Страж сновидений и ночной кошмар.

Вновь постаралась увидеть верхушку столба. И для чего он тут стоит?

– Зачем ты задаешься вопросами, ответы на которые тебе не помогут, да и не нужны тебе вовсе? – сказали сзади меня, и я обернулась.

Девочка. Я удивленно сделала шаг назад. Это же я, только лет так в семь. Короткое каре, скрывающее синие волосы, и то самое желтое платье, из которого уже успела вырасти. Даже не нашла слов что-то сказать, настолько это пугало.

А что если она и есть та часть души, которую я утеряла. Теперь я, наоборот, сделала шаг вперед. Но девочка отпрянула.

– Почему ты боишься меня? – уточнила я.

– А почему не должна? – короткий ответ и жесткий взгляд.

– Но ведь я – это ты.

– Ты легко можешь соврать, – вновь хмурое выражение лица, – и вообще, лучше иди.

– Я не могу оставить тебя.

– А какое тебе до меня дело?

Точно, именно такой я всегда была: колкой, недоверчивой и отстраненной.

Что меня могло привлечь?

Улыбнулась.

– Думаешь, никому не нужна? – уточнила у нее.

Девочка нахмурилась.

– А что нужна?

– Да, нужна! И родители тебя не бросали, и, вообще, тебя любят. И ты должна жить! Слышишь? Должна! И прежде всего, любить сама, – закричала я и бросилась к ней, но когда подбежала, наткнулась на зеркало. Что ж, горький урок и неприятный.

Коснулась гладкой поверхности, отражения почему-то не было. Обычно во сне зеркала означают порталы: через них можно пройти в другие миры. Но именно это зеркало совсем не то означает. Оно уменьшилось и упало мне под ноги. Я подняла его.

В красивом обрамлении. С необычными камнями.

Посмотрела по сторонам и почему-то пошла к зиме. Холодный парк сразу окутал меня, а выход сзади исчез. Никогда не любила холод, но почему-то направилась именно сюда.

Елки полностью укутаны белоснежным пушком, вдоль аллеи красивые скамьи, на которых также лежит снег. Я прошла дальше вперед, оставляя за собой дорожку следов.

Такой тихий парк, словно я тут действительно одна. Нет ни ветра, ни зверя какого-нибудь.

Увидела темную фигуру человека, сидящего на скамейке, и ускорила шаг. Его было лицо скрыто, и одет он в длинный черный плащ. Остановилась поодаль, решив сначала присмотреться и понять, не опасен ли он.

Все стояла и не знала, что делать, он тоже тихо сидел и, кажется, будто не дышал. Тогда я сделала еще шаг.

– Я могу тебе помочь, – тихо прошептал он.

Все также стою, не торопясь подходить.

– И как же? – осторожно поинтересовалась. – Я как-то сомнительно отношусь к тем, кто полностью в черном и еще скрывает свое лицо.

– Потому что это не стандартно для тебя.

– Верно.

– Но это не значит, что это плохо, – такой голос… я скорее догадывалась, чем слышала, что он говорит.

– И все-таки, кто ты? И как можешь мне помочь?

– Я самая странная сторона, принять которую, изучить и использовать, ты не сильно спешишь.

Задумалась. Что за сторона? Принять, изучить и использовать?

– Магия что ли? – удивленно произнесла я.

Человек стал рассеиваться, рассыпаясь на ветру, так и не дав ответ.

Помог, то же мне…

Я посмотрела на улетевший пепел, а когда опустила глаза, оказалась совсем в другом месте. Ноги по щиколотку в воде, легкий туман и вновь тишина. Кругом больше ничего не было.

Потом я услышала странный звук, подняла глаза и увидела часть огромного дракона, тот закружил и вскоре сел недалеко от меня. Вода под ним задвигалась и задрожала, легкие волны ощутимо касались кожи.

– Син? – удивилась я, почувствовала ее улыбку и сама к нему подошла. – Как же так, что я тебя вижу?

– Тут такое возможно. Сны безграничны.

– Син, что же нам делать? Ведь я не знаю, как выбраться.

