Плюс один

— Так ты — начальник Кимберли Энн? — спросил Оскар, отец Кимбры.

Я глубоко вздохнул.

— Формально — нет. Кимбра работает в отделе кадров. Она отвечает перед начальником отдела, а не передо мной.

— Но ты владеешь компанией?

Я пожал плечами.

— Только её частью.

Оскар наклонился ближе.

— Сынок, каковы твои намерения?

— Папа! — закричала Кимбра, приблизившись к нам с двумя тарелками, в каждой из которых было по два яйца. — Держи, пап, ешь яйца и прекрати устраивать Дункану допрос с пристрастием.

Она поставила перед ним тарелку и поцеловала в макушку, после чего поставила вторую тарелку передо мной.

— Я просто думаю, что он должен кое-что объяснить.

Кевин принёс их со Сьюзан тарелки и уселся рядом с женой, которая вела себя довольно тихо. Она продолжала посматривать в мою сторону, но я решил, что она просто мало говорит. Может, в этой компашке ей просто не выпадает шанса.

Подошла Джуди, неся в руках ещё две тарелки, одну для Кимбры и одну для себя, и поставила их на стол.

— Оскар, оставь бедного мальчика в покое. Ты же не хочешь заставлять его нервничать. Ты же знаешь, что случается, когда ты нервничаешь. Вспомни, что сказал доктор.

— Мама! — хором сказали Кимбра и Кевин.

— Прекратите, — ответила Джуди. — Мы все здесь взрослые. У нас с вашим отцом очень активная сексуальная жизнь. Уролог сказал, что всё в норме, учитывая его возраст.

Я чуть не подавился яйцами, но решил, что изучение узора на тарелках Джуди важнее, чем вся эта чушь собачья про зрительный контакт, которую нам преподавали в бизнес-школе.

— Мама! Прекрати! — взмолилась Кимбра, а Кевин закашлялся.

Я начал беспокоиться, что мне придётся применить приём Хеймлиха.

— Кевин, ты в порядке? — Джуди повернулась к Кимбре. — Дорогая, всё хорошо. Если Дункан много нервничает, просто напомни ему, что игрушки — это всегда хороший вариант.

Вдоль обода тарелки шли маленькие затейливые голубые цветочки. Внезапно меня заинтересовало, сколько их тут. Я бы мог их сосчитать. Один, два, три...

— Мам, в самом деле, — наконец сказал Кевин, впервые вставая на сторону сестры.

— Вам с Сьюзан они тоже не повредят...

— Игрушки? О каких игрушках ты говоришь?

Мы все повернулись к бабушке Хелен, которая с важным видом вплыла в кухню. Она была одета в джинсы, яркую майку с надписью: "Работаю за кофе" и высокие розовые парусиновые кроссовки. Для женщины в свои далеко за семьдесят она выглядела на удивление бодрой и модной.

— Джуди, — сказала Хелен, наливая себе чашечку кофе, — пожалуйста, скажи, что мы не говорим снова о твоих анальных пробках.

Воздух наполнили стоны и покашливания, а Кимбра прикоснулась к моей ноге и прошептала: — Мне жаль.

— Ещё нет, но я как раз собиралась их посоветовать. Они мне на самом деле нравятся. — Джуди развернулась к собравшимся за столом. — Я нашла их на Амазоне. Со срочной доставкой они были здесь на следующий день. А! Знаю! — воскликнула Джуди, подскочив от волнения. — Мы можем заказать ещё одну, и она будет здесь завтра. Они сейчас доставляют и по выходным. Знаете, совсем скоро они обзаведутся этими маленькими дронами, которые будут доставлять заказы прямо к двери. Кимберли, как ты думаешь, это поможет вам с Дунканом?

Кимбра не успела ответить, поскольку заговорила Хелен.

— Джуди, не каждому понравится пробка в заднице. Я, например, больше по вибраторам.

Я бросил вилку и закрыл глаза. Я сбился со счёта маленьких голубых цветочков. Я не хотел усугублять ситуацию, но мои плечи затряслись, а слёзы наполнили глаза, я безудержно смеялся.

