Досчитать до пяти тысяч

— Не понимаю, — задумчиво пробормотал Нед, — как можно было прийти к такому выбору. Знаете, я еще мог бы понять маггла, который родился и вырос в мире простецов: ему не привыкать к подобным реалиям. Но каким образом сюда могла попасть ведьма? И жить здесь в полной изоляции от волшебного мира, отдавая всю себя маггловской бедноте? Ведь вы даже не пользуетесь магией! Кто же вы?

— Вы и в самом деле не знаете? — спросила Джиневра, пристально смотря ему в глаза.

Нед покачал головой.

— А мне всегда казалось, что, говоря со мной, люди только и делают, что думают о той, давнишней истории, — она вздохнула. — Бывали вы когда-нибудь в Берроу-парке?

— Ну да, конечно, — ответил Нед, застигнутый врасплох внезапной сменой темы. — Это самое красивое кладбище, которое я когда-либо видел. Все эти чудесные сады и деревья... Мой отдел проводит там ежегодную церемонию в честь погибших победителей.

— Красиво, правда? — со слабой улыбкой согласилась Джиневра. — До того, как его разрушили Пожиратели Смерти, Берроу-парк был моим домом. Я и себе приберегла там местечко для последнего прибежища, — задумчиво закончила она.

Нед недоуменно нахмурился.

— Простите, но на каком основании вы можете там быть похороненной? Я всегда считал, что это место предназначено для героев... — он осекся и замолчал с открытым ртом, недоверчиво уставившись он на женщину. — Погодите-ка... Уизли... Джиневра... нет, Джинни Уизли... Неужели вы — одна из "Семнадцати"?!

— "Семнадцати?" Так нас теперь называют? — если она и удивилась, то только слегка. — Ну, да, нас было семнадцать, по крайней мере, какое-то время. Хорошее название. Не лучше и не хуже многих. С таким же успехом вы могли бы назвать нас "Двадцатью" или "Двенадцатью", — на ее лице промелькнула тень боли. — Или "Пятью тысячами"... С тех самых пор или около того, меня перестали звать Джинни, только Джиневрой.

— Но вы... — благоговейно проговорил Нед, когда понял, с кем разговаривает. — Вы же уничтожили Волдеморта! Вы и "Семнадцать" — спасители волшебного мира! Захоти вы вернуться, сотни, — а, может и тысячи! — человек пришли бы почтить вас!

— А вот и еще одна причина, по которой я не возвращаюсь, — горько покачала головой Джиневра. — Нельзя славить человека, который заслуживает наказания. Если бы они знали как все было на самом деле, они разорвали бы меня на куски. Говоря по совести, должны бы.

— Не понимаю...

Она выглядела усталой. Снова встала, подошла к единственному маленькому окну на кухне и выглянула наружу, хотя изнутри оно запотело от булькающих котлов с пищей и покрылось капельками тумана снаружи.

— Это долгая история, Нед. И в самом ее начале был только один человек — тот, кто собирался уничтожить Волдеморта. Звали его Гарри Поттер. Слышали о нем?

— Да, — кивнул Нед. — Кажется, его называли "Мальчиком, который выжил", да? А еще я знаю, что, будучи всего лишь младенцем, он сумел остановить Темного Лорда.

Джиневра грустно улыбнулась, по-прежнему глядя сквозь полупрозрачное стекло.

— Так и было. Мы тоже думали, что он покончит с Волдемортом, — она глубоко вздохнула. — Гарри был тем человеком, за которого я собиралась выйти замуж. Я любила его. И что еще более прискорбно, он любил меня.

Услышанное откровение было настолько интимным, что Неду стало не по себе. Он поерзал на стуле, но, к своему удивлению, не только не сменил тему, но даже и не подумал вернуться к тому вопросу, ради которого прибыл сюда.

— Один? Вы сказали — один? То есть, в одиночку? Как ему могло прийти в это голову? Никто не сможет выиграть войну в одиночестве.

