Часы Застывшего Часа

— Не слушайте его! — громовым голосом гневно воскликнул Кви-Керса. Рыская свирепым взглядом в темноте, он пытался высмотреть отступников. — Никто вас не отпустит! Вулкард победит, а все изменники будут казнены! И пускай человеческий маг и не узнает ваших лиц, но зато я отлично запоминаю запахи и голоса! Если не боитесь меня, вспомните силу своего царя. На стороне Вулкарда повелитель неба альварих, и в любой момент он может вызволить из-подо льда озлобленного речного духа! В руках царя вся сила дворца Полонира. Вулкард мог бы потерпеть поражение в поле, но он непобедим в своих стенах! И даже ты, ничтожный человеческий маг, должен понимать величину его могущества!

— Но ведь и Вулкард человек, — поймал его Эльмуд. — Однако я согласен, он сильный маг. Но, вероятно, не сильней тебя. Ведь ты юд-ха, наполовину бог.

— Все так, юд-ха не может быть слабее человека, — признал шаман. — Ты не такой уж глупый, маг. Хотя мне непонятно для чего ты так долго болтаешь. Ты не отделаешься от меня словами. Так что подходи ближе и готовься умирать.

— Подожди убивать, помоги меня понять: если я сумею тебя победить, будет ли это означать, что я сильнее Вулкарда?

Кви-Керса даже подпрыгнул от гнева.

— Тебе никогда не победить, человек!

— Если так, то тебе нет причин отказать мне в поединке. Именем трех солнечных богов я, Эльмуд Странствующий, вызывают на магическую дуэль тебя, Кви-Керса, шамана-вождя Решительного Меча.

Шаман оскалился, обнажив острые клыки, и соседи услышали в темноте его раздраженный хрип.

— Волк не замечает тявканья щенка! Тебе отказано.

По рядам его подчиненных пробежался осторожный неодобрительный ропот.

— Убейте его, шаман! — крикнул кто-то из этезианцев.

— Покажите ему свою силу! — поддержал его другой солдат.

Кви-Керса поскрежетал зубами.

— Человеческий маг врет. Он хочет заманить меня в ловушку и обезоруживать вас.

— Похоже, бесстрашный шаман-вождь боится, — усмехнулся Эльмуд.

Такого оскорбления юд-ха уже не мог стерпеть. Он выскочил из укрытия и призвал призрачную пасть Раваза. Эльмуд не шелохнулся. Клыки гигантского леопарда с шумом сомкнулись, прорезав его насквозь. Но когда заклинание рассеялось, маг оказался невредим.

— Иллюзия! — зло бросил шаман и презрительно сплюнул. Теперь он уже не скрывался. — Как я и говорил, трусливый человеческий волшебник попытался меня обмануть!

— А ты напал на меня вероломно и без предупреждений, — парировала иллюзия. — Признаться, я удивлен. Я ожидал от юд-ха честного боя.

Кви-Керса рассеял иллюзию и объяснил:

— Ты не чета мне, волшебник. И мне зазорно с тобой сражаться.

На другом берегу реки послышался цокот десятков копыт. Звуки умолкли, и в тишине спокойный голос спросил:

— А если тебя вызовет предводитель армии и меч самого царя Увалира, ты примешь бой?

Юд-ха хорошо видел в темноте и без колдовства узнал подошедшего к другому берегу реки всадника.

— У тебя есть волшебное оружие и волшебная кобылица, — легко определил он. — Но этого мало, чтобы победить шамана-вождя. Ты человек и всего только воин.

— Мне уже доводилось сражаться с одним шаманом-вождем. Его звали Кова-Зим, он возглавлял племя Могучего Молота. Возможно, тебе знакомо его имя.

— Кова-Зим слабак, если проиграл тебе, — усмехнулся шаман.

— Он был гораздо крупнее тебя и уж, конечно, смелее. Он не прятался за спинами соплеменников, но сам вызвал меня на поединок. Это был хороший бой, честный. Победив, я вернул мусотам пик Нагинара. Но я исполнил обещание и отпустил с миром его народ.

