Под игом чудовища 1. Капитан

Так что нам нужно сказать спасибо, что после отца сира Вателя, сира Галевина, нам наконец повезло. И нами пять лет, до смерти матери, и после, уже, получается, десять, стало быть, вместе — четырнадцать, управляет не полуидиот, и не злобная престарелая интриганка. Уж она-то если и думала о благе страны и народа, то очень умело это скрывала. И вся тяжесть ответственности за обороноспособность лежала на лорде Говарде. Возможно, именно поэтому она его — буквально единственного из всех! — не трогала.

А сир Ватель пусть звёзд с неба не хватает, зато красив. Ну, и очень силён физически, и (относительно, конечно!) не злопамятен. А для принятия особо важных государственных решений у нас имеется канцлер и первый министр. Ну и, конечно, лорд Главнокомандующий.

— Так получается, в смерти своей матери был в первую очередь заинтересован сам…

— Нет, не думаю, что произошедшее с леди королевой-матерью — дело рук пытающегося удержаться на троне и сохранить жизнь сира Вателя. Пусть ему тогда и было двадцать три, но за каждым шагом его Величества мамочка следила. С неослабевающим интересом. Был даже такой — вполне достоверный! — случай, что когда как-то на конюшнях сир Ватель изволил чихнуть, буквально через две минуты расфуфыренный конюший её Величества принёс ему кружевной батистовый платочек, с пожеланиями здоровья и счастья. Не-ет, сир Ватель не интриган. Да и не смог бы он под столь неусыпным надзором что-то организовать. Ему просто повезло, что так получилось. Потому что никто из Двора не сомневался: его очередь — следующая. А на трон взойдёт самый младший, любимый, отпрыск по мужской линии.

Лорд Дерек.

И ждала его мать просто момента, когда любимому чаду сравняется хотя бы шестнадцать. Чтоб и выглядел представительно, и голос перестал быть, как у подростка.

— Но почему же тогда, милорд…

— Думаю, довольно на сегодня придворных тайн и закулисных тонкостей. Нам всем нужно выспаться. Завтра — тяжёлый день. Ложитесь, соратники. Как я вижу, на печи ещё сохранились одеяла и тюфяки. Я — на двор. Вернусь через минуту.

Возразить лорду никто не надумал, и, тоже сходив, куда положено, Марат и Борис забрались, кряхтя и чертыхаясь, на полку печи. Ни раздеться, ни снять сапоги, как и расстаться с оружием, они и не подумали: приграничье всё-таки.

Огонь в очаге уже прогорел, но тепло, запасённое массивным толстым сводом из глины, ещё сохранялось. Марат проворчал:

— А хорошая печь у нашего бургомистра. Полка — на пятерых. Собственно, у него и было пятеро детей. Пока холера и крысы не разделались с двумя дочерьми…

— Жаль их. Ну а теперь — спите. Я возьму твой лук, Марат, если не возражаешь.

— Конечно, милорд. — Марат не стал задавать глупых вопросов, типа «А хорошо ли вы стреляете, милорд?», потому что отлично владеть всем арсеналом оружия по должности полагалось любому профессиональному солдату, — Берите. Только имейте в виду: он забирает чуть влево.

— Хорошо. Я учту. — вынеся одну из скамей на центр пустого пространства комнаты, так, чтоб держать в поле зрения и окно и дверь, лорд Дилени сел на неё верхом. Ноги расставил пошире, так, чтоб была опора. Лук и стрелу положил перед собой. Колчан пристроил за спину. Рядом поставил кружку с водой, набранной в бочке.

На налетевших через оконные проёмы комаров, зудевших и пытавшихся сесть на открытые части рук и лицо, старался внимания не обращать: не сдувал, и даже не отплёвывался. Знал, что бесполезно. Да и укусы теперь, когда кожа стала загрубевшей, почти не чесались. Напарники, судя по всему, относились к проблеме ночных кровососов ещё спокойней: просто игнорировали их присутствие.

