Планета парадоксов

Она уже постигла, что оскорбила Эльмара, оскорбила глупо и бездарно, что после всего сказанного он никогда больше не подойдет к ней.

Бывает же такое на свете! Она понимала это... и ждала!

А Эльмар пришёл к себе домой, прошел в гостиную и, подойдя к видеотелефону, набрал номер Мартина. Конечно, не слишком красиво будить приятеля во вторую половину ночи, но у Эльмара просто не было иного выхода. Как по-другому он мог сообщить Инке, что ей следует делать? Ведь где она прячется, он вообще не представлял, а связь с ней прервалась после того, как на острове Зеленых он потерял ракетку.

К тому же, для обеспечения свободного отлета Рябинки надо было отвлечь внимание Службы Безопасности. Они следили, не появится ли кто в домике Эльмара - следовательно кому-то надо было там находиться. Они, подобно Инке, прослушивали его апартаменты, и надо было, чтобы произнесенные Эльмаром вслух слова не прозвучали фальшиво.

Так рассуждал Эльмар, поднимая с постели своего лучшего друга. Естественно, Мартин не пришел в восторг от Эльмарова нахальства.

- В чём дело? - пробормотал он спросонок.

И Эльмар понёс самую возмутительную чушь о своем разбитом сердце, о том, как он страдает. Он жаловался, что Рябинка улетела, потому что ей отдали документацию, и она нашла свой звездолёт, что вылет состоялся вчера, то есть сегодня, от озера возле Долинного...

- Мне остаётся только утопиться с этом самом озере, - говорил он торопливо, надеясь, что Инка слышит этот разговор и поймёт его правильно, ну, а слухачи службы безопасности успокоятся и перестанут искать кого-либо.

И он ещё долго нес разный бред, пока Мартин в сердцах не отключился.

Под утро Рябинка окончательно скисла. Новая проблема принялась сверлить её переутомленный мозг. Вот, привезет она документацию, а вдруг этот бюрократ Саваоф не захочет включаться в неизбежные хлопоты по изменению первоначального плана освоения Лиски? Вдруг вообще скажет, что она занимается ерундой и отмахнется или бросит их, отказавшись от должности?

"Нет, - думала Рябинка, сцепив зубы. - Теперь-то я не отступлюсь. Трупом лягу, а докажу свою правоту. В случае чего - обращусь непосредственно к руководству фирмы."

Затем она снова вспомнила об Эльмаре и снова заметалась, не находя себе места. Наступил рассвет, и глаза её все скользили по небу: не покажется ли там ракетка.

"Обиделся", - переживала Рябинка.

Наконец, ракетка появилась. Она скользнула вниз, раскрылась...

На поляну вышли черноволосая девица в зеленом блестящем платье и старый космонавт. Больше никого.

- Ах, Эльмар, - прошептала Рябинка с горечью.

Девица её услышала.

- Да-да, это всё он, - подтвердила она, подходя ближе.

- Я не хотела, - быстро заговорила Рябинка. - Я понимаю, вы многое для меня сделали... Я не думала его обидеть... Но ведь Эльмар всегда так гордился тем, что он могучий!

- Эльмар давным-давно не могучий, - жестко сказала Инка, и мстительный огонек блеснул под её пушистыми ресницами. - Его лишили.

У Рябинки перехватило дыхание.

- Не могучий?! - пролепетала она. - Но как же так? За что?

- За нарушение наших законов.

- Но ваши законы глупы!

- Это ты так думаешь.

- Значит, из-за меня?!

- Ты слишком много на себя берёшь, - усмехнулась Инка. - Как будто кроме тебя никого нет на всем белом свете.

Намёк был понятен. Рябинка силилась спросить ещё что-нибудь, но слова застревали у ней на языке.

- Но как же он теперь живёт? - с трудом выдавила она из себя.

Инка пожала плечами и протянула Рябинке сверток.

- Здесь копии голограмм, микропленка и аппарат для чтения, - сказала она сухо. - Подлинники я сегодня же верну в архив.

