По следам древних культур Хоккайдо

Пещера Фугоппэ располагается в отдельно стоящей невысокой скале. Вход в нее сейчас сделан в вйде легкого ажурного павильона, который архитектурно очень удачно вписывается в очертания скалы, а сама пещера превращена в своеобразный музей.

Рисунки начинают встречаться уже у входа и тянутся в глубь пещеры. Немного воображения — и стены пещеры как бы оживают, рождая образы давно минувшей жизни…

В одном месте на зеленовато-охристом фоне скалы видна группа человечков (рис. 27), изображенных в рост и как бы в ритме танца. У них большие круглые головы, руки раскинуты в стороны, динамично переданы ноги.

Рис. 27. Пляшущие человечки (пещера Фугоппэ).

Еще интереснее группа антропоморфных фигур с выступающими из-за плеч руками-крыльями. По бокам «крыльев» видно нечто подобное бахроме-перьям. Перед нами какие-то полулюди-полуптицы (рис. 28), изображенные как будто в какой-то неистовой ритуальной пляске. Впечатление это еще больше усиливается при свете фонаря, когда по стенам пещеры начинают «бегать» тени, а сами фигуры колеблются в отсветах огня.

Поблизости от этой группы изображена лодка в виде дугообразной линии, от которой отходят вверх короткие вертикальные линии — «люди» (рис. 29). Есть здесь и фигуры зооморфных существ.

Рис. 28. Антропоморфные фигурки (пещера Фугоппэ).

Рис. 29. «Ладья мертвых» (пещера Фугоппэ).

Рисунки высечены на камне в лаконичной манере, но, несмотря на свою простоту, поражают своеобразной экспрессией, динамикой.

По стилю исполнения они ближе всего к наскальным рисункам таежных и степных районов Северной Азии. Схожи и некоторые сюжеты. Прежде всего это относится к антропоморфным фигурам и рисункам полулюдей-полу-птиц. Похожие образы известны по сюжетам писаниц Забайкалья, Монголии, где они изображают колдунов, шаманов и связаны с магическими культами.

Другой сюжет, широко представленный в наскальном искусстве Фугоппэ, — лодки, имеет аналогии не только среди петроглифов Нижнего Амура и Прибайкалья, но и Индонезии, Вьетнама. Особый интерес представляет сходство лодок Фугоппэ с наскальными изображениями лодок на стенах пещеры-поселения каменного века Ниа на острове Саравак (Индонезия). Правда, лодки Ниа в отличие от хоккайдских не выбиты, а нарисованы красной краской, в деталях же их изображения очень похожи. Лодки пещеры Ниа на острове Саравак интерпретируются исследователями как «ладьи мертвых», в которых души умерших переправляются в загробный мир.

Такие представления подтверждаются наблюдениями этнографов. Советский ученый Ю. В. Маретин отмечал, что у батаков рода Каро на острове Суматра после кремации останки умершего складывались в миниатюрную лодочку, которая пускалась вниз по течению реки Лаубианг, к Маллаккскому проливу, по направлению к древней прародине. При этом число деревянных фигурок в лодочке соответствовала количеству умерших в роду за истекший год{40}.

Крупнейший специалист в области первобытного искусства А. П. Окладников тоже не исключает связи изображений лодок на петроглифах Сакачи-Аляна, Шереметьева, Кии и Калиновки (Нижний Амур) с культом мертвых. По его мнению, на Амуре существовала благоприятная почва для таких представлений, обусловленная экономикой и образом жизни рыболовов каменного века{41}.

Возможно, что и выбитые на скалах изображения лодок в пещере Фугоппэ тоже отражают представления об отплытии душ умерших в страну предков.

Можно думать поэтому, что на острове Хоккайдо в конце I тысячелетия до нашей эры — начале I тысячелетия нашей эры встретились два различных культурно-исторических мира — мир южных морей Юго-Восточной Азии и мир лесов и степей Северной Азии.