Буквально через несколько минут с печки донеслось два варианта сопения: у Марата, как понял лорд Дилени, тон был пониже, у Бориса — повыше, и чуть с присвистом. Ничего страшного: там, на территории врага, вряд ли им предстоит много спать, так что такие мелочи вряд ли их отряд выдадут.

Угли от дров в жерле печи вскоре подёрнулись пеплом, и тусклый красноватый отсвет на стенах пропал. Теперь чёрный проём забранного частой решёткой окна глядел на лорда гнетущей неизвестностью: конечно, зайдя внутрь тына, они задвинули за собой ворота, и даже подпёрли их, как и дверь избы, кольями и поленьями. Борис сходил, и подпёр так же и вторые, противолежащие, ворота.

Но ведь никто не гарантирует, что эту дохленькую преграду, как и десятифутовую изгородь из стволов, никто не преодолеет. Бесшумно передвигающихся или прекрасно лазающих по деревьям тварей и зверей в лесах Тарсии — полно. Например, свистящие ласки. Или крото-барсуки. Но эти обычно предпочитают подкапываться. Под закрома амбаров и сараев. Следовательно, до центральной площади, и дома бургомистра вряд ли пророют. Да и смысл — здесь теперь нечем поживиться, поскольку все запасы зерна и других продуктов забрали фуражиры Армии.

Забрали, чтоб предоставить их потом тем добровольцам, что решаться вновь ре-заселить приграничные земли и опустевшие посады. Свято место пусто не бывает. Земли здесь плодороднейшие, поскольку почти целинные, относительно свежерасчищенные. И леса изобилуют дичью. А если учесть, что некоторые поселения из старых, там, на юге, перенаселены, и народ теснится по три семьи в избе, а почвы поистощились за годы севооборотов, и теперь могут только-только позволить прокормиться, не голодая, желающие наверняка найдутся. Поскольку его Величество предоставляет безвозмездно каждой такой семье деньги, и немаленькие, плюс продукты на первый год. Плюс зерно — для посадки. Плюс волов для вспашки. Ну и самое главное — освобождение на первые двадцать лет от уплаты всех Государственных (Немаленьких, кстати!) налогов.

Так что вероятней всего новопоселенцы, учтя опыт предшественников, просто перестроят тын, увеличив его высоту вот именно — до пятнадцати футов. И укрепят ворота. И позаботятся возвести ещё пару дополнительных сторожевых башен.

Но лорд Дилени чуял, понимал: и мозгом, и интуитивно, что всё это — полумеры.

И Зло нужно вырвать с корнем. Потому что лорд Хлодгар — не из тех, кого смутило очередное поражение. Впрочем, не совсем поражение. Ведь более тысячи человек убито, не говоря уж о том, что посожжены все посевы на северных землях Тарсии. И убит весь скот и домашняя живность. А потеря убитыми каких-то пятнадцати тысяч пушечного мяса — ничто для их врага. Он наклепает новых тварей.

И иногда лорда Дилени удивляло, почему лорд Говард или сам король до сих пор не обратились к лорду Юркиссу за советом — как сделать возможной глубокую разведку территории врага, не ломясь туда, словно стадо баранов на гарантированную бойню, а — тихой сапой. Возможно, они считали такой вопрос ниже своего достоинства? Или просто не хотели «мараться»?

Или, что вероятней, им просто не приходило в голову, что врага можно реально — одолеть? И покончить с ним и его монстрами раз и навсегда? Может, они рассматривали само существование по соседству более чем столетнего царства Чёрного Властелина — как нечто свыше данное, неизменное, и само собой разумеющееся?..

Если быть откровенным с самим собой, раскладки и побудительные мотивы начальства для лорда Дилени иногда оказывались, мягко говоря, непонятны. Возможно, это связано с тем, что некоторые тонкости и нюансы видны только с конкретного «рабочего» места. Или должности. Или… Но, как гласит народная пословица, «свои мозги не вставишь». Лорд Дилени — это лорд Дилени, а лорд Говард и сир Ватель — это… лорд Говард и сир Ватель!