Вдруг лицо её дрогнуло. Она опустила ресницы и, когда снова подняла их, в глазах её стояли слёзы.

- Ты не знаешь, как мне плохо, - заговорила она. - Мне так душно, так тяжело, так горько. А ты, наверное, и не узнала меня, не правда ли?

Рябинка изобразила самую вежливую улыбку, на которую способна была в этот миг её физиономия.

- Узнала, - возразила она. - Этот... с рыжими усами... он так на тебя смотрел... Наверное, в самом деле эту роль лучше тебя никто не сыграет.

- Роль? А, ты о нашей встрече на киностудии? Ну, эту роль вряд ли мне предоставят! Я, видите ли, ходить не умею.

- Я тоже.

Если бы Рябинка была способна в эти минуты наблюдать себя со стороны, она была бы удивлена, с каким отчаянием прозвучали её последние слова. Но не до самонаблюдений было ей. И не до Инки. Лишь одного человека жаждала она сейчас увидеть - Эльмара. Но его не было.

- Скажите ему... хотя нет... пусть он меня простит.

Рябинка хотела выразить этими словами, как тяжело ей улететь, не попрощавшись с Эльмаром, как раскаивается она в тех глупостях, которые ему наговорила, и вообще:

- И вообще, все это ужасно, - уныло сказала Инка.

У Рябинки защипало в глазах. Чтобы не зарыдать, она отвернулась.

- Пора, - сказал старый космонавт, поставив ногу на ступеньку трапа.

Метнув последний взгляд на небо, Рябинка нырнула в люк. Инка отошла от корабля. Мягко запел двигатель. Всё. Старт. И вместе с убегающей землёй что-то отрывалось от Рябинкиного сердца, пока оно не превратилось в сплошную кровавую рану. И жгучие слёзы заструились по лицу космонавтки.

- Ах, Эльмар, Эльмар, - шептала она, глупая твоя голова. Разве можно быть таким обидчивым? Но как жестоко! Как могли они поступить с тобой так жестоко и несправедливо?

Напрасно было бы сейчас упрекать Рябинку в нелогичности. Хотя она и поверила Инке, будто отнюдь не из-за космической истории Эльмара лишили возможности творить чудеса, но никто не смог бы теперь убедить нашу героиню, будто этот парень способен на что-то плохое. Она готова была держать ответ перед целым миром и на всю Вселенную кричать, какой он хороший. Нет, просто замечательный!

Страстное желание вернуться и убедить Эльмара лететь с ней, охватило Рябинку. А её тренированные руки между тем нажимали на запрограммированные кнопки, пока глаза машинально следили за показаниями приборов.

Тут она вспомнила про Инку, и желание вернуться сильно съежилось в размерах. Что-то несомненно связывало эту особу с Эльмаром.

- Скоро мы выйдем в открытое пространство, - сказала она и, смахнув непослушную слезинку, повернулась к старому космонавту.

Крик ужаса невольно вырвался у неё. И не удивительно! Страшная перемена произошла с её отцом. Он стал совсем бледным и прозрачным - вместо человека в кресле полулежало привидение, одетое в одежду отца.

- Проклятая планета, - прохрипел старый космонавт. - Не отпускает... Я слишком долго...

- Нет! - застонала Рябинка. - Не может быть!

Медленно-медленно, постепенно-постепенно до неё начал доходить весь смысл произошедшего. Тайна, почему Эльмар не захотел улетать с ней на Лиску, перестала быть для Рябинки тайной. Старый космонавт не был сумасшедшим. Эльмар и его соплеменники, действительно, были детьми этой планеты и не могли покинуть её пределов!

И Рябинка снова горько заплакала, всхлипывая, и уже не стыдясь своих слёз. Она сама не знала, чего оплакивает больше: отца или свою несбывшуюся мечту о счастье.

Ей было больно, что любовь, о какой она грезила, настоящая и сказочно прекрасная, лишь поманила её, лишь показала ей свой сияющий облик и обернулась обманчивым сновидением.

