Тёмная королева Самайна

Он думал, что все, кроме вампиров, вина которых была известно точно, развернутся и пойдут обратно в город — взять лопаты, а потом обсудить последние события за кружечкой у Старого упыря. Но зомби Нед, библиотекарь Шон и ещё десятка два существ выступили вперёд.

— Мы вроде ничего не сделали тогда, но… не сделали ничего, — сокрушённо сказал Нед, и, несмотря на косноязычие, Джек его понял. — Так что… — Берта посмотрела на супруга с умилением.

А Джек почувствовал, что рано он разочаровался в своих хэллоуинцах, и на душе у него немного потеплело…

Атмосфера разрядилась, и вампиры, деловито дополняя друг друга, уже строили разные предположения, куда могла деться Повелительница тыкв — да-да, именно Повелительница тыкв — как Принц догадался спросить:

— А где её видели в последний раз?

Джек невольно переглянулся с Эмили и Мэром и взглядом попросил их молчать.

— Мы получили послание, что она недалеко от подземной лавовой реки, — пояснил он вампиру.

— Ну так прочешем её от истока до русла! — преувеличенно бодро проговорил Вампир-Барон. Видимо, ему не терпелось уйти отсюда подальше и поскорее. Как и остальным. Радостная встреча с Повелителем тыкв определённо прошла не так, как задумано.

— Но карты… — нерешительно поднял руку Мэр.

— Ничего-ничего, — отмахнулся Вампир-Лорд. — Мы самые большие знатоки подземелий! — И они поспешно удалились в сторону входа в пещеру. Туда же направились и остальные добровольцы. Хотя на лицах у них читалось весьма противоречивые чувства.

Джек знал, что далеко они не уйдут. Дальше пещеры Уги хода не было. Точнее, он был очень хорошо спрятан. Поэтому…

— Так что с картами, Мэр?

Тот помялся.

— Понимаешь, Джек… Незадолго до своего свержения Уги приказал их уничтожить. Наверное, боялся.

— И вы не сняли копию для своего архива? — недоверчиво уточнил Джек.

— Он был королём, — удивился вопросу Мэр. — А я только чиновник, выбранный горожанами...

— Ясно.

Джек вздохнул и пошёл догонять знатоков подземелий. Те уже успели основательно изучить игровую пещеру Бугимена. Когда Джек к ним присоединился, вампиры как раз обсуждали, на что бы они поставили на этой рулетке: на красное или на чёрное. Зомби слонялись по обширной пещере и то простукивали стены, то, когда им это надоедало, щёлкали ручками одноруких бандитов. Шито, Крыто и Корыто соизволили вылезти из своего корявого домика и давали ужасно ценные советы.

С приходом Повелителя тыкв все подобрались, но всё равно поиск ни к чему не привёл. Два часа простукивания стен — у имеющих плоть опухли костяшки пальцев — и Джек вынужден был признать, что либо они неправильно истолковали послание, либо Алхимик не так прост. В любом случае здесь больше делать нечего.

На кладбище было пусто. Те, кто сочли себя невиновными, давно разошлись, а поисковый отряд, кажется, счёл свою миссию выполненной и тоже потянулся к воротам. Дальше искать "Тёмную" они явно не горели желанием. Катафалк Мэра тоже укатил. Темнела вывороченной землёй свежая насыпь, под который навсегда упокоился импульсивный Оборотень. И вдруг из-за уцелевшей статуи тихо вышла Эмили.

— Ты осталась, — заметил Джек и устало прислонился к памятнику. Морда монстра чем-то неуловимо напомнила ему Алхимика. И тут его посетила свежая мысль.

— Расскажи мне поподробнее об этом Алхимике. Пожалуйста, — обратился Джек к Эмили. Может, это поможет разгадать эту загадку…

Эмили стушевалась.

— Ну… — начала она. — Он негодяй.

— Это я уже понял. Есть у него слабые места? Пристрастия?

— Он влюбляет в себя девушек, а потом душит их перед свадьбой. Вот его пристрастие! — со жгучей ненавистью воскликнула Эмили.

— Зачем? Какова его цель?

