Девиантология: социология преступности, наркотизма, проституции, самоубийств и других "отклонений"

* Гернет М. Н. Избранные произведения. М., 1974. С. 549-550.

Приведем некоторые данные о структуре преступности за 1909-1913 гг.*. Среди 25 учитываемых видов преступлений первое место (по показателю «возникло следствие») занимают кражи – от более 125 тыс. в 1909 г. до 167 тыс. в 1913 г., или 31-36% от общего числа учитываемых статистикой преступлений. На втором месте со значительным отрывом от краж преступления против телесной неприкосновенности – от более 45,5 тыс. в 1909 г. до 43 тыс. в 1911г., или 10-12%. Далее следуют: насильственное похищение имущества (в отличие от краж – тайного похищения) от 40 до 43 тыс., или 9-11%; оскорбление чести – около 8%; убийства – 7,3-7,7% (очень высокий удельный вес для такого тяжкого преступления); поджоги, истребление имущества – 6,4-8%, служебные преступления – около 3%; против женской чести – также около 3%; присвоение и растраты – чуть больше 1%; мошенничество – 1%; религиозные преступления – 0,6-0,7%; государственные преступления (свыше 2 тыс. следствий) – 0,4-0,5%.

* Гернет М. И. Указ. соч. С. 549-550; Россия. 1913 год: Статистико-документальный справочник) СПб., 1995. С. 393-394.

Уровень преступности по не очень полным и трудно проверяемым сведениям составлял в 1846-1857 гг. – 239; 1874-1883 гг. – 177; 1884-1893 гг. – 149; 1899-1905 гг. – 229; 1906-1908 гг. – 271; 1909-1913 гг. – 274.

Некоторые данные о социально-демографическом составе осужденных приводились выше. Добавим к этому, что в 1913-1916 гг. отмечается резкий рост преступности несовершеннолетних в крупных городах: в Петербурге (Петрограде) количество дел в судах о малолетних выросло за эти годы с 1640 до 3217, в Москве с 1514 до 3684, в Киеве с 1132 до 1703 в 1916 г. Доля 10-16-летних в общем количестве дел о государственных преступлениях составляла в 1883-1890 гг. 0,8%, 17-20-летних – 18,8%, 21-25-летних – 35,4%. По данным Е. Тарновского, различается вклад различных социальных групп в разные преступления. По кражам коэффициент криминальной активности рабочих в 250 раз превышал показатель хозяев, а по изнасилованиям и растлениям – сближался до 1:1. Высокий уровень преступности рабочих «против женской чести» (14 на 1000 человек рабочих) уступает преступности священников и церковнослужителей (15). Для купцов и приказчиков очень высок уровень мошенничества, подлогов и присвоений*.

* Гернвт М. Н. Указ. соч. С. 281-283

Как и в современной России, уровень городской преступности в целом был выше сельской. Так, в 1897-1914 гг. на 100 тыс. человек населения приходилось осужденных в городах – 97, в столицах – 72, в сельской местности – 37. Однако по тяжким насильственным преступлениям лидировало село. Эта закономерность сохранилась столетие спустя: и в наши дни уровень убийств и тяжких телесных повреждений (умышленное причинение тяжкого вреда здоровью) в сельской местности в 1,5-2 раза выше, чем в городах.

Россия советская и постсоветская. Понятно, что сведения за первые годы советской власти неполны и отрывочны (по отдельным губерниям). С 1925 по 1928 г. имеются данные в целом по СССР. За эти годы были осуждены 3 739 196 человек. Всего же за первые 10 лет советской власти число осужденных приблизилось к 10 млн человек. Иначе говоря, уже был осужден каждый 15-й житель страны. И это – при еще минимальном количестве так называемых «контрреволюционных преступлений». Вот когда началась призонизация (от англ. Prison – тюрьма, т. е. «отюрьмовление») всей страны, приведшая с учетом последующих репрессий и не очень-то либеральной уголовной политики в постсталинские времена к тому, что сегодня не менее 15-20% взрослого населения страны прошло через тюрьмы, лагеря, колонии...

