Седьмой сын [англ. и рус. параллельные тексты]

"Reverend Thrower," said the boy.

- Преподобный Троуэр, - проговорил мальчик.

"Yes, my son?"

- Да, сын мой?

"Can you take that Bible off my chest now?

- Вы не могли бы убрать с моей груди эту Библию?

I reckon if there was any devils here, they're all gone now."

Думаю, если там и были какие дьяволы, то они давным-давно сделали ноги.

Then the boy began to laugh again, causing the Bible to jump up and down under Thrower's hand.

И мальчик снова рассмеялся, заставив Библию запрыгать под рукой Троуэра.

In that moment Thrower's exultation turned to bitter disappointment.

Ликование Троуэра мигом обернулось горьким разочарованием.

Indeed, the fact that the boy could laugh so devilishly with the Bible itself resting on his body was proof that no power could purge him of evil.

Тот факт, что мальчишка даже с Библией на груди продолжал исторгать дьявольский хохот, доказывал: никакая сила не способна избавить его от зла.

The Visitor had been right.

Посетитель был прав.

Thrower should never have refused the mighty work that the Visitor had called him to do.

Троуэру не следовало отказываться от великого задания, которое возложил на его плечи Посетитель.

It had been in his power to be the slayer of the Beast of the Apocalypse, and he had been too weak, too sentimental to accept the divine calling.

Сейчас он мог бы расправиться со Зверем Апокалипсиса, а он был слишком слаб, слишком сентиментален, чтобы принять божественное предназначение.

I could have been a Samuel, hewing to death the enemy of God.

"Я мог бы стать Самуилом, расчленившим врага Господа.

Instead I am a Saul, a weakling, who cannot kill what the Lord commands must die.

Вместо этого превратился в Саула, слабого и ничтожного, который оказался не способным убить по повелению Бога.

Now I will see this boy rise up with the power of Satan in him, and I will know that he thrives only because I was weak.

Теперь мои глаза открылись, я вижу, что этого мальчишку взращивает сила сатаны, и знаю, что живет он, поскольку я слаб".

Now the room was stifling hot, choking him.

Комната наполнилась удушающей, страшной жарой.

He had not realized until now how his clothing sogged with sweat.

Троуэр вдруг ощутил, что одежда его насквозь пропиталась потом.

It was hard to breathe.

Каждый вдох давался с огромным трудом.

But what should he expect?

А чего еще он ожидал?

The hot breath of hell was in this room.

В эту комнату опаляюще дышал сам ад.

Gasping, he took the Bible, held it out between him and the satanic child who lay giggling feverishly under the blanket, and fled.

Задыхаясь, Троуэр схватил Библию, поставил ее между собой и сатанистским отродьем, которое возлежало на кровати, лихорадочно хихикая, и бежал.

In the great room he stopped, breathing heavily.

В большой комнате он остановился и перевел дыхание.

He had interrupted a conversation, but he scarcely took notice of it.

Своим появлением он прервал все разговоры, но даже не заметил этого.

What did the conversations of these benighted people amount to, compared to what he had just experienced?

Что значили беседы этих язычников по сравнению с тем, что ему пришлось пережить?!

I have stood in the presence of Satan's minion, masquing it as a young boy; but his mockery revealed him to me.

"Я стоял перед прислужником сатаны, прикинувшимся юным мальчиком, но своим смехом он выдал себя.

I should have known what the boy was years ago, when I felt his head and found it to be so perfectly balanced.

Мне давно следовало догадаться, что это за мальчик, еще в тот день, когда я прощупал его череп и обнаружил, что он идеальной формы.

Only a counterfeit would be so perfect.

Только подделка может быть столь совершенна.

The child was never real.

Этот ребенок не настоящий и никогда не был таковым.

Ah, that I had the strength of the great prophets of old, so I could confound the enemy and bear the trophy back to my Lord!

О если б я обладал силой великих пророков древности, чтобы разгромить врага и вернуться к Господу своему с трофеями!"

Someone was tugging at his sleeve.

Кто-то упорно тянул его за рукав.

"Are you well, Reverend?"

- Преподобный отец, с вами все в порядке?

It was Goody Faith, but Reverend Thrower did not think to answer her.

То была тетушка Вера, но преподобный Троуэр не смог ответить ей.

