Жена на продажу, таверна на сдачу

Карл с сомнением покачал головой.

— Черная магия — это не та вещь, которая так просто проходит. Так что если у него слипнется, то может и никогда не разлипнется, и Феланор рискует очень сильно страдать всю жизнь…

— Ничего! В случае этого слипания жизнь его будет, конечно, безрадостной, но недолгой! — желчно произнесла я.

— Это где должно слипнуться?! — ужаснулся Карл.

— Не важно! — отмахнулась я. — Ну, живее давай приниматься за работу!

— Зачем?! — изумился Карл. — Ночь на дворе!

— Затем! — отрезала я. — На королевский торт знаешь, как много всего надо?!

— Понятия не имею, — радостно отозвался Карл.

— А еще одеться прилично, — зло сопела я.

Мне стало до ужаса неловко, что сейчас я предстала перед Феланором в своем скромном чепчике, в рабочем фартуке, в простом платье, словно позаимствованном у крестьянки.

А Катарина была просто великолепна на моем фоне!

Да что там. Он даже не посмотрел на меня, как на женщину!

— Как на говорящее пугало он на меня смотрел, вот как! — сердилась я. — Ну, ничего! Ничего-о-о… Я тоже, знаете ли, не на помойке себя нашла! Я ей покажу! Ничем она меня не выше! Я!..

Карл с сомнением посмотрел на меня.

— Красивое платье, — проговорил он, — стоит ой как дорого…

— Я буду работать в две смены!

—…И еще пошить его стоит так же дорого, как купить ткань…

— В три смены!!!

— Адель, я не только о деньгах говорю, — мягко ответил на мои гневные выкрики Карл. — Одеться, как принцесса? Где ты достанешь шелка и драгоценности?

— Оглянись, Карл! Мы в Белом Городе!

Карл кивнул.

— Но ведь все равно на них придется зарабатывать, — напомнил он мне. — А это долго. Просто долго!

Я сопела, как бешеный носорог.

— Я придумаю что-нибудь! — чуть не в слезах выкрикнула я. — Придумаю!

На самом деле, я чувствовала себя очень униженной.

Высокомерие Катарины, ее смех… Ее презрительный взгляд сверху вниз.

Сегодня она была на коне во всех смыслах этого слова.

Она наконец-то обошла меня.

Добилась успеха, вырвав его у меня из-под носа так, как она привыкла это делать: нечестным путем.

Мои таланты, моя работа, мои заслуги мне не помогли. И Катарина торжествовала.

Да это так обидно!!!

— Если я не верну себе Феланора, — процедила я сквозь зубы, — если все, что между нами было, не поможет ему вспомнить меня, если мои таланты и умения ничего не стоят — что ж, я уйду, отступлюсь! Но пока бой не проигран!

Карл еще вздыхал за моей спиной, сочувствуя и не смея мне возражать. А я металась по таверне, как смерч.

Собирала посуду, необходимую для приготовления торта. Хотя, конечно, готовить сейчас — это просто перевод продуктов. Взвинченная, уставшая… В таком состояния просто все сожгла бы и испортила.

Но сесть и успокоиться я не могла.

Мне надо было набегаться, чтоб силы меня покинули, и я просто рухнула, обездвиженная.

Чтоб уснула тотчас и чтоб тяжелые мысли растворились во сне и ушли.

Здесь, в таверне в эльфийском городе, было все.

И большие противни — верно, раньше мать Карла готовила много выпечки, — и чашки для теста, и большие ножи, чтоб разрезать крупный бисквит.

Все это я отыскивала на свежеотмытых полках и тащила, как белка, на рабочий длинный стол.

— Яйца, сахар, сахарная пудра, — бормотала я, припоминая, что там еще нужно для роскошного торта. — Коньяк! Много коньяка! Пропитаю им торт, пусть лопают!

— Да, это хороший вариант, — одобрил Карл. — Господин Феланор, кажется, любил пробовать этот крепкий напиток. А вкус у коньяка такой, что можно вспомнить миг своего рождения. Да что там рождение — и зачатие, если сильно постараться.