Важно и другое: «С первых лет Октября появилась реальная опасность сращивания интересов преступности и правоохранительных органов на базе тотального расхищения формально обобществленной экономики»*. Только в 1920 г. по 79 губерниям сотрудниками милиции было совершено не менее 8 тыс. различных преступлений. Не случайно уже 30 ноября 1922 г. ЦК РКП(б) издал циркуляр «О борьбе со взяточничеством».

* Там же. С. 117.

В те же годы быстро растет и профессиональная преступность, закладывается фундамент организованной преступности (в 20-е гг. в виде банд, с начала 30-х гг. формируется сообщество «воров в законе»). «Группа профессиональных преступников увеличивается более, чем какая-либо другая категория, преступность становится уделом более или менее стойкой группы деклассированных элементов»*.

* Гернет М. Н. Преступность за границей и в СССР. М., 1931. С. 85, 160.

Статистические данные о преступности в сталинский период никогда не публиковались. Лишь в последние годы мы получили возможность ориентировочно судить о «контрреволюционных преступлениях» и репрессиях, осуществлявшихся органами НКВД и уголовной юстиции по отношению к «врагам народа». Однако даже после «открытия архивов» сведения о количестве репрессированных противоречивы и неточны. По некоторым, заведомо неполным данным, с 1918 по 1958 г. были осуждены за «контрреволюционные» («государственные») преступления 3 785 052 человека, в том числе к высшей мере наказания (расстрелу) 826 933 человека (не считая осужденных к иезуитским «10 годам лишения свободы без права переписки», что фактически означало – к расстрелу, и 16 009 человек – «разницы» между различными отчетами ВЧК – ОПТУ – НКВД – МГБ – КГБ)*. Только за страшные 1937-1938 гг. были осуждены как «враги народа» (и члены их семей) 1 344 923 человека, из них 681 692 – к расстрелу. Кроме того, значительное число лиц было уничтожено «без суда и следствия» (они, конечно, не попали в статистические сведения). Наконец, огромное количество людей было выслано «в административном порядке» и погибло в нечеловеческих условиях мест поселения. Так, только в 1930-1931 гг. было выселено «кулаков» 1 803 392 человека. Всего же «борьба с кулачеством» затронула более 20 млн человек. На 15 июля 1949 г. значилось 2 552 037 переселенцев, на 1 января 1953 г. – 2 753 356 человек**.

* Лунеев В. В. Преступность XX века: Мировой криминологический анализ. С. 180; Лунеев В. В. «Политическая преступность» // Государство и право. 1994. № 7. С. 107 – 121.

** Земское В. Н. Спецпоселенцы (По документации НКВД – МВД СССР) // Социологические исследования. 1990. № 11. С. 3-17.

При переписи населения 1937 г. «не хватило» 18 млн человек. Разумеется, организаторы переписи пополнили список расстрелянных*. По данным А. Антонова-Овсеенко, только с января 1935 г. по июнь 1941 г. было репрессировано свыше 19 млн человек, из них в первый же год после ареста погибло (казнено, умерло, в том числе под пытками) около 7 млн человек. По мнению А. И. Солженицына, с 1917 по 1959 г. жертвами государственного терроризма стали 66,7 млн человек. Близкая к этому цифра – 61,9 млн человек (с 1917 по 1987 г.) названа в книге Н. Крессела**. Во всяком случае в СССР были уничтожены десятки миллионов невинных жертв, что означает геноцид правящей верхушки против своего народа. Подробный анализ массового террора в СССР предпринят в книге В. Н. Кудрявцева и А. И. Трусова***.

* Лунеев В. В. Политическая преступность. С. 120.

** Kressel N. Mass Hate: The Global Rise of Genocide and Terror. Plenum Press, 1996. P.252-253

*** Кудрявцев В. Н., Трусов А. И. Политическая юстиция в СССР. СПб., 2002.

Значительно более полные, сопоставимые и интересные для нас, современников, сведения о зарегистрированной преступности в России имеются с 1961 г. Некоторые из них представлены в табл. 7.4, а также на рис. 7.1. На основании этих данных, тоже далеко не полных, можно сделать ряд выводов.