— Он крадёт золото, которое на них надето… — Эмили по инерции договорила фразу и как будто сама поняла, насколько слабо выглядит подобное объяснение. Есть гораздо более незамысловатые способы грабежа.

Казалось, этот простой вопрос застал её врасплох. Она приоткрыла рот, а её взгляд словно устремился куда-то внутрь неё самой. Джек молча ждал. И через некоторое время взгляд Эмили снова обрёл осмысленность. Она поднесла обе руки к шее и с силой сжала. На лице появилось страдальческое выражение, и она с ужасом посмотрела на Джека.

— Я вспомнила… Я поняла. Теперь я знаю, почему очутилась здесь. — Она обвела указательным пальцем правой руки безымянный палец левой. — И почему он меня преследует даже после смерти. — Притронулась к шее. — Возможно, у него и была предрасположенность… Но это моя сестра сделала его таким.

— Твоя сестра?! Кем же она была?

Эмили зябко обхватила себя руками.

— Моя сестра Люсиль была… странной. Она… — Эмили смущённо глянула на Джека, и голос упал до шёпота. — Она заставляла меня терять сознание… через удушение. Часто. Я была мала и, хоть и чувствовала, что что-то не так в наших играх, не решалась сказать родителям. — Эмили снова прижала ладони к шее, будто слова причиняли ей боль. — И он это видел. И потом тоже… участвовал. Я не помню всего. И когда я встретила его уже романтической девушкой, я его не узнала. А он, видимо, узнал. — На её губах появилась горькая усмешка. — И я не помню, куда делась моя сестра. Но я ни разу не видела её в Городе мёртвых. И здесь… наверное, тоже. — Она боязливо огляделась.

— Её здесь нет, — успокаивающим тоном проговорил Джек. — И никогда не было. Я бы знал.

Он тут же вспомнил, сколько лет он отсутствовал, но Эмили задышала ровнее, и это главное. А тему Алхимика при ней лучше больше не трогать. Джек предложил Эмили руку, и она чуть робко опустила ладонь на его предплечье.

— Ты, кажется, хотела узнать, кто был со мной на той фотографии? — вернулся Джек к прерванному, казалось, в другой жизни разговору.

— А? — встрепенулась Эмили. — Да, конечно…

— Это мой друг из большого мира, его зовут Финис. Сейчас, наверное, он не радовался бы так нашей встрече, ему уже за сорок…

— И кто же он?

— Он рассказал мне историю, — Джек внимательно посмотрел на Эмили, — о мёртвой невесте. И я сначала не понял, ведь на тебе не было свадебного платья и фаты, как он описывал. Но теперь я уверен, что это именно ты.

— И что же? — опустила ресницы Эмили.

— У них в семье мальчиков называют только тремя именами. Уильям — так звали отца Виктора. Финис — так звали отца Виктории. И… Виктор. Моему приятелю выпало второе имя.

На голубых щеках Эмили вспыхнул румянец.

— Так это…

— Да, это потомок Виктора ван Дорта и Виктории Эверглотт. И он был одержим историей мёртвой невесты. Твоей историей, Эмили.

— Как бы я хотела увидеть его хоть на пять минут… Виктора, — с чувством прошептала Эмили и закрыла глаза.

А Джек вдруг схватил её за руку и развернул к себе.

— Но это возможно! — воскликнул он.

— Что? — округлила глаза Эмили.

— Или я не Повелитель тыкв? — блеснул оскалом Джек и сделал вид, что засучил рукава. Давно забытый азарт охватил его. И, ничего не пояснив изумлённой Эмили, он разразился великолепным воем на зависть банши, если бы кто из них вдруг подслушивал.

Минута, две… Эмили часто дышала рядом и смотрела туда же, куда и Джек — в сторону Сгоревшего леса. Ни колыхания, ни шелеста, ни вздоха, с которым обычно появляется призванная душа. Если она не упокоена. А значит… Джек виновато посмотрел на Эмили.

— Значит, он ушёл навсегда… — тихо сказал он.