— Он у меня динозавров вспомнит! — рычала я, подлетая к заветному шкафу и упираясь лбом в его прохладные дверцы. — Значит, так: коньяк. Тот, который так нравился Феланору…

Говорила о коньяке, а сама думала о чудовищной несправедливости.

Шкаф в Белом Городе работал точно так же, как в городе людей, даже лучше. Наверное, от близости эльфийской магии.

Мне не приходилось детально представлять форму бутылки, вкус и аромат напитка.

Достаточно было легкой тени воспоминаний об этом напитке. И шкаф светился волшебным светом, наполняясь загаданным. Да притом в таком количестве, что мне понадобилась помощь Карла, чтоб все перенести в кладовку.

Щедрый шкаф все дышал морозом, как лучший в мире холодильник. Коробки все прибывали, напирая сзади, и я едва их успевала ловить, как в прошлый раз — бочонки с пивом.

Все еще ворча, я доставала коньяк, красиво упакованный в подарочные коробки, и рассовывала его спешно по всем углам, торопясь, чтоб напирающие бутылки не вытолкнули и не разбили передние.

— Это так много надо на один только торт? — недоверчиво произнес Карл.

— Нет, разумеется, — устало ответила я. — Просто так вышло.

— О! — радостно воскликнул Карл. — Наверное, здесь мы сможем разбогатеть, если шкаф тут щедрее!

— Знаешь, пожалуй, да, — сквозь сжатые зубы прорычала я. — Эта рыжая стерва, сама того не подозревая, подарила нам отличную рекламу! Завтра я сбегаю к лесорубам, закажу им вывеску из хорошей, крепкой дубовой доски. А ты сходи в Белый Город, дай мальчишкам несколько монет. Пусть побегают, покричат на площадях, что мы открываемся. Да не просто так! Мы же теперь не просто таверна. Мы те, кого наняли изготовить торт на королевскую свадьбу. И все желающие смогут попробовать этого торта. Задорого.

— О, — произнес Карл благоговейно. — Адель, да это ж золотая жила.

— Именно, — у меня, кажется, даже глаза сверкнули мстительно. — Я же не эта… рыжая курица. У меня и деловая хватка, и чуйка, и талант…

Тут я уселась и все-таки расплакалась.

— Ах, — всхлипывала я. — Феланор так глупо попался этой выдре!

— Он хотел нам помочь, — напомнил Карл задумчиво. — Хотел воды из Источника Мудрости.

— Что бы я только не отдала, чтоб ее раздобыть! — всхлипывала я. — Весь Дар тебе целиком!

— Но где этот источник искать? Я не знаю, — проговорил Кар, разведя беспомощно руками.

— Вот и я не знаю…

Я закрыла лицо руками. Сердце просто рвалось! Мысли хаотично мелькали в голове.

И хотелось только одного — найти какой-то выход.

Решение всех проблем.

И шкаф вдруг ответил мне.

За закрытыми створками вдруг блеснул холодный свет, пахнуло морозной свежестью.

Я тотчас перестала рыдать, а Карл так просто остолбенел.

Подскочив, я распахнула дверцы, и обнаружила небольшую бутылочку из прозрачного белого стекла. Она была накрепко запечатана плотно притертой пробкой.

На затертой потемневшей бумажке, приклеенной к бутылке, было написано: «Три дозы».

— Это… это что такое? — выдохнула я изумленно.

— Яд? — осторожно предположил Карл. — Ты рыжую хотела отравить?

Я отчаянно потрясла головой. Ни в коем случае! Даже в момент отчаяния я о таком и не помышляла!

— Ты что! — воскликнула я. — Нет, конечно!

— Тогда, выходит, это то, о чем я думаю? — осторожно произнес Карл. — Вода?.. Та самая? Ты же о ней думала и ее просила? Шкаф дает все, что ты хочешь, не так ли?

— Только еду, — осторожно напомнила я.

— Или питье, — напомнил Карл. — Воду можно выпить. Значит, это она. Если только не яд.

— Да не думала я об яде! Но эту воду, как говорил Феланор, достать очень трудно! Почти невозможно!

— Как и пиво из ниоткуда, — напомнил Карл. — И вот этот волшебный напиток, коньяк.

