Кровавый след

– Не двигайся с места, – приказал он.

Туча упала на пол, дрожа от желания добраться до своего близнеца, но не в силах ослушаться. Когда Генри поднял голову, ему в лицо смотрели два ствола дробовика.

– Значит, он еще жив, вот как? – И дробовик, и смех дрожали. – Я не чувствовал сердцебиения. Ты уверен?

Генри слышал, как медленно, с трудом, бьется сердце Шторма, чувствовал, как кровь изо всех сил пытается течь по венам, скованным ядом. Фицрой позволил пробудиться собственной жажде крови.

– Я знаю жизнь, – сказал он, делая шаг вперед. – И я знаю смерть.

– Да? – Марк облизнул губы. – А я знаю Бо Джексона[23].Он у меня гостит.

Генри улыбнулся.

– Нет.

Вампир. Князь тьмы. Дитя ночи. Все это отразилось в улыбке Генри.

За спиной Уильямса был стол, отступать было некуда; Марку оставалось только стоять на месте. Пот бисеринками выступил у него на лбу и потек по носу.

К нему шел демон, которого он застрелил в лесу. С виду человек, но в выражении его лица не было ничего человеческого.

– Я… я не знаю, кто ты, – пробормотал он, стараясь не выпустить дробовик из дрожащих пальцев. – Но я знаю, что тебя можно ранить.

Еще один шаг – и стволы оружия окажутся под таким углом, что Туча окажется вне линии огня.

«Еще один шаг, – сказал себе Генри, разжигая голод яростью, – и эта тварь моя».

Он поднял ногу.

Дверь сарая с грохотом распахнулась, ударившись о стену, нарушив живописную картину.

– Брось оружие! – скомандовал Селуччи с порога.

Стюарт рядом с ним прорычал на несколько голосов. Вервольф с огромным трудом удержался от броска, хотя Туче все еще угрожала опасность, и это усилие послало дрожь по его спине. Вой Тучи заставил его выпрыгнуть из машины еще на ходу; не успев задуматься, он ворвался в сарай в человеческом обличье, в одежде, которая мешала ему перекинуться.

Ствол дробовика опустился, затем снова поднялся.

– Вряд ли я его брошу.

– Что, черт возьми, здесь происходит? – вопросил Карл Бин, направляя винтовку на двух мужчин, стоящих в открытых дверях.

Он слышал, как машина промчалась по подъездной дорожке; слышал, как она остановилась, разбрызгивая гравий; слышал вой и понял, что в этом замешаны создания сатаны. Ему потребовалось всего мгновение, чтобы схватить винтовку, и он прибежал к сараю сразу вслед за выскочившими из машины людьми. Он все еще не понимал, что происходит, но ясно видел: племяннику нужна помощь.

– Поставь револьвер на предохранитель и брось на землю. – Бин показал винтовкой, куда именно. – Вон туда, подальше.

Стиснув зубы, Селуччи сделал то, что ему велели. Разве у него был выбор?

Когда револьвер упал на пол, щелчок сомкнувшихся стальных челюстей заставил всех вздрогнуть.

– Капканы, – показал Стюарт. – Там и там.

Земляной пол перед его босой ногой был недавно разрыт.

– И здесь.

Марк улыбнулся.

– Жаль, что шаг у тебя не такой широкий.

– Теперь идите туда, – скомандовал Карл, – к остальным, чтобы я мог…

Когда они, пробравшись между капканами, вступили в свет лампы, старик узнал Стюарта и сощурился. Весь день он молил послать ему ответ на его сомнения, и вот Господь предал главаря нечестивых в его руки.

Затем он увидел Тучу, которая все еще сидела позади Генри, не обращая внимания ни на что, кроме тела, распростертого на столе.

А после увидел Шторма.

Карл Бин опустил винтовку с плеча на бедро, держа ее за пистолетную рукоятку, не снимая пальца со спускового крючка. Продолжая держать на прицеле незваных гостей, которые теперь собрались в одной стороне сарая, он подошел и встал рядом со столом.

– Что здесь происходит? – повторил он. – Как умерло это существо?