Гордость Кви-Керса была глубоко задета, и больших оскорблений он уже не мог сносить. Однако он не спешил показывать своего решения. Шепотом он дал соплеменникам распоряжение, и они, повинуясь приказу, стали рыскать вдоль домов, принюхиваясь и присматриваясь.

— И ты обещаешь мир для моих соплеменников и моих союзников? — уточнил Кви-Керса.

— Верно. Если ты умрешь, они покинут Бризар с миром. Но если ты победишь, из города выйдет уже мое войско. Оно даст вам время залечить свои раны и время на раздумье. Через две недели оно вернется. И тогда, как мне хочется верить, вы сложите оружие и выдадите своего царя.

Соплеменник принес шаману облезлую серую крысу, тот кивнул и спрятал ее за пазухой.

— Я согласен на твои условия, человек, — крикнул Кви-Керса. — Но на твоей стороне колдовская кобылица, так что я желаю сражаться пешими. Бой продлится до смерти одного из нас, без принятия пощады. Никакого вмешательства с обеих сторон и никакой подготовки. Также я хочу, чтобы поединок произошел на реке. Тот, кто сойдет на берег, будет признан проигравшим.

Благомир спешился, потрепал наудачу по загривку келпи и попросил ее отойти.

— Я принимаю твои условия, Кви-Керса.

Шаман подошел к другому берегу реки и теперь изучал противника уже пристальней. Они казались противоположностями. Один осанист, гладко выбрит, в золоте и бронзе, в его руке огромный молот, но даже он столь изящен, что подходит для короля. Другой сутул, покрытый шерстью, в грубом наряде из лоскутов звериных шкур, а его примитивный медный меч едва нашел бы ножны и на бедре простого солдата.

— Сейчас я установлю в центре реки сигнальное заклинание, — предупредил Кви-Керса. — Как только оно сработает, начинаем.

Маленькая красная сфера вышла из его рук, подлетела к центру Голубого Луча и опустилась на лед. Слабо пульсируя, она привлекала к себе все внимание дуэлянтов. Сражение в Бризарионе стихало, и только в отдалении порою раздавались редкие взрывы и яркие всполохи прорезали мрачную ночь. Сфера взорвалась с раскатистым грохотом, расширившись и подскочив в небо. Она повисла над рекой на высоте пяти саженей, а свет ее теперь был достаточно ярким, чтобы Благомир отчетливо различал своего противника.

Со всех ног он устремился к шаману, дабы как можно скорее навязать ему ближний бой и лишить возможности колдовать. Но первый этап сражения он проиграл, — тяжелый молот служил плохим балансиром, а латные сапоги неуклюже скользили по льду.

Кви-Керса оставался неподвижен. По сигналу он начал творить заклинание и ушел в невидимость прежде, чем Благомир проделал половину пути. Однако юд-ха не стал бесшумным, а его босые ноги по-прежнему когтили лед.

Воевода ожидал такой уловки. Он не дрогнул и не замедлился, но даже удлинил шаг. Теперь Кви-Керса убегал, он выискивал время для нового колдовства. Когти помогали ему удерживать равновесие и эффективно бежать по льду. Но Бронзовый Оплот наделял Благомира нечеловеческой силой, позволяя ему глубоко вбивать в лед каблуки бронзовых сапог. Потому он не только не отставал от шамана, но даже его нагонял.

Их разделяла какая-то сажень, и Благомир уже перехватил покрепче Ошеломитель, готовясь нанести удар. Но вдруг след Кви-Керса пропал, а вместо него перед воеводой появилось огромное существо.

Свирепые эласмотерии являлись старшими братьями носорогов и превосходили их размерами и силой настолько, насколько в этом людей превосходили юд-ха. Зверь был покрыт бурым мехом и вооружен чудовищным рогом в человеческий рост. Этих созданий нередко седлали юд-ха Ловкого Копья, а средиземные великаны разводили домашним скотом.