Он осторожно подошел к шкафу, взял оттуда бутылку. Повертел ее в руках, не без труда вытащил пробку и нюхнул.

— Не пахнет ничем, — заметил он. — Вода и вода. Ну, попробуем, как она действует?

Три дозы… Три желания для Золушки.

Три шанса. Всегда почему-то дается три попытки все поправить.

— Давай навсегда с этим разберемся, — я решительно взяла бутылку из его рук. — Ну, что же. Я завладела Даром Карла нечаянно и по ошибке. Этот Дар мать ему завещала. Он должен Карлу принадлежать. Так что первое, и самое главное, что я хотела бы сделать — это восстановить справедливость. Пусть Дар вернется к законному хозяину!

И после этой речи я решительно сделала глоток.

На вкус это была вода как вода.

Мне не поплохело и не стало лучше.

Никак вообще.

И ничего особенного я не почувствовала.

Постояла, прислушиваясь к себе, к своим ощущениям.

— И что теперь? — осторожно поинтересовался Карл.

— Не знаю, — неуверенно ответила я. — Попробуй попросить что-нибудь у шкафа?

Карла два раза упрашивать не надо было.

Он подскочил к шкафу, решительно закрыл его дверцы, зажмурил глаза и о чем-то подумал.

На его лице даже улыбка заиграла.

И шкаф ему ответил знакомым морозным светом!

Карл распахнул дверцы шкафа, и обнаружил еще теплый яблочный пирог с корицей!

— Такой, какой мама пекла! — в полном восторге вскричал он. — Сработало! Адель!

Я лишь перевела дух. Словно гора с плеч. Но было и немного грустно.

Все-таки, я привыкла к фокусам с коньяком…

Но тут шкаф удивил нас снова.

Стоило Карлу достать свой пирог и закрыть шкаф, как тот снова сверкнул холодным светом. И внутри мы обнаружили маленькую открытку, красиво подписанную ровным округлым почерком.

Послание гласило: «Дар разделен надвое поровну. Теперь это одно блюдо или продукт, одна вещь и один совет на каждого в день».

— Это более, чем справедливо! — радостно воскликнул Карл. —Теперь мы с тобой оба не пропадем! И надрываться теперь тебе не надо! В качестве вещи ты можешь попросить и платье, и драгоценности, Адель!

Но я не о драгоценностях мечтала.

Я быстро захлопнула шкаф и закричала:

— Совет! Мне нужен совет!

***

— Можно ли этой водой все исправить? — спросила я. — Если Феланору дать глоточек, он… вспомнит меня?

Шкаф ответил тотчас же, сверкнув морозным светом.

В нем оказалась еще одна открытка, подписанная красивым почерком.

«На белом листе пишут черными чернилами. Если черный лист отмоется добела, останется ли надпись? На черном листе пишут белыми чернилами. Если лист отмоется добела, надписи видно не будет. Но она там останется!»

— Это значит? — удивился Карл.

— Значит, что если он и вспомнит меня, и то, что было, то вряд ли снова почувствует любовь ко мне, — упавшим голосом произнесла я.

— Вот дела! — изумился Карл. — И что же делать?

Думаю, во второй части послания была четкая инструкция, что делать.

— Феланор должен заинтересоваться мной сейчас. В своей темной ипостаси.

— Теперь будешь у шкафа просить вещь? — осторожно спросил Карл. Я лишь кивнула:

— По закону жанра мне нужно платье, шитое серебром?

— Чего, — сказал Карл.

— Ну во всех сказках так пишут, — пояснила я. — Девушка наряжается лучше всех, и принц обращает на нее внимание.

— Но в шитом серебром платье к печи не подойдешь, — заметил Карл.

— Да я шучу! — вздохнула я. — О вещах подумаем потом. Давай-ка сейчас займемся выпечкой…

— Не сейчас, — возразил Карл.

— Это еще почему?

— Ночь на дворе, — ответил он. — Ты хочешь проболтать всю ночь, намаяться, не отдохнуть, а потом мучиться весь день? Испортить завтрак для наших лесорубов? И ничего не успеть и не сделать из того, что задумала?

Пришлось ему подчиниться, хотя, конечно, неспокойно мне было. Хотелось действовать и исправить все сейчас же!