Her tugging pulled him around, though, so he faced the fireplace.

Потянув за рукав, она повернула его лицом к камину, на полке которого он увидел выжженную на дереве картину.

There on the mantel he saw a carven image, and in his distracted state he could not at once determine what it was.

Пребывая в расстроенных чувствах, он не сразу понял, что на ней изображено.

It seemed to be the face of a soul in torment, surrounded by writhing tendrils.

Перед его взором предстала душа, захваченная бурным потоком и окруженная извивающимися щупальцами.

Flames, that's what they are, he thought, and that is a soul drowning in brimstone, burning in hellfire.

"Да это ж языки пламени, - догадался он, - а душа тонет в сере, сгорая в аду".

The image was a torment to him, and yet it was also satisfying, for its presence in this house signified how closely bound this family was to hell.

Он ужаснулся картине, но одновременно несколько успокоился, ибо она в очередной раз подтверждала, насколько тесными узами связана эта семья с преисподней.

He stood in the midst of his enemies.

Он стоял посреди толпы врагов человеческих.

A phrase from the Psalmist came to his mind: Bulls of Bashan stare upon me, and I can tell all my bones.

На ум ему пришла фраза из Псалтири: "Множество тельцов обступили меня; тучные Васанские окружили меня.

My God, my God, why hast Thou forsaken me?

Боже мой! Боже мой! для чего Ты оставил меня?"

"Here," said Goody Faith. "Sit down."

47 - Вот, - произнесла тетушка Вера. -Присядьте.

"Is the boy all right?" demanded Miller.

- С мальчиком все нормально? - угрожающе поинтересовался Миллер.

"The boy?" asked Thrower.

- С мальчиком? - переспросил Троуэр.

Words could hardly come to his mouth.

Слова давались ему с огромным трудом.

The boy is a fiend from Sheol, and you ask how he is? "As well as can be expected," said Thrower.

"Этот мальчишка - адово отродье, и вы спрашиваете, как он себя чувствует?" - Все хорошо, насколько возможно.

They turned away from him then, back to their conversation.

Они сразу отвернулись от него, снова принявшись что-то там обсуждать.

Gradually he came to understand what they were discussing.

Постепенно до него начал доходить смысл их спора.

It seemed that Alvin wanted someone to cut away the diseased portion of his bone.

Похоже, Элвин попросил, чтобы кто-нибудь вырезал загнивший кусочек кости из его ноги.

Measure had even brought a fine-toothed bone saw from the butchery shed.

Мера уже принес заточенную пилу для костей из кладовой.

The argument was between Faith and Measure, because Faith didn't want anyone cutting her son, and between Miller and the other two, because Miller refused to do it, and Faith would only consent if Alvin's father did the cutting.

В основном спорили Вера, которая не хотела, чтобы кто-то из братьев дотрагивался до ее сына, и Миллер, наотрез отказывающийся проделать операцию. Вера же настаивала на том, что только отцу Элвина она позволит выполнить эту сложную задачу.

"If you think it ought to be done," said Faith, "then I don't see how you'd be willing to have anyone but yourself cut into him."

- Ты считаешь, что это действительно необходимо, - сказала Вера. - Тогда я не понимаю, почему сам отказываешься резать, продолжая настаивать на том, что это должен сделать кто угодно, но не ты.

"Not me," said Miller.

- Не я, - кивнул Миллер.

It struck Thrower that the man was afraid.

Троуэр вдруг понял, что Миллер боится.

Afraid to lay the knife against his own son's flesh.

Боится резать ножом плоть своего сына.

"He asked for you, Pa. He said he'd draw the marks for cutting, right on his own leg.

- Он попросил, чтобы резал именно ты, - вступил в спор Мера. - Сказал, что нарисует на коже, где надо резать.

You just cut a flap of skin and peel it back, and right under it there's the bone, and you just cut a wedge in the bone that takes out the whole bad place."

Ты просто аккуратно снимешь кожу, поднимешь ее и под ней увидишь кость, из которой надо будет выпилить маленький клинышек, чтобы помешать гниению.

"I'm not the fainting kind," said Faith, "but my head is getting light."

- Я не часто падаю в обморок, - поведала Вера, -но от ваших разговоров у меня голова кругом идет.

"If Al Junior says it's got to be done, then do it!" said Miller. "But not me!"