— Вы не знали его. Гарри обладал силой и глубиной, о которых мало кто знал. Он не единожды сталкивался с Темным Лордом и все-таки выжил. Пару раз он спас и мою жизнь. Достигнув совершеннолетия, Гарри и двое его лучших друзей решили отправиться в поход и, хотя они никому ничего не сказали, я знала, что они собирались сделать — закончить войну.

— Сначала Гарри собирался оставить меня. Он даже сказал, что мы должны разорвать наши отношения. Правда, настаивал он на этом недолго, — она снова грустно улыбнулась. — Я сперва думала, что он беспокоится обо мне и не хочет, чтобы я пострадала, но потом поняла: он считал, что станет более уязвимым, если я буду рядом. Он опасался... — она на мгновение отвела взгляд в невидимую даль, а затем продолжила более спокойно. — Гарри опасался, что Волдеморт, в силу их ментальной связи, узнает о нашей любви и использует меня против него. Однако я смогла его убедить взять меня с собой. Несмотря на то, что я боялась Волдеморта, мне не хотелось, чтобы Гарри уходил без меня и горела желанием помочь им. К тому моменту я считалась уже довольно опытным бойцом, и по силе владения магией могла соперничать не только с моим братом, Роном, но и его невестой, Гермионой, которые должны были его сопровождать. Четверо лучше, чем трое, считала я, но мне пришлось приложить все усилия, чтобы он согласился. В конце концов я его уговорила.

Она отвернулась от окна и посмотрела на Неда.

— И знаете каким образом? Я рассказала ему о Священном отряде из Фив.

— Сожалею, — признался Нед, — но я никогда о нем не слышал.

— Он тоже, — кивнула Джиневра. — Я читала об этом отряде в маггловских романах, а поскольку эта тема меня тогда заинтересовала, то дополнительные сведения я почерпнула из библиотеки. Около двух с половиной тысяч лет назад Священный отряд был частью фиванской армии. Состоял он исключительно из любовных пар, давших клятву верности над могилой Иолая. Фиванцы были твердо убеждены, что строй, сплоченный взаимной любовью, нерасторжим и несокрушим, поскольку любящие, стыдясь обнаружить свою трусость, в случае опасности ни за что не оставят один другого, а значит армия, состоящая из влюбленных, непобедима. И в этом убеждении была своя доля истины: Священный отряд и в самом деле никто не мог одолеть, пока ему не пришлось столкнуться с кавалерией Филиппа, отца Александра Македонского. Они сражались насмерть. И погибли все до единого. А когда после битвы на поле боя пришли победители, они увидели, что тела влюбленных и возлюбленных лежат там, где они сражались, защищая друг друга.

Она покачала головой, как будто пытаясь убедить в чем-то свою память.

— Что еще могло тронуть сердце девочки-подростка, как не эта романтическая история? Сердце Гарри тоже не осталось к ней равнодушным. Вот так я и заставила его поверить в то, что никто не сможет нас одолеть, если мы станем биться бок о бок.

Джиневра вздохнула.

— Полная ерунда конечно. Никто из нас не был воином. Мы не были обучены, дисциплина хромала на обе ноги сразу, и мы не знали, как и что нужно делать. Глупыми нас назвать было нельзя, мы могли бы во всем разобраться, но, к несчастью, никто из нас не хотел этим заниматься; нам нужен был предлог, чтобы оставаться вместе, потому что мы знали — времени катастрофически мало. Так оно и получилось.

Прислонившись спиной к стене, Джиневра продолжала смотреть на Неда. Она стала еще печальнее, затем, преодолев себя, чуть качнула головой, словно отгоняя от себя какую-то мысль, и продолжила свой рассказ.