– Он не мертв! – Роза бросилась в объятия Стюарта. – Он не умер, дядя Стюарт! Не умер!

– Знаю, Роза. И мы его спасем. – Стюарт погладил племянницу по голове, свирепо глядя на младшего из людей, который уставился на девушку так, будто никогда раньше не видел обнаженной кожи.

Роза нуждалась в утешении, но, если они хотят спасти себя и Шторма, ей лучше иметь острые зубы и когти. Стюарт молча проклинал одежду, которая удерживала его в человеческой ипостаси.

– Перекинься сейчас же, – сказал он Розе. – Наблюдай. Будь наготове.

– Прекратите! – Карл Бин перевел дуло винтовки со Стюарта на Тучу и обратно. – Больше никаких дьявольских трюков!

Туча заскулила, но Стюарт, запустив руку в густой мех на ее затылке, тихо сказал:

– Жди.

Карл тяжело сглотнул. Боль в глазах существа, когда оно… Нет, она смотрела на него снизу вверх, присоединилась к крику другого существа, которое он ранил раньше, и сомнение еще тяжелее легло на сердце. Труд во славу Господа не должен приносить боли. Он обернулся и с завороженным ужасом уставился на Шторма.

– Я задал тебе вопрос, племянник.

Прежде чем ответить, Марк немного увеличил дистанцию между собой и Генри, на всякий случай небрежно придвинувшись к двери, борясь с молчаливым приказом: «Смотри на меня!»

– Поскольку нас заверили, что мой гость не мертв, – сказал он с вымученной улыбкой, – полагаю, вы, дядюшка, хотите знать, как вы выразились, «что, черт возьми, здесь происходит»? На самом деле все просто. Я решил совместить ваш план священного истребления с моим собственным планом получения прибыли.

– Нельзя извлекать прибыль из трудов во славу Господа!

Внезапно он почувствовал неуверенность во многом другом, хотя прежде Карл твердо придерживался этого убеждения.

– Чушь собачья! Вы пожнете свою награду на небесах, я хочу получить свою… Держите их на прицеле!

Марк махнул дробовиком, и Генри замер.

– Я не знаю, кто ты такой, но я чертовски уверен, что оба ствола с такого расстояния разнесут тебя в клочья и отправят в ад, и всей душой готов это доказать.

Перед глазами Уильямса мелькали белые пятна, он тяжело дышал, пот жег царапины на его спине.

Селуччи сбоку взглянул на Генри. Что мог Уильямс увидеть в Фицрое, что его так напугало? Хоть он и задал себе этот вопрос, на самом деле ему не хотелось знать ответ. Селуччи считал, что лучше всего сделать ставку на Карла Бина, который выглядел растерянным и, несмотря на явное умение обращаться с винтовкой, казался хрупким и старым.

– Все зашло слишком далеко, – спокойно сказал Майк, стараясь, чтобы его голос звучал так, как звучал бы голос разума, смягчая напряжение тоном, как бальзамом. – Что бы ни было у вас на уме, когда вы это начинали, все изменилось. От вас зависит, каким будет конец.

– Заткнись! – огрызнулся Марк. – Нам не нужны твои никчемные советы.

Карл поднял руку, которую почти благословляющим жестом положил на голову Шторма, и крепче сжал винтовку.

– И что ты собираешься теперь делать? – резко спросил он племянника.

В его голосе звучало отчаяние, вопрос был эхом молитв, оставшихся без ответа.

– Ты сам сказал, что порождения дьявола должны умереть. О нем, – Марк кивнул на Шторма, – я уже позаботился. Ее… – Туча снова заскулила и прижалась к ногам Стюарта. – ее я тоже мог бы использовать. Жаль, мы не можем заставить большого превратиться до того, как он сдохнет.

Стюарт зарычал и приготовился к прыжку.

– Нет!

Приказ Генри заставил разъяренного и бессильного Стюарта отступить.

Дробовик и винтовка были направлены на них под разными углами, и атака – удастся она или нет – принесет гибель по крайней мере одному из их компании. Должен быть другой выход… И его надо найти быстро, потому что, хотя сердце Шторма еще билось, Генри слышал, что оно слабеет и еле цепляется за жизнь.