Сейчас на Хоккайдо известны и другие места, где были открыты петроглифы. В пещере Тэмия, расположенной недалеко от Фугоппэ, обнаружены очень схематичные антропоморфные изображения, которые японскими археологами относятся к финальной стадии культуры дзёмон. Концом раннего или началом среднего дзёмона датируются зооморфные рисунки, выбитые на стенках пещеры Оомагари.

Итак, перед нами совершенно новый, малоизвестный и пока слабо изученный очаг древнего пещерного искусства. За образами наскальных изображений скрывается сложный и таинственный мир идей и понятий древних обитателей Хоккайдо. Они ждут своих исследователей. Такие исследования, несомненно, послужат большим вкладом в изучение первобытного творчества этой части островной Азии.

СЮРПРИЗЫ ОСТРОВА РЭБУН

ФУНАДОМАРИ — КАБУКАЙ

Недалеко от Вакканая есть местечко Баккаи, где открыта небольшая сезонная стоянка охотской культуры. Название местечка и стоянки произошло от айнского наименования возвышающейся рядом скалы оригинальной формы, напоминающей женщину с ребенком на спине — баккаи.

Из Баккаи хорошо видны лежащие в морском просторе два острова — Рэбун и Рисири. На остров Рэбун мы и направляемся Грузимся в порту Вакканай — самом крупном в северо-западной части Хоккайдо. Он играет важную роль в развитии деловых и торговых связей с Советским Союзом. У причалов порта Ваккапай можно часто видеть флаги наших кораблей.

Большой, словно чрево гигантского кита, трюм морского парома «Соя-мару 2» поглощает десятки тяжело груженных строительными материалами автомашин. Среди них находится и наша «Тоёта». Интересно отметить, что названия всех японских судов заканчиваются словом «мару». Традиция добавлять это слово к названиям судов уходит в начало XVII века. Слово это очень древнее и в переводе с японского означает круг. А круг, как известно, с давних времен у многих народов мира был символом солнца, счастья. Слово «мару», таким образом, должно было способствовать удаче, благополучию судов, которые отправлялись в далекое морское плавание.

Ровно в 8.00 «Соя-мару» отходит от причала и берет курс на остров Рэбун, расположенный в 50 километрах к северо-западу от Хоккайдо.

Остров Рэбун самый северный в Японском архипелаге. По характеру рельефа он представляет плоскогорье третичного происхождения, поднимающееся над уровнем моря на 300–350 метров. Самая высокая его точка — гора Рэбун-дакэ (490 м) расположена в центре плоскогорья. Протяженность береговой линии острова около 60 километров. Изрезана она слабо, хотя есть несколько уютных бухт и красивых береговых утесов.

Археологическую известность остров Рэбун получил рано, примерно в то время, когда начались первые раскопки на Хоккайдо. Помог этому случай.

Однажды в осенний ненастный день 1891 года безымянный рыбак, промышлявший в заливе Фунадомари у северной оконечности острова, собрал недалеко от устья реки Оосава на поверхности песчаных дюн коллекцию разных предметов. Среди них были фигурно обработанные камни, черепки глиняных горшков, человеческие кости. Рыбак передал свои находки местному чиновнику, а тот отправил их в Саппоро в только что созданное «Общество естествознания». Члены общества как раз в то время готовили к публикации «Перечень памятников каменного века Хоккайдо», и находки с острова Рэбун попали в эту первую сводку по археологии Хоккайдо.

На опубликованный материал обратил внимание антрополог Есикиё Коханеи и использовал в своих выступлениях против теории заселения острова племенами коропоккуру. Есикиё Коганеи считал, что глиняные горшки, украшенные веревочными оттисками, с острова Рэбун, относятся к керамике типа дзёмон, а стоянка на берегу залива Фунадомари принадлежала предкам айнов, которые в каменном веке употребляли глиняную посуду. Это был важный аргумент в его дискуссиях с Сёгоро Цубои, отрицавшим наличие керамики у айнов.