"Может быть, всё получилось к лучшему? Ну, влюбился бы он в тебя, а дальше? Сейчас плачешь одна, а тогда плакали бы оба. Ты должна радоваться, что всё так получилось: поссорились - и из сердца вон.

Спасительная мысль! Ах, если бы она была правдой! Но Рябинка обманывала себя и знала об этом. Она ощущала всеми фибрами души, что никогда не сможет изгнать из сердца колючие глаза художника: человека, который "всё может".

- Папочка, не умирай! - заголосила она, бросаясь к отцу. - Ты не должен умирать! Я так долго тебя искала! Это несправедливо! Несправедливо!

Так причитала она, обнимая неподвижное полупрозрачное тело, а звездолёт, сделав полукруг над планетой, уносился в космос.

<p>

</p>

<p>

</p>

<p>

Часть III.</p>

<p>

ЭЛЬМАР</p>

<p>

</p>

<p>

</p>

<p>

</p>

<p>

Крушение</p>

Эльмар мог бы, конечно, объяснить Рябинке, за что его лишили могущества. Но рассказ его сделал бы их отношения натянутыми и неискренними. Рябинка неизбежно почувствовала бы себя виноватой в случившемся, а Эльмар был не из тех, кто перекладывает свои печали на чужие плечи.

И вовсе не из-за каких-то там обид он развернулся и ушёл. Он даже не рассердился на Рябинку. В нём просто что-то опустело, словно замолчали какие-то важные струны.

Обеспечив безопасный отлёт Рябинки, Эльмар подождал до середины дня и полетел к Солнечному. Слежки он за собой не обнаружил и убедился таким образом, что его план увенчался успехом. Возле Срединных Гор Эльмар повернул к Долинному. Там, покружив над остатками Рябинкиного озера, он поставил ракетку возле прибрежных камышей и тихо пошел вдоль берега, пытаясь представить по оставшимся следам, где стоял звездолёт, и что сказали Рябинка и Ина друг другу.

И чувства, казалось бы, давно похороненные, вдруг нахлынули на Эльмара. Это было больно, это было страшно, это было просто невыносимо, но тот роковой день снова четко всплыл у него в памяти. И бесконечная тоска сжала голову, подчиняя себе каждый нерв, каждую клеточку мозга.

"Нет, - пронеслось в голове у Эльмара. - Второй раз я этого не переживу."

Год назад он справился с этим, потому что знал: он по-прежнему нужен, без него не обойтись. А сегодня... ведь он ничего не терял, а тоска вернулась.

Кого он мог обвинять во всех бедах? Только себя. Но обвинять себя не хотелось, и лишь неуютное сознание собственного ничтожества заполняло душу. Жалкий поэтишка, бездарный пачкатель холстов и "подозрительная личность" - вот кем он оказался в глазах единственной девушки, которая заставила его выглянуть из воздушного замка фантазии в реальный мир.

Что ж, не её вина, если крепость его оказалась кривобокой и с трещинами. Если без большой высокой цели смысл жизни для Эльмара потерян и существовать ему больше не для чего, что бы там кто ни говорил.

Эльмар не плакал - о чем тут было плакать? О себе? Не стоил жалости такой неудачник, как он. О своих несбывшихся надеждах? Да ведь их и не было, никаких надежд. И умереть он хотел без помпы и драм: тихо и незаметно исчезнуть из жизни. Уйти и раствориться. Это будет легко и безболезненно. Он знает. И никому он отныне не будет мешать и действовать на нервы. Машины ведь уничтожают, если их конструкции неудачны, вот и его пора демонтировать.

Эльмар пошёл к своей ракетке. Он не торопился. Решение его было твердо, и незачем было пороть горячку. Он шёл и думал, как ему убрать ограничитель высоты. Эльмар сам создал эту модель два года назад в свои лучшие времена и сам же материализовал. Хотя ничем особенным от серийных машин она не отличалась, но служила ему безотказно. И вот теперь должна была умереть вместе с хозяином.