— Бабуля! — хором взмолились Кимбра и Кевин.

— Что? — спросила Хелен. — На Амазоне они тоже есть, всех форм и размеров. Даже разных миленьких цветов. Знаешь, когда твой дед был жив...

Кимбра встала и потянулась к моей руке, по моим щекам от смеха стекали слёзы.

— Народ, прошу нас извинить. Я обещала Дункану, что покажу ему ферму.

— Только не сарай! — прокричал Оскар, пока она тянула меня из кухни. — Ты меня слышала? Это мой сарай. Мужчине нужно пространство. Я не хочу думать, что моя дочь...

— Кимберли Энн, — позвала Джуди. — Ты не дала ему доесть яйца. Мужчине нужна сила. Ты можешь ждать, что он сможет...

Слегка кивнув, я дотянулся до бекона и тоста. Хотя слова выходили с трудом, я приложил все усилия, чтобы помочь Кимбре и, что для меня совсем нехарактерно, прервал её маму.

— Спасибо за завтрак. Я слышал, что на ферме очень красиво, и не могу дождаться, чтобы всё увидеть.

— Только не в сарае, — повторил Оскар.

— Не в сарае, — бросила Кимбра через плечо, обувая шлёпки, и потащила меня через переднюю дверь.

Когда мы начали спускаться по ступенями, за нами громко хлопнула сетчатая дверь.

Посмотрев на длинную подъездную дорожку и поля, мы ступили в лёгкий туман, стелющийся прямо над землёй. Было видно, как трава под ним стала мокрой от росы. Над туманом светило солнце. Я глубоко вдохнул. Воздух был чистым и свежим. Можно было практически ощутить на языке вкус чистоты.

Сейчас, избавившись от посторонних ушей, я дал волю смеху.

Я смеялся так громко, что у меня заболела грудь. Я люблю своих родителей, но представить не могу, чтобы у них состоялась похожая беседа. Не то, что бы я хотел представлять моих маму и папу с секс-игрушками— или что они вообще про них знают — но в самом деле.

Кимбра не произнесла ни слова, пока тянула меня за руку, мы протащились по лестнице, затем по мокрой траве, мимо стены сарая к ряду деревьев.

— Куда мы идём? — наконец спросил я, когда перестал смеяться и смог сформулировать слова.

— Подальше. Куда угодно, только подальше отсюда. Может, если мы доберёмся до деревьев, будет достаточно темно, чтобы мне не пришлось смотреть тебе в глаза.

Мы проделали половину пути по тропинке, которая сейчас вела нас в обход сарая. Я дёрнул Кимбру, чтобы она остановилась, и потянулся к её подбородку. Заставив её посмотреть на меня, я приложил все усилия, чтобы говорить строго.

— Почему ты не хочешь смотреть мне в глаза?

— Ты серьёзно? — она покачала головой и спросила опять, — Ты серьёзно?

Я поцеловал её в кончик носа.

— Ты великолепна. Твоя семья — забавная. Тебе нечего стесняться.

— Ты вообще был там сейчас? Ты слышал, как только что моя бабушка рассуждала о вибраторах?

Я кивнул.

— А твоя мама рассуждала об анальных пробках.

Кимбра поморщила нос.

— Ах, если я и думала, что когда-нибудь смогла бы... но теперь нет. Просто нет!

Я снова рассмеялся.

— Ну, не принимай поспешных решений. С премиум-аккаунтом на Амазоне...

Она игриво стукнула меня по плечу.

— Даже не думай.

— Не могу дождаться, чтобы познакомиться с остальными твоими родственниками. Джонсы намного увлекательнее, чем когда-либо были Уиллисы.

Она подвела меня к поваленному дереву, и мы уселись на шершавую кору. Спортивные шорты не больно-то мешали древесине колоть мою задницу.

— Не все, — начала объяснять Кимбра. — Я рассказывала, что моя двоюродная сестра Скарлетт — совершенство. Скажем так, родня с её стороны не скажет "блять", даже если от этого будут зависеть их жизни. Один раз Кевин затащил их поиграть в "Карты против человечества", и только так он смог услышать, как наша тётя ругается.

