Грабли

БЕЛЛЬ: С ребенком.

Ты смущаешь мою душу.

Я жду в "Мадам Мейхем".

Я останавливаюсь. Не надевай трусики.

После приземления в бостонском международном аэропорту Логан я даже не потрудился зайти в душ.

Я добрался на такси прямо до Madame Mayhem, полагаясь на своих хороших друзей, мятную жвачку и дезодорант.

Всю дорогу из Англии в Америку я только и думал о том, как бы зарыться в сладострастную, горячую женщину. Я не был до конца уверен, откуда взялось мое очарование Эммабель, но если бы я мог сделать дикое предположение, я бы сказал, что это потому, что она была по-настоящему независимой. Она не зависела от богатого мужчины - в отличие от своей сестры и друзей - и казалась совершенно невозмутимой, будучи единственным одиноким человеком в комнате, кроме меня, даже когда возникали неловкие ситуации.

Она была откровенной, яростной и уверенной в себе.

Она также была ошеломляющей.

В такси по дороге в Белль я перевел матери солидную сумму денег. Как раз когда я собирался убрать устройство обратно в карман, на экране появилось сообщение:

Неизвестный номер: ты еще дома? Лу. x

Мы с Луизой обменялись номерами телефонов перед тем, как она покинула замок Уайтхолл-Корт после похорон отца. Поскольку я не хотел повторять ошибку с привидением дважды, я добавил ее в контакты и ответил ей.

Девон: снова в Бостоне, но я отправлюсь в Британию на оглашение завещания. Обед?

Луиза: и напитки.

Я никогда не отказываюсь.

Хорошо. Тогда я обязательно открою коньяк Remy Martin.

Когда я добрался до Madame Mayhem, я срезал линию в четыреста ярдов, шлепнул несколько бенджаминов на грудь одного из вышибал и пробрался внутрь, оставляя за собой шлейф недовольных людей.

Я обнаружил, что Белль снова работает в баре, подавая пиво и откидывая светлые волосы за плечо. Она была одета в топ, похожий на крем, рваный лиф и вишнево-красные кожаные штаны, которые я скоро уничтожу зубами.

Прощай мое обещание не скандалить. Это было хорошо, пока длилось... пару дней с небольшими изменениями.

Нацелившись на нее, я прошел через весь клуб, протискиваясь мимо танцующих и пьяно хохочущих людей.

Белль была так увлечена обслуживанием своих клиентов, что даже не взглянула в мою сторону, когда спросила. "Что тебе принести, дорогая?".

Дорогая.

Эта женщина была национальным позором. Что заставило меня засунуть в нее ребенка?

"Наклонись, встань на четвереньки, не надевая ничего, кроме знойного выражения лица, и умоляй меня трахнуть тебя".

Она повернула голову, и на ее прекрасном лице промелькнул шок. Ее взгляд расплылся в забавной улыбке.

"У меня есть еще двадцать минут". Ее руки быстро переместились за барную стойку. Казалось, она не спешила обслуживать меня, полная противоположность Луизе.

"Нет, не спешите. Ты будешь ждать меня в своем кабинете не более чем через десять минут, голый и в той позе, в которой я хочу тебя видеть".

"Или?" Она фыркнула, угрожающе направив пистолет с содовой в мою сторону.

"Или..." Я схватил пистолет с содовой с другой стороны бара и засунул его ей в декольте, прямо между сисек, понизив голос на октаву, мои губы нависли над раковиной ее уха "...я позабочусь о том, чтобы ты провела ночь со своим хорошим другом, Волшебной палочкой".

"По крайней мере, волшебная палочка не дает пустых обещаний", - прошептала она в ответ.

Я нажал на кнопку и распылил холодную диетическую колу между ее грудей. Пузырьки выплеснулись из ее бюстгальтера пуш-ап. Она издала писк, оттолкнув меня.

"Что, по-твоему, ты делаешь, придурок?"

"Стою перед тобой, в отличие от всех остальных бедняжек, которых ты выбираешь в любовники", - сухо сказал я.