– Иди, как идешь. Все, что ты встречаешь пока, не просто так. Птица – это жалость к себе. Зеркало – это детские страхи и обиды, которые жили в тебе. Твоя магия – ты никак не можешь ее принять, она для тебя чужая и странная, но ее нужно изучить, ведь это ты сама.

– А ты?

– Наши души сплетены, Телли, иногда моя ипостась засыпает, когда ты рождаешься в другой расе, но запомни: ты всегда будешь драконом.

– А Рыська?

– Она молода, ваши души только сплелись. Максимум может быть два внутренних зверя. Они могут чередоваться в жизнях, могут оба спать, или оба быть. Теперь так и будет, но она нужна была тебе даже больше меня. Ты могла запасаться силами и прятаться от врагов в ее оболочке.

Я оглянулась и увидела сидевшую Рыську, та игриво махала хвостом. Все-таки со стороны они такие красивые, что я даже ощутила за них гордость, как никогда раньше.

Услышала смех Рыськи.

– Я сейчас там, где вы всегда? Но тут так мрачно.

– Ты всегда можешь изменить, можно и луга добавить, и солнышко, – произнесла Рыська.

Я улыбнулась, зажмурилась, представив картину, и тут же открыв глаза. Увидела парящую в небе Син и побежала вслед за ней. Она свободная, такая красивая и легкая. Рыська обогнала меня, и я рассмеялась. Впереди река и, ускорившись, я прыгнула в нее.

Где-то я видела эту картину… Погруженная под воду, вспомнила: точно, ее я видела, когда нимфа касалась меня. Странно, но это не совсем мое будущее. Это же сознание. И как нимфы могли показать картину с этого ракурса?

Вынырнула почему-то из фонтана в шумном городе. Осмотрелась и поняла, что это город сновиденного мира, так как его архитектура и положение постоянно менялись. Ступила на брусчатку с красивым узором солнца.

Люди, кто куда, перемещались из стороны в сторону. Хотя и не только люди. Их одежда из разных миров и времен; внешность из разных народов и рас. Архитектура такая же: вот статуя свободы, а рядом храм какой-то; высокие башни замка и небоскребы. Летающие корабли и кареты.

Некоторые проходили сквозь меня. Понятно, они спят, но находятся в этом городе. Такое бывает. Есть места, где все встречаются, хотя не выходят из своего пузыря сознания. Коснуться, в принципе, их можно, но они не заговорят, лишь увидят тебя во сне в каком-то образе.

На самом деле, любой город, который мы видим во снах – это вот этот. Любые улицы и здания находятся в нем. Просто, как я уже говорила, он постоянно меняется. Можно начать рисовать сновиденную карту улиц и городов и тогда через какое-то время человек сможет попасть в осознанный сон.

– Идем со мной, – услышала я голос мужчины и обернулась.

– Семи, – плакала женщина и тянула к нему руки, – я так скучала, не уходи.

Я быстро рванула к мужчине и схватила его за горло.

– Маг! – прохрипел он.

– Зовун, – ответила я, – присмотрел себе жертву?

– Сладкая девочка, – облизнулся он мерзко, его язык стал длиннее.

Зовун забирает человека в свои лабиринты, принимая образ близкого ему умершего. Одна из низких тварей, Артон показывал мне их.

Его внешность стала меняться, и он принял свой настоящий облик: белая кожа с черными трещинами, маленький зрачок, длинные когти, мерзкие волосы и, самое ужасное, запах гнили.

Я сильнее сдавила горло этой твари и выпустила силу. С моей ладони полился свет. Тварь захрипела, и вскоре ее развеяло.

Посмотрела на грустную женщину, она меня не видела. Во сне, действительно, можно увидеть близких людей, которые приходят к нам, но они за собой не зовут. Могут предупредить, что ты сам скоро придешь, но чаще просто скучают. Могут успокоить, что с ними все хорошо.

Шагнула дальше.

Если я оказалась в городе, то мой пузырь сознания где-то рядом. Мое тело все еще освещалось легким золотым светом.

– Ты применила свою силу стража в помощь человеку, – произнес оказавшийся рядом высокий дух.

– И что?