— Значит, мы не будем обсуждать секс-игрушки на свадебном приёме? Потому что у меня на телефоне есть приложение от Амазона с премиум-аккаунтом...

— Нет! Есть правила. Мама ведёт себя достаточно прилично, пока не переберёт вина. Папа, ну, он обычно в этом не участвует. Это всё бабуля. Если кто-нибудь затевает обсуждение чего-нибудь неподобающего, чего угодно, что не стоит говорить в окружении той части родни, мы прочищаем горло. Если это не срабатывает, мы начинаем покашливать. В общем, делаем что-то, чтобы заглушить то, что бы любая из них ни говорила.

Я потянулся и провёл пальцами по колену Кимбры к краю коротких шорт.

— Неподобающего. Помню, не так давно кое-кто говорил мне, что я веду себя неподобающе.

— Да, мистер Уиллис, так и ведёте.

Я подвёл пальцы к промежности шорт.

— Я всего лишь спрашивал, кончила ли ты. А ты так и не ответила.

— В тот день нет, — ответила она с улыбкой, одновременно останавливая путешествие моей руки. — Но благодаря моему парню, которого больше нельзя назвать хреновым, последние двадцать четыре часа были выше всяких похвал.

Я поиграл бровями и поднял руку, которая меня остановила.

— Выше всяких похвал? — Я поцеловал костяшки её пальцев. — Рад слышать, что исправляюсь. Хотелось бы добавить больше данных для твоего анализа.

— Это так великодушно с твоей стороны.

Я покачал головой.

— Я не так уж альтруистичен, как ты думаешь.

Кимбра хихикнула.

— Это были слова хренового парня, разве нет?

— Есть такое.

— Как часто вас, мистер Уиллис, называли хреновым парнем?

— В лицо? — спросил я.

Глава 13

— Если брать в расчёт последние двадцать четыре часа, сомневаюсь, что тебя так называли даже за глаза, — ответила я.

Хотя его улыбка не давала мне отвлекаться, я не могла остановить осознание того, что эти двадцать четыре часа практически истекли, и наши выходные таят на глазах.

— Хочешь знать настоящую причину того, почему я хочу, чтобы эти милые маленькие шортики исчезли? — спросил Дункан.

Я поёрзала на бревне, когда его слова в сочетании с блеском в глазах согрели мою кожу.

— Не уверена.

Дункан поднял мою руку, которую всё ещё держал, к своим губам, и поцеловал кончик каждого пальца, посылая дрожь от каждой точки соприкосновения к моему лону. Мои веки затрепетали, а бёдра сжались, когда я попыталась сосредоточиться.

Но стоило ему втянуть мизинец в рот, как мои губы приоткрылись, и я охнула. Клянусь, я могла почувствовать, как эти ощущения прострелили прямо до клитора.

Когда я открыла глаза, улыбка Дункана стала шире.

— Вот почему.

— Что?

— Звуки, которые ты издаёшь, действуют на меня, как Виагра.

Я не успела остановить свой взгляд, и он опустился к его шортам. Сквозь нейлон проступали очертания очевидно твёрдого члена.

— Дункан. — Я кивнула в сторону дома в отдалении. Если бы на улице стоял конец лета, и кукуруза почти полностью созрела, нас совершенно не было бы видно. Но поскольку шёл конец мая, мы были как на ладони. — Нас могут увидеть.

Он посмотрел на дом.

— У тебя паранойя. Он слишком далеко.

— Посмотри на окна второго этажа. Комната моей бабушки в дальнем конце. За ней не заржавеет прямо сейчас стоять у окна с биноклем.

Его грудь затряслась от смеха.

— Она — это что-то. Знаешь, мы можем дать ей повод расчехлить вибратор.

Я забрала у него свою руку и встала.

— Фу! Остановись. Я только забыла тот отвратительный разговор, а ты опять про него вспомнил.

Дункан встал, повернулся спиной к дому и привёл себя в порядок.

Настала моя очередь смеяться.