Остров Рэбун и в дальнейшем продолжал преподносить сюрпризы археологам.

В 1932 году там же на дюнах Фунадомари при сооружении погреба для местной школы были найдены две великолепные костяные статуэтки женщин. Их изображения обошли тогда страницы многих журналов, вызвав удивление читателей: как эти прекрасные произведения искусства попали на почти необитаемый остров?

Летом 1932 года археолог из Саппоро Натори Такэмицу посетил остров Рэбун и выяснил, что здесь имеется несколько древних памятников. Наиболее крупным из них, по его мнению, была стоянка Хаманака, расположенная в западной части побережья Фунадомари.

В 1948 году на стоянке Хаманака были собраны каменные орудия, керамика, много человеческих костей и даже целые черепа. Найденные черепа направили в лабораторию Хоккайдского медицинского института. Там установили, что они имеют близкое сходство с черепами так называемых «обитателей раковинных куч Моёро», относящихся к племенам охотской культуры.

Такое заключение вызвало живой интерес у известного специалиста по вопросам охотской культуры, организатора раскопок в Моёро профессора Тосиа Ооба. Он энергично высказался «за желательность исследований этого пункта», и в 1949 году в залив Фунадомари была направлена специальная археологическая экспедиция под руководством Кодама Сакудзаэмон. Среди песчаных холмов, вытянувшихся вдоль берега залива, экспедиция открыла четыре пункта с находками древних изделий. Условно их назвали Фунадомари I, II, III и IV (рис. 30).

Рис. 30. Схематическая карта острова Рэбун.

1 — постоянные поселения; 2 — сезонные стоянки; 3 — памятники культуры дзёмон; 4 — памятники охотской культуры

Стоянка Фунадомари II, известная в литературе еще под названием Хаманака, порадовала японских археологов и разнообразным вещественным материалом, и открытием могильника. Найти могильник — всегда большое событие для археологов. Особенности погребального обряда, вещи, положенные в могилу, могут дать много интересных сведений о жизни людей той или иной отдаленной эпохи. Раскопки 12 могил показали, что жители Фунадомари хоронили своих сородичей в неглубоких ямах Они клали покойников с согнутыми в коленях ногами головой на северо-запад (6 погребений), на запад (4 погребения) или на юго-запад (2 погребения). Археологи называют такое положение костяков «скорченным». Каждая могила предназначалась только для одного человека, групповых захоронений не обнаружено.

Рядом с погребенными стояли глиняные горшки, лежали различные каменные орудия для труда и охоты. В некоторых могилах оказались даже железные топоры, ножи и иглы. По мнению исследователей, эти металлические изделия дают основание отнести погребения стоянки Хаманака к заключительному этапу охотской культуры.

Еще одна интересная деталь: на стоянке четко выделяются два культурных слоя: охотской культуры и позднего дзёмона. К тому же нашли несколько фрагментов керамики, характерной для среднего дзёмона. К сожалению, стратиграфическое положение этих находок установить не удалось.

Еще более интересной оказалась многослойная стоянка Фунадомари IV. В ее верхних культурных слоях (второй и третий), относящихся к позднему дзёмону, оказалось много глиняных тонкостенных сосудов, украшенных наклонными веревочными оттисками. Среди них выделялись высокие сосуды с волнистым венчиком, горшки-камэ и чаши. Все сосуды имели плоское дно. На поверхности некоторых из них помимо орнамента в виде веревочных оттисков параллельно венчику были прочерчены резные линии. Изготовлялась посуда так называемым способом ленточного налепа. Такой тип тонкостенных сосудов археологи называют керамикой тица фунадомари верхнего слоя (см. рис. 9). Кроме керамики здесь же нашли каменные наконечники стрел и копий, ножи, топоры, проколки, грузила для сетей, костяные иглы, шилья, наконечники гарпунов, рыболовные крючки, украшения из камня, клыков животных и раковин.