"Отказывать мне в сексе в качестве наказания - это по-твоему?" Она издала дикий смех, наклонилась, чтобы взять тряпку и насухо вытереть грудь. "Чувак, ты под кайфом. Я могу получить это в любое время, когда захочу и где захочу".

"Не спорю. Но тебе нужен не секс, Свен. Речь идет о ребенке, и я знаю, что я единственный, кто подойдет". Я сделал шаг назад, взглянув на часы. "У меня конференц-связь с Токио. Увидимся в десять".

"Ты заплатишь за этот маленький трюк", - предупредила она, шлепнув тряпкой о барную стойку.

Она бросила в воздух еще несколько угроз, но я уже ушел, приняв звонок, с которым меня соединила Джоанна.

Звонок занял не более четырех минут. Пока Эммабель улаживала дела, я написала письмо солиситору моего покойного отца, мистеру Тиндаллу, чтобы узнать, когда состоится оглашение завещания. Беспокойство грызло мое нутро. Мама и Сиси были в беде.

Я постаралась, чтобы Эммабель подождала еще восемь минут, прежде чем открыть дверь в ее кабинет. Она ждала меня на своем столе, заваленном бумагами, конвертами и ноутбуком, именно так, как я и просил. Голая и на четвереньках. Она стояла лицом к стене, а не к двери, ее желтые волосы рассыпались по спине.

На звук открывающейся двери она повернула голову.

Я сказал. "Задницу вверх и глаза на стену".

"Я слышала и более грязные разговоры от декоративных комнатных растений, но мне слишком весело, чтобы тебя выгонять". Она повернулась обратно к стене.

Я запер дверь и неторопливо вошел в комнату. Ее упругая попка была высоко поднята в воздух, центр ее розовой и уже блестящей попки. Она была готова для меня, и я собирался не спеша насладиться ею.

Я остановился перед ней, молча любуясь каждым ее идеальным изгибом. Эммабель Пенроуз была изысканна до такой степени, что ей не нужно было работать ни дня в своей жизни, если бы она этого захотела. Она могла бы выйти замуж за богатство. Но она этого не сделала.

"Ты все еще там?" - простонала она. Втайне, ее намеренно плохая грамматика забавляла меня, хотя эта же черта действовала мне на нервы в любом другом случае.

"Терпение". Я провел костяшками пальцев по ее заднице, прикосновение было таким коротким, таким мимолетным, что все ее тело покраснело, а спина выгнулась дугой, как будто я засунул в нее свой член.

"Ты такой дразнилка", - стонала она. "Подними меня уже".

"С удовольствием". Я нежно укусил ее за попу, впиваясь зубами в ее ягодицы, как в сочный персик.

Я раздвинул губы ее киски большими пальцами сзади и лизнул ее щель, используя кончик языка, чтобы свести ее с ума.

"Аргхххххх", - заныла она, опустив голову, когда ее руки начали дрожать.

Проведя рукой по ее спине, чтобы опустить верхнюю часть тела, я раздвинул ее еще шире, облизывая длинными, глубокими движениями. Я пил ее сладость, наблюдая за тем, как она мотает головой, подавляя слабые стоны удовольствия, просто чтобы досадить мне. Ее колени дрожали. Она была жидким огнем, каждый дюйм ее тела пылал от возбуждения.

"О. О. Дерьмо. Дерьмо. Черт", - пробормотала она. Будущая мать моего ребенка, дамы и господа.

"Миледи", - язвительно проговорил я, мои пальцы крепче обхватили плоть ее задницы, облизывая ее более пылко. Она кончила с такой силой, что упала на живот на стол.

"Черт." Она прижалась потным лбом к столу. "Такого со мной еще никогда не случалось. Это было быстро".

"Лучше ты, чем я". Я покровительственно похлопал ее по спине.

"Ни хрена себе, чувак. Ты использовал какой-то трюк? Это было сильно".

Вместо того, чтобы ответить на ее замечание, я перевернул ее на спину и, схватив за колени, протащил ее через стол, пока ее задница не уперлась в его край, обхватив голыми ногами мою талию.

Она отстегнула меня. Ликование, с которым двигались ее руки, сказало мне, что она была более чем рада, что я вернулся на американскую землю.