- Раз Эл-младший говорит, что это необходимо, значит, сделайте это! - сказал Миллер. - Кто угодно, только не я!

Then, like a rush of light into a dark room, Reverend Thrower saw his redemption.

Словно яркий свет озарил темную комнату -Троуэр узрел возможность искупить вину пред Господом.

The Lord was clearly offering him exactly the opportunity that the Visitor had prophesied.

Бог давал ему возможность, которую предрекал Посетитель.

A chance to hold a knife in his hand, to cut into the boy's leg, and accidently sever the artery and spill the blood until the life was gone.

Он возьмет в руку нож, начнет вспарывать ногу мальчишки и случайно перерубит артерию. А вместе с кровью утечет жизнь.

What he had shrunk to do in the church, thinking of Alvin as a mere boy, he would do gladly, now that he had seen the evil that disguised itself in child-shape.

В церкви, считая Элвина обыкновенным мальчиком, он испугался этой задачи, но сейчас он исполнит ее с радостью, поскольку воочию узрел зло, прикрывшееся обличьем невинного ребенка.

"I'm here," he said.

- Послушайте, - сказал он.

They looked at him.

Все присутствующие оглянулись на него.

"I'm no surgeon," he said, "but I have some knowledge of anatomy.

- Я не хирург, - объяснил он, - но кое-какими знаниями по анатомии обладаю.

I am a scientist."

Я ученый.

"Head bumps," said Miller.

- Ага, шишки на голове изучаешь, - хмыкнул Миллер.

"You ever butchered cattle or pigs?" asked Measure.

- Вы когда-нибудь резали скот или свиней? -поинтересовался Мера.

"Measure!" said his mother, horrified. "Your brother is not a beast."

- Мера! - в ужасе воскликнула мать. - Твой брат не какое-то там животное.

"I just wanted to know if he was going to throw up when he saw blood."

- Я всего-то хотел узнать, не вывернется ли его желудок наизнанку при виде крови.

"I've seen blood," said Thrower. "And I have no fear, when the cutting is for salvation."

- Я видел кровь, - ответил Троуэр. - И страх меня не терзает, когда дело касается спасения души человеческой.

"Oh, Reverend Thrower, it's too much to ask of you," said Goody Faith.

- О, преподобный Троуэр, по-моему, просить от вас о подобном - это уж слишком, - всплеснула руками тетушка Вера.

"Now I see that perhaps it was inspiration that brought me up here today, after so long being away from this house."

- Теперь я понимаю: наверное, провидение привело меня сюда, в этот дом, в котором я не часто был гостем.

"It was my pebble-headed son-in-law brought you here," said Miller.

- И совсем не провидение, а мой тупоголовый зять, - поправил Миллер.

"Well," said Thrower, "it was just a thought. I can see that you don't want me to do it, and I can't say that I blame you.

- Я предложил оказать посильную помощь, -смиренно склонил голову Троуэр. - Но, вижу, вы не желаете, чтобы это делал я, и не могу винить вас ни в чем.

Even if it means saving your son's life, it's still a dangerous thing to let a stranger cut into your own child's body."

Хоть речь идет о спасении жизни вашего сына, все ж опасно доверять чужому человеку резать тело родного ребенка.

"You're no stranger," insisted Faith.

- Вы нам вовсе не чужой, - возразила Вера.

"What if something went wrong?.

- А что если случится что-нибудь непоправимое?

I might slip.

Я могу и ошибиться.

His previous injury might have changed the path of certain blood vessels.

Вполне возможно, рана изменила местоположение важных кровяных сосудов.

I might cut an artery, and he could bleed to death in moments.

Я могу перерезать артерию, тогда он истечет кровью и умрет через считанные секунды.

Then I'd have the blood of your child on my hands."

На моих руках будет кровь вашего сына.

"Reverend Thrower," said Faith, "we can't blame you for chance.

- Преподобный Троуэр, - сказала Вера, - человек не совершенен.

All we can do is try."

Нам остается лишь попробовать.

"It's sure that if we don't do something he'll die," said Measure. "He says we got to cut right away, before the bad place spreads too far."

- Если мы ничего не предпримем, он точно умрет,- кивнул Мера. - Он говорит, мы должны поскорей вырезать больное место, пока зараза не распространилась дальше.