– Значит, быть тебе им. Завтра ждем тебя, войдешь в ряды службы.

– Что-о?

Дух положил ладонь на мое плечо, и я тут же перенеслась.

Свой пузырь сознания узнала сразу, хотя он и выглядел иначе.

Легко вошла внутрь.

Тихая пустыня, вот что я увидела. Пора навести тут порядок. Хлопнула в ладоши, и засветило солнце, наклюнулись и потянулись ввысь растения, появился тихий прохладный лес из высоких толстых деревьев. Вышла из него и утонула в высокой пшенице. Красота.

Теперь никто не сможет завладеть моим сознанием.

Я переместилась к границе и положила на нее ладонь. Та тут же прочистилась, а после стала покрываться серебряным щитом, который теперь защищал так же пузыри сознания драконицы и голта.

– Хорошо, – выдохнула я. – Но как мне проснуться? Вернее выйти в реальность?

Вышла из своего сознания и переместилась к пузырю Артона. Коснулась границы, которая легко пропустила.

Меня встретил теплый бриз. Только дракона тут не было.

Посмотрела на свою шею в зеркало, которое всегда держала в руках. Темных пятен нет. Прошло?

Легла на песок и прикрыла глаза. Так и не заметила, как уснула во сне…

***

Артон

Резко открываю глаза и сажусь в постели. Поморщился от боли в груди.

– Артон, – услышал я голос мамы, – сынок.

– Мама, где Телли?

– Не знаем, – нахмурилась она, – мы нашли тебя в реке раненого, и еще пропала Иливия.

– Мне нужно идти, – поспешил я встать.

– Нет! – грозно ответила она и магией приказала мне лечь.

Да, дар моей родительницы… Она любым может управлять. Хотя применяет его редко, только тогда, когда действительно считает, что права.

– Мама, мне нужно найти Телли, – прохрипел я.

– Сначала ты оправишься. Кривист и Эниана уже ищут ее.

Закрыл глаза, вспоминая последние события перед тем, как Телли чуть не… чуть не совершила ошибку, непоправимую.

Я отправился в храм, чтобы совершить обряд изгнания демона. Ведь причина, почему он привязался к ней, была известна. Но обряд провалился. Предполагал, что она обманула меня, но надеялся, что ошибался. Но нет.

Срочно переместился к мудрецу в сон, упросил его помочь. Он показал то, что она увидела, и я был в шоке. Не знал, что она такое совершила когда-то, ведь у нас этого не встретишь. Единичные случаи. Это версия была бы последней из всех, что я мог предположить.

Нужно было спешить, я буквально почувствовал, как дракон тянет меня. Его предупредила Син.

Я так боялся опоздать...

Долетаю, вхожу в комнату. Ее нет. Вижу смятую бумагу, поднимаю. Лишь зачеркнутые слова. Но я понял, что она хотела написать.

Со всех сил мчусь к реке… и буквально за секунду успеваю бросить заклинание.

Боль в моем сердце такая, словно это она меня кинжалом убила. Страх того, что я мог ее потерять, чуть не свел меня с ума.

Я рукой прикрыл глаза, пряча слезы. О, Боги! Боюсь представить, что бы было... Как бы я жил? Определенно, я не смог бы это пережить.

– Артон, – мягко произнесла мама и коснулась моего плеча, – сынок… ты плачешь? Последний раз я видела твои слезы лет в тринадцать. Что же случилось?

– Долго объяснять. Где отец?

– Он с Гернист-Лентами.

Кивнул, а потом спохватился:

– Мама, а сколько я был в коме.

– Два дня.

– Два дня?! – ужаснулся я.

– Да. Я боялась, что ты не проснешься. Но… Артон, твоя рана, она странная, скажи, как ты получил ее?

– Потом расскажу.

Родительница никак не пускала меня, вырваться из ее заклинания я не мог, так как ослаб. Уже близился вечер. Значит, прошло три дня.

Почему мы не вместе? Я же крепко держал ее, стараясь ухватить как можно сильнее. А потом вспышка… и не помню, что произошло.

– Дядя, – услышал голос Анди, – ты заболел?