— Поначалу все шло очень хорошо. Быстро отыскать Волдеморта у нас не получилось, потому что он создал… некие артефакты, из-за которых его было практически невозможно достать. Поэтому, чтобы найти и уничтожить их всех до единого у нас ушел почти год. За это время мы хорошо сработались и можно сказать, стали единой командой. Не скрою, порой мне бывало очень страшно, но рядом всегда был Гарри, и поэтому временами меня распирала почти триумфальная гордость: ведь мне казалось, что своим поступком я доказала всему миру, что оказалась достойной его, и он принадлежит мне по праву. А потом наступил день, когда мы сошлись с Волдемортом лицом к лицу...

— Перед этим мы разработали блистательный план, чтобы выманить его и заставить сражаться в открытую, но когда настало время решающей битвы, все пошло совсем не так, как мы рассчитывали: Волдеморт задался целью убить именно меня, а не кого-то другого, — лицо Джиневры приняло жесткое, страдальческое выражение. — Гарри был прав с самого начала — Волдеморт знал, что он чувствовал ко мне, и использовал каждую крупицу этой информации в своих интересах. Совершенно не обращая внимания на остальных, он преследовал исключительно меня. Увернувшись в очередной раз от его смертоносных заклинаний, я побежала в ту сторону, куда мы хотели его заманить, но он не отставал от меня ни на шаг. В конце концов Гарри не выдержал. Согласно нашему плану, каждому из нас отводилась особая роль, но, увидев, что Темный лорд вот-вот меня настигнет, нервы у него сдали. Еще бы, ведь он не мог просто стоять в стороне и смотреть, как меня пытаются убить. Чтобы попытаться спасти меня, он бросился мне на подмогу и... погиб от выпущенного Волдемортом заклинания.

Ее лицо стало неподвижным, точно маска. Живыми остались только губы, когда, прижав руки к стене и словно опираясь на нее, она монотонно проговорила:

— К концу боя Рон и Гермиона тоже погибли. В живых осталась только я. Волдеморт мог с легкостью убить и меня, но, вместо этого, он лишь расхохотался, глядя на то, как я сижу, съежившись, в углу и поблагодарил за то, что я упростила ему задачу. С этим издевательским смехом он и аппарировал...

— Но... — перебил Нед. — Но вам все же удалось покончить с Волдемортом. Я знаю, что у вас все получилось. У вас и "Семнадцати". Я читал об этом.

— Да, вы правы. Мы, "Семнадцать" — как вы нас называете — всё-таки сделали это. Видите ли, существовало пророчество, которое предсказывало, что Волдеморта сможет убить некий человек, рожденный в конце июля. Чушь полная, но тогда мы еще об этом не знали. И Гарри и Волдеморт, оба думали, что пророчество относится к Гарри. Но Гарри погиб, и тогда мы решили, что в пророчестве говорилось о Невилле Лонгботтоме, который тоже родился в конце июля, только на день раньше Гарри. Итак, нас набралось семнадцать человек, и мы устроили Волдеморту западню, используя Невилла в качестве приманки. Чтобы разработать и тщательно продумать план действий, у нас ушло больше года, но нам удалось заставить Волдеморта поверить в то, что пророчество относится к Невиллу. А когда Темный Лорд пришел за ним, его уже ждали шестнадцать человек, каждый из которых послал в него как минимум по одному смертоносному заклинанию. Противостоять нашему перекрестному огню без помощи своих щитов он не смог, и все было кончено в течение двадцати секунд. Убить Волдеморта оказалось гораздо легче, чем мы думали. Но за эти несколько секунд все же погибли несколько человек: Невилл, моя подруга Луна, и еще трое наших друзей. Хорошо, что пророчество оказалось вздором.

Нед все еще был сбит с толку.

— Но я не понимаю... Если ваши старания увенчались успехом и вы одержали победу, почему тогда вы решили вдруг, что заслуживаете наказания?

Она перестала опираться на стену и начала расхаживать взад-вперед, как будто ей было тяжело оставаться в одном положении дольше нескольких мгновений.

— Потому что за год, прошедший со дня смерти Гарри, было убито более пяти тысяч человек. Пять тысяч двести восемьдесят, если быть точной — ровно столько же, сколько футов в миле; разве это не странно?