— Как видно, его здесь ничего не держало, наверное, они упокоились вместе… — Эмили опустила глаза. — Спасибо, что попытался, — с грустной улыбкой поблагодарила она.

Джек раздосадованно выдохнул.

— Но, может, ты бы хотела встретиться с его правнуком?

— Успеется… Наверное, — равнодушно пожала плечами Эмили. — Он же ещё жив. Ты же не собираешься…

— Конечно, нет! — энергично заверил Джек. — Но потом, когда я найду Салли и всё здесь придёт в норму… — Джек обвёл взглядом окрестности и зрелище изуродованного Спирального холма болезненно резануло. — Ты можешь отправиться с нами на Хэллоуин.

— Да, возможно… — Эмили повернулась в сторону города.

Джек и сам решил, что пора возвращаться. Всё обдумать, посоветоваться ещё раз с ведьмами, вытрясти из них все подробности про это загадочное послание. Может, это ложный след, чтобы выиграть время?

Разобрать завал, который отрезал их от Алхимика. Поискать в библиотеке старые карты окрестностей… Выполнить требования похитителя Джек не рассматривал ни на миг. Не так жаль ребра, но зачем оно нужно ему?..

Неопределённость навалилась, угрожая превратиться в отчаяние.

— А знаешь… — проговорила вдруг Эмили, такая далёкая от всех джековых проблем. — Когда мы с Виктором играли вместе на пианино, мне даже показалось… Но, видимо, я лишь обманывала саму себя. В любом случае, это осталось одним из самых лучших воспоминаний моей послежизни. — Она помолчала. — Я видела пианино в твоём доме.

— Хотела бы поиграть? — спросил Джек. Они не спеша шли к воротам.

— Да… Если можно. — Пальцы Эмили погладили воздух, словно уже наигрывая мелодию на невидимых клавишах.

— Пианино в твоём распоряжении. — Джек чувствовал некоторую вину за то, что так самоуверенно внушил ей надежду.

— Спасибо, — благодарно улыбнулась Эмили. — За всё. За то что спас меня от Баркиса… Уже второй раз.

Джек только кивнул.

Ведьмы уже покинули его дом. Эмили, взглядом попросив разрешения, отправилась наверх, где стояло пианино. И вскоре оттуда полились мелодичные звуки, нежные и печальные. Как нельзя лучше соответствующие состоянию самого Джека. Он невольно заслушался. Наверное, она рассказывала в музыке свою историю, но такая история найдётся у многих. Оттого так и западают в душу грустные мелодии.

Джек поднялся по лестнице и неслышно приоткрыл дверь, чтобы послушать. Эмили играла, она полностью погрузилась в музыку и даже, кажется, закрыла глаза. Но пальцы уверенно скользили по клавишам, и разбитое пианино сильно и стройно отзывалось, словно благодарило.

Наконец, мелодия, казавшаяся бесконечной, как сама жизнь, оборвалась на высокой звонкой ноте. Эмили вернулась в реальность и, наверное, почувствовала взгляд. Обернулась. Смущения не было. Только радость, что он разделил эти мгновения с ней. Ей не требовалась похвала — она и сама всё знала, это читалось во взгляде.

— А ты играешь? — спросила Эмили, нарушив тишину, в которой ещё струились последние ноты.

— В какой-то период послежизни мне казалось это хорошим лекарством от скуки. — Джек вошёл в комнату. — Но потом я оставил и это. К сожалению.

— Сыграешь? — Эмили с готовностью встала.

— Не уверен, что… — Но она уже мягко потянула его за руку на скамью рядом с собой. Игра словно придала ей смелости. А Джек неуверенно положил длиннопалые руки на клавиатуру и понял вдруг, что в голове у него вертится одна-единственная вещь. Мелодия Салли. Вспомнят ли руки? И прежде, чем он успел усомниться, пальцы сами пробежали по клавишам, а то тёмное, что висело за плечом, почти забытое, взволнованно колыхнулось. А Джек, уже не раздумывая, доверился памяти движений. Закрыть глазницы. Вернуться назад. На эти злосчастные двадцать шесть лет, когда судьба свернула не туда. Вот бы возвратиться и прожить их по-другому…