Таблица 7.4

Зарегистрированная преступность, число выявленных лиц и осужденных в России (1961-2002)

Годы

Количество зарегистрированных преступлений

Уровень (на 100 тыс. человек населения)*

Число выявленных лиц

Число осужденных

1961

534 866

446,5

-

-

1962

539 302

446,1

-

-

1963

485 656

397,7

-

-

1964

483 229

392,2

-

-

1965

483 550

388,7

-

-

1966

582 965

464,5

596 764

-

1967

572 884

452,5

628 463

-

1968

618014

483,6

626 129

-

1969

641 385

497,6

659 607

-

1970

693 552

533,1

700 685

554 589

1971

702 358

536,6

652 763

574 350

1972

706 294

536.3

698 964

575 056

1973

695 647

524,6

682 399

538 156

1974

760 943

570,4

718 161

579 642

1975

809 819

603.4

753 005

581 035

1976

834 998

618,0

770 473

599 652

1977

824 243

606,5

746 354

525 984

1978

889 599

650,7

782 099

557 564

1979

970 514

705,8

818 746

590 538

1980

1 028 284

742,2

880 908

645 544

1981

1 087 908

779,7

919 001

682 506

1982

1 128 558

803,1

988 946

747 865

1983

1 398 239

988,1

1 077 802

809 147

1984

1 402 694

984,4

1 123 351

863 194

1985

1416 935

987,5

1 154 496

837 310

1986

1 338 424

929,9

1 128 439

797 286

1987

1 185 914

816,9

969 388

580 074

1988

1 220 861

833,9

834 673

427 039

1989

1 619 181

1098,5

847 577

436 988

1990

1 839 451

1242,5

897 299

537 643

1991

2 173 074

1463,2

956 258

593 823

1992

2 760 652

1856,5

1 148 962

661 392

1993

2 799 614

1887,8

1 262 737

792 410

1994

2 632 708

1778,9

1 441 568

924 754

1995

2 755 669

1862,7

1 595 501

1 035 807

1996

2 625 081

1778,4

1 618 394

1 111097

1997

2397311

1629,3

1 372 161

1013 431

1998

2 581 940

1759,5

1 481 503

1 071051

1999

3 001 748

2051,4

1 716 679

1223255

2000

2952367

2028,3

1741439

1183631

2001

2968255

2039,2

1644242

1244211

2002

2526305

1760,5

1541007

-

Источники: Ежегодники «Преступность и правонарушения».

Во-первых, явно выражено постепенное повышение объема и уровня преступности, что вполне отвечает общемировым тенденциям после Второй мировой войны.

Во-вторых, отмечается снижение объема и уровня преступности в периоды хрущевской «оттепели» (1963-1965) и горбачевской «перестройки» (1986-1988). То, что это не случайность, подтверждается позитивной динамикой в те же годы других социальных показателей (снижение уровня самоубийств, смертности, рост рождаемости и т. п.). Очевидно прогрессивные реформы, направленные более (М. Горбачев) или менее (Н. Хрущев) на демократизацию общества, либерализацию экономики, приоткрывающие форточку или окно гласности, вселяют в людей надежду и свидетельствуют об их действительных чаяниях лучше, чем цены на колбасу и водку.

В-третьих, наблюдается резкий всплеск зарегистрированной преступности в 1989-1993 гг. (абсолютное количество преступлений и уровень по отношению к 1988 г. увеличились в 2,3 раза!). Это вполне объяснимо для периода бурных социальных, экономических, политических перемен при сохранении глубокого и всестороннего (тотального) кризиса в стране.

Рис. 7.1

В-четвертых, социальный контроль над преступностью, деятельность милиции и уголовной юстиции все больше «не поспевают» за ростом зарегистрированной преступности. Об этом свидетельствует хотя бы то, что при росте числа преступлений с 1970 по 2001 г. – в 4,3 раза, число выявленных лиц возросло всего в 2,3 раза, а число осужденных лишь в 2,2 раза. Если же учесть высокую и, с моей точки зрения, все возрастающую латентность преступности, то разрыв между темпами ее роста и роста активности правоохранительных органов увеличивается многократно.