Чёрная мыслишка закралась в сознание, насторожённое необходимостью бдить, поскольку думать мозгу — вот именно, не запретишь: а может, лорд Юркисс сознательно дал ему понять, что их родиной управляют вовсе не самые умные и достойные правитель, министры, и командующий Армии? Может, для блага того же народа, страдающего от набегов в первую очередь, и сильнее всех, было бы лучше, чтоб его король и армия как-то получше, поумней и попредусмотрительней, охраняли и защищали их от нападений?

Лорд поспешил прогнать эту мысль, поскольку под окном что-то подозрительно зашуршало. Взять в руки лук и наложить стрелу удалось абсолютно бесшумно. Но оказалось, что лорд беспокоился напрасно: в один из нижних квадратов решётки заглянула мордочка выхухоле-крота. Тонкое волосатое рыльце на блёкло-розовой вытянутой морде смешно подвигалось в разные стороны, после чего, учуяв присутствие живых людей, крохотная тварюшка убралась обратно, снова прошуршав травой под окошком.

Лорд заставил себя аккуратно положить лук на место, и покрутил головой: шея почему-то затекла. Но лук тут же пришлось взять снова в руки: теперь что-то процокало по утоптанному грунтовому полотну центральной дороги — благо, дождей давно не было, и земля не размякла в кашу. И процокавшее существо — явно не лошадь, поскольку тех они надёжно разместили в хлеву, подкинув и сохранившегося сена, и овса, из запасов, выданных интендантом королевского замка. Почти неслышный цокот приближался, и лорд Дилени, уже догадавшийся, кто это, даже натянул тетиву. Прищурив глаз — он уже прицелился.

И точно. Не прошло и полминуты, как в окне нарисовалась мерзкая морда гиено-рыси, и пришлось выпустить стрелу: та вонзилась прямо в левый глаз твари, хотя лорд, запамятовав про совет Марата, целился точно в центр лба. Но так получилось даже ещё лучше: стрела прошила тонкий череп навылет, и тварь рухнула под окно, как подкошенная! Тонкое хлыстообразное тело, куда лучше подошедшее бы змее, некоторое время билось и металось по траве под окном, приминая её, но вскоре затихло: тварь сдохла.

Лорд вернул лук на лавку, достал из колчана за спиной и положил рядом ещё одну стрелу. Снова покрутил шеей: похоже, от окна всё же дует. Да и ладно. Ему не так уж много осталось — судя по звёздам, до сдачи вахты не больше часа.

Остаток бдения прошёл без эксцессов, только ухали где-то в лесу неподалёку филины-убийцы, да один раз зарычал с утробными подвываниями медведь. Хорошо, что эта тварь почти не нападает, и не ест людей — потому что справиться с двухтонным монстром, вооружённым пятидюймовыми когтями и трёхдюймовыми зубами было бы непросто…

Разбудить следующего дежурного удалось без труда: достаточно оказалось положить руку на плечо Бориса, как он проснулся. Лорд прошептал:

— Пора заступать.

— Понял, милорд. Есть заступать.

На печи оказалось и тепло и удобно: тюфяки, набитые прелой соломой, пованивали, но оказались вполне мягкими. Укрываться, хотя тут же, нетронутые, имелись и одеяла домашней выделки из шерсти мускусного быка, лорд Дилени не стал. Повернувшись на правый бок, он выдохнул: ещё один день прошёл. А он всё ещё жив…

Разбудил лорда Марат:

— Милорд! Время. Пора завтракать, да в путь.

— Хорошо. Приступайте, я сейчас.

Сходив куда положено, лорд Дилени осмотрелся. Под окном теперь возвышалось два бугра: к первой гиено-рыси добавилась и вторая. Но стрелы из них Марат уже извлёк.

Завтрак много времени не занял: продукты не способствовали растягиванию удовольствия, получаемого, скажем, гурманами. Запили всё водой из той же бочки.

Ехали теперь куда осторожней. Поскольку в лесах приграничья вероятность встретить действительно дикого и опасного зверя была куда выше. Но Господь миловал — через пять часов, в полдень, остановились на обед: как раз на опушке, выходящей на обширную равнину, у кромки которой как раз и начинались Энгаденские топи.