"Ты когда-нибудь собираешься быть полностью обнаженным, когда мы будем заниматься сексом?" - дразнила она, проводя языком по моей шее.

"Это ты хочешь, чтобы все было отстраненно". Мой скучающий тон не соответствовал чудовищной эрекции, которую женщина передо мной только что высвободила из моих брюк. Или приливу эротического возбуждения, пронизывающего меня насквозь.

"Справедливо", - засмеялась она.

Я мучил ее несколько минут, прежде чем нажать на кнопку "домой".

Она охнула.

Быть с ней снова было лучше, чем в прошлый раз и во все предыдущие. В этом и заключалась проблема с Эммабель Пенроуз. На вкус она была как величайший грех, а я был известным нарушителем, когда искушение стучалось в мою дверь.

Она кончила еще раз, прежде чем я пролил свое семя внутрь нее. Я рухнул на нее сверху, обессиленный, реактивный отдых настиг меня в один момент.

"Братан", - сказала Белль через несколько секунд после того, как я задыхался над ней. "Тяжело? Слезь с меня".

Я отстранился и сел на стул перед ее столом, на этот раз отказавшись эвакуироваться, как обычная проститутка. Мне нужно было установить хоть какой-то авторитет с этим диким ребенком.

Я демонстративно положила ноги на ее грязный стол и зажгла себе сигарету, безвольно опустившись в кресло.

"Разве ты не собираешься спросить, как прошла моя поездка в Англию?" Я выпустил шлейф дыма в небо, наблюдая, как он закручивается вокруг себя.

Она спрыгнула со стола и стала одеваться под лампой, не беспокоясь о резком, нелестном свете. "Нет. Мне плевать, чем или кем ты занимаешься, когда меня нет рядом".

"Мой отец умер". Я проигнорировал ее вульгарность.

Это заставило ее остановиться. Она демонстративно прижала кулак к губам, как бы запихивая слова обратно внутрь. "Для меня это был момент "ноги в рот". Мне очень жаль, Дев".

"Мне нет", - сказал я категорично. "Но спасибо".

"Как ты... справляешься с делами?" Она засунула ногу в свои кожаные штаны.

"Довольно хорошо, учитывая, что я ненавидела его каждым атомом своего тела".

"Я удивлена, что Киллиан и Сэм ничего не сказали". Белль внимательно наблюдала за моей реакцией. Умная девчонка. Мы оба знали, что я ничего не рассказывал о своей личной жизни своим приятелям. Должно быть, ей было интересно, какое дело я доверил ей, как никому другому. Я, черт возьми, тоже задавался этим вопросом. Что касается сочувствующей публики, она была немного холоднее Антарктиды.

"Я храню свою личную жизнь в тайне". Я выдохнул кольца дыма, посылая в них стрелы.

"И все же..." Белль откинула волосы с макушки и подошла ко мне, облокотившись на стол, - "...потерять родителя всегда тяжело. Даже если - а иногда особенно - ты с ними не ладишь. Это напоминает тебе о твоей собственной смертности. Жизнь - грязное дело".

"Как и ваш стол", - прокомментировал я, готовый сменить тему. "Почему он выглядит так, будто на нем взорвался филиал Office Depot?".

Она рассмеялась. "Я грязный человек, Девон. Добро пожаловать в мою жизнь".

"Это неправда." Я подался вперед, снимая свои мокасины с ее стола и просеивая смятые и испачканные конверты на нем. "Вы очень расчетливы и целеустремленны. У вас есть рекламный щит высотой четырнадцать футов, на котором вы купаетесь в массивном бокале шампанского, и бизнес, который вы могли бы продать завтра и жить безбедно. И все же здесь лежат груды нераспечатанных писем. Проведите меня через вашу логику".

Чтобы подкрепить свои слова, я поднял в воздух партию из дюжины или около того конвертов. Все они были написаны от руки и адресованы лично ей. Свэвен выхватила их из моих рук и бросила в корзину под нами. Ее лицо омрачила колдовская улыбка. Я знал, что попал в точку.