, что чувствовала к нему. А вдруг это будет ошибкой? Вдруг Лили не сможет его полюбить? Его сердце будет разбито. Если же наоборот, то как же они будут дальше-то? Северус скоро уедет, они долго не смогут видеться, а переписка — это совсем не то. И что Лили делать с зудящим, ноющим чувством вины, что Северус любил её, а она не могла ответить ему взаимностью, по крайней мере, пока?

Помыкавшись по дому после завтрака, но так и не сумев успокоиться, Лили всё-таки пришла к нему передать слова отца. Северус выслушал внимательно, ни словом, ни взглядом не заставив её смутиться, но Лили всё же чувствовала себя страшно неуверенно.

— Мистер Эванс оказался мудрее и справедливее, чем я ожидал. Тебе повезло с родителями, Лили.

— Да. А ты... — начала было Лили, но осеклась, не зная, как это спросить.

— Давно ли люблю? Всегда, Лили. Это было всегда.

Она закусила губу. Мерлин, это же кошмарно! Как Лили могла быть такой слепой?

— Я тебя расстроил?

— Северус, пойми, я никогда не думала... не думала о нас так.

— Знаю, — ответил он со вздохом. — Какой из меня был жених? Нищий, сопливый неудачник. Но это в прошлом. Я, правда, сделаю всё, чтобы заслужить твою любовь, если ты дашь мне шанс, Лили.

— Я постараюсь, — выпалила Лили, боясь обидеть его неуверенным молчанием. — Конечно, дам тебе шанс, сколько угодно. Только ты ведь скоро уедешь.

Осознание предстоящей разлуки оказалось мучительным и тяжёлым. Когда они были в ссоре, Северус, хотя его об этом не просили, всегда находился рядом и примчался бы, стоило Лили лишь позвать. Однако в самое тяжёлое для неё время со всеми невзгодами Лили придётся справляться самой, без Северуса… Ох, нет, она снова думала ужасно эгоистично! Северус мечтал стать мастером зелий, дальше учиться любимому делу, изобретать что-то новое, и кто Лили такая, чтобы лишить его этой мечты?

— Да, но это что-то сродни маггловскому университету, а не настоящее ученичество, где первые год-два вообще домой не вырваться. Я буду приезжать, надеюсь, что часто.

— Ненастоящее ученичество? Почему? Ты ведь хотел в Италию, к гильдейскому мастеру, почему ты едешь, — Лили помедлила, припоминая, — в Вену?

На лицо Северуса скользнула тень. Лили явно спросила что-то не то.

— Учёба у мастера из гильдии стоит немалых денег, — произнёс он нехотя. — Кто мне их даст? А самому ни в жизнь столько не заработать, даже если круглосуточно варить темномагические зелья для дельцов из Лютного.

— Но ты же собирался...

— Тёмный лорд. Он мог заплатить за мою учёбу. Разумеется, взамен за то, чтобы я вступил в ряды Пожирателей смерти и принял метку. А в Вене университет, они предоставляют гранты способным студентам на бесплатное обучение. Мне повезло пройти отбор. Раз это не ученичество, статус после окончания университета у меня будет ниже мастера, но заказы на зелья я всё равно буду получать. А там посмотрим.