– Держи свою чертову пасть на замке, – посоветовал Уильямс.

Его руки, сжимавшие дробовик, вспотели, но, хотя дядя держал их «гостей» на мушке, Марк не осмеливался вытереть ладони. Он прекрасно понимал: как только начнется стрельба и твари больше нечего будет терять, она бросится в атаку. Все надо тщательно спланировать, чтобы он и его шкуры вышли из заварушки целыми. И если не удастся привести дядюшку Карла в чувство…

«Бедный старик, он был не совсем в своем уме, вы же знаете».

– Хорошо, вы все, повернитесь лицом к стене.

– Зачем, Марк?

– Чтобы я мог держать их на прицеле, а ты смог бы отправить их обратно в ад, где им самое место. – И добавил с внезапным приливом вдохновения: – Такова воля Божья.

Карл поднял голову.

– Такова воля Божья.

Кто он такой, чтобы сомневаться в воле Господа?

– Мистер Бин. – Селуччи облизнул губы. Пора выложить все карты на стол. – Я детектив-сержант столичного полицейского управления Торонто. Мой жетон в переднем левом кармане брюк.

– Вы из полиции?

Ствол винтовки опустился.

– Он якшается с порождениями сатаны! – рявкнул Марк.

Полицейский сдохнет от винтовочной пули. Бедный дядя Карл…

Ствол винтовки поднялся.

– Полиция не застрахована от искушений дьявола. – Карл Бин пристально посмотрел на Селуччи. – Вы спасли свою душу?

– Мистер Бин, я верующий католик и прочитаю «Отче наш», «Апостольский символ веры» и три «Аве Мария», если хотите. – Голос Селуччи стал ласковым, голосом человека, которому можно доверять. – Я понимаю, почему вы стреляли в этих людей. Я действительно понимаю. Но разве вам не приходило в голову, что у Бога есть планы, которые вам неведомы? Не приходило в голову, что, может быть – просто может быть, – вы ошибаетесь?

Поскольку они были еще живы, Карлу Бину явно приходило такое в голову, и Селуччи попытался извлечь из этого максимум пользы.

– Почему бы вам не опустить винтовку? Мы поговорим, вы и я, и поищем выход из ситуации.

Внезапно к Селуччи пришло воспоминание из далекого детства, когда его крошечная, одетая в черное бабушка заставляла его каждое воскресенье учить стих из Библии, и он добавил:

– Ибо нет ничего сокровенного, что не открылось бы, и тайного, чего не узнали бы.

– Евангелие от Луки, глава двенадцатая, стих второй. – Карл содрогнулся, и Марк понял, что он выходит из-под контроля.

– Даже дьявол цитирует Священное Писание, дядя.

– А если он не дьявол, что тогда? – На щеке старика дрогнул мускул. – Ты бы убил представителя закона?

– Человеческого закона, дядя, а не Божьего!

– Отвечай на вопрос!

– Да, ответь ему, Марк. Ты бы совершил убийство? Нарушил бы заповедь? – Теперь Селуччи использовал свой голос как резец, надеясь обнажить гнилую сердцевину. – Не убий. Что ты на это скажешь?

Марк нынче ночью уже дважды избежал смерти. Как только он узнал тварь, напавшую на него в лесу, он понял: чтобы избежать смерти в третий раз, потребуется нечто большее, чем удача. Чтобы он выжил, все в сарае должны умереть.

А он собирался жить.

Чертов ублюдок, гребаный коп, манипулировал единственным человеком, в котором нуждался Марк, чтобы вытащить свою задницу из огня и все-таки получить барыш. Старик в роли живой марионетки был предпочтительнее старика в качестве мертвого оправдания.

– Дядя Карл…

«Нажми на родственные отношения. Напомни ему о кровных узах, о семейной верности».

– Они не Божьи создания. Ты сам так сказал.

Карл посмотрел на Тучу и содрогнулся.

– Они не Божьи создания. – Затем он обратил измученные глаза на Селуччи. – Но этот человек?