Кви-Керса сидел на его сгорбленной спине и смеялся. Возможно, с ним посмеялся бы и Благомир, знай, кем еще недавно было это могучее существо. Они едва не сшиблись, но в последний момент воевода оттолкнулся от морды зверя. К счастью, эласмотерий также был не слишком проворен на льду и лишь запоздало тряхнул огромной рогатой головой.

Благомиру уже приходилось сражаться с этими существами. Они обладали плохим зрением и скверным норовом. Невероятно выносливые, они могли преследовать вьючную лошадь. Они не боялись существ крупнее себя и нередко давали отпор даже эндрюсархам. В каждом незнакомце они видели угрозу, а в силу слабого зрения за незнакомцев часто принимали и бесформенные коряги, и кусты. Но в маневренности тем же лошадям они заметно уступали, ибо столь массивные длинные тела было непросто развернуть.

Преимущество Благомира заключалось и в его оружии. В прочной шкуре эласмотерия увязали стрелы и ножи, но погасить силу удара колдовского молота она не могла.

Кви-Керса, удерживаясь одними ногами, сконцентрировано ткал очередное заклинание. Эласмотерий, следуя его мысленным приказам, также не атаковал, а только защищался, выставляя вперед длинный рог.

Благомир пытался достать его бока или хотя бы нанести удар в голову, но длина рога эласмотерия его не подпускала. В свою очередь, подойти он слишком близко, зверь легко мог сбить его с ног и подмять своими многопудовыми ногами-колоннами. Острым мечом воевода мог срубить ему рог, но сделать это молотом было куда сложнее. Тогда Благомир отступил на два шага, обеими руками взялся за рукоять и запустил молот эласмотерию в лоб. Он не целился в Кви-Керса, ведь в случае промаха оказался бы безоружен.

Эласмотерий инстинктивно выставил рог, и тот принял на себя основной удар. Рог раскололся надвое, и молот поразил зверя между глаз. Эласмотерий вздрогнул. Он перенес этот удар, но на мгновение оказался ослеплен. Он яростно колол пустоту своим костяным осколком, а Благомир тем временем беспрепятственно подобрал молот и нанес второй удар. Ошеломитель проломил ему череп, вдавив раздробленные кости зверю в мозг. Эласмотерий уронил голову, его ноги разъехались в стороны, и он с грохотом упал.

Кви-Керса равнодушно спрыгнул со спины убитого зверя. Он сотворил его лишь для получения времени, которое потратил на совершение по-настоящему полезного в этом бою колдовства. Действие изменяющего облик заклинания окончилось, и огромный могучий зверь оказался крысой с раздробленной головой.

Усилиями шамана-вождя грубый медный меч превратился в легендарное племенное оружие. Лезвием ему служила обломанная лучевая кость, рукоять составляли три центральных пальца, а гарду заменяли отставленные большой палец и мизинец правой кисти Сартарба. Кви-Керса держал Решительный меч двумя руками, и по величине оружия можно было понять, какой размер имел перед смертью бог. Меч казался декоративным, но обладал поистине божественной силой, которую Благомиру еще предстояло узнать.

От первого выпада шамана он увернулся, но второй уже вынужден был принять. Меч скользнул по бронзовому молотовищу, оставив ему глубокий шрам. Для Благомира бой необходимо было закончить быстро, в противном случае Кви-Керса перерубил бы рукоять молота пополам. Не думая о защите, воевода совершил выпад. В этот удар он вложил всю силу и мощь, что давал ему Бронзовый Оплот. Кви-Керса парировал удар без усилий, а костяной меч даже не дрогнул под огромной массой Ошеломителя. В свою очередь меч рассек бронзовый наплечник, пустив первую кровь воеводе и оцарапав кирасу.

Теперь перевес был на стороне шамана. Благомир уступал ему в скорости и никак не мог его поразить. Решительный меч не только легко удерживал натиск Ошеломителя, но и полностью поглощал всю его разрушительную ударную волну. Кви-Керса хрипло смеялся, — каждая неудачная атака противника придавала ему сил.